Благовещенский монастырь (Нижний Новгород)
| Монастырь | ||
Благовещенский мужской монастырь
| ||
 Вид на Благовещенский монастырь со стороны Нижегородской ярмарки | ||
| Страна |  Россия
| |
| Город |  Нижний Новгород
| |
| Конфессия | Православие | |
| Епархия | Нижегородская и Арзамасская | |
| Тип | Мужской | |
| Дата основания | 1221 | |
| Статус | Действующий | |
Благове́щенский монасты́рь — древнейший монастырь в Нижнем Новгороде, основанный в начале XIII века[1]. Расположен в Нижегородском районе, на правом берегу Оки недалеко от её впадения в Волгу.
Содержание
История
Монастырь основан великим Владимиро-Суздальским князем Юрием Всеволодовичем и святителем Симоном, епископом Владимирским, в 1221 году при закладке Нижнего Новгорода. В 1229 году князь Пургас разорил и полностью выжег монастырь, убив иноков. Летописец сообщает об этом:
Спустя сто лет обитель была возрождена, но зимой 1369 года обвалом снега были разрушены многие постройки, погибли насельники.
Возрождение обители связывают с митрополитом Алексием. Согласно летописям, в 1357 году он посетил Нижний Новгород по дороге в Золотую Орду. По легенде, Алексий остановился для отдыха возле источника под горой на берегу Оки недалеко от разрушенной Благовещенской обители. Вид разоренного монастыря тронул святителя Алексия, и он дал обет Богу: в случае успешного возвращения из Орды восстановить здесь обитель в честь Благовещения Пресвятой Богородицы. Из Орды Митрополит был отпущен «с великой честью», так как исцелил от слепоты супругу татарского хана Джанибека Тайдулу, избавив тем самым Русь от нового разорительного набега. Обет был исполнен: в 1370 году
С тех пор Благовещенский монастырь был приписан к митрополичьему, а с учреждением патриаршества (1589 г.) — к патриаршему домам, став крупным феодально-хозяйственным комплексом края.
Среди попечителей монастыря был также Осип Иванович Ермолов, прямой предок знаменитого генерала Алексея Петровича Ермолова. Осип Иванович был глубоко верующим человеком, в дни престольных праздников в окружении своих верных слуг отправлялся на богомолье в Благовещенский монастырь, куда ездил еще его отец Иван Осипович. В каждый свой приезд в монастырь Осип Ермолов щедро одаривал монашескую братию деньгами и продовольствием, с тем, чтобы она денно и нощно молилась о спасении его души. В 1631 году Осип Иванович Ермолов переместился в мир иной. За несколько лет перед смертью, постригшись в монахи под именем Иакова, он ушел в Благовещенский монастырь, подарив ему значительную часть своего поместье в Теплом Стане.
В 1649 году возводится Благовещенский собор с четырёхъярусным иконостасом и фресковой росписью. Позднее — Успенская и Алексиевская церковь.
В XVIII веке в монастыре был найден рукописный кондакарь XII—XIII веков, получивший название Благовещенский или Нижегородский, являющийся одним из древнейших памятников русской гимнографии. В 1880-х годах собор монастыря был отреставрирован нижегородским архитектором Р. Я. Килевейном.
В 1886 году в монастыре был погребен затворник схиепископ Иеремия (Соловьёв).
В XX веке
После революции монастырь был закрыт. В 1948—2005 годах в Алексиевской церкви монастыря размещался Нижегородский планетарий.
Возрождение монастыря началось в 1993 году. Сначала в монастыре открылось духовное училище, которое через два года решением Священного Синода было преобразовано в духовную семинарию[2] Первым её ректором и духовным отцом стал иеромонах Кирилл (Покровский).[2].
В восстанавливаемом храме святителя Алексия в 2007 году был установлен фарфоровый иконостас. Фарфоровые иконостасы есть в нескольких храмах Москвы, на Валааме, в Екатеринбурге. В Нижнем Новгороде это первый опыт установки в храме подобного иконостаса[3].
7 апреля 2009 года, в праздник Благовещение были освящены иконы праотеческого ряда уникального древнерусского иконостаса Благовещенского собора, на иконах изображены праотцы Авель, Исаак, Ной, Сиф, Енох и Авраам[1]
С 2010 года прихожане монастыря оказывают помощь в восстановлении Церкви Иоанна Предтечи в селе Прудищи.
7 мая 2011 года архиепископ Нижегородский и Арзамасский Георгий совершил освящение храма преподобного Сергия Радонежского.[4]
23 августа 2013 года на территории монастыря был торжественно открыт бронзовый памятник-бюст императору Александру III (скульптор А. А. Апполонов).
Святыни
- До революции в монастыре находился чтимый список Корсунской иконы Божией Матери.[5] Надпись на ризе сделанная на двух языках, славянском и греческом гласила: «Образ сей писан в лето 6501 (903) Симеоном иеромонахом».[5] При разорении монастыря список исчез, хотя ранее остался невредимым в трёх пожарах.[5] Сейчас в иконостасе Благовещенского собора монастыря находится современный список иконы.[5]
Напишите отзыв о статье "Благовещенский монастырь (Нижний Новгород)"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.nne.ru/news.php?id=338441 7 апреля отмечается престольный праздник в древнейшей обители Нижнего Новгорода — Благовещенском мужском монастыре], nne.ru, 7 апреля 2009 года
- ↑ 1 2 Фалина, Татьяна [www.nne.ru/news.php?id=339990 Нижегородская духовная семинария празднует сегодня 16-летие со дня открытия (видео)]. Нижегородская епархия (17 декабря 2009 года). Проверено 9 января 2010. [www.webcitation.org/65lErz0cl Архивировано из первоисточника 27 февраля 2012].
- ↑ [www.dp.ru/nnovgorod/news/culture/2007/08/15/233082/ «Фарфоровый иконостас появится в Благовещенском монастыре»] «[www.dp.ru/ Деловой Петербург]» ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=1606-1829&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 1606-1829] (Online) со ссылкой на Нижегородскую епархию 15 августа 2007 года
- ↑ Алексеев, Владимир [www.nne.ru/news.php?id=343156 Архиепископ Георгий совершил Великое освящение храма в честь преподобного Сергия Радонежского Благовещенского мужского монастыря (фото)]. Нижегородская епархия (7 мая 2011 года). Проверено 10 мая 2011. [www.webcitation.org/65lEu0y8Y Архивировано из первоисточника 27 февраля 2012].
- ↑ 1 2 3 4 [www.nne.ru/news.php?id=339617 22 октября Русская Православная Церковь особо чтит Корсунскую икону Божией Матери], Нижегородская епархия, 22 октября 2009 года
Ссылки
- [uic.nnov.ru/~dofa/sowr_R/arch_blag-nn.htm Благовещенский монастырь]
- [194.135.30.15/index.php/%D0%91%D0%BB%D0%B0%D0%B3%D0%BE%D0%B2%D0%B5%D1%89%D0%B5%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D0%9C%D0%BE%D0%BD%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8B%D1%80%D1%8C_%28%D0%9D%D0%B8%D0%B6%D0%BD%D0%B8%D0%B9_%D0%9D%D0%BE%D0%B2%D0%B3%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%B4%29 Letoposi.ru]
|
||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Благовещенский монастырь (Нижний Новгород)
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.
Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.
– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.
Vive Henri Quatre,
Vive ce roi vaillanti –
[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.
Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.
Стремление это было разумно. Положение и бегущих и преследующих было одинаково дурно. Оставаясь со своими, каждый в бедствии надеялся на помощь товарища, на определенное, занимаемое им место между своими. Отдавшись же русским, он был в том же положении бедствия, но становился на низшую ступень в разделе удовлетворения потребностей жизни. Французам не нужно было иметь верных сведений о том, что половина пленных, с которыми не знали, что делать, несмотря на все желание русских спасти их, – гибли от холода и голода; они чувствовали, что это не могло быть иначе. Самые жалостливые русские начальники и охотники до французов, французы в русской службе не могли ничего сделать для пленных. Французов губило бедствие, в котором находилось русское войско. Нельзя было отнять хлеб и платье у голодных, нужных солдат, чтобы отдать не вредным, не ненавидимым, не виноватым, но просто ненужным французам. Некоторые и делали это; но это было только исключение.
Назади была верная погибель; впереди была надежда. Корабли были сожжены; не было другого спасения, кроме совокупного бегства, и на это совокупное бегство были устремлены все силы французов.
Чем дальше бежали французы, чем жальче были их остатки, в особенности после Березины, на которую, вследствие петербургского плана, возлагались особенные надежды, тем сильнее разгорались страсти русских начальников, обвинявших друг друга и в особенности Кутузова. Полагая, что неудача Березинского петербургского плана будет отнесена к нему, недовольство им, презрение к нему и подтрунивание над ним выражались сильнее и сильнее. Подтрунивание и презрение, само собой разумеется, выражалось в почтительной форме, в той форме, в которой Кутузов не мог и спросить, в чем и за что его обвиняют. С ним не говорили серьезно; докладывая ему и спрашивая его разрешения, делали вид исполнения печального обряда, а за спиной его подмигивали и на каждом шагу старались его обманывать.
