Немецкая автономия в Казахстане

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Немецкая автономия в Казахстане — неудавшийся проект по созданию Немецкой автономной области на территории Казахской ССР в 1979 году.





Предпосылки создания автономии

В 1941 году была ликвидирована АССР Немцев Поволжья и началось насильственное переселение её немецкого населения и немецкого населения других регионов СССР в Казахстан и Сибирь. Принятые в 40-е — 60-е годы XX века нормативно-правовые акты не предусматривали возможности возвращения немецкого населения в места прежнего проживания.

Так, Указ Президиума Верховного Совета СССР от 26 ноября 1948 года «Об уголовной ответственности за побеги из мест обязательного и постоянного поселения лиц, выселенных в отдаленные районы Советского Союза за период Отечественной войны» отмечал, что

переселение проведено навечно, без права возврата их <чеченцев, карачаевцев, ингушей, балкарцев, калмыков, немцев, крымских татар и др.> к прежним местам жительства.

Указ Президиума Верховного Совета СССР от 13 декабря 1955 года «О снятии ограничений в правовом положении немцев и членов их семей, находящихся на спецпереселении», хотя и снимал ограничения по спецпереселению, но отмечал, что переселенные немцы «не имеют права возвращаться в места, откуда они были выселены». В 1957 году разрешается возвращение на места прежнего жительства многим насильственно переселенным народам и восстанавливаются их ликвидированные ранее автономии, однако в отношении немецкого населения этого не происходит.

Указ Президиума Верховного Совета СССР от 29 декабря 1964 года «О внесении изменений в Указ Президиума Верховного Совета СССР от 28 августа 1941 года „О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья“» лишь отменяет его в части, содержащей огульные обвинения немецкого населения, но не содержит положений по восстановлению АССРНП или другой какой-либо формы автономии, подчеркивая, что «немецкое население укоренилось по новому месту жительства на территории ряда республики, краёв и областей страны, а районы его прежнего места жительства заселены».

Подобные решения были связаны с политической позицией о невозможности восстановления автономии немцев как «исторически не принадлежащих к коренным народам» и нежеланием властей терять огромную армию дисциплинированного населения с развитой культурой аграрного труда в районах освоения целины. Частичная реабилитация вызвала глухое недовольство неравноправным положением, которое стало приобретать активную форму — уже в 1965 году в Москву посылается делегация с требованием восстановить АССРНП, однако к ожидаемым результатам это не приводит.

Лишь в 1972 году с немецкого населения Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 ноября 1972 года «О снятии ограничения в выборе места жительства, предусмотренного в прошлом для отдельных категорий граждан» снимаются ограничения в выборе жительства. Таким образом в 70-е годы XX века на территории Казахской ССР находилась огромная общность немецкого народа, в большинстве своем состоящая из жителей упразднённой АССРНП, эвакуированных из оккупированных во время Великой Отечественной войны районов, и репатриированных после окончания войны советских граждан, принимавших германское подданство (лишь около 15 % немецкого населения Казахской ССР были потомками переселенцев, приехавших в Казахстан в годы столыпинских реформ).

Недовольство в среде немецкого населения активно использовалось пропагандистскими службами Западной Европы, стимулирующими немецкое население к возвращению в ФРГ. В 70-е годы ЦК КПСС неоднократно обращает внимание на необходимость противодействовать этим настроениям, предлагая в качестве меры использовать «усиление политико-воспитательной работы среди граждан немецкой национальности».

Проект создания автономии

На новый уровень осмысление проблем немецкого населения СССР вышло в 1978 году. В августе комиссия в составе Ю. Андропова, И. Капитонова, М. Зимянина, З. Нуриева, Н. Щелокова, Р. Руденко, М. Георгадзе, В. Чебрикова внесла в ЦК КПСС предложение об образовании немецкой автономии. Члены комиссии констатировали: «создавать немецкую автономию в Поволжье считаем нецелесообразным, так как немецкое население здесь фактически не проживает и исторических корней в этом районе не имеет…» и предложили образовать немецкую автономию в форме автономной области на территории Казахской ССР, где в то время проживало более половины советских немцев.

Столицей автономии предлагалось сделать небольшой районный центр Ерментау (Ерейментау). Основной целью создания автономии являлась гражданская реабилитация депортированного немецкого населения Казахстана, его легитимизация в местах компактного проживания. Немаловажным было стремление советских властей закрепить немцев в местах их проживания и не допустить их эмиграции, в особенности это касалось ценных и часто высококвалифицированных специалистов в сельхозсекторе и промышленности Казахстана. План немецкой автономии тем не менее был хорошо продуман и находился на стадии воплощения, когда в Целинограде при поддержке региональной администрации Д. А. Кунаева прошли демонстрации, получившие название Целиноградские события 1979 года. Примечательно, что сами немцы к планам своей автономии относились довольно нейтральноК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3540 дней].

См. также

Напишите отзыв о статье "Немецкая автономия в Казахстане"

Ссылки

  • [rus.azattyq.org/content/nemeckaja_avtonomia_v_Kazakhstane/1775802.html/ Почему 30 лет назад в Казахстане пытались создать Немецкую автономию]

Отрывок, характеризующий Немецкая автономия в Казахстане

– Отчего же несправедливо? – повторил князь Андрей; то, что справедливо и несправедливо – не дано судить людям. Люди вечно заблуждались и будут заблуждаться, и ни в чем больше, как в том, что они считают справедливым и несправедливым.
– Несправедливо то, что есть зло для другого человека, – сказал Пьер, с удовольствием чувствуя, что в первый раз со времени его приезда князь Андрей оживлялся и начинал говорить и хотел высказать всё то, что сделало его таким, каким он был теперь.
– А кто тебе сказал, что такое зло для другого человека? – спросил он.
– Зло? Зло? – сказал Пьер, – мы все знаем, что такое зло для себя.
– Да мы знаем, но то зло, которое я знаю для себя, я не могу сделать другому человеку, – всё более и более оживляясь говорил князь Андрей, видимо желая высказать Пьеру свой новый взгляд на вещи. Он говорил по французски. Je ne connais l dans la vie que deux maux bien reels: c'est le remord et la maladie. II n'est de bien que l'absence de ces maux. [Я знаю в жизни только два настоящих несчастья: это угрызение совести и болезнь. И единственное благо есть отсутствие этих зол.] Жить для себя, избегая только этих двух зол: вот вся моя мудрость теперь.
– А любовь к ближнему, а самопожертвование? – заговорил Пьер. – Нет, я с вами не могу согласиться! Жить только так, чтобы не делать зла, чтоб не раскаиваться? этого мало. Я жил так, я жил для себя и погубил свою жизнь. И только теперь, когда я живу, по крайней мере, стараюсь (из скромности поправился Пьер) жить для других, только теперь я понял всё счастие жизни. Нет я не соглашусь с вами, да и вы не думаете того, что вы говорите.
Князь Андрей молча глядел на Пьера и насмешливо улыбался.
– Вот увидишь сестру, княжну Марью. С ней вы сойдетесь, – сказал он. – Может быть, ты прав для себя, – продолжал он, помолчав немного; – но каждый живет по своему: ты жил для себя и говоришь, что этим чуть не погубил свою жизнь, а узнал счастие только тогда, когда стал жить для других. А я испытал противуположное. Я жил для славы. (Ведь что же слава? та же любовь к другим, желание сделать для них что нибудь, желание их похвалы.) Так я жил для других, и не почти, а совсем погубил свою жизнь. И с тех пор стал спокойнее, как живу для одного себя.
– Да как же жить для одного себя? – разгорячаясь спросил Пьер. – А сын, а сестра, а отец?
– Да это всё тот же я, это не другие, – сказал князь Андрей, а другие, ближние, le prochain, как вы с княжной Марьей называете, это главный источник заблуждения и зла. Le prochаin [Ближний] это те, твои киевские мужики, которым ты хочешь сделать добро.
И он посмотрел на Пьера насмешливо вызывающим взглядом. Он, видимо, вызывал Пьера.
– Вы шутите, – всё более и более оживляясь говорил Пьер. Какое же может быть заблуждение и зло в том, что я желал (очень мало и дурно исполнил), но желал сделать добро, да и сделал хотя кое что? Какое же может быть зло, что несчастные люди, наши мужики, люди такие же, как и мы, выростающие и умирающие без другого понятия о Боге и правде, как обряд и бессмысленная молитва, будут поучаться в утешительных верованиях будущей жизни, возмездия, награды, утешения? Какое же зло и заблуждение в том, что люди умирают от болезни, без помощи, когда так легко материально помочь им, и я им дам лекаря, и больницу, и приют старику? И разве не ощутительное, не несомненное благо то, что мужик, баба с ребенком не имеют дня и ночи покоя, а я дам им отдых и досуг?… – говорил Пьер, торопясь и шепелявя. – И я это сделал, хоть плохо, хоть немного, но сделал кое что для этого, и вы не только меня не разуверите в том, что то, что я сделал хорошо, но и не разуверите, чтоб вы сами этого не думали. А главное, – продолжал Пьер, – я вот что знаю и знаю верно, что наслаждение делать это добро есть единственное верное счастие жизни.
– Да, ежели так поставить вопрос, то это другое дело, сказал князь Андрей. – Я строю дом, развожу сад, а ты больницы. И то, и другое может служить препровождением времени. А что справедливо, что добро – предоставь судить тому, кто всё знает, а не нам. Ну ты хочешь спорить, – прибавил он, – ну давай. – Они вышли из за стола и сели на крыльцо, заменявшее балкон.
– Ну давай спорить, – сказал князь Андрей. – Ты говоришь школы, – продолжал он, загибая палец, – поучения и так далее, то есть ты хочешь вывести его, – сказал он, указывая на мужика, снявшего шапку и проходившего мимо их, – из его животного состояния и дать ему нравственных потребностей, а мне кажется, что единственно возможное счастье – есть счастье животное, а ты его то хочешь лишить его. Я завидую ему, а ты хочешь его сделать мною, но не дав ему моих средств. Другое ты говоришь: облегчить его работу. А по моему, труд физический для него есть такая же необходимость, такое же условие его существования, как для меня и для тебя труд умственный. Ты не можешь не думать. Я ложусь спать в 3 м часу, мне приходят мысли, и я не могу заснуть, ворочаюсь, не сплю до утра оттого, что я думаю и не могу не думать, как он не может не пахать, не косить; иначе он пойдет в кабак, или сделается болен. Как я не перенесу его страшного физического труда, а умру через неделю, так он не перенесет моей физической праздности, он растолстеет и умрет. Третье, – что бишь еще ты сказал? – Князь Андрей загнул третий палец.
– Ах, да, больницы, лекарства. У него удар, он умирает, а ты пустил ему кровь, вылечил. Он калекой будет ходить 10 ть лет, всем в тягость. Гораздо покойнее и проще ему умереть. Другие родятся, и так их много. Ежели бы ты жалел, что у тебя лишний работник пропал – как я смотрю на него, а то ты из любви же к нему его хочешь лечить. А ему этого не нужно. Да и потом,что за воображенье, что медицина кого нибудь и когда нибудь вылечивала! Убивать так! – сказал он, злобно нахмурившись и отвернувшись от Пьера. Князь Андрей высказывал свои мысли так ясно и отчетливо, что видно было, он не раз думал об этом, и он говорил охотно и быстро, как человек, долго не говоривший. Взгляд его оживлялся тем больше, чем безнадежнее были его суждения.