Никитская церковь (Владимир)
| Церковь Святого Никиты Столпника | |
 | |
| Владимирский храм в честь Никиты Столпника | |
|---|---|
| Адрес: |
Россия, Владимирская область, Владимир, улица Княгининская, 8 |
| Патриархат: |
принадлежит РПЦ |
| Епархия: | |
| Первое упоминание: | |
Ники́тская церковь (первоначально Предте́ченская) города Владимира — храм, построенный в 1760-х годах владимирским купцом Семёном Лазаревым в честь святого Никиты Столпника. Храм послужил образцом для Троице-Тихвинского храма, возведенного в подмосковном городе Дмитрове.
В 1938 году храм был закрыт для богослужений, в его стенах разместилась Владимирская экспериментальная научно-реставрационная производственная мастерская («Владимир-реставрация»).
В августе 2015 года его вернули Владимирской Епархии и он вновь стал действующим.
История создания
Владимирский купец, член Владимирского городового магистрата Семён Лазарев построил церковь на собственные средства на месте Космо-Дамиановского монастыря, известного со времени гибели Андрея Боголюбского (игумен монастыря Арсений совершил погребальную службу над телом великого князя). Есть сведения, что в XVII веке на том самом месте стояла деревянная церковь, освященная в честь Космы и Дамиана, а также Иоанна Предтечи[1], сохранился ли к тому времени монастырь не известно.
Новую Никитскую церковь освятил епископ Владимирский и Муромский Павел. Два престола на первом и втором этажах храма были освящены в честь Иоанна Предтечи и Космы и Дамиана.
Первая постройка несколько отличалась от той, что сохранилась до наших дней. В 1849 году к церкви на средства купца Петра Васильевича Козлова, владельца первого во Владимире мыловаренного завода, пристроили боковые двухэтажные приделы. Однако при строительстве был допущен ряд ошибок — в помещении было сыро и темно, поскольку в приделах отсутствовали нижние окна.
Купец 2-й гильдии Николай Львович Философов вложил средства (всего около 50 тысяч рублей[2]) для реконструкции пристройки. Он купил для храма два участка земли, построил каменные здания причта и церковной школы, возвел ограду[3]. После смерти его похоронили рядом с церковью.
В то время известным прихожанином храма был архитектор и археолог Николай Артлебен. Именно он, как архитектор во Владимирской казенной палате, а после и владимирский епархиальный архитектор, вел наблюдение за перестройкой храма[2].
В 1899 году церковным старостой Никитского храма был избран купец 2-й гильдии Дмитрий Петрович Гончаров. На его пожертвования в верхнем храме были устроены новые резные вызолоченные клиросы, позолочен средний иконостас в нижнем этаже[2].
После 1917 года церковь несколько раз пытались закрыть. В 1936—1937 годах власти города провели ряд арестов священнослужителей храма, обвиненных в антисоветской деятельности. В 1938 году церковь была закрыта.
В 1970—2015 гг. в храме находилась реставрационная мастерская. Открытую площадку на колокольне застеклили и стали использовать в качестве смотровой[3].
Архитектурные особенности
Никитская церковь — уникальный для Владимира[4] памятник архитектуры, построенный в стиле провинциального барокко. В основу композиции церкви положен традиционный для России того времени трапезный тип храма, однако внешне церковь больше напоминает гражданское строение.
Здание с бело-зеленым фасадом разделено большими окнами, которых обрамляют барочные наличники (у каждого окна свой узор), на три яруса. Углы здания украшены пилястрами с ордерными капителями.
По сведениям краеведов, до революции Никитскую церковь было видно в любой точке города.
Похожий храм находится в Дмитрове. В 1794—1801 годах по образу Никитской церкви[4] там построили Троице-Тихвинский храм, действующий по сей день.
Внутреннее убранство
Уже при постройке главной достопримечательностью храма служил роскошный иконостас с резными царскими вратами, похожими по форме на иконостас Успенского владимирского собора[5].
Множество окон создавали внутри особую атмосферу во время богослужений. Они были размещены строителями таким образом, чтобы в храме в солнечное время было очень светло и празднично.
- Никитская церковь во Владимире 4.JPGВход в церковь (февраль 2015 года)
- Никитская церковь во Владимире 3.JPGВид зимой
- Никитская церковь во Владимире.jpgВид летом
Напишите отзыв о статье "Никитская церковь (Владимир)"
Примечания
- ↑ [lubovbezusl.ucoz.ru/publ/istorija/vladimir/uprazdnjonnye_monastyri_vladimira/64-1-0-1573 Упраздненные монастыри Владимира]
- ↑ 1 2 3 [book33.ru/vladimir-monastiri-cerkvi/nikitskaya-cerkov-vladimir.html История Никитской церкви в лицах]
- ↑ 1 2 [vladimir-web.ru/istoriya-i-arhitektura-nikitskoy-cerkvi-vo-vladimire/ История и архитектура Никитской церкви во Владимире]
- ↑ 1 2 [www.putidorogi-nn.ru/vladimir/nikitskaya-tserkov Памятник провинциального барокко во Владимире]
- ↑ [lubovbezusl.ucoz.ru/publ/istorija/vladimir/svjato_troickaja_cerkov_vladimira/64-1-0-1627 Черно-белые фотографии иконостаса храма 1938 года]
Отрывок, характеризующий Никитская церковь (Владимир)
22 го числа, в полдень, Пьер шел в гору по грязной, скользкой дороге, глядя на свои ноги и на неровности пути. Изредка он взглядывал на знакомую толпу, окружающую его, и опять на свои ноги. И то и другое было одинаково свое и знакомое ему. Лиловый кривоногий Серый весело бежал стороной дороги, изредка, в доказательство своей ловкости и довольства, поджимая заднюю лапу и прыгая на трех и потом опять на всех четырех бросаясь с лаем на вороньев, которые сидели на падали. Серый был веселее и глаже, чем в Москве. Со всех сторон лежало мясо различных животных – от человеческого до лошадиного, в различных степенях разложения; и волков не подпускали шедшие люди, так что Серый мог наедаться сколько угодно.
Дождик шел с утра, и казалось, что вот вот он пройдет и на небе расчистит, как вслед за непродолжительной остановкой припускал дождик еще сильнее. Напитанная дождем дорога уже не принимала в себя воды, и ручьи текли по колеям.
Пьер шел, оглядываясь по сторонам, считая шаги по три, и загибал на пальцах. Обращаясь к дождю, он внутренне приговаривал: ну ка, ну ка, еще, еще наддай.
Ему казалось, что он ни о чем не думает; но далеко и глубоко где то что то важное и утешительное думала его душа. Это что то было тончайшее духовное извлечение из вчерашнего его разговора с Каратаевым.
Вчера, на ночном привале, озябнув у потухшего огня, Пьер встал и перешел к ближайшему, лучше горящему костру. У костра, к которому он подошел, сидел Платон, укрывшись, как ризой, с головой шинелью, и рассказывал солдатам своим спорым, приятным, но слабым, болезненным голосом знакомую Пьеру историю. Было уже за полночь. Это было то время, в которое Каратаев обыкновенно оживал от лихорадочного припадка и бывал особенно оживлен. Подойдя к костру и услыхав слабый, болезненный голос Платона и увидав его ярко освещенное огнем жалкое лицо, Пьера что то неприятно кольнуло в сердце. Он испугался своей жалости к этому человеку и хотел уйти, но другого костра не было, и Пьер, стараясь не глядеть на Платона, подсел к костру.
– Что, как твое здоровье? – спросил он.
– Что здоровье? На болезнь плакаться – бог смерти не даст, – сказал Каратаев и тотчас же возвратился к начатому рассказу.
– …И вот, братец ты мой, – продолжал Платон с улыбкой на худом, бледном лице и с особенным, радостным блеском в глазах, – вот, братец ты мой…
Пьер знал эту историю давно, Каратаев раз шесть ему одному рассказывал эту историю, и всегда с особенным, радостным чувством. Но как ни хорошо знал Пьер эту историю, он теперь прислушался к ней, как к чему то новому, и тот тихий восторг, который, рассказывая, видимо, испытывал Каратаев, сообщился и Пьеру. История эта была о старом купце, благообразно и богобоязненно жившем с семьей и поехавшем однажды с товарищем, богатым купцом, к Макарью.
Остановившись на постоялом дворе, оба купца заснули, и на другой день товарищ купца был найден зарезанным и ограбленным. Окровавленный нож найден был под подушкой старого купца. Купца судили, наказали кнутом и, выдернув ноздри, – как следует по порядку, говорил Каратаев, – сослали в каторгу.
– И вот, братец ты мой (на этом месте Пьер застал рассказ Каратаева), проходит тому делу годов десять или больше того. Живет старичок на каторге. Как следовает, покоряется, худого не делает. Только у бога смерти просит. – Хорошо. И соберись они, ночным делом, каторжные то, так же вот как мы с тобой, и старичок с ними. И зашел разговор, кто за что страдает, в чем богу виноват. Стали сказывать, тот душу загубил, тот две, тот поджег, тот беглый, так ни за что. Стали старичка спрашивать: ты за что, мол, дедушка, страдаешь? Я, братцы мои миленькие, говорит, за свои да за людские грехи страдаю. А я ни душ не губил, ни чужого не брал, акромя что нищую братию оделял. Я, братцы мои миленькие, купец; и богатство большое имел. Так и так, говорит. И рассказал им, значит, как все дело было, по порядку. Я, говорит, о себе не тужу. Меня, значит, бог сыскал. Одно, говорит, мне свою старуху и деток жаль. И так то заплакал старичок. Случись в их компании тот самый человек, значит, что купца убил. Где, говорит, дедушка, было? Когда, в каком месяце? все расспросил. Заболело у него сердце. Подходит таким манером к старичку – хлоп в ноги. За меня ты, говорит, старичок, пропадаешь. Правда истинная; безвинно напрасно, говорит, ребятушки, человек этот мучится. Я, говорит, то самое дело сделал и нож тебе под голова сонному подложил. Прости, говорит, дедушка, меня ты ради Христа.
Каратаев замолчал, радостно улыбаясь, глядя на огонь, и поправил поленья.
– Старичок и говорит: бог, мол, тебя простит, а мы все, говорит, богу грешны, я за свои грехи страдаю. Сам заплакал горючьми слезьми. Что же думаешь, соколик, – все светлее и светлее сияя восторженной улыбкой, говорил Каратаев, как будто в том, что он имел теперь рассказать, заключалась главная прелесть и все значение рассказа, – что же думаешь, соколик, объявился этот убийца самый по начальству. Я, говорит, шесть душ загубил (большой злодей был), но всего мне жальче старичка этого. Пускай же он на меня не плачется. Объявился: списали, послали бумагу, как следовает. Место дальнее, пока суд да дело, пока все бумаги списали как должно, по начальствам, значит. До царя доходило. Пока что, пришел царский указ: выпустить купца, дать ему награждения, сколько там присудили. Пришла бумага, стали старичка разыскивать. Где такой старичок безвинно напрасно страдал? От царя бумага вышла. Стали искать. – Нижняя челюсть Каратаева дрогнула. – А его уж бог простил – помер. Так то, соколик, – закончил Каратаев и долго, молча улыбаясь, смотрел перед собой.
