Негевский музей искусства

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск





Музей Негева

Музей Негева в Беэр-Шеве расположен в старом городе, в Доме губернатора времен турецкого правления. Он был построен в 1906 году как часть комплекса правительственных зданий, куда входили Сарайя (в переводе с турецкого "главное правительственное учреждение") и мечеть.

Конструкция

Двухэтажное здание относится к пероиду Османской империи. Его фасад украшают четыре стрельчатые арки. Интерьер здания типичен для помещения под названием "конак": дом губернатора или другой важной персоны, где также проходят официальные встречи и приемы. Во время Первой мировой войны здание служило резиденцией британского офицерского состава. В 1938 году здание было преобразовано в школу для бедуинских девочек. В это время в здании были достроены внутренние лестницы, туалеты на первом этаже и две комнаты на верхнем этаже.

После захвата города во время войны за независимость здание использовал ЦАХАЛ. С основанием города Беэр-Шевы в 1950 году в здании разместился первый муниципалитет. В начале 70-х годов муниципальные учреждения были перемещены, и дом губернатора стал использоваться как художественный отдел Археологического музея Негева, расположенного в мечети. В 1998 году здание было объявленно аварийным и закрыто для посещения публики.

Музей Негева

С 2002 по 2004 год в здании проводился капитальный ремонт. Реставрацию проводил отдел сохранения и реставрации Израильского департамента древностей и архитектор Зеев Гур. В ходе ремонта учитывали потребности музея: встроили лифт, изменили внутреннее пространство, приспосабливая его для экспозиций, и добавили стеклянный фасад. Сегодня в музее две выставочные галереи с меняющимися экспозициями произведений искусства. Среди выставок, проходивших в музее, были: "Бесконечная встреча" в 2006 году; выставка художников Михаэля Горсса и Ори Ризмана – "напрашивающийся" творческий союз, который тем не менее до этого не составлялся; "Пионеры", три выставки трех старых художников с юга: Хаима Мэирса Васйса, Иудит Мэир и Моше Шака; а также "60-90-60", выставка в ознаменование 60-летия еврейской Беэр-Шевы и 90-летия захвата города АНЗАКом. Курировала выставки Нога Равед, которая работала директором и куратором музея с 2002 по 2010 год.

В 2011 году музей Негева перешел в управление дочерней компании муниципалитета Беэр-Шевы "Кивуним – общество культурного досуга". Директором и куратором музея стала доктор Далия Манор, историк искусств и куратор, специализирующаяся на израильском искусстве. Среди прочих выставок, она курировала выставку в доме диаспоры "Земля под небом – рисунок Людвига Блума". Выставочный сезон 2011 года открыла выставка "Южный Ветер: аспекты изображения Негева в современном израильском искусстве", в которой участвовали Михаль Ровнер, Рои Купер, Гилад Офир, Шарон Яари и Гилад Эфрат. В том же году прошли еще две выставки: выставка скульптур, гравюр и рисунков Менаше Кадишмана "От природы к искусству", которую курировала Далия Манор, и выставка "Между востоком и западом: бумажное искусство разных стран", которую курировала Шир Меллер-Ямагучи. В 2012 году будет представлена выставка "Местный колорит: произведения израильского искусства из коллекции Хиллелы Таль" где будет впервые представлена часть важной частной коллекции, до этого известной лишь немногим. На выставке, которую курирует д-р Далия Манор, будут представлены неизвестные работы выдающихся деятелей израильского искусства, среди которых Моше Гершуни, Игаль Тумаркин, Леа Никель, Авива Ури, Раффи Лави, Ури Лифшиц, Буки Шварц и другие.

В летние дни на лужайке во дворе музея проходит серия выступлений под названием "Понедельник в музее" - песни и беседа с профессором Нисимом Кальдероном из университета "Бен-Гурирон", который ведет разговор с израильскими певцами и музыкантами.

Напишите отзыв о статье "Негевский музей искусства"

Ссылки

  • [ilmuseums.com/museum_rus.asp?id=127/ Музей Негева в ilMuseums]

Отрывок, характеризующий Негевский музей искусства

«Tout ca est bel et bon, mais il faut que ca finisse», [Всё это хорошо, но надо это кончить,] – сказал себе раз утром князь Василий со вздохом грусти, сознавая, что Пьер, стольким обязанный ему (ну, да Христос с ним!), не совсем хорошо поступает в этом деле. «Молодость… легкомыслие… ну, да Бог с ним, – подумал князь Василий, с удовольствием чувствуя свою доброту: – mais il faut, que ca finisse. После завтра Лёлины именины, я позову кое кого, и ежели он не поймет, что он должен сделать, то уже это будет мое дело. Да, мое дело. Я – отец!»
Пьер полтора месяца после вечера Анны Павловны и последовавшей за ним бессонной, взволнованной ночи, в которую он решил, что женитьба на Элен была бы несчастие, и что ему нужно избегать ее и уехать, Пьер после этого решения не переезжал от князя Василья и с ужасом чувствовал, что каждый день он больше и больше в глазах людей связывается с нею, что он не может никак возвратиться к своему прежнему взгляду на нее, что он не может и оторваться от нее, что это будет ужасно, но что он должен будет связать с нею свою судьбу. Может быть, он и мог бы воздержаться, но не проходило дня, чтобы у князя Василья (у которого редко бывал прием) не было бы вечера, на котором должен был быть Пьер, ежели он не хотел расстроить общее удовольствие и обмануть ожидания всех. Князь Василий в те редкие минуты, когда бывал дома, проходя мимо Пьера, дергал его за руку вниз, рассеянно подставлял ему для поцелуя выбритую, морщинистую щеку и говорил или «до завтра», или «к обеду, а то я тебя не увижу», или «я для тебя остаюсь» и т. п. Но несмотря на то, что, когда князь Василий оставался для Пьера (как он это говорил), он не говорил с ним двух слов, Пьер не чувствовал себя в силах обмануть его ожидания. Он каждый день говорил себе всё одно и одно: «Надо же, наконец, понять ее и дать себе отчет: кто она? Ошибался ли я прежде или теперь ошибаюсь? Нет, она не глупа; нет, она прекрасная девушка! – говорил он сам себе иногда. – Никогда ни в чем она не ошибается, никогда она ничего не сказала глупого. Она мало говорит, но то, что она скажет, всегда просто и ясно. Так она не глупа. Никогда она не смущалась и не смущается. Так она не дурная женщина!» Часто ему случалось с нею начинать рассуждать, думать вслух, и всякий раз она отвечала ему на это либо коротким, но кстати сказанным замечанием, показывавшим, что ее это не интересует, либо молчаливой улыбкой и взглядом, которые ощутительнее всего показывали Пьеру ее превосходство. Она была права, признавая все рассуждения вздором в сравнении с этой улыбкой.
Она обращалась к нему всегда с радостной, доверчивой, к нему одному относившейся улыбкой, в которой было что то значительней того, что было в общей улыбке, украшавшей всегда ее лицо. Пьер знал, что все ждут только того, чтобы он, наконец, сказал одно слово, переступил через известную черту, и он знал, что он рано или поздно переступит через нее; но какой то непонятный ужас охватывал его при одной мысли об этом страшном шаге. Тысячу раз в продолжение этого полутора месяца, во время которого он чувствовал себя всё дальше и дальше втягиваемым в ту страшившую его пропасть, Пьер говорил себе: «Да что ж это? Нужна решимость! Разве нет у меня ее?»
Он хотел решиться, но с ужасом чувствовал, что не было у него в этом случае той решимости, которую он знал в себе и которая действительно была в нем. Пьер принадлежал к числу тех людей, которые сильны только тогда, когда они чувствуют себя вполне чистыми. А с того дня, как им владело то чувство желания, которое он испытал над табакеркой у Анны Павловны, несознанное чувство виноватости этого стремления парализировало его решимость.