Религиозная нетерпимость

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Нетерпимость»)
Перейти к: навигация, поиск

Религиозная нетерпимость — нетерпимость, мотивированная чьими-то личными религиозными убеждениями или практикой, или собственно нетерпимостью к другим религиозным верованиям или практикам как таковым. Она проявляется как на культурном уровне, так и в качестве части догмы некоторых религиозных и секулярных групп.

Простое утверждение от лица религии, что её собственная система верования и практики является правильной, а любые противоречащие ей верования являются неправильными, не представляет собой религиозную нетерпимость. В истории было много случаев, когда основные религии терпимо относились к другим практикам. Религиозная нетерпимость — это когда группа (общество, секулярная, атеитическая и (или) религиозная группа) отказывается терпимо относиться к практикам, личностям или верованиям на религиозной основе.





Современное положение и практика

Во многих странах мира существуют законы в рамках конституций этих стран, явно запрещающие государству принимать участие в определённых актах религиозной нетерпимости или предпочтения в пределах границ данного государства. Например, первая поправка к конституции Соединённых Штатов, 4-я статья основного закона Германии, статья 44.2.1 конституции Ирландии, 40-я статья конституции Эстонии[1], 24-я статья конституции Турции и 36-я статья конституции КНР. Несмотря на то, что в конституциях многих других стран отсутствуют положения, напрямую относящиеся к религии, там, тем не менее, присутствуют положения, запрещающие дискриминацию по религиозному признаку (например, 1-я статья конституции Франции, 15-я статья Хартии о правах и свободах (англ.) Канады и 40-я статья конституции Египта (англ.)). Следует отметить, что такие конституционные положения не обязательно гарантируют, что религиозная нетерпимость будет отсутствовать во всех элементах государства во все времена, и практика может широко отличаться от страны к стране.

Однако в некоторых других странах может существовать религиозная предпочтительность, вызванная, например, признанием одной или более религий государственными. В Финляндии, например, государственными религиями являются Евангелическо-лютеранская церковь Финляндии и Финляндская православная церковь, хотя право свободного вероисповедания защищено 11-й статьёй Конституцией Финляндии.

В некоторых странах существуют законы о богохульстве, запрещающие диффамацию религиозной веры, которые иногда могут являться способом оправдать религиозную нетерпимость. В то время как в некоторых странах существуют законы, запрещающие любые формы богохульства (как в Германии, где в 2006 Манфред ван Х. (англ.) был осуждён за богохульство в отношении ислама), связь между религиозной нетерпимостью и законами о богохульстве наиболее тесна, если такие законы применяются только к одной религии. Например, в Великобритании богохульные заявления нарушают закон только если они направлены в адрес Англиканской церкви, однако с 1922 года никто осуждён за это не был (см. Закон о богохульстве в Великобритании (англ.)). В Пакистане богохульство в отношение догмат Корана наказуемо либо пожизненным заключением, либо смертью. Отступничество (отречение от своей предыдущей религии) тоже является уголовно наказуемым преступлением в ряде стран, особенно сурово наказание в Малайзии, где Абдул Рахман впервые ввел смертную казнь за обращение мусульман в христианство.

ООН защищает право на свободу вероисповедания в 18-й статье Всеобщей декларации прав человека, а во 2-й статье запрещает дискриминацию на религиозной почве. В 18-й статье также разрешается право поменять религию. Эта декларация юридически не обязательна к исполнению, но в 1998 году США приняли Международный акт религиозной свободы (англ.), создав Международную комиссию религиозной свободы (англ.) и приказав правительству США принимать меры против любой страны, уличённой в нарушении религиозных свобод, описанных во Всеобщей декларации прав человека.[2] Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод, которая юридически связана со всеми государствами Европейского союза (следуя путём Акта по правам человека (англ.) 1998 г. принятом в Великобритании), в 9-й статье объявляет вне закона ограничение прав человека в практиковании или перемене своей религии, а в 14-й статье объявляет вне закона дискриминацию на религиозной почве.

В годовом отчёте о международном положении относительно религиозных свобод за 2000 год Государственный департамент США упомянул Китай, Мьянму, Иран, Ирак и Судан как страны, в которых преследуют людей за их религиозные взгляды и практику. В отчёте, который охватывает период с июля 1999 по июнь 2000, описывается политика США в отношение стран, в которых происходит нарушение права на свободу вероисповедания с точки зрения Государственного департамента США.[3] Адвокационная группа «Фридом Хаус» в 2000 году предоставила отчёт «Религиозная свобода в Мире», в которой классифицировала страны взяв как критерий степень религиозной свободы в них. Страны, получившие 7 баллов, означающие наименьший уровень религиозной терпимости к другим религиям в этих странах, были Туркменистан, Иран, Саудовская Аравия, Судан, Мьянма и Северная Корея. Китай получил 6 баллов, хотя Тибет был отдельно включён в категорию 7. Страны, получившие 1 балл, означающий наивысший уровень религиозной терпимости, были Эстония, Финляндия, Ирландия, Нидерланды, Норвегия и США.

В тех странах, которые открыто поддерживают религиозную терпимость, существуют дебаты относительно границ толерантности. Некоторые индивидуумы и группы, например, поддерживают верования или практики, которые приводят к совершению нарушающих законы действий, таких как употребление марихуаны последователями растафарианства, религиозное использование орлиных перьев некоренными американцами (что нарушает 50 CFR 22 — Закон орлиного пера) или практикование полигамии среди мормонов в XIX веке[4]. Толкование слова «религия» и какие группы можно относить к религиям может также привести к разногласиям. Попытки принимать законы против действий относящихся к религиозной нетерпимости часто противоречат свободе слова. Во Франции за разжигание религиозной ненависти могут осудить на срок до 18 месяцев тюремного заключения. Попытки лейбористской партии Тони Блэра принять аналогичный закон в Великобритании были брошены в апреле 2006 после того, как этот закон критиковали как нарушающий свободу слова. В штате Виктория в Австралии в соответствие с Законом о расовой и религиозной терпимости (англ.) нарушением закона является поведение, которое разжигает вражду, неуважение, отвращение или резкое осмеивание других людей или групп на почве религиозных верований.

См. также

Напишите отзыв о статье "Религиозная нетерпимость"

Примечания

  1. [www.eesti.ee/rus/riik/pohiseadus Конституция Эстонской Республики]
  2. [usinfo.state.gov/usa/infousa/laws/majorlaw/intlrel.htm «International Religious Freedom Act of 1998», 27 January 1998, retrieved 25 May 2007.]
  3. [www.uscirf.gov/mediaroom/press/2000.html «United States Commission on International Freedom of Religion», Press Releases 2000, retrieved 25 May 2007.]
  4. [scriptures.lds.org/en/od/1 «Official Declaration», Church of Jesus Christ of Latter-day Saints, 6 October 1890, retrieved 25 May 2007.]  (англ.)

Литература

  • Garth Blake Promoting Religious Tolerance in a Multifaith Society: Religious Vilification Legislation in Australia and the UK. — The Australian Law Journal, 81 (2007): стр. 386—405.

Ссылки

  • [www.krotov.info/yakov/2_chlvek/3_dobrota/2_8_relig_neterpimost.htm Азбука ненависти] — библиотека Якова Кротова
  • [news.bbc.co.uk/1/hi/uk_politics/4075442.stm «New Effort to Ban Religious Hate», BBC News, 11 June 2005] retrieved 25 May 2007  (англ.)
  • Арестакес Симаворян, Ваграм Овян, РЕЛИГИОЗНАЯ ТОЛЕРАНТНОСТЬ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ, www.noravank.am/upload/pdf/7.Arestakes%20Simavoryan_Vahram%20Hovyan_01_2013.pdf

Отрывок, характеризующий Религиозная нетерпимость


От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.
Правда, все в темном, мрачном свете представлялось князю Андрею – особенно после того, как оставили Смоленск (который, по его понятиям, можно и должно было защищать) 6 го августа, и после того, как отец, больной, должен был бежать в Москву и бросить на расхищение столь любимые, обстроенные и им населенные Лысые Горы; но, несмотря на то, благодаря полку князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих вопросов предмете – о своем полку. 10 го августа колонна, в которой был его полк, поравнялась с Лысыми Горами. Князь Андрей два дня тому назад получил известие, что его отец, сын и сестра уехали в Москву. Хотя князю Андрею и нечего было делать в Лысых Горах, он, с свойственным ему желанием растравить свое горе, решил, что он должен заехать в Лысые Горы.
Он велел оседлать себе лошадь и с перехода поехал верхом в отцовскую деревню, в которой он родился и провел свое детство. Проезжая мимо пруда, на котором всегда десятки баб, переговариваясь, били вальками и полоскали свое белье, князь Андрей заметил, что на пруде никого не было, и оторванный плотик, до половины залитый водой, боком плавал посредине пруда. Князь Андрей подъехал к сторожке. У каменных ворот въезда никого не было, и дверь была отперта. Дорожки сада уже заросли, и телята и лошади ходили по английскому парку. Князь Андрей подъехал к оранжерее; стекла были разбиты, и деревья в кадках некоторые повалены, некоторые засохли. Он окликнул Тараса садовника. Никто не откликнулся. Обогнув оранжерею на выставку, он увидал, что тесовый резной забор весь изломан и фрукты сливы обдерганы с ветками. Старый мужик (князь Андрей видал его у ворот в детстве) сидел и плел лапоть на зеленой скамеечке.
Он был глух и не слыхал подъезда князя Андрея. Он сидел на лавке, на которой любил сиживать старый князь, и около него было развешено лычко на сучках обломанной и засохшей магнолии.
Князь Андрей подъехал к дому. Несколько лип в старом саду были срублены, одна пегая с жеребенком лошадь ходила перед самым домом между розанами. Дом был заколочен ставнями. Одно окно внизу было открыто. Дворовый мальчик, увидав князя Андрея, вбежал в дом.
Алпатыч, услав семью, один оставался в Лысых Горах; он сидел дома и читал Жития. Узнав о приезде князя Андрея, он, с очками на носу, застегиваясь, вышел из дома, поспешно подошел к князю и, ничего не говоря, заплакал, целуя князя Андрея в коленку.
Потом он отвернулся с сердцем на свою слабость и стал докладывать ему о положении дел. Все ценное и дорогое было отвезено в Богучарово. Хлеб, до ста четвертей, тоже был вывезен; сено и яровой, необыкновенный, как говорил Алпатыч, урожай нынешнего года зеленым взят и скошен – войсками. Мужики разорены, некоторый ушли тоже в Богучарово, малая часть остается.
Князь Андрей, не дослушав его, спросил, когда уехали отец и сестра, разумея, когда уехали в Москву. Алпатыч отвечал, полагая, что спрашивают об отъезде в Богучарово, что уехали седьмого, и опять распространился о долах хозяйства, спрашивая распоряжении.
– Прикажете ли отпускать под расписку командам овес? У нас еще шестьсот четвертей осталось, – спрашивал Алпатыч.
«Что отвечать ему? – думал князь Андрей, глядя на лоснеющуюся на солнце плешивую голову старика и в выражении лица его читая сознание того, что он сам понимает несвоевременность этих вопросов, но спрашивает только так, чтобы заглушить и свое горе.
– Да, отпускай, – сказал он.
– Ежели изволили заметить беспорядки в саду, – говорил Алпатыч, – то невозмежио было предотвратить: три полка проходили и ночевали, в особенности драгуны. Я выписал чин и звание командира для подачи прошения.
– Ну, что ж ты будешь делать? Останешься, ежели неприятель займет? – спросил его князь Андрей.
Алпатыч, повернув свое лицо к князю Андрею, посмотрел на него; и вдруг торжественным жестом поднял руку кверху.
– Он мой покровитель, да будет воля его! – проговорил он.
Толпа мужиков и дворовых шла по лугу, с открытыми головами, приближаясь к князю Андрею.
– Ну прощай! – сказал князь Андрей, нагибаясь к Алпатычу. – Уезжай сам, увози, что можешь, и народу вели уходить в Рязанскую или в Подмосковную. – Алпатыч прижался к его ноге и зарыдал. Князь Андрей осторожно отодвинул его и, тронув лошадь, галопом поехал вниз по аллее.
На выставке все так же безучастно, как муха на лице дорогого мертвеца, сидел старик и стукал по колодке лаптя, и две девочки со сливами в подолах, которые они нарвали с оранжерейных деревьев, бежали оттуда и наткнулись на князя Андрея. Увидав молодого барина, старшая девочка, с выразившимся на лице испугом, схватила за руку свою меньшую товарку и с ней вместе спряталась за березу, не успев подобрать рассыпавшиеся зеленые сливы.
Князь Андрей испуганно поспешно отвернулся от них, боясь дать заметить им, что он их видел. Ему жалко стало эту хорошенькую испуганную девочку. Он боялся взглянуть на нее, по вместе с тем ему этого непреодолимо хотелось. Новое, отрадное и успокоительное чувство охватило его, когда он, глядя на этих девочек, понял существование других, совершенно чуждых ему и столь же законных человеческих интересов, как и те, которые занимали его. Эти девочки, очевидно, страстно желали одного – унести и доесть эти зеленые сливы и не быть пойманными, и князь Андрей желал с ними вместе успеха их предприятию. Он не мог удержаться, чтобы не взглянуть на них еще раз. Полагая себя уже в безопасности, они выскочили из засады и, что то пища тоненькими голосками, придерживая подолы, весело и быстро бежали по траве луга своими загорелыми босыми ножонками.
Князь Андрей освежился немного, выехав из района пыли большой дороги, по которой двигались войска. Но недалеко за Лысыми Горами он въехал опять на дорогу и догнал свой полк на привале, у плотины небольшого пруда. Был второй час после полдня. Солнце, красный шар в пыли, невыносимо пекло и жгло спину сквозь черный сюртук. Пыль, все такая же, неподвижно стояла над говором гудевшими, остановившимися войсками. Ветру не было, В проезд по плотине на князя Андрея пахнуло тиной и свежестью пруда. Ему захотелось в воду – какая бы грязная она ни была. Он оглянулся на пруд, с которого неслись крики и хохот. Небольшой мутный с зеленью пруд, видимо, поднялся четверти на две, заливая плотину, потому что он был полон человеческими, солдатскими, голыми барахтавшимися в нем белыми телами, с кирпично красными руками, лицами и шеями. Все это голое, белое человеческое мясо с хохотом и гиком барахталось в этой грязной луже, как караси, набитые в лейку. Весельем отзывалось это барахтанье, и оттого оно особенно было грустно.