Никитин, Александр Павлович

Александр Павлович Никитин
Дата рождения	24 декабря 1824(1824-12-24)
Дата смерти	21 ноября 1891(1891-11-21) (66 лет)
Место смерти	Санкт-Петербург
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Род войск	пехота, Генеральный штаб
Звание
Командовал	Бутырский пех. полк, Несвижский гренадер. полк, 2-й арм. корп., Виленский военный округ.
Сражения/войны	Венгерский поход 1849 г.,
Награды и премии	Орден Святого Станислава 1-й ст. (1867), Орден Святой Анны 1-й ст. (1869), Орден Святого Владимира 2-й ст. (1874), Орден Белого Орла (1876), Орден Святого Александра Невского (1879).

Алекса́ндр Па́влович Ники́тин (1824—1891) — русский генерал, командующий войсками Виленского военного округа.

Биография

Родился 24 декабря 1824 года и происходил из дворян Московской губернии. По окончании Павловского кадетского корпуса 2 августа 1843 года был выпущен прапорщиком в Лейб-гвардии Московский полк. В чине подпоручика в 1847 году поступил в Николаевскую военную академию и в том же году был произведён в поручики. По окончании в 1849 году академического курса Никитин за отличные успехи в науках был произведён в штабс-капитаны и отправлен на службу в действующую армию с причислением к 5-му армейскому корпусу, находившемуся в Венгрии; вскоре с тем же корпусом Никитин был отправлен в придунайские княжества, где находился до 25 января 1850 года, когда был переведён в гвардейский генеральный штаб. В августе 1852 года Никитин был произведён в капитаны и назначен старшим адъютантом штаба гвардейского пехотного корпуса.

Во время Восточной войны 1853—1856 годов Никитин находился в составе войск, оберегавших берега Эстляндии. Назначенный на должность дивизионного квартирмейстера 3-й гвардейской пехотной дивизии, Никитин 26 января 1855 года был произведён в полковники, а в сентябре 1856 года назначен обер-квартирмейстером отдельного гренадерского корпуса. В марте 1859 г. состоялось назначение Никитина командиром Бутырского пехотного полка, а в декабре того же года он был назначен на ту же должность в Несвижский гренадерский генерал-фельдмаршала князя Барклая-де-Толли полк, которым командовал более двух лет.

В 1862 году он был назначен исполняющим должность начальника штаба 4-го армейского корпуса и вскоре за тем произведён 30 августа за отличие по службе в генерал-майоры с утверждением в должности начальника штаба 4-го армейского корпуса.

Когда были образованы военные округа, Никитин получил назначение на должность начальника штаба, сначала (в 1864 году) Рижского, а потом (в мае 1866 года) Виленского военных округов. Кроме того, он в 1865 году исправлял обязанность Рижского коменданта. В 1868 году Никитин был вызван в Санкт-Петербург для участия в занятиях Высочайше учрежденной Комиссии по устройству быта и призрения отставных и бессрочно отпускных нижних чинов. 24 июня 1870 г. Никитин был произведён в генерал-лейтенанты.

В ноябре 1876 года он по Высочайшему повелению был командирован в Сербию с особо возложенным на него поручением, касавшимся боевой подготовки сербских войск, причем выполнил это поручение с выдающимся успехом. В апреле 1878 года состоялось назначение Никитина на должность командира 2-го армейского корпуса, которым он командовал в течение шести лет, причём с сентября 1878 года по 26 ноября исполнял обязанности начальника военных сообщений действующей армии и командующего войсками, находящимися в тылу армии. Состоя в должности командира 2-го армейского корпуса, Никитин неоднократно командовал войсками Виленского военного округа. Произведённый 6 мая 1884 года в генералы от инфантерии, он вскоре за тем был назначен командующим войсками Виленского военного округа, но занимал эту должность недолго. Два года спустя, 11 марта 1886 года, состоялось назначение А. П. Никитина членом Военного совета, каковую должность он занимал до смерти, с 19 апреля 1886 года состоя председателем Высочайше учрежденной при Военном Совете Комиссии по устройству казарм.

Имел ордена Святого Станислава 1-й степени (1867), Святой Анны 1-й степени (1869), Святого Владимира 2-й степени (1874), Белого Орла (1876), Св. Александра Невского (1879).

Умер 21 ноября 1891 года в Санкт-Петербурге, похоронен на кладбище Новодевичьего монастыря.

Источники

• Русский биографический словарь: В 25 т. / под наблюдением А. А. Половцова. 1896—1918.
• Список генералам по старшинству на 1886 год. СПб., 1886.

Отрывок, характеризующий Никитин, Александр Павлович

Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.
Чем больше он, в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнию. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая без любви стоит между жизнью и смертью. Когда он, это первое время, вспоминал о том, что ему надо было умереть, он говорил себе: ну что ж, тем лучше.
Но после той ночи в Мытищах, когда в полубреду перед ним явилась та, которую он желал, и когда он, прижав к своим губам ее руку, заплакал тихими, радостными слезами, любовь к одной женщине незаметно закралась в его сердце и опять привязала его к жизни. И радостные и тревожные мысли стали приходить ему. Вспоминая ту минуту на перевязочном пункте, когда он увидал Курагина, он теперь не мог возвратиться к тому чувству: его мучил вопрос о том, жив ли он? И он не смел спросить этого.

Болезнь его шла своим физическим порядком, но то, что Наташа называла: это сделалось с ним, случилось с ним два дня перед приездом княжны Марьи. Это была та последняя нравственная борьба между жизнью и смертью, в которой смерть одержала победу. Это было неожиданное сознание того, что он еще дорожил жизнью, представлявшейся ему в любви к Наташе, и последний, покоренный припадок ужаса перед неведомым.
Это было вечером. Он был, как обыкновенно после обеда, в легком лихорадочном состоянии, и мысли его были чрезвычайно ясны. Соня сидела у стола. Он задремал. Вдруг ощущение счастья охватило его.
«А, это она вошла!» – подумал он.
Действительно, на месте Сони сидела только что неслышными шагами вошедшая Наташа.
С тех пор как она стала ходить за ним, он всегда испытывал это физическое ощущение ее близости. Она сидела на кресле, боком к нему, заслоняя собой от него свет свечи, и вязала чулок. (Она выучилась вязать чулки с тех пор, как раз князь Андрей сказал ей, что никто так не умеет ходить за больными, как старые няни, которые вяжут чулки, и что в вязании чулка есть что то успокоительное.) Тонкие пальцы ее быстро перебирали изредка сталкивающиеся спицы, и задумчивый профиль ее опущенного лица был ясно виден ему. Она сделала движенье – клубок скатился с ее колен. Она вздрогнула, оглянулась на него и, заслоняя свечу рукой, осторожным, гибким и точным движением изогнулась, подняла клубок и села в прежнее положение.
Он смотрел на нее, не шевелясь, и видел, что ей нужно было после своего движения вздохнуть во всю грудь, но она не решалась этого сделать и осторожно переводила дыханье.
В Троицкой лавре они говорили о прошедшем, и он сказал ей, что, ежели бы он был жив, он бы благодарил вечно бога за свою рану, которая свела его опять с нею; но с тех пор они никогда не говорили о будущем.
«Могло или не могло это быть? – думал он теперь, глядя на нее и прислушиваясь к легкому стальному звуку спиц. – Неужели только затем так странно свела меня с нею судьба, чтобы мне умереть?.. Неужели мне открылась истина жизни только для того, чтобы я жил во лжи? Я люблю ее больше всего в мире. Но что же делать мне, ежели я люблю ее?» – сказал он, и он вдруг невольно застонал, по привычке, которую он приобрел во время своих страданий.
Услыхав этот звук, Наташа положила чулок, перегнулась ближе к нему и вдруг, заметив его светящиеся глаза, подошла к нему легким шагом и нагнулась.
– Вы не спите?
– Нет, я давно смотрю на вас; я почувствовал, когда вы вошли. Никто, как вы, но дает мне той мягкой тишины… того света. Мне так и хочется плакать от радости.
Наташа ближе придвинулась к нему. Лицо ее сияло восторженною радостью.
– Наташа, я слишком люблю вас. Больше всего на свете.
– А я? – Она отвернулась на мгновение. – Отчего же слишком? – сказала она.
– Отчего слишком?.. Ну, как вы думаете, как вы чувствуете по душе, по всей душе, буду я жив? Как вам кажется?
– Я уверена, я уверена! – почти вскрикнула Наташа, страстным движением взяв его за обе руки.
Он помолчал.
– Как бы хорошо! – И, взяв ее руку, он поцеловал ее.
Наташа была счастлива и взволнована; и тотчас же она вспомнила, что этого нельзя, что ему нужно спокойствие.
– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.
Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.