Никелен, Исаак ван
Поделись знанием:
– Душенька… – или – дружок… – Княжна Марья не могла разобрать; но, наверное, по выражению его взгляда, сказано было нежное, ласкающее слово, которого он никогда не говорил. – Зачем не пришла?
«А я желала, желала его смерти! – думала княжна Марья. Он помолчал.
– Спасибо тебе… дочь, дружок… за все, за все… прости… спасибо… прости… спасибо!.. – И слезы текли из его глаз. – Позовите Андрюшу, – вдруг сказал он, и что то детски робкое и недоверчивое выразилось в его лице при этом спросе. Он как будто сам знал, что спрос его не имеет смысла. Так, по крайней мере, показалось княжне Марье.
– Я от него получила письмо, – отвечала княжна Марья.
Он с удивлением и робостью смотрел на нее.
– Где же он?
– Он в армии, mon pere, в Смоленске.
Он долго молчал, закрыв глаза; потом утвердительно, как бы в ответ на свои сомнения и в подтверждение того, что он теперь все понял и вспомнил, кивнул головой и открыл глаза.
– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.
Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
– Идите, княжна, идите, идите!
Княжна Марья пошла опять в сад и под горой у пруда, в том месте, где никто не мог видеть, села на траву. Она не знала, как долго она пробыла там. Чьи то бегущие женские шаги по дорожке заставили ее очнуться. Она поднялась и увидала, что Дуняша, ее горничная, очевидно, бежавшая за нею, вдруг, как бы испугавшись вида своей барышни, остановилась.
– Пожалуйте, княжна… князь… – сказала Дуняша сорвавшимся голосом.
| Исаак ван Никелен | |
| Isaak van Nickelen | |
 Интерьер церкви Св. Бавона, Харлем холст, масло 90 × 113 см. англ. Аукционный дом Доротеум, Вена, Австрия | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Происхождение: | |
| Жанр: |
Городской пейзаж |
| Стиль: | |
| Влияние: | |
 Работы на Викискладе | |
Исаа́к Янс ван Ни́келен (Исаак Никкелен / нидерл. / Isaak van Nikkelen / Isaak Jansz. van Nickele; 1632, Харлем / — 27 декабря 1703, Харлем) — голландский художник-пейзажист второй половины XVII века, мастерски живописавший церковные интерьеры.
Содержание
Биография
Североголландский художник Исаак ван Никелен родился в 1632 (или в 1633) году в Харлеме.
В 1660 году ему было присвоено звание мастера гильдии Святого Луки в Харлеме и
его картины с перспективными построениями церковных интерьеров пользовались большим успехом. Его сын и ученик, англ. Ян ван Никелен (Jan van Nickelen, 1655—1721) [1][2], был также пейзажистом, предпочитавшим архитектурные мотивы [3].
Исаак ван Никелен дожил до глубокой старости, но в конце жизни (1698), был признан банкротом. Живописец скончался в самом гонце 1703 года и 27 декабря 1703 был погребён в Харлеме.
Напишите отзыв о статье "Никелен, Исаак ван"
Литература
- Isaak Jansz van Nickelen // [www.sehepunkte.de/2007/12/12586.html Painting in Haarlem 1500-1850. The collection of the Frans Hals Museum] / Köhler, Neeltje; Levy-van Halm, Koos; Thiel, Pieter van. — Amsterdam, 2006. — P. 256-258. — ISBN 9789055446346.
- A. Brejon de Lavergnée, J. Foucart. [www.amazon.co.uk/Catalogue-sommaire-illustr%C3%A9-peintures-Louvre/dp/2711801349 Catalogue sommaire illustré des peintures du Musée du Louvre, Ecoles flamande et hollandaise]. — Paris, 1979. — P. 98. — 226 p. — ISBN 2711801349.
- Bruinvis, C. W. Isaäc van Nickelen, schilder en zijdewever (нид.) // Oud-Holland. — 1909. — Vol. 27. — P. , 241-244.
- Vries Azn., A.D. de. Biografische aanteekeningen betreffende voornamelijk Amsterdamsche schilders, plaatsnijders, enz. en hunne verwanten (нид.) // Oud-Holland. — 1885. — Vol. III, nr. 3. — P. 223-240.
Примечания
- ↑ [www.britishmuseum.org/research/search_the_collection_database/term_details.aspx?bioId=113172 Краткие сведения о сыне], англ. Яне ван Никелене см. на сайте Британского музея (англ.).
- ↑ Арнолд Хаубракен [www.dbnl.org/tekst/kram011leve01_01/kram011leve01_01_0017.php#3631 пишет, что и другие дети Исаака ван Никелена] (нид.) занимались живописным ремеслом.
- ↑ Искусство англ. Яна ван Никелена принадлежит, правда, уже иной эпохе; достаточно сказать, что он умер в один год с Антуаном Ватто (1721).
Ссылки
- [rkd.nl/en/artists/59390 Исаак ван Никелен в архиве RKD]
- [www.artnet.com/artists/isaac-van-nickele/past-auction-results Живопись Исаака ван Никелена на Artnet.com]
- [www.artfund.org/supporting-museums/art-weve-helped-buy/artwork/4966/interior-of-the-church-at-st-bavo-haarlem The Art Fund]
- Фигуры на картине Питера Санредама [www.nationaltrustcollections.org.uk/object/446733 «Интерьер церкви Святой Екатерины,] Утрехт», написаны, предположительно, Исааком ван Никеленом. англ. Коллекция Национального фонда Великобритании.
Отрывок, характеризующий Никелен, Исаак ван
– Нет, я не спала, – сказала княжна Марья, отрицательно покачав головой. Невольно подчиняясь отцу, она теперь так же, как он говорил, старалась говорить больше знаками и как будто тоже с трудом ворочая язык.– Душенька… – или – дружок… – Княжна Марья не могла разобрать; но, наверное, по выражению его взгляда, сказано было нежное, ласкающее слово, которого он никогда не говорил. – Зачем не пришла?
«А я желала, желала его смерти! – думала княжна Марья. Он помолчал.
– Спасибо тебе… дочь, дружок… за все, за все… прости… спасибо… прости… спасибо!.. – И слезы текли из его глаз. – Позовите Андрюшу, – вдруг сказал он, и что то детски робкое и недоверчивое выразилось в его лице при этом спросе. Он как будто сам знал, что спрос его не имеет смысла. Так, по крайней мере, показалось княжне Марье.
– Я от него получила письмо, – отвечала княжна Марья.
Он с удивлением и робостью смотрел на нее.
– Где же он?
– Он в армии, mon pere, в Смоленске.
Он долго молчал, закрыв глаза; потом утвердительно, как бы в ответ на свои сомнения и в подтверждение того, что он теперь все понял и вспомнил, кивнул головой и открыл глаза.
– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.
Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
– Идите, княжна, идите, идите!
Княжна Марья пошла опять в сад и под горой у пруда, в том месте, где никто не мог видеть, села на траву. Она не знала, как долго она пробыла там. Чьи то бегущие женские шаги по дорожке заставили ее очнуться. Она поднялась и увидала, что Дуняша, ее горничная, очевидно, бежавшая за нею, вдруг, как бы испугавшись вида своей барышни, остановилась.
– Пожалуйте, княжна… князь… – сказала Дуняша сорвавшимся голосом.
