Немерзелли, Иосиф Фадеевич

Иосиф Фадеевич Немерзелли
Иосиф Фадеевич Немерзон
Место рождения	Речица, Российская империя
Принадлежность	Российская империя Российская империя РСФСР РСФСР СССР СССР
Род войск	РККА
Годы службы	1915 — 1917, 1918 — 1937
Звание
Сражения/войны	Первая мировая война Гражданская война в России
Награды и премии

Иосиф Фадеевич Немерзелли (Немерзон) (1895 — 1938) — начальник Военно-политической академии имени Н. Г. Толмачёва, корпусной комиссар (1935).

Биография

Родился в еврейской семье рабочего (в документах также значится как уроженец Тифлиса, а по национальности грузин). Окончил городское начальное училище в 1911, затем работал конторщиком. Экстерном сдал экзамены за шесть классов гимназии. В 1915 призван в армию, участник Первой мировой войны, рядовой.

Член РКП(б) в 1917—1937, делегат 17-го съезда ВКП(б). В Красной армии с апреля 1918, участник Гражданской войны на Южном фронте. В ходе войны занимал должности военкома штаба 4-й стрелковой дивизии и 10-й армии, военкома штаба 38-й стрелковой дивизии, военкома 1-й бригады той же дивизии, военкома 2-й (впоследствии — 95-й) бригады 32-й стрелковой дивизии, военкома 82-й бригады 28-й стрелковой дивизии. Участник подавления антисоветского восстания в Дагестане под руководством имама Н. Гоцинского. До ноября 1922 помощник военкома 1-й Кавказской стрелковой дивизии, после чего военком 3-й Кавказской стрелковой дивизии. Награждён орденами Красного Знамени Азербайджанской ССР (1921) и Красного Знамени РСФСР (1923).

После Гражданской войны на ответственных должностях политического состава в войсках, центральном аппарате и военно-учебных заведениях РККА. С октября 1923 начальник политического секретариата Батумского укреплённого района. С февраля 1924 военком и начальник политического отдела 1-й Кавказской, а с марта того же года 2-й Кавказской стрелковых дивизий. В 1925—1926 слушатель КУВНАС при Военной академии имени М. В. Фрунзе. С июля 1926 начальник организационного отдела политуправления Кавказской Краснознамённой армии, с июня 1927 заместитель начальника политического управления той же армии. С сентября 1930 старший инспектор организационно-распределительного отдела Политического управления РККА. В конце 1932 назначен заместителем начальника политического управления Ленинградского военного округа. С апреля 1937 начальник Военно-политической академии имени Н. Г. Толмачёва.

Проживал в Ленинграде на улице Кирочная, дом 2, квартира 6. Арестован 5 декабря 1937. Выездной сессией Военной коллегии Верховного суда СССР в Ленинграде 21 сентября 1938 приговорён по ст. ст. 58-1б-8-11 УК РСФСР (по обвинению во вредительстве и участии в военном заговоре) к высшей мере наказания. Расстрелян на следующий день после вынесения обвинительного приговора, 22 сентября 1938, на территории Ленинградской области. Определением Военной коллегии Верховного суда СССР от 13 октября 1956 посмертно реабилитирован.

Публикации

• Партийно-политическая работа на тактических занятиях и отрядных учениях (в роте). М., 1932.

Литература

• Черушев Н. С. Удар по своим. Красная Армия: 1938—1941. — М.: Вече, 2003. — 480 с. — (Военные тайны XX века). — 5000 экз. — ISBN 5-94538-366-X.
• Романенко К. К. «Если бы не сталинские репрессии!» Как Вождь спас СССР. Яуза-Пресс, 2011. ISBN 978-5-9955-0256-2.
• Брановер Г. Г. Российская еврейская энциклопедия в 9-ти томах. Российская академия естественных наук РАЕН / Российско-израильский энциклопедический центр «Эпос», 1994—2011.
• Бурцев В. Пленных не брать! Эксмо, 2005. ISBN 5-699-11036-4.

Ссылки

• [1937god.info/node/649 Расстрелянное поколение. 37-й и другие годы]
• [rosgenea.ru/?alf=14&serchcatal=%CD%E5%EC%E5%F0%E7%E5%EB%EB%E8&r=4 Центр генеалогических исследований]

Отрывок, характеризующий Немерзелли, Иосиф Фадеевич

– Что говорить! – крикнул худощавый. – У меня тут в трех лавках на сто тысяч товару. Разве убережешь, когда войско ушло. Эх, народ, божью власть не руками скласть!
– Пожалуйте, ваше благородие, – говорил первый купец, кланяясь. Офицер стоял в недоумении, и на лице его видна была нерешительность.
– Да мне что за дело! – крикнул он вдруг и пошел быстрыми шагами вперед по ряду. В одной отпертой лавке слышались удары и ругательства, и в то время как офицер подходил к ней, из двери выскочил вытолкнутый человек в сером армяке и с бритой головой.
Человек этот, согнувшись, проскочил мимо купцов и офицера. Офицер напустился на солдат, бывших в лавке. Но в это время страшные крики огромной толпы послышались на Москворецком мосту, и офицер выбежал на площадь.
– Что такое? Что такое? – спрашивал он, но товарищ его уже скакал по направлению к крикам, мимо Василия Блаженного. Офицер сел верхом и поехал за ним. Когда он подъехал к мосту, он увидал снятые с передков две пушки, пехоту, идущую по мосту, несколько поваленных телег, несколько испуганных лиц и смеющиеся лица солдат. Подле пушек стояла одна повозка, запряженная парой. За повозкой сзади колес жались четыре борзые собаки в ошейниках. На повозке была гора вещей, и на самом верху, рядом с детским, кверху ножками перевернутым стульчиком сидела баба, пронзительно и отчаянно визжавшая. Товарищи рассказывали офицеру, что крик толпы и визги бабы произошли оттого, что наехавший на эту толпу генерал Ермолов, узнав, что солдаты разбредаются по лавкам, а толпы жителей запружают мост, приказал снять орудия с передков и сделать пример, что он будет стрелять по мосту. Толпа, валя повозки, давя друг друга, отчаянно кричала, теснясь, расчистила мост, и войска двинулись вперед.


В самом городе между тем было пусто. По улицам никого почти не было. Ворота и лавки все были заперты; кое где около кабаков слышались одинокие крики или пьяное пенье. Никто не ездил по улицам, и редко слышались шаги пешеходов. На Поварской было совершенно тихо и пустынно. На огромном дворе дома Ростовых валялись объедки сена, помет съехавшего обоза и не было видно ни одного человека. В оставшемся со всем своим добром доме Ростовых два человека были в большой гостиной. Это были дворник Игнат и казачок Мишка, внук Васильича, оставшийся в Москве с дедом. Мишка, открыв клавикорды, играл на них одним пальцем. Дворник, подбоченившись и радостно улыбаясь, стоял пред большим зеркалом.
– Вот ловко то! А? Дядюшка Игнат! – говорил мальчик, вдруг начиная хлопать обеими руками по клавишам.
– Ишь ты! – отвечал Игнат, дивуясь на то, как все более и более улыбалось его лицо в зеркале.
– Бессовестные! Право, бессовестные! – заговорил сзади их голос тихо вошедшей Мавры Кузминишны. – Эка, толсторожий, зубы то скалит. На это вас взять! Там все не прибрано, Васильич с ног сбился. Дай срок!
Игнат, поправляя поясок, перестав улыбаться и покорно опустив глаза, пошел вон из комнаты.
– Тетенька, я полегоньку, – сказал мальчик.
– Я те дам полегоньку. Постреленок! – крикнула Мавра Кузминишна, замахиваясь на него рукой. – Иди деду самовар ставь.
Мавра Кузминишна, смахнув пыль, закрыла клавикорды и, тяжело вздохнув, вышла из гостиной и заперла входную дверь.
Выйдя на двор, Мавра Кузминишна задумалась о том, куда ей идти теперь: пить ли чай к Васильичу во флигель или в кладовую прибрать то, что еще не было прибрано?
В тихой улице послышались быстрые шаги. Шаги остановились у калитки; щеколда стала стучать под рукой, старавшейся отпереть ее.
Мавра Кузминишна подошла к калитке.
– Кого надо?
– Графа, графа Илью Андреича Ростова.
– Да вы кто?
– Я офицер. Мне бы видеть нужно, – сказал русский приятный и барский голос.
Мавра Кузминишна отперла калитку. И на двор вошел лет восемнадцати круглолицый офицер, типом лица похожий на Ростовых.
– Уехали, батюшка. Вчерашнего числа в вечерни изволили уехать, – ласково сказала Мавра Кузмипишна.
Молодой офицер, стоя в калитке, как бы в нерешительности войти или не войти ему, пощелкал языком.
– Ах, какая досада!.. – проговорил он. – Мне бы вчера… Ах, как жалко!..
Мавра Кузминишна между тем внимательно и сочувственно разглядывала знакомые ей черты ростовской породы в лице молодого человека, и изорванную шинель, и стоптанные сапоги, которые были на нем.
– Вам зачем же графа надо было? – спросила она.
– Да уж… что делать! – с досадой проговорил офицер и взялся за калитку, как бы намереваясь уйти. Он опять остановился в нерешительности.
– Видите ли? – вдруг сказал он. – Я родственник графу, и он всегда очень добр был ко мне. Так вот, видите ли (он с доброй и веселой улыбкой посмотрел на свой плащ и сапоги), и обносился, и денег ничего нет; так я хотел попросить графа…
Мавра Кузминишна не дала договорить ему.
– Вы минуточку бы повременили, батюшка. Одною минуточку, – сказала она. И как только офицер отпустил руку от калитки, Мавра Кузминишна повернулась и быстрым старушечьим шагом пошла на задний двор к своему флигелю.