Ненасилие
Поделись знанием:
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.
Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
Ненаси́лие — система ценностей, этическая и социальная концепция и практика, состоящая в неприятии насилия и отказе от использования насилия для достижения любых целей.
Содержание
Подходы к ненасилию
Ненасилие может проявляться как принципиальное религиозное, этическое, философское убеждение и как прагматическая политическая стратегия.
Ненасилие в религии
В христианстве заповеди ненасилия были даны в Нагорной проповеди. Одной из них была: «Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую» (Мф. 5:39).
В буддизме и индуизме понятие ненасилия восходит к идее ахимса, означающему «непричинение вреда живым существам», противоположности насилию. Вслед за использованием Махатмой Ганди понятия ахимса как синонима ненасилия такое понимание утвердилось в современной европейской культуре. Однако понятие ахимса скрадывало активный, деятельный аспект ненасилия, как его понимал М. Ганди, и он впоследствии разработал новое в индийской философии понятие «сатьяграха» для выражения своих взглядов на ненасилие[1].
Ненасилие в политике
Как способ гражданского воздействия на общество и власть, стратегия борьбы, ведущей к социальным преобразованиям, ненасилие было реализовано Махатмой Ганди в длящейся несколько десятилетий борьбе против английского правления в Индии. Позже Мартин Лютер Кинг адаптировал и пропагандировал философию и методы Ганди для ненасильственной борьбы за гражданские права афроамериканцев в США.
Сторонники стратегии ненасилия считают, что в основе любой власти лежат сотрудничество и послушание граждан, и это справедливо для любых политических режимов и для любых организаций, будь они бюрократическими или милитаризированными. Вследствие этого, стратегия ненасилия в масштабах общества будет нацелена на уменьшение власти правителей за счет уменьшения гражданами сотрудничества с ними и делегитимации власти за счет явного выражения несогласия.
Оппоненты стратегии ненасилия делают акцент на стремлении оппозиции к делегитимизации (демонизации) действующей власти. Обычно этот процесс производится не в правовом поле, а в сознании граждан. То есть все неприятности граждан (в их сознании) связываются с действиями действующей власти (легитимна она или нет, особого значения не имеет), подводя к мысли, что достаточно сменить действующую власть/режим и все заживут счастливо и свободно. Хотя после переворота/революции так происходит далеко не всегда.[2]
Ненасилие и пацифизм
Ненасилие часто связывается с пацифизмом и иногда используется как его синоним. Тем не менее, между двумя этими концепциями имеется заметное различие. Пацифизм концентрируется на вопросах межгосударственного насилия (войны), но не обязательно подразумевает какое-либо движение к социальным или политическим переменам. Ненасилие, как философия социального протеста, предполагает наличие какой-то социальной или политической цели, применительно к достижению которой и выдвигается идея ненасилия. Кроме того, ненасилие, как стратегия и инструмент социального протеста в определенной области, может сочетаться с применением насилия в каких-то других областях.
См. также
- Ненасильственное сопротивление
- Пацифизм
- Сатьяграха
- Толстовство
- Международный день ненасилия
- Христианский пацифизм
Напишите отзыв о статье "Ненасилие"
Примечания
Литература
Тексты
- Эразм Роттердамский [www.krotov.info/library/26_ae/aera/zm_01.htm «Жалоба мира» (1517 г.)]
- Г. Д. Торо [www.nekij.info/Links/Library/G.D.Toro/Books/Vysshie%20zakony/O%20grazhdanskom%20nepovinovenii.html «Гражданское неповиновение» (1848 г.)]
- Л. Н. Толстой [az.lib.ru/editors/t/tolstoj_lew_nikolaewich/text_1260.shtml «Царство Божие внутри вас…» (1890-93 гг.)]
- Л. Н. Толстой [az.lib.ru/t/tolstoj_lew_nikolaewich/text_1230.shtml «Закон насилия и закон любви» (1908 г.)]
- П. В. Веригин «Декларация братской жизни» (1898 г.)
- Архимандрит Спиридон (Кисляков) [www.krotov.info/library/11_k/is/lyakov.htm «Исповедь священника перед церковью» (1916 г.)]
- М. К. Ганди [vivovoco.astronet.ru/VV/PAPERS/ECCE/G_SELF.HTM «Моя вера в ненасилие».]
- М. Л. Кинг [www.gumer.info/bogoslov_Buks/protestant/King_PalomNenasil.php «Паломничество к ненасилию»]
Исследования
- А. Швейцер «Христианство и мировые религии».
- Н. Н. Гусев «Отношение первых христиан к войне»
- П. И. Бирюков [az.lib.ru/t/tolstoj_lew_nikolaewich/text_1570.shtml «Гонение на христиан в России в 1895 г.»] — о духоборах
- М. А. Поповский [www.belousenko.com/wr_Popovsky.htm «Русские мужики рассказывают. Последователи Л. Н. Толстого в Советском Союзе 1918—1977»]. L., 1983
- Рыбаков Р. Б. [www.krotov.info/libr_min/16_p/paz/ifizm_06.htm «Ненасильственная борьба за мир без насилия (Ахимса в индийской традиции и в учении М. К. Ганди)»] // «Пацифизм в истории. Идеи и движения мира», М.: ИВИ РАН, 1998.
- [www.krotov.info/spravki/persons/20person/1988gaff.htm «Биография»] Хана Абдул Гаффар-хана — ненасилие и ислам.
- Р. Джонсон [www.nekij.info/Links/Library/Sborniki/Books/Nenasilie%20kak%20mirovozrenie%20i%20obraz%20zhizni/Dzhonson.html «Мартин Лютер Кинг-младший и ненасильственная борьба за гражданские права в Америке»] // «Ненасилие как мировоззрение и образ жизни», М., ИВИ РАН, 2000.
- [www.nekij.info/Links/Library/Kvakery/Books/Nobelevskaja_premija_mira.html «Нобелевская премия мира 1947 года»] — о квакерах
- [community.livejournal.com/pacificum/36017.html «Почему Свидетели Иеговы не участвуют в войнах?»] // «Сторожевая Башня», 1 июля 2008.
- Д. Хайнц [www.nekij.info/Links/Library/Sborniki/Books/Nenasilie%20kak%20mirovozrenie%20i%20obraz%20zhizni/Heinz.html «Адвентисты седьмого дня и отказ от участия в военных действиях: историческая перспектива»] // «Ненасилие как мировоззрение и образ жизни», М., ИВИ РАН, 2000.
- У. Саватский [krotov.info/library/05_d/ol/giy_4.htm «Протестанты-пацифисты в Советской России в межвоенный период»] // «Долгий путь российского пацифизма», М., ИВИ РАН, 1997.
- М. и Л. Цвик [www.krotov.info/history/19/1890_10_2/1887dey.htm «Дороти Дей, пророк пацифизма в Католической Церкви»]
- [www.chechen.org/sufizm/284-o-velikom-chechenskom-sufii-kunta-khadzhi-kishieve.html О Великом чеченском суфии — Кунта-хаджи Кишиеве] — о проповеднике ненасилия 19 века.
- Ф. Дайсон [krotov.info/lib_sec/05_d/day/son.htm «Оружие и надежда»], М., «Прогресс», 1990 — главы из книги.
- Г. Пейдж [krotov.info/library/16_p/pey/dz_0.htm «Общество без убийства: возможно ли это?»], СПб.: Изд-во СПБУ, 2005 — см. Неприятие убийства
- А. Е. Сериков [www.nekij.info/Links/Library/Sborniki/Books/Opyt%20nenasilija%20v%20XX%20stoletii/Serikov.html «Гринпис как ненасильственная экологическая организация»] // «Опыт ненасилия в XX столетии», М.: 1996.
- [home.tula.net/ltolstoy/16.html Педагогика ненасилия: Опыт педагогической практики.] (недоступная ссылка с 26-05-2013 (3987 дней) — история, копия)
- В. Г. Чертков [az.lib.ru/c/chertkow_w_g/text_0032.shtml «О революции. Насильственная революция или христианское освобождение?»] (с пред. Л. Н. Толстого), 1904.
- [cliodynamics.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=99&Itemid=1 Эволюция ненасилия: историческая ретроспектива]
- [ethicscenter.ru/teach/prog/applied/nasilie.html План академического курса «Насилие и ненасилие»] (недоступная ссылка с 26-05-2013 (3987 дней) — история, копия) (Утерждено: Учебно-методическим Советом по философии, политологии и религиоведению УМО по классическому университетскому образованию, профессор В. В. Миронов)
- [www.philosophy.ru/library/vopros/16.html Духовная коммуникация в свете идеала ненасилия. А. Гжегорчик. Вопросы философии. 1992. № 3. С. 54—64.]
- [www.philosophy.ru/library/vopros/23.html Этика ненасилия. А. А. Гусейнов. Вопросы философии. 1992. № 3. С. 72—81.]
- [www.philosophy.ru/library/vopros/22.html Понятия насилия и ненасилия. А. А. Гусейнов Вопросы философии. 1994. № 6.]
- Ненасилие: философия, этика, политика. Сборник под редакцией Гусейнова А. А. — М.: Наука, 1993.
- Гуманистическая психология как одно из направлений движения за ненасилие. Братченко С. Л. — СПб.: Издательство общества Я.Корчака, 1999
- Педагогика и психология ненасилия в образовательном процессе. Ситаров В. А., Маралов ВТ. — М., 2000.
Критика
- [yar.anarhist.org/library/theory/t_mod_58.htm Ненасилие и его насильственные последствия. Мейерс В.]
Ссылки
- [antimilitary.narod.ru/library.htm Библиотека проекта «Вне насилия»]
- [www.nekij.info/Links/Library/Library.html Библиотека проекта «Некий»]
- [krotov.info/spravki/temy/n/nenasilie.htm Раздел «Ненасилие» в библиотеке Я. Г. Кротова]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Ненасилие
Пелагея Даниловна улыбнулась.– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.
Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
