Неопрогрессивный рок
| Неопрог | |
| Направление: | |
|---|---|
| Истоки: | |
| Место и время возникновения: |
|
| Годы расцвета: |
1980—1990 |
| Родственные: | |
Неопрог (англ. neo-progressive rock, neo-prog) — стиль рок-музыки, появившийся в самом конце 1970-х годов.
История
Этот подстиль прогрессивного рока появился в конце 1970-х, первая волна нео-прога — это музыка, опирающаяся на идеи самых популярных арт-роковых групп семидесятых — Genesis, Pink Floyd, Camel, Rush и др.
Группам, исповедующим «классический нео-прог», присущ довольно характерный, специфический звук цифровых и аналоговых синтезаторов начала 1980-х. C некоторой натяжкой можно сказать, что нео-прог явился продуктом «скрещивания» арт-рока 70-х и элементов «новой волны», популярной в последующее десятилетие.
Тем не менее, нео-прог является важным музыкальным явлением 80-х, так как это время характеризуется общим кризисом прог-рока. Нео-проговые группы были практически единственными в жанре, кто относительно стабильно существовал, развивался внутри себя и поддерживал общий интерес к прог-року. Наиболее известными представителями нео-прога 80-х являются Saga, Marillion, IQ , Pendragon, Pallas.
Некоторые из этих групп добились не только творческого, но и коммерческого успеха. Одной из первых является британская группа Marillion. Относительный успех их дебютной работы, «Script for a Jester's Tear» (1983), а также получившего гораздо большее признание концептуального альбома «Misplaced Childhood», выпущенного в 1985 году, привел к тому, что большинство нео-проговых групп постарались воспользоваться находками Marillion. В свою очередь, это привело к появлению огромного количества клонов, не предлагавших абсолютно ничего нового и опирающихся исключительно на «мариллионовские» наработки. Можно сказать, что Marillion, сами опираясь на наследие ранних Genesis, наибольшим образом повлияли на развитие нео-прога в 80-е и задали рамки этому поджанру. В 1990-е годы, с приходом в Marillion Стива Хогарта, группа практически ушла от изначального стиля, и сейчас новые работы очень отличаются от первых альбомов.
В начале 90-х годов, помимо групп, продолжающих разрабатывать нео-прог 80-х, появляется достаточно большое число коллективов, сменивших ориентиры на таких «титанов» 70-х, как Gentle Giant, ELP, King Crimson, Yes. Иногда нео-прог 90-х образовывал своего рода гибрид с хэви-металом (например, у Arena). Кроме того, нео-прог 90-х характеризуется сменой саунда на практически аутентичное звучание 70-х годов — с меллотронами, хаммондами и мугами, а также более высоким техническим мастерством, нежели большинство «нео-групп» 80-х.
Наиболее известными группами этой волны нео-прога являются Flower Kings, Spock’s Beard, Magellan и другие.
Кроме того, в 90-е появилось достаточно большое количество групп, работающих в традиционном русле «нео-прога» 80-х: Galleon, Shadowland, Arena и некоторые другие.
Группы
- 30 Seconds to Mars
- Marillion
- IQ
- Pallas
- Arena
- Asia
- Enchant
- Fish
- Flamborough Head
- Galahad
- Iluvatar
- Jadis
- Kate Bush
- Knight Area
- Nabokov Dreams
- Pendragon
- Saga
- Shadowland
Напишите отзыв о статье "Неопрогрессивный рок"
Отрывок, характеризующий Неопрогрессивный рок
Потом описывают нам величие души маршалов, в особенности Нея, величие души, состоящее в том, что он ночью пробрался лесом в обход через Днепр и без знамен и артиллерии и без девяти десятых войска прибежал в Оршу.И, наконец, последний отъезд великого императора от геройской армии представляется нам историками как что то великое и гениальное. Даже этот последний поступок бегства, на языке человеческом называемый последней степенью подлости, которой учится стыдиться каждый ребенок, и этот поступок на языке историков получает оправдание.
Тогда, когда уже невозможно дальше растянуть столь эластичные нити исторических рассуждений, когда действие уже явно противно тому, что все человечество называет добром и даже справедливостью, является у историков спасительное понятие о величии. Величие как будто исключает возможность меры хорошего и дурного. Для великого – нет дурного. Нет ужаса, который бы мог быть поставлен в вину тому, кто велик.
– «C'est grand!» [Это величественно!] – говорят историки, и тогда уже нет ни хорошего, ни дурного, а есть «grand» и «не grand». Grand – хорошо, не grand – дурно. Grand есть свойство, по их понятиям, каких то особенных животных, называемых ими героями. И Наполеон, убираясь в теплой шубе домой от гибнущих не только товарищей, но (по его мнению) людей, им приведенных сюда, чувствует que c'est grand, и душа его покойна.
«Du sublime (он что то sublime видит в себе) au ridicule il n'y a qu'un pas», – говорит он. И весь мир пятьдесят лет повторяет: «Sublime! Grand! Napoleon le grand! Du sublime au ridicule il n'y a qu'un pas». [величественное… От величественного до смешного только один шаг… Величественное! Великое! Наполеон великий! От величественного до смешного только шаг.]
И никому в голову не придет, что признание величия, неизмеримого мерой хорошего и дурного, есть только признание своей ничтожности и неизмеримой малости.
Для нас, с данной нам Христом мерой хорошего и дурного, нет неизмеримого. И нет величия там, где нет простоты, добра и правды.
Кто из русских людей, читая описания последнего периода кампании 1812 года, не испытывал тяжелого чувства досады, неудовлетворенности и неясности. Кто не задавал себе вопросов: как не забрали, не уничтожили всех французов, когда все три армии окружали их в превосходящем числе, когда расстроенные французы, голодая и замерзая, сдавались толпами и когда (как нам рассказывает история) цель русских состояла именно в том, чтобы остановить, отрезать и забрать в плен всех французов.
Каким образом то русское войско, которое, слабее числом французов, дало Бородинское сражение, каким образом это войско, с трех сторон окружавшее французов и имевшее целью их забрать, не достигло своей цели? Неужели такое громадное преимущество перед нами имеют французы, что мы, с превосходными силами окружив, не могли побить их? Каким образом это могло случиться?
История (та, которая называется этим словом), отвечая на эти вопросы, говорит, что это случилось оттого, что Кутузов, и Тормасов, и Чичагов, и тот то, и тот то не сделали таких то и таких то маневров.
Но отчего они не сделали всех этих маневров? Отчего, ежели они были виноваты в том, что не достигнута была предназначавшаяся цель, – отчего их не судили и не казнили? Но, даже ежели и допустить, что виною неудачи русских были Кутузов и Чичагов и т. п., нельзя понять все таки, почему и в тех условиях, в которых находились русские войска под Красным и под Березиной (в обоих случаях русские были в превосходных силах), почему не взято в плен французское войско с маршалами, королями и императорами, когда в этом состояла цель русских?
