Нижнее строение пути

Ни́жнее строе́ние пути́ — элемент железнодорожного пути, на котором размещается верхнее строение пути.

Общая информация

К нижнему строению относятся земляное полотно (насыпи, выемки, полунасыпи, полувыемки, полунасыпи-полувыемки) и некоторые искусственные сооружения.

Мостами называют искусственные сооружения, предназначенные для пропуска железнодорожных путей через реки или другие водотоки.

Трубы (каменные, бетонные, железобетонные и металлические, диаметром от 1 до 6 метров) укладывают в тело насыпи в том случае, когда надо под ней пропустить сравнительно небольшое количество воды, а также для прокладки шоссейных дорог, скотопрогонов и т. п.

Путепроводы устраивают для пересечения на разных уровнях железных дорог между собой или с автомобильными дорогами и городскими видами транспорта.

Виадуки это сооружения, устанавливаемые вместо высоких насыпей при пересечении железнодорожным путём горных ущелий, глубоких долин и оврагов.

Эстакадой называется сооружение, которое по экономическим или другим причинам (недостаточно места для насыпи или необходимо разместить городские транспортные пути на различных уровнях) применяется вместо высокой насыпи при прохождении железной дороги через город или при подходе к большому мосту.

Тоннели (горные и подводные) строят для пропуска под землёй (водой) железных или автомобильных дорог, метрополитена и пр.

Также к искусственным сооружениям железных дорог относят:

• подпорные стены для поддержания крутых откосов земляного полотна,
• галереи, защищающие путь в горах от обвалов и снежных лавин,
• сооружения регулирующие протекание воды под мостами и предохраняющие мосты от подмыва.

На мостах и виадуках нижнее строение обычно называют «мостовым полотном»; в тоннелях — «бетонным основанием».

Типовые нормальные поперечные профили насыпи и выемки

Боковые наклонные насыпи называются откосами. Крутизну откосов (отношение высоты откоса насыпи к его основанию) делают такой, чтобы насыпь была устойчивой и не расползалась. Насыпи высотой до 10 метров обычно имеют крутизну откосов 1:1,5. При большей высоте насыпи, откосы верхней части насыпи (в пределах 6-10 метров) имеют крутизну 1:1,5 а в нижней части 1:1,75 что обеспечивает их большую устойчивость.

Линии пересечения плоскости откоса насыпи с поверхностью её основной площадки называется бровкой, а площадка между бровкой земляного полотна и нижней гранью откоса балластного слоя — обочиной. На обочину монтёры пути складывают материалы и инструмент сходят сами, пропуская поезда.

Грунт для насыпей, если он пригоден для отсыпки насыпей, берут из соседних выемок или так называемых резервов. Резервы одновременно служат для сбора и отвода от насыпей поверхностных вод, для чего им придают поперечный и продольный уклоны. Если резервов нет, то для защиты насыпи от притока воды по уклону местности с нагорной стороны устраивают водоотводную канаву.

Площадка (шириной не менее 2 метров) между подошвой откоса насыпи и резервом называется бермой. Если в будущем собираются строить второй путь, то со стороны его присыпки берму увеличивают на расстояние между осями путей 4,1 метра.

Для стока воды бермы спланированы в сторону резервов.

Для сбора и отвода вод, стекающих с основной площадки и откосов выемки, устраивают особые канавы, называемые кюветами. Обычно продольный уклон кюветов совпадает с уклоном самой выемки.

Грунт, вынутый из выемки и не использованный для насыпи, укладывают в виде валов, кавальеров.

Полосу земли между полевой бровкой выемки и кавальером называют обрезом. Обрезы делают шириной 10 и более метров, чтобы вес кавальера не влиял на устойчивость откоса выемки.

С верхней стороны выемки на обрезе отсыпают банкетный вал с уклоном в полевую сторону для того, чтобы вода с обреза не стекала в выемку. Для сбора и отвода воды с площадки обреза служат забанкетные канавы. С нагорной стороны за кавальером делается нагорная водоотводная канава.

• Типовой нормальный поперечный профиль выемки.png

  Типовой нормальный поперечный профиль выемки насыпи земляного полотна железнодорожного пути.

• Типовой нормальный поперечный профиль насыпи.png

  Типовой нормальный поперечный профиль насыпи земляного полотна железнодорожного пути.

См. также

• Железнодорожный путь
• Верхнее строение пути

Ссылки

• [www.tehnoinfa.ru/zheleznajadoroga/12.html Общий курс железных дорог. Нижнее строение пути]
• [edu.dvgups.ru/METDOC/GDTRAN/YAT/UER/OKGD/METOD/UP/frame/3.htm Нижнее строение пути]
• [edu.dvgups.ru/METDOC/ITS/GDPUT/TEX_OTR/M2/2_1.htm Нижнее строение пути]
• [pomogala.ru/books_8_okzd/okzd_sokolov.html Общий курс железных дорог: Учебник для техникумов и колледжей ж.-д. транспорта / В. Н. Соколов, В. Ф. Жуковский, С. В. Котенкова, А. С. Наумов; Под редакцией В. Н. Соколова. — М.: УМК МПС России, 2002. — 296 с.]

Отрывок, характеризующий Нижнее строение пути

Бенигсен обратился к подошедшему к нему генералу и стал пояснять все положение наших войск. Пьер слушал слова Бенигсена, напрягая все свои умственные силы к тому, чтоб понять сущность предстоящего сражения, но с огорчением чувствовал, что умственные способности его для этого были недостаточны. Он ничего не понимал. Бенигсен перестал говорить, и заметив фигуру прислушивавшегося Пьера, сказал вдруг, обращаясь к нему:
– Вам, я думаю, неинтересно?
– Ах, напротив, очень интересно, – повторил Пьер не совсем правдиво.
С флеш они поехали еще левее дорогою, вьющеюся по частому, невысокому березовому лесу. В середине этого
леса выскочил перед ними на дорогу коричневый с белыми ногами заяц и, испуганный топотом большого количества лошадей, так растерялся, что долго прыгал по дороге впереди их, возбуждая общее внимание и смех, и, только когда в несколько голосов крикнули на него, бросился в сторону и скрылся в чаще. Проехав версты две по лесу, они выехали на поляну, на которой стояли войска корпуса Тучкова, долженствовавшего защищать левый фланг.
Здесь, на крайнем левом фланге, Бенигсен много и горячо говорил и сделал, как казалось Пьеру, важное в военном отношении распоряжение. Впереди расположения войск Тучкова находилось возвышение. Это возвышение не было занято войсками. Бенигсен громко критиковал эту ошибку, говоря, что было безумно оставить незанятою командующую местностью высоту и поставить войска под нею. Некоторые генералы выражали то же мнение. Один в особенности с воинской горячностью говорил о том, что их поставили тут на убой. Бенигсен приказал своим именем передвинуть войска на высоту.
Распоряжение это на левом фланге еще более заставило Пьера усумниться в его способности понять военное дело. Слушая Бенигсена и генералов, осуждавших положение войск под горою, Пьер вполне понимал их и разделял их мнение; но именно вследствие этого он не мог понять, каким образом мог тот, кто поставил их тут под горою, сделать такую очевидную и грубую ошибку.
Пьер не знал того, что войска эти были поставлены не для защиты позиции, как думал Бенигсен, а были поставлены в скрытое место для засады, то есть для того, чтобы быть незамеченными и вдруг ударить на подвигавшегося неприятеля. Бенигсен не знал этого и передвинул войска вперед по особенным соображениям, не сказав об этом главнокомандующему.


Князь Андрей в этот ясный августовский вечер 25 го числа лежал, облокотившись на руку, в разломанном сарае деревни Князькова, на краю расположения своего полка. В отверстие сломанной стены он смотрел на шедшую вдоль по забору полосу тридцатилетних берез с обрубленными нижними сучьями, на пашню с разбитыми на ней копнами овса и на кустарник, по которому виднелись дымы костров – солдатских кухонь.
Как ни тесна и никому не нужна и ни тяжка теперь казалась князю Андрею его жизнь, он так же, как и семь лет тому назад в Аустерлице накануне сражения, чувствовал себя взволнованным и раздраженным.
Приказания на завтрашнее сражение были отданы и получены им. Делать ему было больше нечего. Но мысли самые простые, ясные и потому страшные мысли не оставляли его в покое. Он знал, что завтрашнее сражение должно было быть самое страшное изо всех тех, в которых он участвовал, и возможность смерти в первый раз в его жизни, без всякого отношения к житейскому, без соображений о том, как она подействует на других, а только по отношению к нему самому, к его душе, с живостью, почти с достоверностью, просто и ужасно, представилась ему. И с высоты этого представления все, что прежде мучило и занимало его, вдруг осветилось холодным белым светом, без теней, без перспективы, без различия очертаний. Вся жизнь представилась ему волшебным фонарем, в который он долго смотрел сквозь стекло и при искусственном освещении. Теперь он увидал вдруг, без стекла, при ярком дневном свете, эти дурно намалеванные картины. «Да, да, вот они те волновавшие и восхищавшие и мучившие меня ложные образы, – говорил он себе, перебирая в своем воображении главные картины своего волшебного фонаря жизни, глядя теперь на них при этом холодном белом свете дня – ясной мысли о смерти. – Вот они, эти грубо намалеванные фигуры, которые представлялись чем то прекрасным и таинственным. Слава, общественное благо, любовь к женщине, самое отечество – как велики казались мне эти картины, какого глубокого смысла казались они исполненными! И все это так просто, бледно и грубо при холодном белом свете того утра, которое, я чувствую, поднимается для меня». Три главные горя его жизни в особенности останавливали его внимание. Его любовь к женщине, смерть его отца и французское нашествие, захватившее половину России. «Любовь!.. Эта девочка, мне казавшаяся преисполненною таинственных сил. Как же я любил ее! я делал поэтические планы о любви, о счастии с нею. О милый мальчик! – с злостью вслух проговорил он. – Как же! я верил в какую то идеальную любовь, которая должна была мне сохранить ее верность за целый год моего отсутствия! Как нежный голубок басни, она должна была зачахнуть в разлуке со мной. А все это гораздо проще… Все это ужасно просто, гадко!