Ниалл Девять Заложников

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Ниалл Девяти Заложников, Ниалл Девять Заложников, Ниалл Нойгиаллах, в скандинавских источниках — Ньяль (ирл. Niall Noigíallach) — Верховный Король Ирландии начала и середины V века, умерший, согласно последним исследованиям, в промежуток между 450 и 455 годами. О нём известно, что он совершил множество набегов на Британское и Галльское побережья; согласно некоторым агиографическим источникам, в одном из таких набегов он похитил и привез в Ирландию св. Патрика, когда тот был ещё мальчиком.

Пятый и младший сын короля Эохайда Мугмедона[1] и Кайренн, взятой в рабство дочери Скала Моэна, британского короля, был основателем династий Уи Нейллов, произошедших от его сыновей Коналла Гулбана, Энды, Эогана, Кайрпре, Лоэгайре, Мане, Коналла Кремтайнне и Фиаху.





Биография

Источники

Источники подробностей жизни Ниалла — генеалогии исторических королей; «Свиток Королей» в «Книге захватов»; ирландские рукописи (напр., «Анналы четырёх мастеров») и хроники (напр. «Foras Feasa ar Éirinn» Джеффри Китинга); а также такие легенды, как «Приключение сыновей Эохайда Мугмедона» и «Смерть Ниалла Девять Заложников».

Ранние годы

По легенде Ниалл был сыном Эохайда Мугмедона и его второй жены Кайренн, которой легенды приписывают британское происхождение (её отцом называют "саксонского" короля, хотя никаких саксов в то время в Британии не было). Когда Кайренн забеременела, первая жена Эохайда, Монгфинд, снедаемая ревностью, заставила её тяжело работать в надежде на выкидыш. Из страха перед Монгфинн Кайренн бросила ребёнка, однако тот был спасен и воспитан поэтом Торной. Ниалл вернулся в Тару взрослым и спас свою мать от тяжкого труда, которым её заставляла заниматься Монгфинд.

Монгфинн потребовала, чтоб Эохайд назвал наследника, надеясь, что он назовет одного из её сыновей. Эохайд попросил совета у друида Ситенна, который придумал, что между братьями нужно устроить следующее состязание: затворить в горящей кузнице и предоставить спасаться самим, а потом судить об их королевском достоинстве, основываясь на вещах, с которыми они выйдут. Ниалл, вышедший с наковальней, был сочтен более великим, чем Брион с кузнечным молотом, Фиахра c мехами и ведром пива, Айлиль с сундуком оружия и Фергус c кучей брёвен. Монгфинн отказалась признать это решение.

Тогда Ситенн сделал пяти братьям оружие, и отправил их на охоту. Каждый брат по очереди пошёл искать воду и нашёл колодец, охраняемый ужасной ведьмой, требующей за воду поцелуй. Фергус и Айлиль отказались и вернулись с пустыми руками. Фиахра только слегка поцеловал ведьму, что её не удовлетворило. Только Ниалл поцеловал её как следует, и она стала прекрасной девушкой, Властью Ирландии. Она подарила Ниаллу не только воду, но ещё и королевскую власть на много поколений. Фиахре была дарована младшая королевская линия. После этого сыновья Монгфинн согласились признать Ниалла.

Архетип отвратительной женщины проявляется в мифологии и фольклоре по всему миру. Вариации этой истории рассказываются о более ранних Верховных Королях Ирландии Лугайде Лайгде и Конне Ста Битв, потом возникают в легендах о короле Артуре. Одна из самых знаменитых версий появляется как в рассказе батской ткачихи из «Кентерберийских рассказов» Джеффри Чосера, так и в The Wedding of Sir Gawain and Dame Ragnell. Тема отвратительной леди имеется и в историях о Персивале и Святом Граале. В русском фольклоре это Царевна-Лягушка.

Ещё одна легенда рассказывает от том, как Монгфинд пыталась отравить Ниалла, но умерла, случайно выпив яд, предназначенный для него.

Король и Верховный Король

Имеется несколько версий того, как Ниалл получил эпитет Девяти Заложников. В старейшей из них он берёт заложников от каждого из девяти туата, или мелких королевств Аргайла. В поздней версии, более известной, он берёт заложников от каждой из пятин Ирландии (Ольстер, Коннахт, Лейнстер, Мунстер и Миде), и по одному от скоттов, саксов, бриттов и франков (или по одному от Дал Риады, Каледонии, Стратклайда и Нортумбрии).

Ниалл и святой Патрик

Согласно позднейшему преданию, во время одного из своих многочисленных набегов Ниалл захватил будущего св. Патрика и привез в Ирландию в рабство[2]. Много лет спустя Патрик сумел бежать в Британию, но потом вернулся и сыграл важную роль в обращении Ирландии в христианство.

Смерть

Год смерти Ниалла — между 450 или 455. Относительно его смерти существуют различные легенды. В самой ранней он умирает в море, в проливе Ла-Манш, на руках лейнстерского короля Эохайда мак Энны во время попытки набега на Арморику (современную Бретань) в римской Галлии. Другие источники говорят, что он погиб в сражении с пиктами в Шотландии, или даже в Альпах. По другой версии, во время высадки в Британии Ниалл погиб в бою с саксами[3], только что пришедшими сюда во главе с Хенгистом. Во всех легендах, однако, говорится, что он умер за пределами Ирландии. Его спутники приносят тело обратно в Ирландию, по пути выдерживают семь битв, и каждый раз, пока несут тело Ниалла, непобедимы. На кладбище католической церкви св. Патрика в Эскахине, Инишоуэн, имеется табличка, которая говорит, что здесь находится место захоронения Ниалла, однако никакой конкретной могилы не указано.

Наследники

Северные и южные династии Уи Нейллов, из которых произошло большинство Верховных Королей, произошли от Ниалла. Среди прочих знаменитых потомков имеется Святой Колумба, его праправнук, и поздние короли Шотландии.

В январе 2006 г. учёные предположили, что Ниалл — наиболее плодовитый мужчина в истории Ирландии и второй после Чингисхана во всем мире успешный распространитель своего потомства на определенном временном диапазоне. На северо-западе Ирландии 21,5 % мужского населения (а в целом по Ирландии — 8,3 %) имеют схожие гаплотипы Y-хромосомы, принадлежащие гаплогруппе R1b1b2a1a2f2 (R-M222), указывающие на происхождение по прямой мужской линии от одного и того же мужчины около 1500 лет назад.

Было показано, что этот гаплотип в особенности встречается среди людей, носящих фамилии, произошедшие от «Ниалл», напр., О Нил, О’Нейль, Макнил, Макньяль[4][5].

Предполагаемый гаплотип Ниалла:

DYS19 DYS385a DYS385b DYS388 DYS389i DYS389ii DYS390 DYS391 DYS392 DYS393 DYS426 DYS437 DYS438 DYS439 DYS441
14 11 13 12 13 29 25 11 14 13 12 15 12 12 14
DYS442 DYS444 DYS445 DYS446 DYS447 DYS448 DYS449 DYS452 DYS454 DYS455 DYS456 DYS458 DYS459a DYS459b DYS460
19 12 12 13 25 18 30 30 11 11 17 17 9 10 11
DYS461 DYS462 DYS463 DYS464a DYS464b DYS464c DYS464d DYS635 GATAA10 GATAH4.1 GGAAT1B07 YCAIIa YCAIIb
12 11 22 15 16 16 17 23 15 22 10 19 23
                Конн Ста Битв
                       |
                       |
                 Арт Оэнфер
                       |
                       |
                Кормак мак Арт
                       |
                       |
               Кайрпре Лифехайр
                       |
                       |
               Фиаху Сраибтине
                       |
                       |
               Муйредах Тирех
                       |
                       |
               Эохайд Мугмедон
           + Монгфинд        + Кайренн
             |                  |
    _________|_________         |
    |        |        |         |
    |        |        |         |
  Брион   Фиахра   Айлиль     Ниалл
        (Коннахта)              |
      __________________________|_______________________________________________________
      |          |       |             |           |        |             |            |
      |          |       |             |           |        |             |            |
Коналл Гулбан  Энда    Эоган        Кайрпре     Лоэгайре   Мане   Коналл Кремтайнне  Фиаху
                         |             |           |              ________|________
                         |             |           |              |               |
                     Муйредах Кормак Одноглазый  Лугайд   Фергус Криворотый     Ардгал
                         |             |                          |                                                                                    
                         |             |                          |                                                                                    
             Муйрхертах мак Эрка Туатал Маэлгарб       Диармайт мак Кербайлл
                 (ум. в 536)       (ум в 544)                (ум. в 565)
                                                                                                                           
                                 
       Северные Уи Нейллы                               Южные Уи Нейллы
Предшественник:
Кримтанн мак Фидайг
Верховный Король Ирландии
АЧМ 377405
Китинг 368395
Преемник:
Нат И (Дати)

Напишите отзыв о статье "Ниалл Девять Заложников"

Примечания

  1. В древнейших источниках, как, например, в «Видении Конна Ста Битв», Эохайд не признаётся королём Ирландии, а только королём Коннахта. См. The Kingship and landscape of Tara / Ed. by E. Bhreatnach. Dublin, 2005. P. 172.
  2. Мак-Кензи Агнес. Рождение Шотландии / Перевод, научная ред., вступит. статья С. В. Иванова. — СПб.: Евразия, 2003. — 336 с. — (Clio fundationis). — 1 500 экз. — ISBN 5-8071-0120-0.
  3. Бирн Ф. Дж. Короли и верховные правители Ирландии, С. 96.
  4. [www.newscientist.com/article.ns?id=dn8600 Medieval Irish warlord boasts three million descendants - life - 18 January 2006 - New Scientist]
  5. [www.nytimes.com/imagepages/2006/01/17/science/20060118_IRELAND_GRAPHIC.html The New York Times > Science > Image > Descendants of King Niall of the Nine Hostages]

Литература

Отрывок, характеризующий Ниалл Девять Заложников

И она, как всегда говоря о Пьере, стала рассказывать анекдоты о его рассеянности, анекдоты, которые даже выдумывали на него.
– Вы знаете, я поверил ему нашу тайну, – сказал князь Андрей. – Я знаю его с детства. Это золотое сердце. Я вас прошу, Натали, – сказал он вдруг серьезно; – я уеду, Бог знает, что может случиться. Вы можете разлю… Ну, знаю, что я не должен говорить об этом. Одно, – чтобы ни случилось с вами, когда меня не будет…
– Что ж случится?…
– Какое бы горе ни было, – продолжал князь Андрей, – я вас прошу, m lle Sophie, что бы ни случилось, обратитесь к нему одному за советом и помощью. Это самый рассеянный и смешной человек, но самое золотое сердце.
Ни отец и мать, ни Соня, ни сам князь Андрей не могли предвидеть того, как подействует на Наташу расставанье с ее женихом. Красная и взволнованная, с сухими глазами, она ходила этот день по дому, занимаясь самыми ничтожными делами, как будто не понимая того, что ожидает ее. Она не плакала и в ту минуту, как он, прощаясь, последний раз поцеловал ее руку. – Не уезжайте! – только проговорила она ему таким голосом, который заставил его задуматься о том, не нужно ли ему действительно остаться и который он долго помнил после этого. Когда он уехал, она тоже не плакала; но несколько дней она не плача сидела в своей комнате, не интересовалась ничем и только говорила иногда: – Ах, зачем он уехал!
Но через две недели после его отъезда, она так же неожиданно для окружающих ее, очнулась от своей нравственной болезни, стала такая же как прежде, но только с измененной нравственной физиогномией, как дети с другим лицом встают с постели после продолжительной болезни.


Здоровье и характер князя Николая Андреича Болконского, в этот последний год после отъезда сына, очень ослабели. Он сделался еще более раздражителен, чем прежде, и все вспышки его беспричинного гнева большей частью обрушивались на княжне Марье. Он как будто старательно изыскивал все больные места ее, чтобы как можно жесточе нравственно мучить ее. У княжны Марьи были две страсти и потому две радости: племянник Николушка и религия, и обе были любимыми темами нападений и насмешек князя. О чем бы ни заговорили, он сводил разговор на суеверия старых девок или на баловство и порчу детей. – «Тебе хочется его (Николеньку) сделать такой же старой девкой, как ты сама; напрасно: князю Андрею нужно сына, а не девку», говорил он. Или, обращаясь к mademoiselle Bourime, он спрашивал ее при княжне Марье, как ей нравятся наши попы и образа, и шутил…
Он беспрестанно больно оскорблял княжну Марью, но дочь даже не делала усилий над собой, чтобы прощать его. Разве мог он быть виноват перед нею, и разве мог отец ее, который, она всё таки знала это, любил ее, быть несправедливым? Да и что такое справедливость? Княжна никогда не думала об этом гордом слове: «справедливость». Все сложные законы человечества сосредоточивались для нее в одном простом и ясном законе – в законе любви и самоотвержения, преподанном нам Тем, Который с любовью страдал за человечество, когда сам он – Бог. Что ей было за дело до справедливости или несправедливости других людей? Ей надо было самой страдать и любить, и это она делала.
Зимой в Лысые Горы приезжал князь Андрей, был весел, кроток и нежен, каким его давно не видала княжна Марья. Она предчувствовала, что с ним что то случилось, но он не сказал ничего княжне Марье о своей любви. Перед отъездом князь Андрей долго беседовал о чем то с отцом и княжна Марья заметила, что перед отъездом оба были недовольны друг другом.
Вскоре после отъезда князя Андрея, княжна Марья писала из Лысых Гор в Петербург своему другу Жюли Карагиной, которую княжна Марья мечтала, как мечтают всегда девушки, выдать за своего брата, и которая в это время была в трауре по случаю смерти своего брата, убитого в Турции.
«Горести, видно, общий удел наш, милый и нежный друг Julieie».
«Ваша потеря так ужасна, что я иначе не могу себе объяснить ее, как особенную милость Бога, Который хочет испытать – любя вас – вас и вашу превосходную мать. Ах, мой друг, религия, и только одна религия, может нас, уже не говорю утешить, но избавить от отчаяния; одна религия может объяснить нам то, чего без ее помощи не может понять человек: для чего, зачем существа добрые, возвышенные, умеющие находить счастие в жизни, никому не только не вредящие, но необходимые для счастия других – призываются к Богу, а остаются жить злые, бесполезные, вредные, или такие, которые в тягость себе и другим. Первая смерть, которую я видела и которую никогда не забуду – смерть моей милой невестки, произвела на меня такое впечатление. Точно так же как вы спрашиваете судьбу, для чего было умирать вашему прекрасному брату, точно так же спрашивала я, для чего было умирать этому ангелу Лизе, которая не только не сделала какого нибудь зла человеку, но никогда кроме добрых мыслей не имела в своей душе. И что ж, мой друг, вот прошло с тех пор пять лет, и я, с своим ничтожным умом, уже начинаю ясно понимать, для чего ей нужно было умереть, и каким образом эта смерть была только выражением бесконечной благости Творца, все действия Которого, хотя мы их большею частью не понимаем, суть только проявления Его бесконечной любви к Своему творению. Может быть, я часто думаю, она была слишком ангельски невинна для того, чтобы иметь силу перенести все обязанности матери. Она была безупречна, как молодая жена; может быть, она не могла бы быть такою матерью. Теперь, мало того, что она оставила нам, и в особенности князю Андрею, самое чистое сожаление и воспоминание, она там вероятно получит то место, которого я не смею надеяться для себя. Но, не говоря уже о ней одной, эта ранняя и страшная смерть имела самое благотворное влияние, несмотря на всю печаль, на меня и на брата. Тогда, в минуту потери, эти мысли не могли притти мне; тогда я с ужасом отогнала бы их, но теперь это так ясно и несомненно. Пишу всё это вам, мой друг, только для того, чтобы убедить вас в евангельской истине, сделавшейся для меня жизненным правилом: ни один волос с головы не упадет без Его воли. А воля Его руководствуется только одною беспредельною любовью к нам, и потому всё, что ни случается с нами, всё для нашего блага. Вы спрашиваете, проведем ли мы следующую зиму в Москве? Несмотря на всё желание вас видеть, не думаю и не желаю этого. И вы удивитесь, что причиною тому Буонапарте. И вот почему: здоровье отца моего заметно слабеет: он не может переносить противоречий и делается раздражителен. Раздражительность эта, как вы знаете, обращена преимущественно на политические дела. Он не может перенести мысли о том, что Буонапарте ведет дело как с равными, со всеми государями Европы и в особенности с нашим, внуком Великой Екатерины! Как вы знаете, я совершенно равнодушна к политическим делам, но из слов моего отца и разговоров его с Михаилом Ивановичем, я знаю всё, что делается в мире, и в особенности все почести, воздаваемые Буонапарте, которого, как кажется, еще только в Лысых Горах на всем земном шаре не признают ни великим человеком, ни еще менее французским императором. И мой отец не может переносить этого. Мне кажется, что мой отец, преимущественно вследствие своего взгляда на политические дела и предвидя столкновения, которые у него будут, вследствие его манеры, не стесняясь ни с кем, высказывать свои мнения, неохотно говорит о поездке в Москву. Всё, что он выиграет от лечения, он потеряет вследствие споров о Буонапарте, которые неминуемы. Во всяком случае это решится очень скоро. Семейная жизнь наша идет по старому, за исключением присутствия брата Андрея. Он, как я уже писала вам, очень изменился последнее время. После его горя, он теперь только, в нынешнем году, совершенно нравственно ожил. Он стал таким, каким я его знала ребенком: добрым, нежным, с тем золотым сердцем, которому я не знаю равного. Он понял, как мне кажется, что жизнь для него не кончена. Но вместе с этой нравственной переменой, он физически очень ослабел. Он стал худее чем прежде, нервнее. Я боюсь за него и рада, что он предпринял эту поездку за границу, которую доктора уже давно предписывали ему. Я надеюсь, что это поправит его. Вы мне пишете, что в Петербурге о нем говорят, как об одном из самых деятельных, образованных и умных молодых людей. Простите за самолюбие родства – я никогда в этом не сомневалась. Нельзя счесть добро, которое он здесь сделал всем, начиная с своих мужиков и до дворян. Приехав в Петербург, он взял только то, что ему следовало. Удивляюсь, каким образом вообще доходят слухи из Петербурга в Москву и особенно такие неверные, как тот, о котором вы мне пишете, – слух о мнимой женитьбе брата на маленькой Ростовой. Я не думаю, чтобы Андрей когда нибудь женился на ком бы то ни было и в особенности на ней. И вот почему: во первых я знаю, что хотя он и редко говорит о покойной жене, но печаль этой потери слишком глубоко вкоренилась в его сердце, чтобы когда нибудь он решился дать ей преемницу и мачеху нашему маленькому ангелу. Во вторых потому, что, сколько я знаю, эта девушка не из того разряда женщин, которые могут нравиться князю Андрею. Не думаю, чтобы князь Андрей выбрал ее своею женою, и откровенно скажу: я не желаю этого. Но я заболталась, кончаю свой второй листок. Прощайте, мой милый друг; да сохранит вас Бог под Своим святым и могучим покровом. Моя милая подруга, mademoiselle Bourienne, целует вас.