Никифоров, Павел Михайлович

Павел Михайлович Никифоров
Научная сфера:	геофизика, сейсмология
Альма-матер:	Санкт-Петербургский университет
Научный руководитель:	Б. Б. Голицын
Награды и премии:

Павел Михайлович Никифоров (5 (17) июня 1884, Санкт-Петербург ‒ 2 ноября 1944, Москва) — советский геофизик, сейсмолог, член-корреспондент АН СССР (1932).

Биография

Отец П. М. Никифорова был парикмахером Санкт-Петербургских Императорских театров, работал главным образом в Мариинском театре, умер в 1900 г. После его смерти вдова была принята в тот же театр на его должность. На её заработок жила семья. Несмотря на трудности, мать старалась дать детям хорошее образование. Павел Михайлович успешно окончил в 1902 г. классическую гимназию и в том же году поступил в Императорский Санкт-Петербургский университет на естественное отделение, а в 1905 г. был зачислен на математическое отделение физико-математического факультета. Учась одновременно на двух отделениях, Павел Михайлович проявил свои способности и увлечение естественными науками — физикой и математикой

• 1908 год — окончил Петербургский университет, работал учёным секретарём постоянной центральной сейсмической комиссии под руководством Б. Б. Голицына.
• 1908—1921 работал в Физическом кабинете и Сейсмической комиссии AH
• с 1923 год и по 1929 год — работал в Институте прикладной геофизики
• с 1924 год заведовал сейсмическим отделом Физико-математического института AH CCCP и сейсмической сетью АН СССР.
• с 1926 год и по 1934 год — заведующий кафедрой геофизики ЛГУ
• 1928 год — стал организатором Сейсмологического института АН СССР. Оставался его директором до своей смерти в 1944 году.
• В 1932 году вступил в ВКП(б) и был избран членом-корреспондентом АН СССР
• с 1933 года и по 1934 год — профессор Горного института в Ленинграде

Вклад в науку

В 1921—1923 годах Павел Михайлович Никифоров одним из первых выполнил вариометрические определения в pайоне Курской магнитной аномалии. В 1924 году он создал гравитационный вариометр собственной конструкции и выполнил гравиметрическую съёмку на Урале (1924) и в Кривом Роге (1925), также в Средней Азии и Крыму (1928). Павел Михайлович Никифоров создал сейсмограф собственной конструкции для регистрации близких землетрясений. Этот прибор обладал высокой чувствительностью — при записи увеличивал смещение грунта в 5000 раз и кроме того имел небольшой вес и габариты. Никифоров организовал систематические наблюдения за сейсмичностью на территории СССР, для чего им была создана постоянно действующая сеть региональных сейсмических станций в Крыму, на Кавказе и в Средней Азии. Результатом этой работы стала первая карта сейсмичности территории CCCP (1935).

Для исследования глубинного строения земной коры и для выявления нефтеносных структур разработал сейсмические методы наблюдения за упругими волнами, возбуждаемыми взрывами. Под руководством Никифорова с использованием результатов наблюдений за колебаниями зданий и инженерных сооружений при взрывах были разработаны первые нормы сейсмостойкого строительства в СССР.
П. М. Никифоров был избран членом научных обществ:

• Bureau International de Geophysique Appeiquee. Madrid (1926 год)
• American Seismological Society (1927 год)
• Commission Seismique Internationale. Strasbourg (1927 год)
• Deutsche Physikalische Gesellschaft (1927 год)

Награды и премии

• орден Трудового Красного Знамени (13.6.1944)

О нём

• Иоффе A. Ф. Павел Михайлович Никифоров. (Некролог) // Вестник AH CCCP, 1944, № 11-12.
• Козенко А. В. [onznews.wdcb.ru/publications/v01/2009NZ000002.pdf Никифоров Павел Михайлович (к 125-летию со дня рождения)] Вестник ОНЗ РАН, 1, 2009

Ссылки

• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-51521.ln-ru Профиль Павла Михайловича Никифорова] на официальном сайте РАН

Отрывок, характеризующий Никифоров, Павел Михайлович

– Имею честь поздравить, генерал Мак приехал,совсем здоров,только немного тут зашибся, – прибавил он,сияя улыбкой и указывая на свою голову.
Генерал нахмурился, отвернулся и пошел дальше.
– Gott, wie naiv! [Боже мой, как он прост!] – сказал он сердито, отойдя несколько шагов.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.
– Если вы, милостивый государь, – заговорил он пронзительно с легким дрожанием нижней челюсти, – хотите быть шутом , то я вам в этом не могу воспрепятствовать; но объявляю вам, что если вы осмелитесь другой раз скоморошничать в моем присутствии, то я вас научу, как вести себя.
Несвицкий и Жерков так были удивлены этой выходкой, что молча, раскрыв глаза, смотрели на Болконского.
– Что ж, я поздравил только, – сказал Жерков.
– Я не шучу с вами, извольте молчать! – крикнул Болконский и, взяв за руку Несвицкого, пошел прочь от Жеркова, не находившего, что ответить.
– Ну, что ты, братец, – успокоивая сказал Несвицкий.
– Как что? – заговорил князь Андрей, останавливаясь от волнения. – Да ты пойми, что мы, или офицеры, которые служим своему царю и отечеству и радуемся общему успеху и печалимся об общей неудаче, или мы лакеи, которым дела нет до господского дела. Quarante milles hommes massacres et l'ario mee de nos allies detruite, et vous trouvez la le mot pour rire, – сказал он, как будто этою французскою фразой закрепляя свое мнение. – C'est bien pour un garcon de rien, comme cet individu, dont vous avez fait un ami, mais pas pour vous, pas pour vous. [Сорок тысяч человек погибло и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить. Это простительно ничтожному мальчишке, как вот этот господин, которого вы сделали себе другом, но не вам, не вам.] Мальчишкам только можно так забавляться, – сказал князь Андрей по русски, выговаривая это слово с французским акцентом, заметив, что Жерков мог еще слышать его.
Он подождал, не ответит ли что корнет. Но корнет повернулся и вышел из коридора.


Гусарский Павлоградский полк стоял в двух милях от Браунау. Эскадрон, в котором юнкером служил Николай Ростов, расположен был в немецкой деревне Зальценек. Эскадронному командиру, ротмистру Денисову, известному всей кавалерийской дивизии под именем Васьки Денисова, была отведена лучшая квартира в деревне. Юнкер Ростов с тех самых пор, как он догнал полк в Польше, жил вместе с эскадронным командиром.
11 октября, в тот самый день, когда в главной квартире всё было поднято на ноги известием о поражении Мака, в штабе эскадрона походная жизнь спокойно шла по старому. Денисов, проигравший всю ночь в карты, еще не приходил домой, когда Ростов, рано утром, верхом, вернулся с фуражировки. Ростов в юнкерском мундире подъехал к крыльцу, толконув лошадь, гибким, молодым жестом скинул ногу, постоял на стремени, как будто не желая расстаться с лошадью, наконец, спрыгнул и крикнул вестового.
– А, Бондаренко, друг сердечный, – проговорил он бросившемуся стремглав к его лошади гусару. – Выводи, дружок, – сказал он с тою братскою, веселою нежностию, с которою обращаются со всеми хорошие молодые люди, когда они счастливы.
– Слушаю, ваше сиятельство, – отвечал хохол, встряхивая весело головой.
– Смотри же, выводи хорошенько!
Другой гусар бросился тоже к лошади, но Бондаренко уже перекинул поводья трензеля. Видно было, что юнкер давал хорошо на водку, и что услужить ему было выгодно. Ростов погладил лошадь по шее, потом по крупу и остановился на крыльце.
«Славно! Такая будет лошадь!» сказал он сам себе и, улыбаясь и придерживая саблю, взбежал на крыльцо, погромыхивая шпорами. Хозяин немец, в фуфайке и колпаке, с вилами, которыми он вычищал навоз, выглянул из коровника. Лицо немца вдруг просветлело, как только он увидал Ростова. Он весело улыбнулся и подмигнул: «Schon, gut Morgen! Schon, gut Morgen!» [Прекрасно, доброго утра!] повторял он, видимо, находя удовольствие в приветствии молодого человека.
– Schon fleissig! [Уже за работой!] – сказал Ростов всё с тою же радостною, братскою улыбкой, какая не сходила с его оживленного лица. – Hoch Oestreicher! Hoch Russen! Kaiser Alexander hoch! [Ура Австрийцы! Ура Русские! Император Александр ура!] – обратился он к немцу, повторяя слова, говоренные часто немцем хозяином.
Немец засмеялся, вышел совсем из двери коровника, сдернул
колпак и, взмахнув им над головой, закричал:
– Und die ganze Welt hoch! [И весь свет ура!]
Ростов сам так же, как немец, взмахнул фуражкой над головой и, смеясь, закричал: «Und Vivat die ganze Welt»! Хотя не было никакой причины к особенной радости ни для немца, вычищавшего свой коровник, ни для Ростова, ездившего со взводом за сеном, оба человека эти с счастливым восторгом и братскою любовью посмотрели друг на друга, потрясли головами в знак взаимной любви и улыбаясь разошлись – немец в коровник, а Ростов в избу, которую занимал с Денисовым.