Нейробласты

Нейробласты (др.-греч. blastós — росток, зародыш) — зародышевые нервные клетки, которые в процессе развития превращаются в зрелые нервные клетки — нейроны. Нейробласты отличаются способностью к делению, малыми размерами, низким содержанием белка и РНК, отсутствием стабильных отростков. В эмбриогенезе позвоночных нейробласты выделяются из группы нейроэпигелиальных клеток, образующих стенку нервной трубки. Сохраняя способность к делению, мигрируют в определённые зоны развивающейся нервной системы, где дифференцируются в соответствующие нейроны.

При злокачественном перерождении нейробластов могут возникать опухоли — нейробластомы. Нейробласты, в свою очередь, можно получить из стромальных стволовых клеток благодаря применению специальных биотехнологических процедур (направленной дифференцировке).

Основным структурным элементом нервной системы является нервная клетка, или нейроны. В двадцатом столетии было принято считать, что клетки нервной системы не способны восстанавливаться, однако открытия последних десятилетий, совершенные благодаря конфокальной микроскопии, установили ошибочность этой теории, которая имела основным инструментом исследования световой микроскоп.

Источники получения нервных клеток — эмбриональные ткани человека. Однако, исследования последних лет продемонстрировали новые уникальные возможности образования нервных клеток из их предшественников — нейробластов.

Клиническое применение стволовых клеток и нейробластов относится к наиболее перспективным направлениям современной медицины. Доказано, что эти клетки способны приостанавливать дегенеративные процессы, и даже восстанавливать первоначальную функцию нейронов.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Стволовые клетки и нейробласты можно использовать при лечении заболеваний, связанных с дегенерацией нервной ткани (болезнь Паркинсона, болезнь Альцгеймера, мышечная дистрофия, рассеянный склероз, мозжечковая дегенерация и др.).

Отрывок, характеризующий Нейробласты

– В какой же комитет передана записка? – спросил князь Андрей.
– В комитет о воинском уставе, и мною представлено о зачислении вашего благородия в члены. Только без жалованья.
Князь Андрей улыбнулся.
– Я и не желаю.
– Без жалованья членом, – повторил Аракчеев. – Имею честь. Эй, зови! Кто еще? – крикнул он, кланяясь князю Андрею.


Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.
Князь Андрей находился в одном из самых выгодных положений для того, чтобы быть хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги тогдашнего петербургского общества. Партия преобразователей радушно принимала и заманивала его, во первых потому, что он имел репутацию ума и большой начитанности, во вторых потому, что он своим отпущением крестьян на волю сделал уже себе репутацию либерала. Партия стариков недовольных, прямо как к сыну своего отца, обращалась к нему за сочувствием, осуждая преобразования. Женское общество, свет , радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, и почти новое лицо с ореолом романической истории о его мнимой смерти и трагической кончине жены. Кроме того, общий голос о нем всех, которые знали его прежде, был тот, что он много переменился к лучшему в эти пять лет, смягчился и возмужал, что не было в нем прежнего притворства, гордости и насмешливости, и было то спокойствие, которое приобретается годами. О нем заговорили, им интересовались и все желали его видеть.