Нерли, Франческо
Биография
Уроженец Флоренции Франческо Нерли сделал быструю карьеру в церкви, чему способствовал бывший архиепископ Флоренции и кардинал Франческо Нерли-старший.
Избран титулярным архиепископом Адрианополя Гемимонтского 16 июня 1670 года, 27 июня был назначен апостольским нунцием в Польше, а 6 июля того же года в Риме был рукоположен в епископы. Помощник Папского трона с 13 июля 1670 года.
Избран архиепископом Флоренции 22 декабря 1670 года, а через несколько месяцев после своего назначения был отправлен папой Климентом X в качестве нунция в Вену, а затем, в 1673 году, в Париж. Кардинал на консистории от 12 июня 1673 года.
Исполнял обязанности кардинала-госсекретаря с августа 1673 до 22 июля 1676 года, оставаясь на посту архиепископа Флоренции. В 1674 году участвовал в первом из трех Синодов (в двух других — в 1678 и 1681 годах). Оставил место 31 декабря 1682 года, с 1 октября 1685 был избран архиепископом епархии Ассизи, оставаясь им до ноября 1689 года, когда подал в отставку. Был протоиереем базилики Святого Петра в 1704 году. Умер от инсульта и был похоронен в церкви Сан-Маттео в Риме.
Напишите отзыв о статье "Нерли, Франческо"
Ссылки
- [www.fiu.edu/~mirandas/bios1673-ii.htm#Nerli The Cardinals of the Holy Roman Church];
- [www.catholic-hierarchy.org/bishop/bnerlif.html Информация] (англ.).
Литература
- La chiesa fiorentina, Curia arcivescovile, Firenze 1970.
Предшественник: кардинал Франческо Нерли старший |
Архиепископ Флоренции 22 декабря 1670 — 31 декабря 1682 |
Преемник: кардинал Якопо Антонио Мориджа |
Предшественник: кардинал Федерико Борромео младший |
Государственный секретарь Святого Престола август 1673 — 22 июля 1676 |
Преемник: кардинал Альдерано Чибо |
Предшественник: кардинал Карло Барберини |
Кардинал-протопресвитер 17 ноября 1704 — 8 апреля 1708 |
Преемник: кардинал Галеаццо Марескотти |
Отрывок, характеризующий Нерли, Франческо
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
– Идите, княжна, идите, идите!
Княжна Марья пошла опять в сад и под горой у пруда, в том месте, где никто не мог видеть, села на траву. Она не знала, как долго она пробыла там. Чьи то бегущие женские шаги по дорожке заставили ее очнуться. Она поднялась и увидала, что Дуняша, ее горничная, очевидно, бежавшая за нею, вдруг, как бы испугавшись вида своей барышни, остановилась.
– Пожалуйте, княжна… князь… – сказала Дуняша сорвавшимся голосом.
– Сейчас, иду, иду, – поспешно заговорила княжна, не давая времени Дуняше договорить ей то, что она имела сказать, и, стараясь не видеть Дуняши, побежала к дому.
– Княжна, воля божья совершается, вы должны быть на все готовы, – сказал предводитель, встречая ее у входной двери.
– Оставьте меня. Это неправда! – злобно крикнула она на него. Доктор хотел остановить ее. Она оттолкнула его и подбежала к двери. «И к чему эти люди с испуганными лицами останавливают меня? Мне никого не нужно! И что они тут делают? – Она отворила дверь, и яркий дневной свет в этой прежде полутемной комнате ужаснул ее. В комнате были женщины и няня. Они все отстранились от кровати, давая ей дорогу. Он лежал все так же на кровати; но строгий вид его спокойного лица остановил княжну Марью на пороге комнаты.
«Нет, он не умер, это не может быть! – сказала себе княжна Марья, подошла к нему и, преодолевая ужас, охвативший ее, прижала к щеке его свои губы. Но она тотчас же отстранилась от него. Мгновенно вся сила нежности к нему, которую она чувствовала в себе, исчезла и заменилась чувством ужаса к тому, что было перед нею. «Нет, нет его больше! Его нет, а есть тут же, на том же месте, где был он, что то чуждое и враждебное, какая то страшная, ужасающая и отталкивающая тайна… – И, закрыв лицо руками, княжна Марья упала на руки доктора, поддержавшего ее.
В присутствии Тихона и доктора женщины обмыли то, что был он, повязали платком голову, чтобы не закостенел открытый рот, и связали другим платком расходившиеся ноги. Потом они одели в мундир с орденами и положили на стол маленькое ссохшееся тело. Бог знает, кто и когда позаботился об этом, но все сделалось как бы само собой. К ночи кругом гроба горели свечи, на гробу был покров, на полу был посыпан можжевельник, под мертвую ссохшуюся голову была положена печатная молитва, а в углу сидел дьячок, читая псалтырь.
Как лошади шарахаются, толпятся и фыркают над мертвой лошадью, так в гостиной вокруг гроба толпился народ чужой и свой – предводитель, и староста, и бабы, и все с остановившимися испуганными глазами, крестились и кланялись, и целовали холодную и закоченевшую руку старого князя.
Богучарово было всегда, до поселения в нем князя Андрея, заглазное именье, и мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских. Они отличались от них и говором, и одеждой, и нравами. Они назывались степными. Старый князь хвалил их за их сносливость в работе, когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы, но не любил их за их дикость.
- Родившиеся 12 июня
- Родившиеся в 1636 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся во Флоренции
- Умершие 8 апреля
- Умершие в 1708 году
- Умершие в Риме
- Кардиналы Италии
- Кардиналы Климента X
- Государственные секретари Ватикана
- Кардиналы-протопресвитеры
- Апостольские нунции в Польше
- Апостольские нунции во Франции
- Архиепископы Флоренции
- Похороненные в Риме