Нижне-Силезская наступательная операция

Нижне-Силезская наступательная операция Основной конфликт: Великая Отечественная война, Вторая мировая война Карта на немецком Дата 8 — 24 февраля 1945 года Место Силезия, Германия Итог Победа СССР РККА разгромила группировку немецких войск между Одером и Нейсе и заняла часть силезского промышленного района Противники СССР Германия Командующие И. С. Конев Ф. Шёрнер Силы сторон 980 800 человек 1289 танков 2380 самолётов неизвестно Потери Советские войска потеряли 99 386 человек, из них безвозвратно — 23 577 10 647 человек

Нижне-Силезская наступательная операция — наступательная операция Красной Армии против немецких войск во время Великой Отечественной войны. Проводилась с 8 февраля по 24 февраля 1945 года силами 1-го Украинского фронта. Первоначально план операции предусматривал наступление ударной группировки фронта в направлении Берлина. Однако сильное сопротивление немецких войск позволило выполнить этот план лишь частично.

Общая обстановка

В январе и первых числах февраля 1945 года в ходе Висло-Одерской операции войска 1-го Украинского фронта на широком фронте вышли к реке Одер и захватили несколько плацдармов на её левом берегу.

Несмотря на поражение, немецкому командованию в кратчайшие сроки удалось создать новый оборонительный рубеж, основой которого стали города-крепости: Бреслау , Глогау и Лигниц.

План операции

Наступательная операция 1-го Украинского фронта была спланирована Ставкой ВГК и командованием фронта в конце января 1945 года и должна была стать логическим продолжением Висло-Одерской операции и составной частью дальнейшего общего стратегического наступления Красной Армии.

Маршал И. С. Конев вспоминал:

Главный удар намечалось нанести с двух крупных плацдармов на Одере — севернее и южнее Бреслау. В результате должно было последовать окружение этого сильно укрепленного города, а затем, взяв или оставив его в тылу, мы предполагали развивать наступление основной группировкой прямо на Берлин.

Первоначально план операции предусматривал нанесение главного удара с плацдармов на Одере, прорыв обороны противника и дальнейшее наступление ударной группировки фронта в направлении Берлина. Командующим 1-м Украинским фронтом маршалом И. С. Коневым было принято решение одновременно нанести три согласованных удара. Самая мощная группировка, включающая четыре общевойсковые (3-я гвардейская, 6-я, 13-я, 52-я) и две танковые армии (3-я гвардейская и 4-я), была сосредоточена на плацдарме севернее Бреслау. Южнее Бреслау сосредоточились 5-я гвардейская и 21-я армии, усиленные двумя танковыми корпусами. На левом крыле фронта должны были наступать 59-я и 60-я армии.

Состав и силы сторон

СССР

1-й Украинский фронт (командующий маршал И. С. Конев, начальник штаба генерал армии В. Д. Соколовский) в составе:

• 3-я гвардейская армия (генерал-полковник Гордов В. Н)
• 13-я армия (генерал-полковник Пухов Н. П.)
• 52-я армия (генерал-полковник Коротеев К. А.)
• 6-я армия (генерал-лейтенант Глуздовский В. А.)
• 3-я гвардейская танковая армия (генерал-полковник Рыбалко П. С.)
• 4-я танковая армия (генерал-полковник Лелюшенко Д. Д.)
• 25-й танковый корпус (генерал-майор танковых войск Фоминых Е. И.)
• 7-й гвардейский механизированный корпус (генерал-лейтенант танковых войск Корчагин И. П.)

• 5-я гвардейская армия (генерал-полковник Жадов А. С.)
• 21-я армия (генерал-полковник Гусев Д. Н.)
• 31-й танковый корпус (генерал-майор танковых войск Кузнецов Г. Г.)
• 4-й гвардейский танковый корпус (генерал-лейтенант танковых войск Полубояров П. П.)

• 59-я армия (генерал-лейтенант Коровников И. Т.)
• 60-я армия (генерал-полковник Курочкин П. А.)
• 1-й гвардейский кавалерийский корпус (генерал-лейтенант Баранов В. К.)

• 2-я воздушная армия (генерал-полковник авиации Красовский С. А.)

Всего: 980 800 человек, 1289 танков, 2380 самолётов.

Германия

Группа армий «Центр» под командованием генерал-фельдмаршала Ф. Шёрнера в составе:

• 4-я танковая армия (генерал танковых войск Ф. Грезер),
• 17-я армия;
• армейская группа «Хейнрици»

Авиационную поддержку сухопутных войск осуществлял 4-й воздушный флот.

Всего к началу операции: 16 пехотных, 2 легкопехотных, 4 танковые, 2 моторизованных, 1 лыжная дивизии, 7 боевых групп, 1 танковая бригада, корпусная группа «Бреслау».

В ходе сражения немецким командованием для противодействия наступающим были переброшены ещё несколько танковых, моторизованных и пехотных дивизий.

Общий ход боевых действий

8-15 февраля

Наступление 1-го Украинского фронта началось утром 8 февраля после 50-минутной артиллерийской подготовки. На всей протяжённости фронта разгорелись ожесточённые бои. За первые два дня операции наибольшего успеха добились армии правого крыла фронта. К исходу 10 февраля они прорвали оборону противника и продвинулись вглубь его территории до 60 км. На центральном участке, в районе крепости Бреслау, наступающие войска встретили сильное сопротивление и двигались вперёд с большим трудом. На левом фланге фронта 59-я и 60-я армии, не имевшие численного превосходства над противником, не сумели прорвать немецкую оборону и по приказу И. С. Конева 10 февраля перешли к обороне.

На первом этапе операции неблагоприятные погодные условия и отсутствие в ближайшем тылу фронта всепогодных бетонированных аэродромов затрудняли действия авиации. В среднем лётчики 2-й воздушной армии выполняли только 546 вылетов в сутки.

11 февраля 1945 года командир 6-го гвардейского бомбардировочного авиационного корпуса и Герой Советского Союза Иван Семёнович Полбин возглавил выполнение боевой задачи по нанесению бомбового удара по позициям немецких войск в районе Бреслау. При подлёте к цели колонна бомбардировщиков Пе-2 наткнулась на плотный огонь зенитной артиллерии противника. Следуя во главе боевого порядка, командир первым спикировал на цель. Огнём с земли самолёт И.С. Полбина был подбит и отважный лётчик погиб, выполняя свой 157-й боевой вылет.

В тот же день 7-й гвардейский танковый корпус под командованием генерал-майора В.Новикова захватил город Бунцлау, где в 1813 году скончался М.И. Кутузов.

Наступление велось в условиях весенней распутицы, что существенно снижало маневренные возможности танковых войск. Тем не менее, вырвавшиеся вперёд танковые армии генералов П. С. Рыбалко и Д. Д. Лелюшенко завязали бои за захват и удержание выгодных рубежей по рекам Бобер и Квейс. К 11 февраля армии П. С. Рыбалко удалось выйти к реке Бобер и частью сил форсировать её. 4-я танковая армия, наступавшая севернее, с ходу преодолела обе водные преграды и устремилась к Нейсе.

Наиболее сложная обстановка создалась на центральном участке фронта. Здесь, наступающие 21-я, 5-я гвардейская и 6-я армии встретили упорное сопротивление в районе крепости Бреслау. Немецкое командование, почувствовав угрозу окружения города, стало перебрасывать сюда дополнительные силы. Оценив сложившуюся обстановку, 12 февраля командующий фронтом решил развернуть на 180° два из трёх корпусов 3-й гвардейской танковой армии, ушедшей к тому времени далеко вперёд. Танкистам была поставлена задача нанести удар в тыл бреславской группировке и тем самым помочь 6-й и 5-й гвардейской армиям окружить Бреслау.

13-го числа западнее Бреслау встретились части 7-го гвардейского механизированного корпуса и 31-го танкового корпуса, завершив окружение крепости. Наступавшие вслед за танкистами части 5-й гвардейской и 6-й армий начали создавать внутренний и внешний фронт окружения. Подошедшие к тому времени танковые корпуса 3-й гвардейской танковой армии нанесли удар во фланг 19-й танковой дивизии немцев, пытавшейся разорвать только что сформированное кольцо окружения.

К исходу 14 февраля 4-я танковая армия подошла к реке Нейсе и на следующий день захватила плацдарм на её западном берегу в районе города Гросс-Гастрозе. В свою очередь, немецкое командование использовало недостаточно быстрое продвижение 13-й армии, наступавшей вслед за армией Лелюшенко и с помощью мощных фланговых ударов вновь сомкнуло фронт за спиной танкистов, изолировав их от основных сил фронта. Командованию фронта пришлось развернуть часть сил 4-й танковой армии, чтобы совместно с соединениями 13-й армии восстановить прерванные коммуникации.

После завершения окружения Бреслау для блокирования гарнизона крепости была выделена только 6-я армия генерала В. А. Глуздовского, а высвободившиеся войска могли быть использованы для дальнейшего развития наступления.

Проанализировав обстановку, командование фронта пришло к заключению, что цели поставленные в начале операции не будут достигнуты и наступление на Берлин пока невозможно. В связи с этим к 16 февраля был подготовлен и направлен в Москву обновлённый план наступления. В качестве основных задач в нём указывались:

• выход на Нейсе армиями правого крыла фронта и овладение плацдармами на её западном берегу;
• овладение крепостью Бреслау силами 6-й армии;
• выход левого крыла в северные предгорья Судет.

Представленный план был утверждён Ставкой и фронт приступил к её выполнению.

16-24 февраля

16 февраля 3-я гвардейская армия генерала В. Н. Гордова захватила переправу через реку Бобер в районе Гроссен и вскоре продолжила наступление в направлении города Губен. В то время как к Нейсе выходили соединения 3-й гвардейской и 52-й армий, войска 4-й танковой армии генерала Д.Лелюшенко уже несколько дней вели тяжёлые бои за удержание плацдармов на западном берегу реки. Однако для прочного закрепления захваченных плацдармов у 1-го Украинского фронта не хватало сил, поэтому вскоре по приказу командующего И. С. Конева они были оставлены.

Пытаясь переломить ход сражения, немецкое командование подтянуло в район сражения резервы (8-ю танковую, 408-ю пехотную и 10-ю моторизованную дивизии) и ударило во фланг танковой армии Рыбалко, угрожая выходом на тылы успешно наступавших 4-й танковой и 13-й армий. Для ликвидации кризиса командованию фронта пришлось принимать энергичные меры. В частности, для усиления левого фланга наступающей группировки были привлечены части 52-й армии. В течение нескольких дней на этом участке фронта не стихали ожесточённые бои. Отдельные высоты и населённые пункты несколько раз переходили из рук в руки. К 22 февраля совместными усилиями 3-й гвардейской танковой и 52-й армий противник был разбит и отброшен на юг.

Несмотря на упорное сопротивление гитлеровцев, к 24 февраля войска 1-го Украинского фронта вышли к Нейсе на участке Пенциг—устье Нейсе, оставив у себя в тылу окружённые гарнизоны городов Глогау и Бреслау. Вместе с тем, южное крыло фронта угрожающе нависло над верхне-силезской группировкой немецких войск и командование фронта приступило к разработке плана Верхне-Силезской операции.

Потери сторон

СССР

В ходе операции Красная Армия потеряла 99 386 человек, из них безвозвратно — 23 577 человек.

Германия

Потери, понесённые немецкими войсками неизвестны.

Результаты операции

В результате Нижне-Силезской операции войска 1-го Украинского фронта продвинулись вглубь территории Германии на 150 км и на широком участке вышли к реке Нейсе. Таким образом, задача, первоначально поставленная перед войсками фронта была выполнена лишь частично. Тем не менее, выход правого крыла 1-й Украинского фронта на уровень 1-го Белорусского фронта имел важное оперативно-стратегическое значение. Во-первых, была ликвидирована опасность для левого фланга 1-го Белорусского фронта, а во-вторых фронт занял выгодное положение для дальнейшего наступления на Берлин.

Для Германии потеря части силезского промышленного района оказалась очень чувствительной и существенно подорвала её экономическую мощь. Среди прочего был утрачен ряд крупных военных заводов, располагавшихся в районе городов Губен, Заган, Зорау, Христианштадт.

См. также

• Верхне-Силезская наступательная операция
• Силезия

Ссылки

• [dp60.narod.ru/image/maps/358_1.jpg Карта Нижне-Силезской наступательной операции]

Литература

• Пухов Н. П. [militera.lib.ru/memo/russian/puhov_np/index.html Годы испытаний] — М.: Воениздат, 1959
• Лелюшенко Д. Д. [militera.lib.ru/memo/russian/lelyushenko_dd/index.html Москва — Сталинград — Берлин — Прага. Записки командарма] — М.: Наука, 1987
• Коллектив авторов. История Второй мировой войны. 1939—1945. Том 10. — М.: Воениздат, 1979
• Шеин Д. В. Танки ведёт Рыбалко. Боевой путь 3-й Гвардейской танковой армии. — М.: Яуза, Эксмо. ISBN 978-5-699-20010-8
• Крайнюков К. В. [militera.lib.ru/memo/russian/kraynyukov_kv/index.html Оружие особого рода] — М.: Мысль, 1984

Отрывок, характеризующий Нижне-Силезская наступательная операция

– Mot d'ordre? [Отзыв?] – Долохов придержал лошадь и поехал шагом.
– Dites donc, le colonel Gerard est ici? [Скажи, здесь ли полковник Жерар?] – сказал он.
– Mot d'ordre! – не отвечая, сказал часовой, загораживая дорогу.
– Quand un officier fait sa ronde, les sentinelles ne demandent pas le mot d'ordre… – крикнул Долохов, вдруг вспыхнув, наезжая лошадью на часового. – Je vous demande si le colonel est ici? [Когда офицер объезжает цепь, часовые не спрашивают отзыва… Я спрашиваю, тут ли полковник?]
И, не дожидаясь ответа от посторонившегося часового, Долохов шагом поехал в гору.
Заметив черную тень человека, переходящего через дорогу, Долохов остановил этого человека и спросил, где командир и офицеры? Человек этот, с мешком на плече, солдат, остановился, близко подошел к лошади Долохова, дотрогиваясь до нее рукою, и просто и дружелюбно рассказал, что командир и офицеры были выше на горе, с правой стороны, на дворе фермы (так он называл господскую усадьбу).
Проехав по дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и подошел к большому пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что то, и солдат в колпаке и синей шинели, стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.
– Oh, c'est un dur a cuire, [С этим чертом не сладишь.] – говорил один из офицеров, сидевших в тени с противоположной стороны костра.
– Il les fera marcher les lapins… [Он их проберет…] – со смехом сказал другой. Оба замолкли, вглядываясь в темноту на звук шагов Долохова и Пети, подходивших к костру с своими лошадьми.
– Bonjour, messieurs! [Здравствуйте, господа!] – громко, отчетливо выговорил Долохов.
Офицеры зашевелились в тени костра, и один, высокий офицер с длинной шеей, обойдя огонь, подошел к Долохову.
– C'est vous, Clement? – сказал он. – D'ou, diable… [Это вы, Клеман? Откуда, черт…] – но он не докончил, узнав свою ошибку, и, слегка нахмурившись, как с незнакомым, поздоровался с Долоховым, спрашивая его, чем он может служить. Долохов рассказал, что он с товарищем догонял свой полк, и спросил, обращаясь ко всем вообще, не знали ли офицеры чего нибудь о шестом полку. Никто ничего не знал; и Пете показалось, что офицеры враждебно и подозрительно стали осматривать его и Долохова. Несколько секунд все молчали.
– Si vous comptez sur la soupe du soir, vous venez trop tard, [Если вы рассчитываете на ужин, то вы опоздали.] – сказал с сдержанным смехом голос из за костра.
Долохов отвечал, что они сыты и что им надо в ночь же ехать дальше.
Он отдал лошадей солдату, мешавшему в котелке, и на корточках присел у костра рядом с офицером с длинной шеей. Офицер этот, не спуская глаз, смотрел на Долохова и переспросил его еще раз: какого он был полка? Долохов не отвечал, как будто не слыхал вопроса, и, закуривая коротенькую французскую трубку, которую он достал из кармана, спрашивал офицеров о том, в какой степени безопасна дорога от казаков впереди их.
– Les brigands sont partout, [Эти разбойники везде.] – отвечал офицер из за костра.
Долохов сказал, что казаки страшны только для таких отсталых, как он с товарищем, но что на большие отряды казаки, вероятно, не смеют нападать, прибавил он вопросительно. Никто ничего не ответил.
«Ну, теперь он уедет», – всякую минуту думал Петя, стоя перед костром и слушая его разговор.
Но Долохов начал опять прекратившийся разговор и прямо стал расспрашивать, сколько у них людей в батальоне, сколько батальонов, сколько пленных. Спрашивая про пленных русских, которые были при их отряде, Долохов сказал:
– La vilaine affaire de trainer ces cadavres apres soi. Vaudrait mieux fusiller cette canaille, [Скверное дело таскать за собой эти трупы. Лучше бы расстрелять эту сволочь.] – и громко засмеялся таким странным смехом, что Пете показалось, французы сейчас узнают обман, и он невольно отступил на шаг от костра. Никто не ответил на слова и смех Долохова, и французский офицер, которого не видно было (он лежал, укутавшись шинелью), приподнялся и прошептал что то товарищу. Долохов встал и кликнул солдата с лошадьми.
«Подадут или нет лошадей?» – думал Петя, невольно приближаясь к Долохову.
Лошадей подали.
– Bonjour, messieurs, [Здесь: прощайте, господа.] – сказал Долохов.
Петя хотел сказать bonsoir [добрый вечер] и не мог договорить слова. Офицеры что то шепотом говорили между собою. Долохов долго садился на лошадь, которая не стояла; потом шагом поехал из ворот. Петя ехал подле него, желая и не смея оглянуться, чтоб увидать, бегут или не бегут за ними французы.
Выехав на дорогу, Долохов поехал не назад в поле, а вдоль по деревне. В одном месте он остановился, прислушиваясь.
– Слышишь? – сказал он.
Петя узнал звуки русских голосов, увидал у костров темные фигуры русских пленных. Спустившись вниз к мосту, Петя с Долоховым проехали часового, который, ни слова не сказав, мрачно ходил по мосту, и выехали в лощину, где дожидались казаки.
– Ну, теперь прощай. Скажи Денисову, что на заре, по первому выстрелу, – сказал Долохов и хотел ехать, но Петя схватился за него рукою.
– Нет! – вскрикнул он, – вы такой герой. Ах, как хорошо! Как отлично! Как я вас люблю.
– Хорошо, хорошо, – сказал Долохов, но Петя не отпускал его, и в темноте Долохов рассмотрел, что Петя нагибался к нему. Он хотел поцеловаться. Долохов поцеловал его, засмеялся и, повернув лошадь, скрылся в темноте.

Х
Вернувшись к караулке, Петя застал Денисова в сенях. Денисов в волнении, беспокойстве и досаде на себя, что отпустил Петю, ожидал его.
– Слава богу! – крикнул он. – Ну, слава богу! – повторял он, слушая восторженный рассказ Пети. – И чег'т тебя возьми, из за тебя не спал! – проговорил Денисов. – Ну, слава богу, тепег'ь ложись спать. Еще вздг'емнем до утг'а.
– Да… Нет, – сказал Петя. – Мне еще не хочется спать. Да я и себя знаю, ежели засну, так уж кончено. И потом я привык не спать перед сражением.
Петя посидел несколько времени в избе, радостно вспоминая подробности своей поездки и живо представляя себе то, что будет завтра. Потом, заметив, что Денисов заснул, он встал и пошел на двор.
На дворе еще было совсем темно. Дождик прошел, но капли еще падали с деревьев. Вблизи от караулки виднелись черные фигуры казачьих шалашей и связанных вместе лошадей. За избушкой чернелись две фуры, у которых стояли лошади, и в овраге краснелся догоравший огонь. Казаки и гусары не все спали: кое где слышались, вместе с звуком падающих капель и близкого звука жевания лошадей, негромкие, как бы шепчущиеся голоса.
Петя вышел из сеней, огляделся в темноте и подошел к фурам. Под фурами храпел кто то, и вокруг них стояли, жуя овес, оседланные лошади. В темноте Петя узнал свою лошадь, которую он называл Карабахом, хотя она была малороссийская лошадь, и подошел к ней.
– Ну, Карабах, завтра послужим, – сказал он, нюхая ее ноздри и целуя ее.
– Что, барин, не спите? – сказал казак, сидевший под фурой.
– Нет; а… Лихачев, кажется, тебя звать? Ведь я сейчас только приехал. Мы ездили к французам. – И Петя подробно рассказал казаку не только свою поездку, но и то, почему он ездил и почему он считает, что лучше рисковать своей жизнью, чем делать наобум Лазаря.
– Что же, соснули бы, – сказал казак.
– Нет, я привык, – отвечал Петя. – А что, у вас кремни в пистолетах не обились? Я привез с собою. Не нужно ли? Ты возьми.
Казак высунулся из под фуры, чтобы поближе рассмотреть Петю.
– Оттого, что я привык все делать аккуратно, – сказал Петя. – Иные так, кое как, не приготовятся, потом и жалеют. Я так не люблю.
– Это точно, – сказал казак.
– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?
– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.
– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.
Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.
– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.
– Вот и командир, – сказал Лихачев. Из караулки вышел Денисов и, окликнув Петю, приказал собираться.


Быстро в полутьме разобрали лошадей, подтянули подпруги и разобрались по командам. Денисов стоял у караулки, отдавая последние приказания. Пехота партии, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между деревьев в предрассветном тумане. Эсаул что то приказывал казакам. Петя держал свою лошадь в поводу, с нетерпением ожидая приказания садиться. Обмытое холодной водой, лицо его, в особенности глаза горели огнем, озноб пробегал по спине, и во всем теле что то быстро и равномерно дрожало.
– Ну, готово у вас все? – сказал Денисов. – Давай лошадей.
Лошадей подали. Денисов рассердился на казака за то, что подпруги были слабы, и, разбранив его, сел. Петя взялся за стремя. Лошадь, по привычке, хотела куснуть его за ногу, но Петя, не чувствуя своей тяжести, быстро вскочил в седло и, оглядываясь на тронувшихся сзади в темноте гусар, подъехал к Денисову.
– Василий Федорович, вы мне поручите что нибудь? Пожалуйста… ради бога… – сказал он. Денисов, казалось, забыл про существование Пети. Он оглянулся на него.
– Об одном тебя пг'ошу, – сказал он строго, – слушаться меня и никуда не соваться.
Во все время переезда Денисов ни слова не говорил больше с Петей и ехал молча. Когда подъехали к опушке леса, в поле заметно уже стало светлеть. Денисов поговорил что то шепотом с эсаулом, и казаки стали проезжать мимо Пети и Денисова. Когда они все проехали, Денисов тронул свою лошадь и поехал под гору. Садясь на зады и скользя, лошади спускались с своими седоками в лощину. Петя ехал рядом с Денисовым. Дрожь во всем его теле все усиливалась. Становилось все светлее и светлее, только туман скрывал отдаленные предметы. Съехав вниз и оглянувшись назад, Денисов кивнул головой казаку, стоявшему подле него.