Нерода, Георгий Васильевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Георгий Васильевич Нерода
скульптор
Отец:

Нерода Василий Васильевич

Награды и премии:

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Георгий Васильевич Нерода (17 (29) января 1895 года, г. Чернигов, Российская империя, — 8 марта 1983 года, г. Москва, РСФСР, СССР) — советский скульптор, народный художник РСФСР (1967 год), член-корреспондент Академии художеств СССР1967 года).





Биография

Получил классическое образование.

В 19131917 годах учился в Московском училище живописи, ваяния и зодчества у С. М. Волнухина.

В 1917 году вернулся в Чернигов. Возглавлял черниговское губернское бюро профсоюза работников искусств, заведовал отделом изобразительных искусств и охраны памятников черниговского Губнародобраза, был инструктором Губсовнархоза, на базе частных керамических мастерских организовывал выпуск детских игрушек.

Сотрудничал в Ассоциации художников революционной России (АХРР). Создал для Музея Революции в Москве бюсты Е. И. Пугачёва (1926), П. И. Пестеля (1926), К. Ф. Рылеева (1926). Активно участвовал в реализации ленинского плана монументальной пропаганды.

Выполнил проекты монумента Первой Конной Армии для Ворошиловграда (1934); скульптуры И. В. Сталина (1935) для Парижской выставки, памятника писателю М. М. Коцюбинскому для Винни­цы (1933), а также мемориальной доски-борельефа в память о революционере И. В. Бабушкине на станции Слюдянка (1940) и др.

В годы Великой Отечественной войны, с 1942 по 1943 год, находился на Северо-Западном и Юго-Западном фронтах как военный художник, создал яркую галерею скульптурных портретов героев-фронтовиков: полковники Зеленков и Котцов, снайпер Савченко и другие.

В период строительства нового здания Московского университета на Ленинских горах выполнил бюсты Н. Г. Чернышевского (1953) и академика И. М. Губкина (1951).

В 1960 году перед Военно-воздушной инженерной академией имени Н. Е. Жуковского в Москве был установлен выполненный из гранита бюст Н. Е. Жуковского работы Г. В. Нероды (арх. И. Г. Француз). Большую помощь в работе над созданием образа великого русского учёного скульптору оказали ученики Н. Е. Жуковского Г. М. Мусинянц и Г. Х. Сабинин рассказами о своём учителе и редкими его фотографиями.
«Мне хотелось передать не только портретное сходство, но и огромный талант, постоянные искания великого русского ученого, его взгляд в будущее, уверенность в техническом прогрессе нашей Родины»

— воспоминания Г. Нероды

В 1974 году за создание памятника «Героям-морякам» на Приморской площади Североморска Г. В. Нероде и архитектору А. Н. Душкину была присуждена серебряная медаль имени М. Б. Грекова.

Скончался 8 марта 1983 года в г. Москве. Похоронен на Преображенском кладбище[1].

Произведения

Напишите отзыв о статье "Нерода, Георгий Васильевич"

Ссылки

  • [www.skulptura-neroda.ru Сайт династии скульпторов Нерода]
  • Нерода Георгий Васильевич — статья из Большой советской энциклопедии.
  • [maslovka.org/modules.php?name=Content&pa=showpage&pid=183 Страница портала «Масловка», посвященная творчеству художника]

Источники

  1. [bozaboza.narod.ru/neroda.html Нерода Георгий Васильевич (1895-1983). Могила на Преображенском кладбище]
  2. Киричек М. С. Памятник Пушкину на Пушкинской набережной // Таганрог. Энциклопедия. — Таганрог: Антон, 2008. — С. 542. — ISBN 978-5-88040-064-5.

Отрывок, характеризующий Нерода, Георгий Васильевич

– J'ai tout de suite reconnu madame la princesse, [Я тотчас узнала княгиню,] – вставила m lle Бурьен.
– Et moi qui ne me doutais pas!… – восклицала княжна Марья. – Ah! Andre, je ne vous voyais pas. [А я не подозревала!… Ах, Andre, я и не видела тебя.]
Князь Андрей поцеловался с сестрою рука в руку и сказал ей, что она такая же pleurienicheuse, [плакса,] как всегда была. Княжна Марья повернулась к брату, и сквозь слезы любовный, теплый и кроткий взгляд ее прекрасных в ту минуту, больших лучистых глаз остановился на лице князя Андрея.
Княгиня говорила без умолку. Короткая верхняя губка с усиками то и дело на мгновение слетала вниз, притрогивалась, где нужно было, к румяной нижней губке, и вновь открывалась блестевшая зубами и глазами улыбка. Княгиня рассказывала случай, который был с ними на Спасской горе, грозивший ей опасностию в ее положении, и сейчас же после этого сообщила, что она все платья свои оставила в Петербурге и здесь будет ходить Бог знает в чем, и что Андрей совсем переменился, и что Китти Одынцова вышла замуж за старика, и что есть жених для княжны Марьи pour tout de bon, [вполне серьезный,] но что об этом поговорим после. Княжна Марья все еще молча смотрела на брата, и в прекрасных глазах ее была и любовь и грусть. Видно было, что в ней установился теперь свой ход мысли, независимый от речей невестки. Она в середине ее рассказа о последнем празднике в Петербурге обратилась к брату:
– И ты решительно едешь на войну, Andre? – сказала oia, вздохнув.
Lise вздрогнула тоже.
– Даже завтра, – отвечал брат.
– II m'abandonne ici,et Du sait pourquoi, quand il aur pu avoir de l'avancement… [Он покидает меня здесь, и Бог знает зачем, тогда как он мог бы получить повышение…]
Княжна Марья не дослушала и, продолжая нить своих мыслей, обратилась к невестке, ласковыми глазами указывая на ее живот:
– Наверное? – сказала она.
Лицо княгини изменилось. Она вздохнула.
– Да, наверное, – сказала она. – Ах! Это очень страшно…
Губка Лизы опустилась. Она приблизила свое лицо к лицу золовки и опять неожиданно заплакала.
– Ей надо отдохнуть, – сказал князь Андрей, морщась. – Не правда ли, Лиза? Сведи ее к себе, а я пойду к батюшке. Что он, всё то же?
– То же, то же самое; не знаю, как на твои глаза, – отвечала радостно княжна.
– И те же часы, и по аллеям прогулки? Станок? – спрашивал князь Андрей с чуть заметною улыбкой, показывавшею, что несмотря на всю свою любовь и уважение к отцу, он понимал его слабости.
– Те же часы и станок, еще математика и мои уроки геометрии, – радостно отвечала княжна Марья, как будто ее уроки из геометрии были одним из самых радостных впечатлений ее жизни.
Когда прошли те двадцать минут, которые нужны были для срока вставанья старого князя, Тихон пришел звать молодого князя к отцу. Старик сделал исключение в своем образе жизни в честь приезда сына: он велел впустить его в свою половину во время одевания перед обедом. Князь ходил по старинному, в кафтане и пудре. И в то время как князь Андрей (не с тем брюзгливым выражением лица и манерами, которые он напускал на себя в гостиных, а с тем оживленным лицом, которое у него было, когда он разговаривал с Пьером) входил к отцу, старик сидел в уборной на широком, сафьяном обитом, кресле, в пудроманте, предоставляя свою голову рукам Тихона.
– А! Воин! Бонапарта завоевать хочешь? – сказал старик и тряхнул напудренною головой, сколько позволяла это заплетаемая коса, находившаяся в руках Тихона. – Примись хоть ты за него хорошенько, а то он эдак скоро и нас своими подданными запишет. – Здорово! – И он выставил свою щеку.
Старик находился в хорошем расположении духа после дообеденного сна. (Он говорил, что после обеда серебряный сон, а до обеда золотой.) Он радостно из под своих густых нависших бровей косился на сына. Князь Андрей подошел и поцеловал отца в указанное им место. Он не отвечал на любимую тему разговора отца – подтруниванье над теперешними военными людьми, а особенно над Бонапартом.
– Да, приехал к вам, батюшка, и с беременною женой, – сказал князь Андрей, следя оживленными и почтительными глазами за движением каждой черты отцовского лица. – Как здоровье ваше?
– Нездоровы, брат, бывают только дураки да развратники, а ты меня знаешь: с утра до вечера занят, воздержен, ну и здоров.
– Слава Богу, – сказал сын, улыбаясь.
– Бог тут не при чем. Ну, рассказывай, – продолжал он, возвращаясь к своему любимому коньку, – как вас немцы с Бонапартом сражаться по вашей новой науке, стратегией называемой, научили.
Князь Андрей улыбнулся.
– Дайте опомниться, батюшка, – сказал он с улыбкою, показывавшею, что слабости отца не мешают ему уважать и любить его. – Ведь я еще и не разместился.
– Врешь, врешь, – закричал старик, встряхивая косичкою, чтобы попробовать, крепко ли она была заплетена, и хватая сына за руку. – Дом для твоей жены готов. Княжна Марья сведет ее и покажет и с три короба наболтает. Это их бабье дело. Я ей рад. Сиди, рассказывай. Михельсона армию я понимаю, Толстого тоже… высадка единовременная… Южная армия что будет делать? Пруссия, нейтралитет… это я знаю. Австрия что? – говорил он, встав с кресла и ходя по комнате с бегавшим и подававшим части одежды Тихоном. – Швеция что? Как Померанию перейдут?