Нет выхода (фильм)
| Нет выхода | |
| No Way Out | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Автор сценария |
Роберт Гарланд |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Кинокомпания |
Orion Pictures Corporation |
| Длительность |
116 мин. |
| Бюджет |
$15 млн. |
| Сборы |
$35 млн. |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Нет выхода» (англ. No Way Out) — кинофильм 1987 года режиссёра Роджера Дональдсона.
Сюжет
Ремейк классического фильма 1948 года «Большие часы» по одноимённому роману Кеннета Феринга.
Офицер ВМС США Том Фаррелл (Кевин Костнер) встречает на балу молодую женщину, Сьюзен Атуэлл (Шон Янг). Они становятся любовниками, хотя Атуэлл встречается с кем-то ещё. Во время своего следующего похода Фаррелл спасает матроса со своего корабля во время шторма и становится знаменитым. Узнав об этом, министр обороны США Дэвид Брайс (Джин Хэкмен) переводит его на службу в Вашингтон в свой офис, при этом зная, что его главный консультант Скотт Притчард (Уилл Пэттон) является старым другом Фаррелла.
Брайс пытается воспрепятствовать проекту «Phantom Sub», предусматривающему постройку громадных подводных лодок, который имеет мощную политическую поддержку. Фаррелл по приказу Брайса должен выступать в качестве его прямого связного с ЦРУ для сбора информации о том, что в СССР работают над таким проектом.
Фаррелл подозревает, что другим любовником Атуэлл является Брайс, а Брайс в свою очередь, узнает о неверности Атуэлл. В ссоре он дает ей пощечину и этим случайно убивает — она падает с крытого балкона. Брайс в ужасе от содеянного, но Притчард успокаивает его, заявляя, что он способен прикрыть всё и обвинить в смерти Сьюзен кого-то другого. Они сочиняют историю, что на самом деле Атуэлл убил «крот» из КГБ под кодовым именем «Юрий». Уверенный, что «Юрий» не существует, директор ЦРУ Маршалл (Фред Далтон Томпсон) отклоняет кандидатуру Притчарда в качестве подозреваемого в деле с Атуэлл, зная, что Притчард является гомосексуалистом. Брайс назначает Фаррелла руководить расследованием, на самом деле желая найти своего соперника. Фаррелл, таким образом, оказался в положении, что ему надо поймать самого себя. Основная улика по этому делу — фотография, на которой изображён Фаррелл — не до конца проявилась, её восстановление требует длительной компьютерной обработки. Фаррелл приступает к работе, пытаясь перенаправить внимание на Брайса. Притчард приходит вместе с Фарреллом к негритянке Нине Бека, подруге Атуэлл, и, угрожая ей депортацией обратно в Африку, пытается выведать у неё, с кем встречалась Атуэлл. Нина, знакомая с Фарреллом, не выдаёт его. Притчард дает секретное поручение сотрудникам спецслужб «позаботиться» о Нине, но Фаррелл спасает её. Тем временем Сэм Хэсселман идёт к Притчарду, озабоченный просьбой Фаррелла замедлить восстановление фотографии. Притчард выслушивает и убивает его. Однако Фаррел первым получает улики связи Брайса: распечатку регистрации его подарка Атуэлл. Брайс перекладывает вину на Притчарда, утверждая, что тот ревновал из-за Атуэлл. Притчард, чувствуя себя преданным, совершает самоубийство.
Фаррелл приходит на могилу Атуэлл, когда двое неизвестных забирают его на допрос. Один из следователей вдруг начинает говорить с Фарреллом на русском языке и Фаррелл отвечает тем же. Оказывается, Фаррелл и есть настоящий «Юрий», а следователь — его руководитель из КГБ. Юрий/Фаррелл был отправлен в США ещё подростком и стал «кротом» в Министерстве обороны. КГБ было известно о романе между Брайс и Атуэлл, поэтому Фарреллу было приказано соблазнить Атуэлл для сбора информации от министра обороны. В конце концов Фаррелл отказывается возвращаться в Советский Союз и его куратор разрешает ему уйти, уверенный, что он вернётся, так как ему некуда больше идти.
В ролях
- Кевин Костнер — Том Фаррелл
- Шон Янг — Сьюзан Атуэлл
- Джин Хэкмэн — министр обороны Девид Брайс
- Фред Томпсон — директор ЦРУ Маршалл
- Уилл Паттон — Скотт Притчард
- Ховард Дафф — сенатор Вильям Дювалль
- Джордж Дзундза — Сэм Хессельман
- Джейсон Бернард — майор Донован
- Иман — Нина Бека
- Леон Рассом — Kевин O’Брайен
- Деннис Баркли — Мэт
Напишите отзыв о статье "Нет выхода (фильм)"
Ссылки
- «Нет выхода» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.mgm.com/view/movie/1384/No-Way-Out/ Официальный сайт MGM с фото и трейлером]
| ||||||
Отрывок, характеризующий Нет выхода (фильм)
– Да, от Жюли, – сказала княжна, робко взглядывая и робко улыбаясь.– Еще два письма пропущу, а третье прочту, – строго сказал князь, – боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.
– Прочтите хоть это, mon pere, [батюшка,] – отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.
– Третье, я сказал, третье, – коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.
– Ну, сударыня, – начал старик, пригнувшись близко к дочери над тетрадью и положив одну руку на спинку кресла, на котором сидела княжна, так что княжна чувствовала себя со всех сторон окруженною тем табачным и старчески едким запахом отца, который она так давно знала. – Ну, сударыня, треугольники эти подобны; изволишь видеть, угол abc…
Княжна испуганно взглядывала на близко от нее блестящие глаза отца; красные пятна переливались по ее лицу, и видно было, что она ничего не понимает и так боится, что страх помешает ей понять все дальнейшие толкования отца, как бы ясны они ни были. Виноват ли был учитель или виновата была ученица, но каждый день повторялось одно и то же: у княжны мутилось в глазах, она ничего не видела, не слышала, только чувствовала близко подле себя сухое лицо строгого отца, чувствовала его дыхание и запах и только думала о том, как бы ей уйти поскорее из кабинета и у себя на просторе понять задачу.
Старик выходил из себя: с грохотом отодвигал и придвигал кресло, на котором сам сидел, делал усилия над собой, чтобы не разгорячиться, и почти всякий раз горячился, бранился, а иногда швырял тетрадью.
Княжна ошиблась ответом.
– Ну, как же не дура! – крикнул князь, оттолкнув тетрадь и быстро отвернувшись, но тотчас же встал, прошелся, дотронулся руками до волос княжны и снова сел.
Он придвинулся и продолжал толкование.
– Нельзя, княжна, нельзя, – сказал он, когда княжна, взяв и закрыв тетрадь с заданными уроками, уже готовилась уходить, – математика великое дело, моя сударыня. А чтобы ты была похожа на наших глупых барынь, я не хочу. Стерпится слюбится. – Он потрепал ее рукой по щеке. – Дурь из головы выскочит.
Она хотела выйти, он остановил ее жестом и достал с высокого стола новую неразрезанную книгу.
– Вот еще какой то Ключ таинства тебе твоя Элоиза посылает. Религиозная. А я ни в чью веру не вмешиваюсь… Просмотрел. Возьми. Ну, ступай, ступай!
Он потрепал ее по плечу и сам запер за нею дверь.
Княжна Марья возвратилась в свою комнату с грустным, испуганным выражением, которое редко покидало ее и делало ее некрасивое, болезненное лицо еще более некрасивым, села за свой письменный стол, уставленный миниатюрными портретами и заваленный тетрадями и книгами. Княжна была столь же беспорядочная, как отец ее порядочен. Она положила тетрадь геометрии и нетерпеливо распечатала письмо. Письмо было от ближайшего с детства друга княжны; друг этот была та самая Жюли Карагина, которая была на именинах у Ростовых:
Жюли писала:
«Chere et excellente amie, quelle chose terrible et effrayante que l'absence! J'ai beau me dire que la moitie de mon existence et de mon bonheur est en vous, que malgre la distance qui nous separe, nos coeurs sont unis par des liens indissolubles; le mien se revolte contre la destinee, et je ne puis, malgre les plaisirs et les distractions qui m'entourent, vaincre une certaine tristesse cachee que je ressens au fond du coeur depuis notre separation. Pourquoi ne sommes nous pas reunies, comme cet ete dans votre grand cabinet sur le canape bleu, le canape a confidences? Pourquoi ne puis je, comme il y a trois mois, puiser de nouvelles forces morales dans votre regard si doux, si calme et si penetrant, regard que j'aimais tant et que je crois voir devant moi, quand je vous ecris».
[Милый и бесценный друг, какая страшная и ужасная вещь разлука! Сколько ни твержу себе, что половина моего существования и моего счастия в вас, что, несмотря на расстояние, которое нас разлучает, сердца наши соединены неразрывными узами, мое сердце возмущается против судьбы, и, несмотря на удовольствия и рассеяния, которые меня окружают, я не могу подавить некоторую скрытую грусть, которую испытываю в глубине сердца со времени нашей разлуки. Отчего мы не вместе, как в прошлое лето, в вашем большом кабинете, на голубом диване, на диване «признаний»? Отчего я не могу, как три месяца тому назад, почерпать новые нравственные силы в вашем взгляде, кротком, спокойном и проницательном, который я так любила и который я вижу перед собой в ту минуту, как пишу вам?]
Прочтя до этого места, княжна Марья вздохнула и оглянулась в трюмо, которое стояло направо от нее. Зеркало отразило некрасивое слабое тело и худое лицо. Глаза, всегда грустные, теперь особенно безнадежно смотрели на себя в зеркало. «Она мне льстит», подумала княжна, отвернулась и продолжала читать. Жюли, однако, не льстила своему другу: действительно, и глаза княжны, большие, глубокие и лучистые (как будто лучи теплого света иногда снопами выходили из них), были так хороши, что очень часто, несмотря на некрасивость всего лица, глаза эти делались привлекательнее красоты. Но княжна никогда не видала хорошего выражения своих глаз, того выражения, которое они принимали в те минуты, когда она не думала о себе. Как и у всех людей, лицо ее принимало натянуто неестественное, дурное выражение, как скоро она смотрелась в зеркало. Она продолжала читать: 211
