Никифор (Бажанов)
| Архимандрит Никифор | |
 | |
| Имя при рождении: |
Алексей Михайлович Бажанов |
|---|---|
| Род деятельности: |
архимандрит, духовный писатель |
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: |
15 (27) декабря 1895 (63 года) |
| Место смерти: | |
Архимандрит Никифор (в миру — Алексей Михайлович Бажанов; 16 мая 1832 — 15 декабря 1895) — священнослужитель Православной российской церкви, настоятель Высоко-Петровского монастыря, духовный писатель.
Биография
Родился в 1832 году в Москве в семье диакона (позднее священника) церкви Спаса Преображения на Песках. Обучался в Московской духовной семинарии и после её окончания был назначен учителем, а с 1857 года — инспектором Перервинского духовного училища. 9 февраля 1864 года принял монашеский постриг с именем Никифор и 31 марта того же года назначен смотрителем Московского Донского училища. C 1876 года смотритель Перервинского духовного училища.
15 ноября 1878 года по собственному прошению был уволен от духовно-учебной службы и определён на проживание в Перервинский монастырь. 25 марта 1887 года был возведён в сан игумена. 25 ноября того же года назначен настоятелем московского Высоко-Петровского монастыря, а 12 декабря — возведён в сан архимандрита.
Состоял во многих общественных организациях:
- действительный член Общества любителей духовного просвещения (с 1867 года);
- член-сотрудник Православного Палестинского Общества (с 1885 года);
- товарищ председателя Комитета грамотности при Московском Обществе сельского хозяйства (1890—1892 годы);
- председатель отдела распространения духовно-нравственных книг, состоящего под покровительством императрицы (с 1892 года).
Скончался в Москве в ночь на 15 декабря 1895 года.
Литературная деятельность
Главным трудом архимандрита Никифора является Иллюстрированная полная популярная Библейская Энциклопедия, написанная им в 1890—1891 годы. Согласно предисловия Никифор имел целью дать ответы «почти на большую часть вопросов библейской археологии, архитектуры, астрономии, географии, биографии библейских деятелей, ботаники, священной библиографии, военной науки, зоологии, земледелия, искусств, минералогии, метеорологии, медицины, математики, нумизматики, педагогики, физики, этнографии и др».[1] Составленная им энциклопедия включает около 7500 объяснений различных понятий из книг Ветхого и Нового Заветов.
Кроме энциклопедии архимандритом Никифором написано:
- «Пособие при чтении и изучении Библии в семье и школе» (М., 1894);
- несколько статей в «Сборнике для любителей духовного чтения» (М., 1888).
Напишите отзыв о статье "Никифор (Бажанов)"
Примечания
Ссылки
- Мень А. В. Никифор (Алексей Бажанов) // Библиологический словарь: в 3 т. — М.: Фонд имени Александра Меня, 2002.
- Никифор, духовный писатель // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Отрывок, характеризующий Никифор (Бажанов)
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.
Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.
