Никки Сикс

Никки Сикс Nikki Sixx
Имя при рождении	Фрэнк Карлтон Серафино Феранна младший
Дата рождения	11 декабря 1958(1958-12-11) (65 лет)
Место рождения	Сан-Хосе, Калифорния, США
Годы активности	1975 — н. в.
Страна	США США
Профессии	рок-музыкант, автор песен, писатель, композитор, фотограф, продюсер, радиоведущий
Инструменты	бас-гитара
Жанры	хард-рок, хэви-метал, глэм-метал, альтернативный метал
Коллективы	Mötley Crüe, Sixx:A.M., Brides of Destruction, 58, Sister, London
Сотрудничество	Винс Нил, Томми Ли, Мик Марс, Дарен Джей Ашба, Джеймс Майкл
Лейблы	Eleven Seven, Elektra, Mötley Records
[www.nikkisixx.net NikkiSixx.net]

Никки Сикс (англ. Nikki Sixx, имя при рождении Фрэнк Карлтон Серафино Феранна младший (англ. Frank Carlton Serafino Feranna, Jr.; 11 декабря 1958, Сан-Хосе) — американский бас-гитарист и главный автор песен рок-группы Mötley Crüe. Основатель таких проектов как Sixx:A.M., 58 и Brides of Destruction.

Ранние годы

Сикс родился 11 декабря 1958 в городе Сан-Хосе, штат Калифорния. После того, как его отец оставил семью, он воспитывался матерью-одиночкой, Диной Ричардс, и частично его бабушкой с дедушкой. Его мать часто отправлялась в гастроли в качестве бэк-вокалистки. В детстве, самыми родными людьми стали его бабушка Нона и дедушка Том. Вместе с ними, Никки переезжал из одного штата в другой, поэтому у него было мало друзей.

Живя в Джероме, Айдахо, Сикс рос подростковым вандалом, вламываясь в дома соседей, воруя в магазинах. Бабушка и дедушка отправили его жить с матерью, когда она переехала в Сиэтл.

В 14 лет Никки ссорится со своей матерью и уходит из дома. В это время его исключают из школы за продажу марихуаны. С тех пор он нигде не учился. Сначала он ночует в автомобиле родителей своего друга и устраивается на работу посудомойщиком. Когда его увольняют с работы, ему приходится ночевать дома у двух проституток в чулане, которые пожалели его.

Позже, Никки вступает в музыкальную группу. Ему говорят, что группе не хватает басиста. Тогда Никки идет в музыкальный магазин с пустым чехлом для гитары. Он делает вид, что хочет устроится туда на работу, и когда продавец уходит за заявлением, Никки хватает гитару и уходит прочь.

Когда ему было 17 лет его арестовывает полиция за торговлю наркотиками перед концертом The Rolling Stones, и он вынужден уехать из города. Никки просит свою мать одолжить ему денег на билет на ферму к бабушке и дедушке в Айдахо. Позже, заработав денег, Сикс уезжает в Лос-Анджелес, где живёт у своей тетки, муж которой является президентом местного представительства Capitol Records. Не проходит и полгода, как из-за его высокомерия и неблагодарности родственники выгоняют его из дома.

Несколько лет спустя Никки пытается наладить свои отношения с отцом, но безуспешно (отец делает вид, что у него нет сына). Будучи злым на отца, он официально меняет своё имя. (В песне Mötley Crüe On With The Show есть слова посвящённые этому событию.) Для нового имени он берет за основу сценический псевдоним калифорнийского музыканта группы Squeeze Джеффа Николсона (Niki Syxx).

Взрослая жизнь

После основания своей самой удачной группы Mötley Crüe , Никки стал употреблять наркотики. Он единственный пристрастился к героину. Когда ему было 30 лет, встретил свою первую жену, модель Playboy Брэнди Брант. Вскоре, Брэнди родила первого сына Ганнера. Немного позже она родила ещё двоих детей. Девочку Сторми и мальчика Деккера. После рождения первого сына, брак Никки и Брэнди наткнулся на скалы. Но Никки будучи несчастлив из-за разлада своих родителей, не собирался повторять действий своего отца. Он считал, что дети не должны расти без отца.

Но вскоре брак распался. Брэнди захотела отсудить у Никки 10 миллионов долларов. Но Никки и Брэнди договорились о совместной опеке, и 10 миллионов долларов она не получила. Вскоре она уехала в Оранж Каунти с каким-то парнем и потеряла право опеки.

Вскоре Никки встретил звезду Спасателей Малибу и Playboy Донну Д’Эррико и через несколько дней они переехали в новый дом вместе с детьми Никки и сыном Донны Райаном. Никки женился на Донне 23 декабря 1997 года. Позже Донна забеременела их первым ребёнком. Девочку назвали Френки-Джейн.

Музыкальная карьера

Ранние группы

Со школьных лет Никки проявлял интерес к музыке. Свой первый бас он покупает в 14 лет на деньги заработанные от продажи гитары, которую он украл в музыкальном магазине Music West. Сперва он пытается играть с несколькими группами, но из-за неумения играть на гитаре его прослушивания проваливаются.

В 1979, познакомившись с Лиззи Греем через объявление в газете, он попадает в свою первую настоящую группу Sister. Через некоторое время его и Лиззи выгоняют из Sister, и они собирают свою собственную группу, которая получает название London.

Mötley Crüe

В 1981 Сикс основал Mötley Crüe с барабанщиком Томми Ли, к которым позже присоединились гитарист Мик Марс (через объявление в местной газете) и вокалист Винс Нил, с которым Томми учился в средней школе. Группа самостоятельно записала свой дебютный альбом Too Fast for Love, который был издан в ноябре 1981 на собственном лейбле группы Leathür Records. После подписания контракта с лейблом Elektra Records они повторно издали альбом. Позже группа записала второй альбом Shout at the Devil, который стал для них прорывным.

В 1989 группа выпустила свой самый успешный альбом Dr. Feelgood, спродюсированный Бобом Роком. Альбом оставался в чартах в течение 114 недель.

58

В 2000 году Никки собирает сторонний проект 58. Название следует из года рождения Никки Сикса. Записи группы не продавались, но отрицательная критика подхлестнула творческий потенциал музыканта.

Brides Of Destruction

Именно с этой группой Никки записал экспериментальный альбом Here Come to Brides, но он не продавался. Позже Никки поехал в тур с Briders и тур оказался провальным.

Наркотическая зависимость

Когда Никки Сиксу было 7 лет, он впервые попробовал курить марихуану вместе со своей матерью.

В отличие от других участников Mötley Crüe, Никки пристрастился к героину. Из книги The Heroin Diaries: «Алкоголь, кислота, кокаин… они были просто увлечениями. Когда я встретил героин, то влюбился в него по-настоящему». Он говорит, что передозировки у него были около 6 раз.

Ночью 22 декабря 1987 Сикса объявили мёртвым после передозировки героина. Его сердце остановилось на 2 минуты и врачи сделали два укола адреналина в сердце (этот случай вдохновил Сикса на написание песни «Kickstart my Heart»). В интервью Сикс рассказывал, что после того, как его объявили мёртвым, прибыла машина скорой помощи, и один из медработников оказался фанатом Mötley Crüe. « Похоже, что врач бросил на меня взгляд и сказал, что никто не умрёт у него в машине.» Когда Никки очнулся в больнице, он вырвал капельницу и трубки из своего носа и убежал на парковку автомобилей, где две девушки-фанатки довезли его, одетого только в кожаные штаны, до дома. Этот случай не заставил Никки задуматься, чтобы изменить свою жизнь. После возвращения домой он снова принял героин у себя в ванной и упал в обморок, пролежав так до следующего утра. Утром он обнаружил, что игла до сих пор торчит у него в руке. Ранее, когда группа выступала в Лондоне у Сикса была передозировка в доме наркодилера, и дилер попытался вернуть его в чувство, избив бейсбольной битой. После этого он выбросил тело Сикса в мусорный контейнер. Сикс упоминал об этом инциденте в книге The Heroin Diaries: A Year in the Life of a Shattered Rock Star. Этот инцидент стал вдохновением для написания песни «Dancing on Glass».

К 2001 году рок-музыкант сумел преодолеть наркозависимость. Последующее десятилетие он собирал коллекцию собственных фоторабот, которая отвлекала его от зелья и одновременно показывала мир глазами наркомана. В 2011 году фотовыставка Никки Сикс прошла с огромным успехом в Галерее Лос-Анджелеса..

Sixx Sense

С 8 февраля 2010 года на рок-радиостанциях начинает вещание проект Никки Сикса «Sixx Sense». Каждую ночь Никки в роли ведущего шоу обсуждает музыку и тему образа жизни, позволяя слушателям лучше понять мировоззрение рок-звёзд. Соведущую Никки в проекте Sixx Sense зовут Керри Кассем (Kerri Kassem). Транслируется данный проект на радиостанции XM Satellite Radio.

Примечания

Отрывок, характеризующий Никки Сикс

– Ну, мой милый, – шутливо сказал князь Василий, – скажи же мне: «да», и я от себя напишу ей, и мы убьем жирного тельца. – Но князь Василий не успел договорить своей шутки, как Пьер с бешенством в лице, которое напоминало его отца, не глядя в глаза собеседнику, проговорил шопотом:
– Князь, я вас не звал к себе, идите, пожалуйста, идите! – Он вскочил и отворил ему дверь.
– Идите же, – повторил он, сам себе не веря и радуясь выражению смущенности и страха, показавшемуся на лице князя Василия.
– Что с тобой? Ты болен?
– Идите! – еще раз проговорил дрожащий голос. И князь Василий должен был уехать, не получив никакого объяснения.
Через неделю Пьер, простившись с новыми друзьями масонами и оставив им большие суммы на милостыни, уехал в свои именья. Его новые братья дали ему письма в Киев и Одессу, к тамошним масонам, и обещали писать ему и руководить его в его новой деятельности.


Дело Пьера с Долоховым было замято, и, несмотря на тогдашнюю строгость государя в отношении дуэлей, ни оба противника, ни их секунданты не пострадали. Но история дуэли, подтвержденная разрывом Пьера с женой, разгласилась в обществе. Пьер, на которого смотрели снисходительно, покровительственно, когда он был незаконным сыном, которого ласкали и прославляли, когда он был лучшим женихом Российской империи, после своей женитьбы, когда невестам и матерям нечего было ожидать от него, сильно потерял во мнении общества, тем более, что он не умел и не желал заискивать общественного благоволения. Теперь его одного обвиняли в происшедшем, говорили, что он бестолковый ревнивец, подверженный таким же припадкам кровожадного бешенства, как и его отец. И когда, после отъезда Пьера, Элен вернулась в Петербург, она была не только радушно, но с оттенком почтительности, относившейся к ее несчастию, принята всеми своими знакомыми. Когда разговор заходил о ее муже, Элен принимала достойное выражение, которое она – хотя и не понимая его значения – по свойственному ей такту, усвоила себе. Выражение это говорило, что она решилась, не жалуясь, переносить свое несчастие, и что ее муж есть крест, посланный ей от Бога. Князь Василий откровеннее высказывал свое мнение. Он пожимал плечами, когда разговор заходил о Пьере, и, указывая на лоб, говорил:
– Un cerveau fele – je le disais toujours. [Полусумасшедший – я всегда это говорил.]
– Я вперед сказала, – говорила Анна Павловна о Пьере, – я тогда же сейчас сказала, и прежде всех (она настаивала на своем первенстве), что это безумный молодой человек, испорченный развратными идеями века. Я тогда еще сказала это, когда все восхищались им и он только приехал из за границы, и помните, у меня как то вечером представлял из себя какого то Марата. Чем же кончилось? Я тогда еще не желала этой свадьбы и предсказала всё, что случится.
Анна Павловна по прежнему давала у себя в свободные дни такие вечера, как и прежде, и такие, какие она одна имела дар устроивать, вечера, на которых собиралась, во первых, la creme de la veritable bonne societe, la fine fleur de l'essence intellectuelle de la societe de Petersbourg, [сливки настоящего хорошего общества, цвет интеллектуальной эссенции петербургского общества,] как говорила сама Анна Павловна. Кроме этого утонченного выбора общества, вечера Анны Павловны отличались еще тем, что всякий раз на своем вечере Анна Павловна подавала своему обществу какое нибудь новое, интересное лицо, и что нигде, как на этих вечерах, не высказывался так очевидно и твердо градус политического термометра, на котором стояло настроение придворного легитимистского петербургского общества.
В конце 1806 года, когда получены были уже все печальные подробности об уничтожении Наполеоном прусской армии под Иеной и Ауерштетом и о сдаче большей части прусских крепостей, когда войска наши уж вступили в Пруссию, и началась наша вторая война с Наполеоном, Анна Павловна собрала у себя вечер. La creme de la veritable bonne societe [Сливки настоящего хорошего общества] состояла из обворожительной и несчастной, покинутой мужем, Элен, из MorteMariet'a, обворожительного князя Ипполита, только что приехавшего из Вены, двух дипломатов, тетушки, одного молодого человека, пользовавшегося в гостиной наименованием просто d'un homme de beaucoup de merite, [весьма достойный человек,] одной вновь пожалованной фрейлины с матерью и некоторых других менее заметных особ.
Лицо, которым как новинкой угащивала в этот вечер Анна Павловна своих гостей, был Борис Друбецкой, только что приехавший курьером из прусской армии и находившийся адъютантом у очень важного лица.
Градус политического термометра, указанный на этом вечере обществу, был следующий: сколько бы все европейские государи и полководцы ни старались потворствовать Бонапартию, для того чтобы сделать мне и вообще нам эти неприятности и огорчения, мнение наше на счет Бонапартия не может измениться. Мы не перестанем высказывать свой непритворный на этот счет образ мыслей, и можем сказать только прусскому королю и другим: тем хуже для вас. Tu l'as voulu, George Dandin, [Ты этого хотел, Жорж Дандэн,] вот всё, что мы можем сказать. Вот что указывал политический термометр на вечере Анны Павловны. Когда Борис, который должен был быть поднесен гостям, вошел в гостиную, уже почти всё общество было в сборе, и разговор, руководимый Анной Павловной, шел о наших дипломатических сношениях с Австрией и о надежде на союз с нею.
Борис в щегольском, адъютантском мундире, возмужавший, свежий и румяный, свободно вошел в гостиную и был отведен, как следовало, для приветствия к тетушке и снова присоединен к общему кружку.
Анна Павловна дала поцеловать ему свою сухую руку, познакомила его с некоторыми незнакомыми ему лицами и каждого шопотом определила ему.
– Le Prince Hyppolite Kouraguine – charmant jeune homme. M r Kroug charge d'affaires de Kopenhague – un esprit profond, и просто: М r Shittoff un homme de beaucoup de merite [Князь Ипполит Курагин, милый молодой человек. Г. Круг, Копенгагенский поверенный в делах, глубокий ум. Г. Шитов, весьма достойный человек] про того, который носил это наименование.
Борис за это время своей службы, благодаря заботам Анны Михайловны, собственным вкусам и свойствам своего сдержанного характера, успел поставить себя в самое выгодное положение по службе. Он находился адъютантом при весьма важном лице, имел весьма важное поручение в Пруссию и только что возвратился оттуда курьером. Он вполне усвоил себе ту понравившуюся ему в Ольмюце неписанную субординацию, по которой прапорщик мог стоять без сравнения выше генерала, и по которой, для успеха на службе, были нужны не усилия на службе, не труды, не храбрость, не постоянство, а нужно было только уменье обращаться с теми, которые вознаграждают за службу, – и он часто сам удивлялся своим быстрым успехам и тому, как другие могли не понимать этого. Вследствие этого открытия его, весь образ жизни его, все отношения с прежними знакомыми, все его планы на будущее – совершенно изменились. Он был не богат, но последние свои деньги он употреблял на то, чтобы быть одетым лучше других; он скорее лишил бы себя многих удовольствий, чем позволил бы себе ехать в дурном экипаже или показаться в старом мундире на улицах Петербурга. Сближался он и искал знакомств только с людьми, которые были выше его, и потому могли быть ему полезны. Он любил Петербург и презирал Москву. Воспоминание о доме Ростовых и о его детской любви к Наташе – было ему неприятно, и он с самого отъезда в армию ни разу не был у Ростовых. В гостиной Анны Павловны, в которой присутствовать он считал за важное повышение по службе, он теперь тотчас же понял свою роль и предоставил Анне Павловне воспользоваться тем интересом, который в нем заключался, внимательно наблюдая каждое лицо и оценивая выгоды и возможности сближения с каждым из них. Он сел на указанное ему место возле красивой Элен, и вслушивался в общий разговор.
– Vienne trouve les bases du traite propose tellement hors d'atteinte, qu'on ne saurait y parvenir meme par une continuite de succes les plus brillants, et elle met en doute les moyens qui pourraient nous les procurer. C'est la phrase authentique du cabinet de Vienne, – говорил датский charge d'affaires. [Вена находит основания предлагаемого договора до того невозможными, что достигнуть их нельзя даже рядом самых блестящих успехов: и она сомневается в средствах, которые могут их нам доставить. Это подлинная фраза венского кабинета, – сказал датский поверенный в делах.]
– C'est le doute qui est flatteur! – сказал l'homme a l'esprit profond, с тонкой улыбкой. [Сомнение лестно! – сказал глубокий ум,]
– Il faut distinguer entre le cabinet de Vienne et l'Empereur d'Autriche, – сказал МorteMariet. – L'Empereur d'Autriche n'a jamais pu penser a une chose pareille, ce n'est que le cabinet qui le dit. [Необходимо различать венский кабинет и австрийского императора. Австрийский император никогда не мог этого думать, это говорит только кабинет.]