Ненависть (фильм, 1930)

Ненависть
Жанр	Политическая драма
Режиссёр	Юрий Тарич
Автор сценария	Юрий Тарич (по либретто И. Иерихонова)
В главных ролях	О. Мерлатти Н. Прозоровский
Кинокомпания	Белгоскино
Страна	СССР СССР
Год	1930
IMDb	ID 0253306
Выход фильма «Ненависть»

К:Фильмы 1930 года

«Не́нависть» — художественный фильм по мотивам цикла романов Юлиуша Каден-Бандровского «Чёрные крылья»

Сюжет

Конец 1920-х годов. Польский сейм обсуждает законопроект военного министерства об увеличении производства вооружений и добычи нефти для нужд армии. Происходят ожесточённые столкновения между правыми силами и коммунистической фракцией, выступающей против войны с СССР. Лидер социал-демократов Сташевский просит передать проект, который тяжким бременем ляжет на бюджет, для доработки в комиссию. В это время на нефтепромысле в Богуславе вспыхивает забастовка, вызванная каторжными условиями труда, нищенской зарплатой и антисоветским курсом правительства. Забастовку используют в своих интересах румынские нефтяные короли — конкуренты поляков на мировом рынке. Через своего агента Дюваля они подкупают Сташевского. Пытаясь искусственно затянуть забастовку, тот посылает рабочим телеграмму со словами поддержки. Акции нефтепромыслов падают, и Сташевский скупает их. Нефтепромыслы переходят в ведение военного министерства, и Сташевский действует уже в его интересах. Он приезжает в Богуслав с решением сейма о немедленном прекращении забастовки. Взамен рабочим обещано мизерное повышение зарплаты. Вооружившиеся забастовщики (среди которых и инженер Тадеуш, сын Сташевского, ухаживающий за дочерью рабочего Вильчика Стефой) окружают важнейшие объекты промысла колючей проволокой и пропускают через неё ток. Директор Бембницкий вызывает войска. Стефу посылают за помощью. Войска используют газы. В решающий момент атаки Тадеуш отключает ток, лишая забастовщиков защиты. Вновь голосуется законопроект военного министерства. На местах социал-демократической «оппозиции» пусто. Приходит сообщение, что в ответ на «восстановление порядка» в Богуславе, где были большие жертвы, забастовали рабочие заводов военного снаряжения и горняки-угольщики, организованы демонстрации протеста. Воодушевлённые депутаты-коммунисты разворачивают антифашистский лозунг.

В ролях

• Ада Войцик — Стефа
• В. Ярославцев — её отец
• Л. Данилов — её брат
• Владимир Шаховской — Ян
• О. Мерлатти — Сташевский
• А. Салтыкова — жена директора
• Николай Прозоровский — Тадеуш
• Бенедикт Норд — Дюваль
• А. Дединцев — Бембницкий
• Е. Кузнецова — женщина с ребёнком
• Николай Витовтов — генерал

Релиз

• Премьера: 4 сентября 1930 года.
• Шёл также под названием «Чёрная кровь»

Ссылки

• [www.kino-teatr.ru/kino/movie/sov/8791/annot/ Фильм на сайте Кино-Театр.]

Технические данные

• Чёрно-белый, немой
• 8 частей.

Отрывок, характеризующий Ненависть (фильм, 1930)

Был осенний, теплый, дождливый день. Небо и горизонт были одного и того же цвета мутной воды. То падал как будто туман, то вдруг припускал косой, крупный дождь.
На породистой, худой, с подтянутыми боками лошади, в бурке и папахе, с которых струилась вода, ехал Денисов. Он, так же как и его лошадь, косившая голову и поджимавшая уши, морщился от косого дождя и озабоченно присматривался вперед. Исхудавшее и обросшее густой, короткой, черной бородой лицо его казалось сердито.
Рядом с Денисовым, также в бурке и папахе, на сытом, крупном донце ехал казачий эсаул – сотрудник Денисова.
Эсаул Ловайский – третий, также в бурке и папахе, был длинный, плоский, как доска, белолицый, белокурый человек, с узкими светлыми глазками и спокойно самодовольным выражением и в лице и в посадке. Хотя и нельзя было сказать, в чем состояла особенность лошади и седока, но при первом взгляде на эсаула и Денисова видно было, что Денисову и мокро и неловко, – что Денисов человек, который сел на лошадь; тогда как, глядя на эсаула, видно было, что ему так же удобно и покойно, как и всегда, и что он не человек, который сел на лошадь, а человек вместе с лошадью одно, увеличенное двойною силою, существо.
Немного впереди их шел насквозь промокший мужичок проводник, в сером кафтане и белом колпаке.
Немного сзади, на худой, тонкой киргизской лошаденке с огромным хвостом и гривой и с продранными в кровь губами, ехал молодой офицер в синей французской шинели.
Рядом с ним ехал гусар, везя за собой на крупе лошади мальчика в французском оборванном мундире и синем колпаке. Мальчик держался красными от холода руками за гусара, пошевеливал, стараясь согреть их, свои босые ноги, и, подняв брови, удивленно оглядывался вокруг себя. Это был взятый утром французский барабанщик.
Сзади, по три, по четыре, по узкой, раскиснувшей и изъезженной лесной дороге, тянулись гусары, потом казаки, кто в бурке, кто во французской шинели, кто в попоне, накинутой на голову. Лошади, и рыжие и гнедые, все казались вороными от струившегося с них дождя. Шеи лошадей казались странно тонкими от смокшихся грив. От лошадей поднимался пар. И одежды, и седла, и поводья – все было мокро, склизко и раскисло, так же как и земля, и опавшие листья, которыми была уложена дорога. Люди сидели нахохлившись, стараясь не шевелиться, чтобы отогревать ту воду, которая пролилась до тела, и не пропускать новую холодную, подтекавшую под сиденья, колени и за шеи. В середине вытянувшихся казаков две фуры на французских и подпряженных в седлах казачьих лошадях громыхали по пням и сучьям и бурчали по наполненным водою колеям дороги.
Лошадь Денисова, обходя лужу, которая была на дороге, потянулась в сторону и толканула его коленкой о дерево.
– Э, чег'т! – злобно вскрикнул Денисов и, оскаливая зубы, плетью раза три ударил лошадь, забрызгав себя и товарищей грязью. Денисов был не в духе: и от дождя и от голода (с утра никто ничего не ел), и главное оттого, что от Долохова до сих пор не было известий и посланный взять языка не возвращался.
«Едва ли выйдет другой такой случай, как нынче, напасть на транспорт. Одному нападать слишком рискованно, а отложить до другого дня – из под носа захватит добычу кто нибудь из больших партизанов», – думал Денисов, беспрестанно взглядывая вперед, думая увидать ожидаемого посланного от Долохова.