Нестерцев, Виктор Ефимович

Нестерцев Виктор Ефимович
Дата рождения	31 января 1899(1899-01-31)
Место рождения	Харьковская губерния село Замостье
Дата смерти	4 июня 1977(1977-06-04) (78 лет)
Место смерти	Краснодар
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	Военно-воздушные силы
Годы службы	1918 – 1953
Звание
Командовал	7-й Брянский авиационный корпус дальнего действия 3-й гвардейский Сталинградский бомбардировочный авиационный корпус
Сражения/войны	Гражданская война Бои на Халхин-Голе Великая Отечественная война
Награды и премии	Медали Иностранные награды:
В отставке	с 1953 года

Не́стерцев Ви́ктор Ефи́мович (31.1.1899 г. — 4.6.1977 г.) — советский военный лётчик и военачальник, участник Гражданской войны, Боёв на Халхин-Голе, Великой Отечественной войны, командир 3-го гвардейского Брянского бомбардировочного авиационного корпуса во время Великой Отечественной войны, генерал-лейтенант авиации.

Биография

Нестерцев Виктор Ефимович родился 31 января 1899 года в селе Замостье Харьковской губернии в семье рабочего. Украинец. Работал учеником фотографа у частного мастера в городе Змиев Харьковской губернии, а с 1916 года — в частной типографии в городе Орел. Добровольно вступил в ряды РККА в феврале 1918 года.

Образование

• 1-е советские пехотные курсы в г. Орел (1918)
• Егорьевская теоретическая школа Красного Воздушного флота (1924)
• 1-я военная школа лётчиков имени А. Ф. Мясникова (1925)
• Серпуховская военная школа воздушного боя (1926)

До войны

Проходил службу красноармейцем в 1-м Железном полке (г. Орел). После обучения на пехотных курсах был направлен в воздушный отряд 3-й армии и принимал участие в Гражданской войне на Восточном фронте. Участвовал в боях против войск адмирала А. В. Колчака. После Гражданской войны обучался летному делу в в Воздушной школе Красного Воздушного Флота, в 1-й военной школе летчиков им. А. Ф. Мясникова, в Военной школе воздушного боя. С апреля 1926 года — на летных должностях строевых частей ВВС РККА. Прошел путь от младшего лётчика до начальника штаба и врид командира эскадрильи. В 1933 году Революционным трибуналом Белорусского военного округа за столкновение двух самолетов эскадрильи в воздухе и гибель одного летчика осужден на 2 года. Отбывал наказание в течение двух месяцев, после чего досрочно был освобожден. Судимость снята Верховным Советом СССР в 1939 г. Продолжил службу в ВВС. В 1938 году назначен командиром 31-го скоростного бомбардировочного авиационного полка.

С марта 1939 г. в правительственной командировке в Монголии в должности помощника, затем командира 100-й скоростной бомбардировочной авиационной бригады 1-й армейской группы в Монголии. Лично выполнил 12 боевых вылетов на бомбардировку переднего края японских войск в Боях на Халхин-Голе и огневых позиций артиллерийских батарей противника. За успешное выполнение боевых задач бригада была награждена орденом Ленина, а Нестерцев — орденами Красного Знамени и Боевого Красного Знамени Монгольской Народной Республики. По окончании боев в Монголии в августе 1940 г. назначен заместителем командира 35-й авиационной дивизии, с марта 1941 года назначен командиром 77-й авиационной дивизии и приступил к её формированию в Туле.

Участие в Великой Отечественной войне

Накануне Великой Отечественной войны полковник В. Е. Нестерцев назначен командиром 23-й тяжелой бомбардировочной авиационной дивизии, базирующейся во Ржеве. К боевым действиям дивизия приступила 25 июня 1941 год на Западном фронте с аэродромов в Борисове, Приямино, Докутово, поддерживая войска 20-й армии под Оршей, Ярцево и Смоленском.

В октябре 1941 года полковник Нестерцев назначен командующим ВВС 10-й армии, а в ноябре — заместителем командующего ВВС Калининского фронта и ВРИД командующего ВВС Калининского фронта. С декабря 1941 года назначен исполнять обязанности командующего ВВС 1-й ударной армии. После упразднения должности командующего ВВС армии полковник Нестерцев а марте 1942 года назначен заместителем командующего ВВС Московского военного округа, а затем командиром вновь формируемой 1-й транспортной авиационной дивизии дальнего действия на аэродроме Чкаловский под Москвой, которая с мая 1942 года начала действовать в интересах Воронежского и Западного фронтов, наносила бомбовые удары по скоплениям войск, резервам противника, военным объектам в районах Волхов, Мценск, Щигры. Части дивизии выполняли специальные задания по переброске партизанским отрядам Украины и Белоруссии боеприпасов, вооружения, продовольствия, медикаментов и другого имущества. В августе 1942 г. дивизия была перебазирована сначала на аэродромы Эльтон, затем в г. Балашов, после чего приняла участие в Сталинградской битве.

За отличия в ходе Сталинградской битвы дивизии было присвоено почетное наименование «Сталинградская». В конце января 1943 г. дивизия была перебазирована под Москву на аэродромы Чкаловский, затем Монино и выполняла боевые задачи в интересах Центрального и Западного фронтов.

Весной 1943 года на базе дивизии была развернут 7-й авиационный корпус дальнего действия, который базировался на подмосковных аэродромах. 23 декабря 1944 года корпус был преобразован в 3-й гвардейский бомбардировочный авиационный корпус в составе 18-й Воздушной армии Ставки ВГК. Под руководством Нестерцева корпус участвовал в операциях:

• Орловская операция «Кутузов» — с 12 июля 1943 года по 18 августа 1943 года
• Духовщинско-Демидовская операция — с 13 августа 1943 года по 2 октября 1943 года
• Брянская операция — с 17 августа 1943 года по 3 октября 1943 года
• Красносельско-Ропшинская операция — с 14 января 1944 года по 30 января 1944 года
• Ленинградско-Новгородская операция — с 14 января 1944 года по 1 марта 1944 года
• Воздушная операция против Финляндии — с 6 февраля 1944 года по 27 февраля 1944 года
• Белорусская операция «Багратион» — с 23 июня 1944 года по 29 августа 1944 года
• Минская операция — с 29 июня 1944 года по 4 июля 1944 года
• Полоцкая операция — с 29 июня 1944 года по 4 июля 1944 года
• Вильнюсская операция — с 5 июля 1944 года по 20 июля 1944 года
• Рижская операция — с 14 сентября 1944 года по 22 октября 1944 года
• Таллинская операция — с 17 сентября 1944 года по 26 сентября 1944 года
• Мемельская операция — с 5 октября 1944 года по 22 октября 1944 года
• Кенигсбергская операция — с 6 апреля 1945 года по 9 апреля 1945 года
• Берлинская операция — с 16 апреля 1945 года по 8 мая 1945 года

и освобождении городов: Минск, Рига, Клайпеда, Гдыня, Гданьск, Кенигсберг, Франкфурт-на-Одере, Вандлитц, Ораниенбург, Биркенвердер, Геннигсдорф, Панков, Фридрихсфельде, Карлсхорст, Кепеник, Берлин, Свинемюнде

После войны

После войны генерал-лейтенант авиации В. Е. Нестерцев продолжал командовать корпусом. В январе 1950 года назначен начальником Высшей офицерской летно-тактической школы командиров частей дальней авиации. C 19 декабря 1953 года — в отставке по болезни. Умер 4 июня 1977 года в Краснодаре.

Воинские звания

• Генерал-майор авиации — 25 марта 1943 года
• Генерал-лейтенант авиации — 13 марта 1944 года

Награды

СССР

• орден Ленина (21.02.1945)
• орден Красного Знамени
• орден Красного Знамени (22.07.1941 г.)
• орден Красного Знамени (03.11.1944)
• орден Красного Знамени (1948)
• орден Кутузова 1 степени (19.08.1944 г.)
• Орден Богдана Хмельницкого 1 степени (31.05.1945 г.)
• орден Суворова 2 степени
  • медали:
• «XX лет Рабоче-Крестьянской Красной Армии»
• «В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина»
• «За оборону Ленинграда»
• «За оборону Москвы»
• «За оборону Сталинграда»
• «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
• «За взятие Кёнигсберга»
• «За взятие Берлина»
• «Ветеран Вооружённых Сил СССР»
• «Двадцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
• «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
• «30 лет Советской Армии и Флота»
• «40 лет Вооружённых Сил СССР»
• «50 лет Вооружённых Сил СССР»

Других государств

• Орден Красного Знамени (Монголия)

Литература

• Коллектив авторов. Великая Отечественная: Комкоры. Военный биографический словарь / Под общей редакцией М. Г. Вожакина. — М.; Жуковский: Кучково поле, 2006. — Т. 2. — С. 403-403. — ISBN 5-901679-08-3.
• Коллектив авторов. Великая Отечественная: Комдивы. Военный биографический словарь / В. П. Горемыкин. — М.: Кучково поле, 2014. — Т. 2. — С. 702-704. — 1000 экз. — ISBN 978-5-9950-0341-0.
• Залесский К. А. Великая Отечественная война. 1941-1945. Большая биографическая энциклопедия. — М.: АСТ, 2013. — С. 460 -461. — 829 с. — ISBN 978-5-17-078426-4.
• М. Л. Дударенко, Ю. Г. Перечнев, В. Т. Елисеев и др. [gigabaza.ru/doc/76524.html Освобождение городов: Справочник по освобождению городов в период Великой Отечественной войны 1941–1945] / под общ. ред. генерала армии С. П. Иванова. — Институт военной истории МО СССР. Центральный архив МО СССР. — М: Воениздат, 1985. — 598 с. — (Справочник). — 50 000 экз.

Отрывок, характеризующий Нестерцев, Виктор Ефимович

– Вздор, не говори, – крикнула Марья Дмитриевна.
– Никому не поверю; я знаю, что не любит, – смело сказала Наташа, взяв письмо, и в лице ее выразилась сухая и злобная решительность, заставившая Марью Дмитриевну пристальнее посмотреть на нее и нахмуриться.
– Ты, матушка, так не отвечай, – сказала она. – Что я говорю, то правда. Напиши ответ.
Наташа не отвечала и пошла в свою комнату читать письмо княжны Марьи.
Княжна Марья писала, что она была в отчаянии от происшедшего между ними недоразумения. Какие бы ни были чувства ее отца, писала княжна Марья, она просила Наташу верить, что она не могла не любить ее как ту, которую выбрал ее брат, для счастия которого она всем готова была пожертвовать.
«Впрочем, писала она, не думайте, чтобы отец мой был дурно расположен к вам. Он больной и старый человек, которого надо извинять; но он добр, великодушен и будет любить ту, которая сделает счастье его сына». Княжна Марья просила далее, чтобы Наташа назначила время, когда она может опять увидеться с ней.
Прочтя письмо, Наташа села к письменному столу, чтобы написать ответ: «Chere princesse», [Дорогая княжна,] быстро, механически написала она и остановилась. «Что ж дальше могла написать она после всего того, что было вчера? Да, да, всё это было, и теперь уж всё другое», думала она, сидя над начатым письмом. «Надо отказать ему? Неужели надо? Это ужасно!»… И чтоб не думать этих страшных мыслей, она пошла к Соне и с ней вместе стала разбирать узоры.
После обеда Наташа ушла в свою комнату, и опять взяла письмо княжны Марьи. – «Неужели всё уже кончено? подумала она. Неужели так скоро всё это случилось и уничтожило всё прежнее»! Она во всей прежней силе вспоминала свою любовь к князю Андрею и вместе с тем чувствовала, что любила Курагина. Она живо представляла себя женою князя Андрея, представляла себе столько раз повторенную ее воображением картину счастия с ним и вместе с тем, разгораясь от волнения, представляла себе все подробности своего вчерашнего свидания с Анатолем.
«Отчего же бы это не могло быть вместе? иногда, в совершенном затмении, думала она. Тогда только я бы была совсем счастлива, а теперь я должна выбрать и ни без одного из обоих я не могу быть счастлива. Одно, думала она, сказать то, что было князю Андрею или скрыть – одинаково невозможно. А с этим ничего не испорчено. Но неужели расстаться навсегда с этим счастьем любви князя Андрея, которым я жила так долго?»
– Барышня, – шопотом с таинственным видом сказала девушка, входя в комнату. – Мне один человек велел передать. Девушка подала письмо. – Только ради Христа, – говорила еще девушка, когда Наташа, не думая, механическим движением сломала печать и читала любовное письмо Анатоля, из которого она, не понимая ни слова, понимала только одно – что это письмо было от него, от того человека, которого она любит. «Да она любит, иначе разве могло бы случиться то, что случилось? Разве могло бы быть в ее руке любовное письмо от него?»
Трясущимися руками Наташа держала это страстное, любовное письмо, сочиненное для Анатоля Долоховым, и, читая его, находила в нем отголоски всего того, что ей казалось, она сама чувствовала.
«Со вчерашнего вечера участь моя решена: быть любимым вами или умереть. Мне нет другого выхода», – начиналось письмо. Потом он писал, что знает про то, что родные ее не отдадут ее ему, Анатолю, что на это есть тайные причины, которые он ей одной может открыть, но что ежели она его любит, то ей стоит сказать это слово да , и никакие силы людские не помешают их блаженству. Любовь победит всё. Он похитит и увезет ее на край света.
«Да, да, я люблю его!» думала Наташа, перечитывая в двадцатый раз письмо и отыскивая какой то особенный глубокий смысл в каждом его слове.
В этот вечер Марья Дмитриевна ехала к Архаровым и предложила барышням ехать с нею. Наташа под предлогом головной боли осталась дома.


Вернувшись поздно вечером, Соня вошла в комнату Наташи и, к удивлению своему, нашла ее не раздетою, спящею на диване. На столе подле нее лежало открытое письмо Анатоля. Соня взяла письмо и стала читать его.
Она читала и взглядывала на спящую Наташу, на лице ее отыскивая объяснения того, что она читала, и не находила его. Лицо было тихое, кроткое и счастливое. Схватившись за грудь, чтобы не задохнуться, Соня, бледная и дрожащая от страха и волнения, села на кресло и залилась слезами.
«Как я не видала ничего? Как могло это зайти так далеко? Неужели она разлюбила князя Андрея? И как могла она допустить до этого Курагина? Он обманщик и злодей, это ясно. Что будет с Nicolas, с милым, благородным Nicolas, когда он узнает про это? Так вот что значило ее взволнованное, решительное и неестественное лицо третьего дня, и вчера, и нынче, думала Соня; но не может быть, чтобы она любила его! Вероятно, не зная от кого, она распечатала это письмо. Вероятно, она оскорблена. Она не может этого сделать!»
Соня утерла слезы и подошла к Наташе, опять вглядываясь в ее лицо.
– Наташа! – сказала она чуть слышно.
Наташа проснулась и увидала Соню.
– А, вернулась?
И с решительностью и нежностью, которая бывает в минуты пробуждения, она обняла подругу, но заметив смущение на лице Сони, лицо Наташи выразило смущение и подозрительность.
– Соня, ты прочла письмо? – сказала она.
– Да, – тихо сказала Соня.
Наташа восторженно улыбнулась.
– Нет, Соня, я не могу больше! – сказала она. – Я не могу больше скрывать от тебя. Ты знаешь, мы любим друг друга!… Соня, голубчик, он пишет… Соня…
Соня, как бы не веря своим ушам, смотрела во все глаза на Наташу.
– А Болконский? – сказала она.
– Ах, Соня, ах коли бы ты могла знать, как я счастлива! – сказала Наташа. – Ты не знаешь, что такое любовь…
– Но, Наташа, неужели то всё кончено?
Наташа большими, открытыми глазами смотрела на Соню, как будто не понимая ее вопроса.
– Что ж, ты отказываешь князю Андрею? – сказала Соня.
– Ах, ты ничего не понимаешь, ты не говори глупости, ты слушай, – с мгновенной досадой сказала Наташа.
– Нет, я не могу этому верить, – повторила Соня. – Я не понимаю. Как же ты год целый любила одного человека и вдруг… Ведь ты только три раза видела его. Наташа, я тебе не верю, ты шалишь. В три дня забыть всё и так…
– Три дня, – сказала Наташа. – Мне кажется, я сто лет люблю его. Мне кажется, что я никого никогда не любила прежде его. Ты этого не можешь понять. Соня, постой, садись тут. – Наташа обняла и поцеловала ее.
– Мне говорили, что это бывает и ты верно слышала, но я теперь только испытала эту любовь. Это не то, что прежде. Как только я увидала его, я почувствовала, что он мой властелин, и я раба его, и что я не могу не любить его. Да, раба! Что он мне велит, то я и сделаю. Ты не понимаешь этого. Что ж мне делать? Что ж мне делать, Соня? – говорила Наташа с счастливым и испуганным лицом.
– Но ты подумай, что ты делаешь, – говорила Соня, – я не могу этого так оставить. Эти тайные письма… Как ты могла его допустить до этого? – говорила она с ужасом и с отвращением, которое она с трудом скрывала.
– Я тебе говорила, – отвечала Наташа, – что у меня нет воли, как ты не понимаешь этого: я его люблю!
– Так я не допущу до этого, я расскажу, – с прорвавшимися слезами вскрикнула Соня.
– Что ты, ради Бога… Ежели ты расскажешь, ты мой враг, – заговорила Наташа. – Ты хочешь моего несчастия, ты хочешь, чтоб нас разлучили…
Увидав этот страх Наташи, Соня заплакала слезами стыда и жалости за свою подругу.
– Но что было между вами? – спросила она. – Что он говорил тебе? Зачем он не ездит в дом?
Наташа не отвечала на ее вопрос.
– Ради Бога, Соня, никому не говори, не мучай меня, – упрашивала Наташа. – Ты помни, что нельзя вмешиваться в такие дела. Я тебе открыла…
– Но зачем эти тайны! Отчего же он не ездит в дом? – спрашивала Соня. – Отчего он прямо не ищет твоей руки? Ведь князь Андрей дал тебе полную свободу, ежели уж так; но я не верю этому. Наташа, ты подумала, какие могут быть тайные причины ?
Наташа удивленными глазами смотрела на Соню. Видно, ей самой в первый раз представлялся этот вопрос и она не знала, что отвечать на него.
– Какие причины, не знаю. Но стало быть есть причины!
Соня вздохнула и недоверчиво покачала головой.
– Ежели бы были причины… – начала она. Но Наташа угадывая ее сомнение, испуганно перебила ее.
– Соня, нельзя сомневаться в нем, нельзя, нельзя, ты понимаешь ли? – прокричала она.
– Любит ли он тебя?
– Любит ли? – повторила Наташа с улыбкой сожаления о непонятливости своей подруги. – Ведь ты прочла письмо, ты видела его?
– Но если он неблагородный человек?
– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.

В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.


Анатоль последнее время переселился к Долохову. План похищения Ростовой уже несколько дней был обдуман и приготовлен Долоховым, и в тот день, когда Соня, подслушав у двери Наташу, решилась оберегать ее, план этот должен был быть приведен в исполнение. Наташа в десять часов вечера обещала выйти к Курагину на заднее крыльцо. Курагин должен был посадить ее в приготовленную тройку и везти за 60 верст от Москвы в село Каменку, где был приготовлен расстриженный поп, который должен был обвенчать их. В Каменке и была готова подстава, которая должна была вывезти их на Варшавскую дорогу и там на почтовых они должны были скакать за границу.
У Анатоля были и паспорт, и подорожная, и десять тысяч денег, взятые у сестры, и десять тысяч, занятые через посредство Долохова.
Два свидетеля – Хвостиков, бывший приказный, которого употреблял для игры Долохов и Макарин, отставной гусар, добродушный и слабый человек, питавший беспредельную любовь к Курагину – сидели в первой комнате за чаем.