Неплюев, Иван Иванович (1800)
Поделись знанием:
Наполеон, выехав 24 го к Валуеву, не увидал (как говорится в историях) позицию русских от Утицы к Бородину (он не мог увидать эту позицию, потому что ее не было) и не увидал передового поста русской армии, а наткнулся в преследовании русского арьергарда на левый фланг позиции русских, на Шевардинский редут, и неожиданно для русских перевел войска через Колочу. И русские, не успев вступить в генеральное сражение, отступили своим левым крылом из позиции, которую они намеревались занять, и заняли новую позицию, которая была не предвидена и не укреплена. Перейдя на левую сторону Колочи, влево от дороги, Наполеон передвинул все будущее сражение справа налево (со стороны русских) и перенес его в поле между Утицей, Семеновским и Бородиным (в это поле, не имеющее в себе ничего более выгодного для позиции, чем всякое другое поле в России), и на этом поле произошло все сражение 26 го числа. В грубой форме план предполагаемого сражения и происшедшего сражения будет следующий:
Ежели бы Наполеон не выехал вечером 24 го числа на Колочу и не велел бы тотчас же вечером атаковать редут, а начал бы атаку на другой день утром, то никто бы не усомнился в том, что Шевардинский редут был левый фланг нашей позиции; и сражение произошло бы так, как мы его ожидали. В таком случае мы, вероятно, еще упорнее бы защищали Шевардинский редут, наш левый фланг; атаковали бы Наполеона в центре или справа, и 24 го произошло бы генеральное сражение на той позиции, которая была укреплена и предвидена. Но так как атака на наш левый фланг произошла вечером, вслед за отступлением нашего арьергарда, то есть непосредственно после сражения при Гридневой, и так как русские военачальники не хотели или не успели начать тогда же 24 го вечером генерального сражения, то первое и главное действие Бородинского сражения было проиграно еще 24 го числа и, очевидно, вело к проигрышу и того, которое было дано 26 го числа.
После потери Шевардинского редута к утру 25 го числа мы оказались без позиции на левом фланге и были поставлены в необходимость отогнуть наше левое крыло и поспешно укреплять его где ни попало.
Но мало того, что 26 го августа русские войска стояли только под защитой слабых, неконченных укреплений, – невыгода этого положения увеличилась еще тем, что русские военачальники, не признав вполне совершившегося факта (потери позиции на левом фланге и перенесения всего будущего поля сражения справа налево), оставались в своей растянутой позиции от села Нового до Утицы и вследствие того должны были передвигать свои войска во время сражения справа налево. Таким образом, во все время сражения русские имели против всей французской армии, направленной на наше левое крыло, вдвое слабейшие силы. (Действия Понятовского против Утицы и Уварова на правом фланге французов составляли отдельные от хода сражения действия.)
Итак, Бородинское сражение произошло совсем не так, как (стараясь скрыть ошибки наших военачальников и вследствие того умаляя славу русского войска и народа) описывают его. Бородинское сражение не произошло на избранной и укрепленной позиции с несколько только слабейшими со стороны русских силами, а Бородинское сражение, вследствие потери Шевардинского редута, принято было русскими на открытой, почти не укрепленной местности с вдвое слабейшими силами против французов, то есть в таких условиях, в которых не только немыслимо было драться десять часов и сделать сражение нерешительным, но немыслимо было удержать в продолжение трех часов армию от совершенного разгрома и бегства.
| Иван Иванович Неплюев | |
 Иван Неплюев с женой и старшими детьми (1830-е) |
Иван Иванович Неплюев (24 апреля (6 мая) 1800 — 26 октября (7 ноября) 1858) — полковник Киевского гусарского полка из рода Неплюевых. Правнук основателя Оренбурга, адмирала И. И. Неплюева.
Биография
Родился в семье сенатора Ивана Николаевича Неплюева и Натальи Васильевны Самариной, тётки славянофила Юрия Самарина. Вместе с братом Адрианом воспитывался в Пажеском корпусе; 28 декабря 1823 года из камер-пажей поступил корнетом в лейб гусарский полк, состоял адъютантом у И. И. Дибича. Дослужился до полковника и вышел в отставку в 1848 году.
В 1835 году Неплюев продал родовой дом на набережной Фонтанки, д. 6 за 700 тысяч рублей ассигнациями принцу Петру Ольденбургскому под училище Правоведения. 29 июня 1839 года учредил майорат на базе дедовского имения Поддубье, в Лужском уезде. Скончался в Петербурге и похоронен в [books.google.ru/books?id=obbuAgAAQBAJ&pg=PA944 фамильном склепе] Поддубской церкви.
Семья
Был женат на баронессе Берте Васильевне Дибич (10.12.1794—25.3.1869), племяннице фельдмаршала И. И. Дибича. С 1840 года жила за границей, с 1848 года в Париже, купила имение в Пикардии близ замка Пьерфон. В 1864 году переехала в Баварию, где жила до самой смерти: зимой — в Мюнхене, а летом — в Фельдафинге. Похоронена на берегу озера Штарнбергер. В браке имела шесть детей:
- Николай Иванович (1825—1890), тайный советник.
- Наталья Ивановна (1826—1856), замужем за представителем рода Шуленбургов, графом Карлом фон-дер-Шуленбургом (ум. 1874). Оба похоронены в селе Никольском Черниговской губернии.
- Александра Ивановна (1828—1855), с 1850 года замужем за князем Валерием Семёновичем Урусовым, братом С. С. Урусова.
- Иван Иванович (1830—1903), камер-юнкер двора, женат на Софье Васильевне Абрамовой, жила во Франции.
- Василий Иванович (1833—1895), с 1860 года женат на Наталье Петровне Бем; воспитывался в Школе гвардейских подпрапорщиков; в наследство получил местечко Чернобай в Полтавской губернии, затем приобрёл виллу Селиньи на берегу Женевского озера и имение Корбьер во Фрибурском кантоне Швейцарии. Имел трёх детей: Мария (род в 1862 г.; замужем за Николаем Валеровичем Урусовым), Иван и Пётр
- Дмитрий Иванович (1838—1867), воспитывался в Училище правоведения, умер в Венеции.
Напишите отзыв о статье "Неплюев, Иван Иванович (1800)"
Литература
- Фрейман О. Р. Пажи за 183 года (1711—1984). Биографии бывших пажей с портретами. — Фридрихсгамн, 1894. — С. 240.
- Тесля А. А. История законодательства о праве поземельной собственности в России с IX по начало XX века. Учебное пособие (2004).
- Витевский В. Н. [dlib.rsl.ru/viewer/01003548057#?page=240 Дети Ив. Ив. Неплюева, правнука основателя Оренбурга] // И. И. Неплюев, верный слуга своего отечества, основатель Оренбурга и устроитель Оренбургского края: Биогр.-ист. очерк… — Казань: тип. Имп. ун-та, 1891. — 230 c.
Отрывок, характеризующий Неплюев, Иван Иванович (1800)
Дело же, очевидно, было так: позиция была избрана по реке Колоче, пересекающей большую дорогу не под прямым, а под острым углом, так что левый фланг был в Шевардине, правый около селения Нового и центр в Бородине, при слиянии рек Колочи и Во йны. Позиция эта, под прикрытием реки Колочи, для армии, имеющей целью остановить неприятеля, движущегося по Смоленской дороге к Москве, очевидна для всякого, кто посмотрит на Бородинское поле, забыв о том, как произошло сражение.Наполеон, выехав 24 го к Валуеву, не увидал (как говорится в историях) позицию русских от Утицы к Бородину (он не мог увидать эту позицию, потому что ее не было) и не увидал передового поста русской армии, а наткнулся в преследовании русского арьергарда на левый фланг позиции русских, на Шевардинский редут, и неожиданно для русских перевел войска через Колочу. И русские, не успев вступить в генеральное сражение, отступили своим левым крылом из позиции, которую они намеревались занять, и заняли новую позицию, которая была не предвидена и не укреплена. Перейдя на левую сторону Колочи, влево от дороги, Наполеон передвинул все будущее сражение справа налево (со стороны русских) и перенес его в поле между Утицей, Семеновским и Бородиным (в это поле, не имеющее в себе ничего более выгодного для позиции, чем всякое другое поле в России), и на этом поле произошло все сражение 26 го числа. В грубой форме план предполагаемого сражения и происшедшего сражения будет следующий:
Ежели бы Наполеон не выехал вечером 24 го числа на Колочу и не велел бы тотчас же вечером атаковать редут, а начал бы атаку на другой день утром, то никто бы не усомнился в том, что Шевардинский редут был левый фланг нашей позиции; и сражение произошло бы так, как мы его ожидали. В таком случае мы, вероятно, еще упорнее бы защищали Шевардинский редут, наш левый фланг; атаковали бы Наполеона в центре или справа, и 24 го произошло бы генеральное сражение на той позиции, которая была укреплена и предвидена. Но так как атака на наш левый фланг произошла вечером, вслед за отступлением нашего арьергарда, то есть непосредственно после сражения при Гридневой, и так как русские военачальники не хотели или не успели начать тогда же 24 го вечером генерального сражения, то первое и главное действие Бородинского сражения было проиграно еще 24 го числа и, очевидно, вело к проигрышу и того, которое было дано 26 го числа.
После потери Шевардинского редута к утру 25 го числа мы оказались без позиции на левом фланге и были поставлены в необходимость отогнуть наше левое крыло и поспешно укреплять его где ни попало.
Но мало того, что 26 го августа русские войска стояли только под защитой слабых, неконченных укреплений, – невыгода этого положения увеличилась еще тем, что русские военачальники, не признав вполне совершившегося факта (потери позиции на левом фланге и перенесения всего будущего поля сражения справа налево), оставались в своей растянутой позиции от села Нового до Утицы и вследствие того должны были передвигать свои войска во время сражения справа налево. Таким образом, во все время сражения русские имели против всей французской армии, направленной на наше левое крыло, вдвое слабейшие силы. (Действия Понятовского против Утицы и Уварова на правом фланге французов составляли отдельные от хода сражения действия.)
Итак, Бородинское сражение произошло совсем не так, как (стараясь скрыть ошибки наших военачальников и вследствие того умаляя славу русского войска и народа) описывают его. Бородинское сражение не произошло на избранной и укрепленной позиции с несколько только слабейшими со стороны русских силами, а Бородинское сражение, вследствие потери Шевардинского редута, принято было русскими на открытой, почти не укрепленной местности с вдвое слабейшими силами против французов, то есть в таких условиях, в которых не только немыслимо было драться десять часов и сделать сражение нерешительным, но немыслимо было удержать в продолжение трех часов армию от совершенного разгрома и бегства.
