Немецкая физика
«Немецкая физика» («арийская физика»; нем. Deutsche Physik, Arische Physik) — националистическое движение в среде немецких физиков начала 1930-х годов, возникшее в результате непонимания и неприятия новых физических теорий, ныне известных как теория относительности и квантовая механика, то есть прежде всего работ Альберта Эйнштейна, на которые был навешен ярлык «еврейская физика» (нем. Jüdische Physik). Термин, введённый Филипом Ленардом (лауреатом Нобелевской премии по физике за 1905 год) в заглавии его учебника «Немецкая физика в четырёх томах», был подхвачен менее значимыми немецкими учёными в этом академическом противостоянии, происходившем на фоне и с использованием нарастающего в обществе национализма и антисемитизма. Ещё одним значительным учёным, принимавшем активное участие в деятельности «немецких физиков», был Йоханнес Штарк, нобелевский лауреат по физике за 1919 год[1].
В современном контексте термин «арийская физика» и его разновидности могут употребляться как эвфемизм понятия «лженаука» — в случаях, отягощённых соответствующей сегрегационной или изоляционистской атрибутикой[2][нет в источнике]К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан).
См. также
О самом явлении и его историческом контексте:
Об аналогичных явлениях на стыке политики и науки:
Напишите отзыв о статье "Немецкая физика"
Примечания
- ↑ [www.sonkol.ru/nobel/physics/712.html Нобелевские лауреаты — Штарк Йоханнес]. Sonkol.ru. Проверено 15 августа 2014.
- ↑ См., напр.: Хомский, Аврам Ноам. Взгляд на критику научной культуры
|
Это заготовка статьи о Третьем рейхе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Немецкая физика
– Узнала? – спросил он. – И откуда он взялся, – обратился граф к Шиншину, – ведь он пропадал куда то?– Пропадал, – отвечал Шиншин. – На Кавказе был, а там бежал, и, говорят, у какого то владетельного князя был министром в Персии, убил там брата шахова: ну с ума все и сходят московские барыни! Dolochoff le Persan, [Персианин Долохов,] да и кончено. У нас теперь нет слова без Долохова: им клянутся, на него зовут как на стерлядь, – говорил Шиншин. – Долохов, да Курагин Анатоль – всех у нас барынь с ума свели.
В соседний бенуар вошла высокая, красивая дама с огромной косой и очень оголенными, белыми, полными плечами и шеей, на которой была двойная нитка больших жемчугов, и долго усаживалась, шумя своим толстым шелковым платьем.
Наташа невольно вглядывалась в эту шею, плечи, жемчуги, прическу и любовалась красотой плеч и жемчугов. В то время как Наташа уже второй раз вглядывалась в нее, дама оглянулась и, встретившись глазами с графом Ильей Андреичем, кивнула ему головой и улыбнулась. Это была графиня Безухова, жена Пьера. Илья Андреич, знавший всех на свете, перегнувшись, заговорил с ней.
– Давно пожаловали, графиня? – заговорил он. – Приду, приду, ручку поцелую. А я вот приехал по делам и девочек своих с собой привез. Бесподобно, говорят, Семенова играет, – говорил Илья Андреич. – Граф Петр Кириллович нас никогда не забывал. Он здесь?
– Да, он хотел зайти, – сказала Элен и внимательно посмотрела на Наташу.
Граф Илья Андреич опять сел на свое место.
– Ведь хороша? – шопотом сказал он Наташе.
– Чудо! – сказала Наташа, – вот влюбиться можно! В это время зазвучали последние аккорды увертюры и застучала палочка капельмейстера. В партере прошли на места запоздавшие мужчины и поднялась занавесь.
Как только поднялась занавесь, в ложах и партере всё замолкло, и все мужчины, старые и молодые, в мундирах и фраках, все женщины в драгоценных каменьях на голом теле, с жадным любопытством устремили всё внимание на сцену. Наташа тоже стала смотреть.
