Невинсон, Кристофер

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Кристофер Ричард Винни Невинсон (англ. Christopher R. W. Nevinson, род. 13 августа 1889 г. Лондон — ум. 7 октября 1946 г.) — английский художник.

Отцом Кристофера был известный радикальный журналист, матерью — активистка феминистского движения. Живопись будущий художник изучал в лондонской Школе изящных искусств Слейд, после её окончания работает в Париже журналистом и много рисует. Был известной фигурой во французском авангарде начала ХХ века. В 1911 году К.Невинсон открывает для себя кубизм, который оказал влияние на всё последующее творчество художника. В период перед началом Первой мировой войны увлекается вортицизмом и футуризмом. Ещё во время учёбы в школе Слейд Невинсон знакомится и завязывает дружеские отношения с лидером итальянских футуристов Томмазо Маринетти и основателем английского варианта футуризма под названием вортицизм Уиндхемом Льюисом.

В 1914 году, с началом войны, К.Невинсон, пацифист по убеждениям, добровольно записывается в медицинскую часть — чтобы не брать в руки оружие. После отправки его подразделения во Францию служит шофером и санитаром на фронте, затем — в Третьем генеральном госпитале в Лондоне. В 1916 году, после заболевания ревматической лихорадкой, демобилизован с воинской службы как инвалид. Во время медицинской реабилитации художник написал несколько картин о фронтовой жизни, после чего он был в 1917 году послан на Западный фронт в качестве «военного художника». В период между 1917 и 1918 годами К.Невинсон написал 60 «фронтовых» полотен, некоторые из которых были признаны настолько скандальными, что не выставлялись.

После окончания Первой мировой войны Невинсон создаёт в основном жанровые полотна, на которых изображены сценки из городской жизни. В 1937 году он публикует свою автобиографию «Paint and Prejudice». Во время Второй мировой войны Невинсон — вновь «военный художник».



Галерея

  • www.art-ww1.com/gb/texte/017text.html - К.Невинсон Пулемёт (1915)

Напишите отзыв о статье "Невинсон, Кристофер"

Отрывок, характеризующий Невинсон, Кристофер

– Ах, желала бы я быть мужчиной, я бы непременно осталась с вами. Ах, как это хорошо! – сказала Наташа. – Мама, позвольте, я останусь. – Пьер рассеянно посмотрел на Наташу и что то хотел сказать, но графиня перебила его:
– Вы были на сражении, мы слышали?
– Да, я был, – отвечал Пьер. – Завтра будет опять сражение… – начал было он, но Наташа перебила его:
– Да что же с вами, граф? Вы на себя не похожи…
– Ах, не спрашивайте, не спрашивайте меня, я ничего сам не знаю. Завтра… Да нет! Прощайте, прощайте, – проговорил он, – ужасное время! – И, отстав от кареты, он отошел на тротуар.
Наташа долго еще высовывалась из окна, сияя на него ласковой и немного насмешливой, радостной улыбкой.


Пьер, со времени исчезновения своего из дома, ужа второй день жил на пустой квартире покойного Баздеева. Вот как это случилось.
Проснувшись на другой день после своего возвращения в Москву и свидания с графом Растопчиным, Пьер долго не мог понять того, где он находился и чего от него хотели. Когда ему, между именами прочих лиц, дожидавшихся его в приемной, доложили, что его дожидается еще француз, привезший письмо от графини Елены Васильевны, на него нашло вдруг то чувство спутанности и безнадежности, которому он способен был поддаваться. Ему вдруг представилось, что все теперь кончено, все смешалось, все разрушилось, что нет ни правого, ни виноватого, что впереди ничего не будет и что выхода из этого положения нет никакого. Он, неестественно улыбаясь и что то бормоча, то садился на диван в беспомощной позе, то вставал, подходил к двери и заглядывал в щелку в приемную, то, махая руками, возвращался назад я брался за книгу. Дворецкий в другой раз пришел доложить Пьеру, что француз, привезший от графини письмо, очень желает видеть его хоть на минутку и что приходили от вдовы И. А. Баздеева просить принять книги, так как сама г жа Баздеева уехала в деревню.
– Ах, да, сейчас, подожди… Или нет… да нет, поди скажи, что сейчас приду, – сказал Пьер дворецкому.
Но как только вышел дворецкий, Пьер взял шляпу, лежавшую на столе, и вышел в заднюю дверь из кабинета. В коридоре никого не было. Пьер прошел во всю длину коридора до лестницы и, морщась и растирая лоб обеими руками, спустился до первой площадки. Швейцар стоял у парадной двери. С площадки, на которую спустился Пьер, другая лестница вела к заднему ходу. Пьер пошел по ней и вышел во двор. Никто не видал его. Но на улице, как только он вышел в ворота, кучера, стоявшие с экипажами, и дворник увидали барина и сняли перед ним шапки. Почувствовав на себя устремленные взгляды, Пьер поступил как страус, который прячет голову в куст, с тем чтобы его не видали; он опустил голову и, прибавив шагу, пошел по улице.