Нечто (фильм, 2011)

Не следует путать с Нечто (фильм, 1982).

Нечто
The Thing
Жанр	фантастика боевик фильм ужасов триллер
Режиссёр	Маттис ван Хейниген мл.
Продюсер	Марк Абрахам Эрик Ньюман
Автор сценария	Новелла: Джон В. Кэмпбелл Сценарий: Эрик Хайссерер Рональд Д. Мур
В главных ролях	Мэри Элизабет Уинстэд Джоэл Эдгертон Ульрих Томсен Адевале Акиннуойе-Агбаже
Оператор	Мишель Абрамович
Композитор	Марко Белтрами
Кинокомпания	Strike Entertainment Morgan Creek Productions Universal Pictures
Длительность	102 мин.
Бюджет	38 млн $
Сборы	27 428 670 $
Страна	США США Канада Канада
Год	2011
Выход фильма «Нечто» (оригинальное название — The Thing)

К:Фильмы 2011 года

«Нечто» (англ. The Thing) — научно-фантастический фильм ужасов режиссёра Маттиса ван Хейнигена мл. Является приквелом одноименной картины 1982 года. Премьера фильма состоялась 13 октября 2011 года, в России — 20 октября 2011 года.

Сюжет

В 1982 году палеонтолог Кейт Ллойд (Мэри Элизабет Уинстэд) получает приглашение от доктора Сандера Хэлворсона (Ульрих Томсен) присоединиться с ним и его ассистентом Адамом Финчем (Эрик Кристиан Олсен) к норвежской научно-исследовательской команде, которая обнаружила подо льдами Антарктиды некую «конструкцию», выглядящую как космический корабль. Неподалёку от «конструкции» экспедиция обнаружила тело некоего существа, вмёрзшего в лёд около 100000 лет назад.

После того, как глыбу льда вместе с телом доставляют на станцию, доктор Сандер решает взять образец ткани существа для изучения, не обращая внимания на протесты Кейт. Позже, когда вся команда празднует, второй пилот Дерек (Адевале Акиннуойе-Агбадже) видит, как «нечто» проламывает глыбу льда и сбегает. Команда делится на группы для поисков. Обнаруживается пропажа аляскинского маламута — в клетке собаки пол залит кровью, а сетка выломана. Два норвежца, Олав (Ян Гуннар Рёйсе) и Хенрик (Джо Адриан Хаавинд), обнаруживают «нечто» под одним из зданий станции. «Нечто» внезапно пронзает грудь Хенрика длинным щупальцем и утаскивает его под здание. На крики Олава, на которого попала кровь пронзённого Хенрика, сбегаются остальные члены команды и, убедившись в том, что «Нечто» невозможно убить огнём из пистолетов, сжигают его.

Во время вскрытия Кейт и Адам замечают, что клетки «нечто» всё ещё живы и, более того, мимикрируют под клетки Хенрика. Тем временем Дерек, пилот Сэм Картер (Джоэл Эдгертон), Григгз (Пол Браунштейн) и плохо чувствующий себя после смерти Хенрика Олав готовятся покинуть станцию на единственном вертолёте, чтобы оказать Олаву медицинскую помощь и привести с собой подмогу. В то время как они собираются взлететь, Кейт обнаруживает на полу ванной комнаты окровавленные зубные коронки и залитую кровью душевую. Испугавшись того, что на вертолёте может быть «нечто»-имитация, она выбегает из станции, отчаянно сигнализируя вертолёту сесть. Когда Картер решает сесть, Григгз трансформируется в «нечто» и убивает Олава, вертолёт уходит в неуправляемое вращение и разбивается в горах неподалёку. Когда Кейт возвращается на станцию, кровь в душевой оказывается кем-то замытой.

В комнате отдыха Кейт излагает свои соображения насчёт природы существа: оно может в совершенстве имитировать любую жизненную форму, даже человека, но не может создавать неорганические объекты, такие как зубные коронки или ортопедические штифты, поэтому при ассимиляции живых существ оно «выплёвывает» неорганику. Большинство членов команды не верит Кейт или считает, что она искусственно нагнетает паранойю. Они решают отправиться в ближайший лагерь за помощью. После того, как все уходят, Джульетт (Ким Баббс) говорит Кейт, что она ей верит, и что она видела, как Колин (Джонатан Ллойд Уокер) выходил из душа с полотенцем. Также она говорит Кейт о том, что знает, где находятся ключи от вездеходов, и предлагает забрать их, чтобы никто не покинул станцию. Однако, когда они приходят в подсобку за ключами, Джульетт трансформируется и пытается поглотить Кейт. Кейт убегает, по пути встречая Карла (Карстен Бьорнлунд), который оказывается на пути «нечто»-Джульетт и погибает. На крики прибегает Ларс (Ёрген Лангхелле) с огнемётом и сжигает «нечто».

После того, как команда сжигает снаружи останки Джульетт и Карла, возвращаются Картер и Дерек, замёрзшие и едва живые. Поскольку есть подозрения насчёт того, что они заражены, Кейт решает запереть их до того, как будет готов тест, позволяющий определить заражённость. Адам и Сандер готовят в лаборатории тест с образцами крови, но, как только они оба отлучаются, лабораторию охватывает пожар. В коллективе вспыхивает конфликт между норвежцами и американцами, во время которого Кейт предлагает более простой тест. Она исследует зубы полярников с помощью фонарика — незаражённые люди имеют коронки. Во время теста под подозрением оказываются Адам, доктор Сандер, начальник станции Эдвард (Тронд Эспен Сейм) и Колин — они либо следят за зубами, либо имеют фарфоровые протезы, неотличимые по виду от настоящих зубов. Кейт и члены команды Ларс, Педер (Стиг Хенрик Хофф) и Йонас (Кристофер Хивью) исключаются тестом, поскольку все имеют металлические коронки. Кейт отправляет Ларса и Йонаса за Картером и Дереком, дабы проверить и их, но, прибыв на место, норвежцы обнаруживают дыру в полу сарая. Когда вооруженный огнемётом Ларс заходит в соседнее здание, его хватают и утаскивают внутрь. Йонас в панике возвращается и уговаривает Педера вернуться за Ларсом, но Кейт требует держать под прицелом подозреваемых.

Во время спора в здание вламываются Картер и Дерек, вооруженные огнемётом Ларса и пистолетом. Эдвард убеждает Педера в том, что американцы убили Ларса и являются заражёнными. Когда Педер вскидывает огнемёт, Дерек убивает его и тем самым повреждает бак огнемёта. Огнемёт взрывается, оглушая Эдварда. Когда Эдварда приносят в комнату отдыха, он трансформируется в «нечто» и убивает Йонаса отделившейся рукой, смертельно ранит Дерека и Адама щупальцем. Сандер и Колин убегают. Кейт и Картер пытаются уничтожить ассимилирующего Адама Эдварда, но огнемет работает с перебоями и «сплавленное» из двух людей существо сбегает. Дерек умирает от пневмоторакса, и Кейт сжигает его и ассимилированного рукой Эдварда Йонаса. Картер и Кейт отправляются на поиски «нечто» и сжигают его вторую отделившуюся руку. Двуликое «нечто» тем временем нападает на Сандера, после чего загоняет Картера на кухню и пытается ассимилировать его, но попадает под струю пламени из огнемёта Кейт, выбегает за пределы здания и погибает.

Кейт и Картер замечают, как Сандер-«нечто» угоняет один из вездеходов и пускаются за ним в погоню. Они прибывают на место крушения инопланетного корабля, который готовится к запуску. Кейт оказывается одна и встречает Сандера-«нечто», который гонится за ней и даже хватает её, но Кейт уничтожает его гранатой из ящика, который тайно показал ей ранее Ларс. Кейт и появившийся перед взрывом «нечто» Картер возвращаются к вездеходу, где Картер, сняв огнемёт и забравшись в кабину, предлагает Кейт направиться к русской станции. Однако, Кейт замечает, что у «нечто» Картера серьга в правом ухе, в то время, как у настоящего Картера она была в левом. Несмотря на его оправдания, Кейт сжигает его заживо вместе с вездеходом, из которого слабо слышится визг «нечто». Кейт медленно забирается в оставшийся вездеход и безмолвно смотрит в пространство.

На следующее утро на втором вертолёте прибывает ещё один пилот Матиас (Оле Мартин Он Нильсен), который обнаруживает, что станция сожжена и полуразрушена. В радиорубке на кресле застыло тело Колина, распоровшего себе горло и запястья опасной бритвой. Из окна одного из зданий в сторону Матиаса раздаётся выстрел Ларса, который пережил нападение Картера и Дерека. Выживший полярник в бешенстве заставляет Матиаса открыть рот и исследует его зубы. В этот момент из станции выбегает собака-«нечто» и пускается прочь. Ларс стреляет в неё, но промахивается. Приказав Матиасу заводить вертолёт, Ларс пускается за псом в погоню — именно с этого момента начинается оригинальный фильм 1982 года.

В ролях

• Мэри Элизабет Уинстэд — Кейт Ллойд. Палеонтолог. Выпускница Колумбийского Университета, главная героиня фильма. Судьба неизвестна.
• Джоэл Эдгертон — Сэм Картер. Американский пилот, ветеран Вьетнамской войны. Ассимилирован «нечто»-Сандером, сожжён Кейт.
• Ульрих Томсен — доктор Сандер Хэлворсон. Старший врач станции «Туле». В погоне за приоритетностью открытия запретил сотрудникам станции радиографировать о находке. Ассимилирован «нечто»-ЭдвардоАдамом, взорван гранатой.
• Эрик Кристиан Олсен — Адам Финч. Ассистент доктора Сандера. Ассимилирован «нечто»-Эдвардом, сожжён Кейт.
• Адевале Акиннуойе-Агбадже — Дерек Джеймесон. Лучший друг Картера, второй пилот, также ветеран войны. Погиб от ранения, нанесённого щупальцем «нечто»-Эдварда.
• Пол Браунштейн — Григгз. Второй пилот американской службы снабжения. Ассимилирован «нечто», погиб при взрыве вертолёта.
• Тронд Эспен Сейм — Эдвард Волнер. Начальник станции «Туле», старший геолог. Ассимилирован «нечто», сожжён Кейт.
• Ким Баббс — Джульетт. Француженка — геолог. Ассимилирована «нечто», сожжена Ларсом.
• Йорген Лангхелле — Ларс. Кинолог станции, бывший солдат. Не говорит по-английски. Выжил в конце фильма, его дальнейшая судьба раскрывается в фильме 1982 года.
• Ян Гуннар Рёйсе — Олав. Водитель снегохода и гид , погиб при взрыве вертолёта.
• Стиг Хенрик Хофф — Педер. «Правая рука» Эдварда. Погиб от выстрела в голову из пистолета, произведенного Дереком Джеймсоном, и последующего взрыва баллона огнемёта.
• Кристофер Хивью — Йонас. Гляциолог. Погиб при ассимиляции «нечто»-Эдвардом, сожжён Кейт.
• Ю Адриан Хаавинд — Хенрик. Погиб при ассимиляции «нечто», сожжён.
• Карстен Бьорнлунд — Карл. Геолог. Погиб при ассимиляции «нечто»-Джульетт, сожжён.
• Джонатан Ллойд Уолкер — Колин. Англичанин-радист. Покончил с собой в радиорубке.
• Оле Мартин Он Нильсен — Матиас. Пилот вертолёта. Выжил в конце фильма, его дальнейшая судьба раскрывается в фильме 1982 года.
• Майкл Браун — охранник в лаборатории Кейт.

Интересные факты

• Корабль пришельцев должен был быть раскрыт более подробно: В начальном сценарии фигурировали камеры с другими инопланетными формами, которых инфицировало «Нечто», а так же «Пилоты» — инопланетяне, которые управляли разбившимся кораблем. Так, вместо сцены, где Кейт видит голограмму в одном из залов корабля, она должна была встретить того самого «Пилота», который был также ассимилирован «Нечто», и в ходе схватки с ним его сжигают и взрывают гранатой. Была создана модель в полный рост и отсняты все сцены с ней, но продюсеры в какой-то момент отказались от этой идеи, чтобы не запутать зрителя [monsterlegacy.net/2013/03/03/the-thing-pilot-alien-creature-deleted-fired].

Критика

Фильм получил неоднозначные отзывы кинокритиков. На Rotten Tomatoes у фильма 35 % положительных рецензий из 151. На Metacritic — 49 баллов из 100 на основе 31 обзора.

• Майкл Филиппс из Chicago Tribune поставил фильму оценку в 75 баллов из 100, отметив уважение приквела к оригиналу.
• Питер Мартин в своей рецензии раскритиковал отход от серьёзности повествования первого фильма, поскольку по его мнению фильм получился менее серьёзным и мрачным, но более ориентированным на экшен и в фильм добавлен неуместный юмор (имеется в виду пошлый анекдот, рассказанный в начале картины одним персонажем другому, — по мнению критика, он сбивает зрителя с толку и настраивает на игривое отношение к фильму). Всё это, по его словам, никак не создаёт нужную атмосферу, что только ещё более ухудшается музыкой Марка Белтрами и не слишком удачной игрой актёров.
• Роджер Эберт оценил фильм на 2,5 звезды из 4-х. На столько же баллов он оценил и одноименную картину 1982 года.

Саундтрек

</td></tr>

The Thing: Original Motion Picture Soundtrack
саундтрек
Дата выпуска	11 октября, 2011
Жанр	Саундтрек
Длительность	55:31
Страна	США
Лейбл	Varese Sarabande
Профессиональные рецензии
Allmusic [www.allmusic.com/album/the-thing-2011-original-score-mw0002217419 ссылка]
Композитор	Марко Белтрами
Исполнитель	Марко Белтрами

Саундтрек был выпущен 11 октября, 2011, композитором саундтрека является Марко Белтрами. Саундтрек был выпущен под лейблом Varese Sarabande.

Список композиций

1. «God’s Country Music» — 1:27
2. «Road to Antarctica» — 2:41
3. «Into the Cave» — 0:39
4. «Eye of the Survivor» — 2:25
5. «Meet and Greet» — 2:55
6. «Autopsy» — 3:08
7. «Cellular Activity» — 1:38
8. «Finding Filling» — 3:25
9. «Well Done» — 1:32
10. «Female Persuasion» — 4:51
11. «Survivors» — 3:28
12. «Open Your Mouth» — 4:20
13. «Antarctic Standoff» — 3:28
14. «Meating of the Minds» — 4:28
15. «Sander Sucks at Hiding» — 2:22
16. «Can’t Stand the Heat» — 2:10
17. «Following Sander’s Lead» — 2:39
18. «In the Ship» — 2:39
19. «Sander Bucks» — 0:45
20. «The End» — 2:33
21. «How Did You Know?» — 2:29
22. Saliva-After

Награды и номинации

Год	Награда	Категория	Соискатель	Результат	Источник.
2012	Сатурн	Лучший фильм ужасов	Нечто	Номинация
		Лучший грим	Том Вудрафф мл. и Алек Джиллис	Номинация

См. также

• Нечто (фильм, 1982)
• Кэмпбелл, Джон Вуд

Ссылки

• [www.thethingmovie.net Официальный веб-сайт]  (англ.)
• «Нечто» (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [www.allmovie.com/movie/v510207 «Нечто»] (англ.) на сайте allmovie
• [www.rottentomatoes.com/m/the_thing_2011/ «Нечто»] (англ.) на сайте Rotten Tomatoes

Отрывок, характеризующий Нечто (фильм, 2011)

Князь Андрей строго посмотрел на нее. На лице князя Андрея вдруг выразилось озлобление. Он ничего не сказал ей, но посмотрел на ее лоб и волосы, не глядя в глаза, так презрительно, что француженка покраснела и ушла, ничего не сказав.
Когда он подошел к комнате сестры, княгиня уже проснулась, и ее веселый голосок, торопивший одно слово за другим, послышался из отворенной двери. Она говорила, как будто после долгого воздержания ей хотелось вознаградить потерянное время.
– Non, mais figurez vous, la vieille comtesse Zouboff avec de fausses boucles et la bouche pleine de fausses dents, comme si elle voulait defier les annees… [Нет, представьте себе, старая графиня Зубова, с фальшивыми локонами, с фальшивыми зубами, как будто издеваясь над годами…] Xa, xa, xa, Marieie!
Точно ту же фразу о графине Зубовой и тот же смех уже раз пять слышал при посторонних князь Андрей от своей жены.
Он тихо вошел в комнату. Княгиня, толстенькая, румяная, с работой в руках, сидела на кресле и без умолку говорила, перебирая петербургские воспоминания и даже фразы. Князь Андрей подошел, погладил ее по голове и спросил, отдохнула ли она от дороги. Она ответила и продолжала тот же разговор.
Коляска шестериком стояла у подъезда. На дворе была темная осенняя ночь. Кучер не видел дышла коляски. На крыльце суетились люди с фонарями. Огромный дом горел огнями сквозь свои большие окна. В передней толпились дворовые, желавшие проститься с молодым князем; в зале стояли все домашние: Михаил Иванович, m lle Bourienne, княжна Марья и княгиня.
Князь Андрей был позван в кабинет к отцу, который с глазу на глаз хотел проститься с ним. Все ждали их выхода.
Когда князь Андрей вошел в кабинет, старый князь в стариковских очках и в своем белом халате, в котором он никого не принимал, кроме сына, сидел за столом и писал. Он оглянулся.
– Едешь? – И он опять стал писать.
– Пришел проститься.
– Целуй сюда, – он показал щеку, – спасибо, спасибо!
– За что вы меня благодарите?
– За то, что не просрочиваешь, за бабью юбку не держишься. Служба прежде всего. Спасибо, спасибо! – И он продолжал писать, так что брызги летели с трещавшего пера. – Ежели нужно сказать что, говори. Эти два дела могу делать вместе, – прибавил он.
– О жене… Мне и так совестно, что я вам ее на руки оставляю…
– Что врешь? Говори, что нужно.
– Когда жене будет время родить, пошлите в Москву за акушером… Чтоб он тут был.
Старый князь остановился и, как бы не понимая, уставился строгими глазами на сына.
– Я знаю, что никто помочь не может, коли натура не поможет, – говорил князь Андрей, видимо смущенный. – Я согласен, что и из миллиона случаев один бывает несчастный, но это ее и моя фантазия. Ей наговорили, она во сне видела, и она боится.
– Гм… гм… – проговорил про себя старый князь, продолжая дописывать. – Сделаю.
Он расчеркнул подпись, вдруг быстро повернулся к сыну и засмеялся.
– Плохо дело, а?
– Что плохо, батюшка?
– Жена! – коротко и значительно сказал старый князь.
– Я не понимаю, – сказал князь Андрей.
– Да нечего делать, дружок, – сказал князь, – они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь.
Он схватил его за руку своею костлявою маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом.
Сын вздохнул, признаваясь этим вздохом в том, что отец понял его. Старик, продолжая складывать и печатать письма, с своею привычною быстротой, схватывал и бросал сургуч, печать и бумагу.
– Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, – говорил он отрывисто во время печатания.
Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну.
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.
Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.
– Должно быть, мне прежде тебя умереть. Знай, тут мои записки, их государю передать после моей смерти. Теперь здесь – вот ломбардный билет и письмо: это премия тому, кто напишет историю суворовских войн. Переслать в академию. Здесь мои ремарки, после меня читай для себя, найдешь пользу.
Андрей не сказал отцу, что, верно, он проживет еще долго. Он понимал, что этого говорить не нужно.
– Всё исполню, батюшка, – сказал он.
– Ну, теперь прощай! – Он дал поцеловать сыну свою руку и обнял его. – Помни одно, князь Андрей: коли тебя убьют, мне старику больно будет… – Он неожиданно замолчал и вдруг крикливым голосом продолжал: – а коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет… стыдно! – взвизгнул он.
– Этого вы могли бы не говорить мне, батюшка, – улыбаясь, сказал сын.
Старик замолчал.
– Еще я хотел просить вас, – продолжал князь Андрей, – ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, как я вам вчера говорил, чтоб он вырос у вас… пожалуйста.
– Жене не отдавать? – сказал старик и засмеялся.
Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что то дрогнуло в нижней части лица старого князя.
– Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета.
– Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках.
Князь Андрей вздохнул и ничего не ответил.
– Ну, – сказал он, обратившись к жене.
И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки».
– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.



В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.
– Через час, я думаю.
– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.