Нейман, Иоганн Бальтазар

Иоганн Бальтазар Нейман
Основные сведения

Иоганн Бальтазар Нейман или Нойман (нем. Johann Balthasar Neumann; 27 января 1687, Хеб — 19 августа 1753, Вюрцбург) — один из крупнейших немецких архитекторов барокко и рококо.

Биография

Первые шаги в ремесле Бальтазар Нейман сделал, вероятно, под руководством своего крёстного — мастера колокольного дела и литья по металлу Бальтазара Платцера, а в начале XVIII в. прибыл в Вюрцбург на обучение у Себальда Коха, по окончании которого в 1711 г. он получил звание «оружейника, мастера военной и потешной пиротехники».

В 1712 г. Нейман поступил на службу рядовым в артиллерию Франконии, поскольку карьера инженера была открыта только военным. В это время он изучал искусство крепостного строительства. Установлено, что с 1714 г. Нейман состоял на службе у вюрцбургских епископов. В 1717-18 гг. Нейман отправился в составе франконских войск в Австрию и Венгрию, где, как предполагается, он участвовал в качестве инженера в укреплении Белграда.

В Вене Нейман ознакомился с образцовыми барочными сооружениями работы Иоганна Бернхарда Фишера фон Эрлаха и Иоганна Лукаса фон Гильдебрандта, сформировавшими его архитектурные пристрастия. В Милане Нейман познакомился с творчеством Гварино Гварини, которое повлияло в будущем на его признанное гениальным восприятие пространства.

Некоторое время Нейман работал под руководством вюрцбургских архитекторов Андреаса Мюллера и Йозефа Грейзинга, а в 1719 г. новый архиепископ Йоганн Филипп Франц фон Шёнборн поставил Бальтазара Неймана во главе строительной службы вюрцбургского архиепископства. В этом качестве в 1720 г. Нейману было поручено проектирование нового дворца-резиденции в Вюрцбурге. Архиепископ Вюрцбурга последовал рекомендациям своего дяди, курфюрста Майнца Лотара Франца фон Шёнборна, который ещё в 1715 г. приметил архитектурный талант Неймана.

Архитектурные взгляды Неймана в эти годы формировались в совместной работе с другими архитекторами, находившимися на службе у епископа Вюрцбурга, как, например, Максимилиан фон Вельш, братья Эрталь и Риттер фон Гронештейн, благодаря которым он познакомился с ранней классикой французской архитектуры Мансара. Решающее влияние на стиль Неймана оказал венский архитектор Иоганн Лукас фон Гильдебрандт.

В ходе подготовки проекта дворца по поручению своего работодателя Нейман отправился в ознакомительную поездку и посетил Мангейм, Брухзаль, Страсбург, Нанси и Париж. Здесь под влиянием первого архитектора французского короля Робера де Котта окончательно сложились его новаторские взгляды в обращении с пространством. Вместе с другим великим французским зодчим Жерменом Боффраном Нейман работал в Париже над своими проектами прославивших его впоследствии широких лестниц. В 1724 г. Нейман получил звание майора. Благодаря женитьбе на Марии Еве Энгельберте Шильд, дочери тайного советника Франца Игнация Шильда Нейман стал вхож в наиболее влиятельные дома города и епископства.

В 1729 г. Нейман получил звание подполковника и сменил Максимилиана фон Вельша на посту главы строительной службы Бамберга, второго епископства во владениях архиепископа Фридриха Карла фон Шёнборна. Там он построил грандиозную базилику Фирценхайлиген. В 1731 г. Нейман возглавил специально для него созданную кафедру гражданской и военной архитектуры в университете Вюрцбурга, а в 1741 г. ему было присвоено самое высокое из возможных для Неймана званий — полковника.

Благодаря одержимому строительством семейству Шёнборнов, пытавшихся везде насадить своих ставленников, Нейман получил заказы в епископствах Шпайера, Констанца и Трира, и даже от курфюрста Кёльна Клеменса Августа I Баварского.

В конце жизни Нейман создал по заказу императора Франца I проекты новой лестницы венского Хофбурга, которая считается одним из самых великолепных образцов барочных лестниц (1747 г.), а также масштабные проекты резиденций в Штутгарте (1747—1749 гг.), Карлсруэ (1750—1751 гг.) и Шветцингене (1752 г.).

Нейман умер в 1753 г. в звании полковника артиллерии и на посту руководителя строительной службы архиепископа. Монастырская церковь в Нересхайме и базилика Четырнадцати святых были закончены другими мастерами.

Произведения

• Базилика 14 святых находится в лесном массиве недалеко от Бад-Штаффельштайна на месте, где, согласно легенде, дважды появлялся младенец Иисус в сопровождении 14 святых.
• Базилика в Госвайнштайне построена Нойманом в 1730—1739 годах как церковь для паломников на пути св. Иакова.
• Католическая церковь Троицы в центре посёлка Гайбах Gaibach (ныне в составе нижнефранконского города Фолькаха,округ Китцинген) построена в 1740-45 годах по заказу архиепископа Фридриха Карла фон Шёнборна.
• Паломническая капелла на горе св. Николая (Nikolausberg) над Майном в Вюрцбурге — последнее произведение архитектора, строилось в 1747-50 гг. Внутренняя отделка выполнена Фойхтмайером и Матерно Босси, фрески — Матеусом Гюнтером.
• Капелла в Китцингене расположена на противоположном центру города берегу Майна и выделяется среди соседних храмов характерной для творчества Ноймана формой крыши.

Католическая церковь в Гайбахе		Дворец-резиденция в Вюрцбурге		Парадная лестница в Вюрцбурге

Базилика в Госвайнштайне		Эбрахский монастырь (совместно с Иоганом Леонардом Динтценхофером)		Капелла св.креста		Базилика 14 святых

Память о Неймане

• Нойман изображён на плафоне потолка, перекрывающего главную лестницу построенной им Резиденции в Вюрцбурге. Считается, что по своим размерам этот плафон находится на первом месте в мировой практике потолочной живописи.
• Нейман был изображён на банкноте в 50 немецких марок.
• В честь Неймана назван кратер на Меркурии.

Библиография

• Max H. von Freeden: Balthasar Neumann. Leben und Werk. Deutscher Kunstverlag, München 1981, ISBN 3-422-00118-2
• Wilfried Hansmann: Balthasar Neumann. DuMont, Köln 1993, ISBN 3-8321-7167-3
• Eugen Ortner: Der Barockbaumeister Balthasar Neumann. Eine Biographie. Gondrom-Verlag, Bindlach 1989, ISBN 3-8112-0625-7
• Bernhard Schütz: Balthasar Neumann. Herder, Freiburg/B. 1988, ISBN 3-451-20614-5
• Bauern II:Franken: Handbuch der Historishen Stätten, Stuttgart:Kröner 2006 — ISBN 3-520-32501-2
• Lucke, Karin: Franken/ Karin Lucke — Köln: DuMont,1992 [Richtig wandern] ISBN 3-7701-2638-6
• Baedecker. Deutschland. Verlag Karl Baedeker.2002. ISBN 3-8297-1004-6

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Иоганн Бальтазар Нейман
• Бальтазар Нейман — статья из Большой советской энциклопедии.

Отрывок, характеризующий Нейман, Иоганн Бальтазар

Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.
– Ты как здесь? – спросил он.
– Ваше… ваше сиятельство, – проговорил Алпатыч и зарыдал… – Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
– Как ты здесь? – повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
– Вы полковник? – кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. – В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, – кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, – место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
– Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.
Что то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из под крыши. Еще страшно затрещало что то в огне, и завалилось что то огромное.
– Урруру! – вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.
Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
– Важно! пошла драть! Ребята, важно!..
– Это сам хозяин, – послышались голоса.
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.


От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.
Правда, все в темном, мрачном свете представлялось князю Андрею – особенно после того, как оставили Смоленск (который, по его понятиям, можно и должно было защищать) 6 го августа, и после того, как отец, больной, должен был бежать в Москву и бросить на расхищение столь любимые, обстроенные и им населенные Лысые Горы; но, несмотря на то, благодаря полку князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих вопросов предмете – о своем полку. 10 го августа колонна, в которой был его полк, поравнялась с Лысыми Горами. Князь Андрей два дня тому назад получил известие, что его отец, сын и сестра уехали в Москву. Хотя князю Андрею и нечего было делать в Лысых Горах, он, с свойственным ему желанием растравить свое горе, решил, что он должен заехать в Лысые Горы.
Он велел оседлать себе лошадь и с перехода поехал верхом в отцовскую деревню, в которой он родился и провел свое детство. Проезжая мимо пруда, на котором всегда десятки баб, переговариваясь, били вальками и полоскали свое белье, князь Андрей заметил, что на пруде никого не было, и оторванный плотик, до половины залитый водой, боком плавал посредине пруда. Князь Андрей подъехал к сторожке. У каменных ворот въезда никого не было, и дверь была отперта. Дорожки сада уже заросли, и телята и лошади ходили по английскому парку. Князь Андрей подъехал к оранжерее; стекла были разбиты, и деревья в кадках некоторые повалены, некоторые засохли. Он окликнул Тараса садовника. Никто не откликнулся. Обогнув оранжерею на выставку, он увидал, что тесовый резной забор весь изломан и фрукты сливы обдерганы с ветками. Старый мужик (князь Андрей видал его у ворот в детстве) сидел и плел лапоть на зеленой скамеечке.
Он был глух и не слыхал подъезда князя Андрея. Он сидел на лавке, на которой любил сиживать старый князь, и около него было развешено лычко на сучках обломанной и засохшей магнолии.