Николаев, Игорь Васильевич
Поделись знанием:
Начались прения. Бенигсен не считал еще игру проигранною. Допуская мнение Барклая и других о невозможности принять оборонительное сражение под Филями, он, проникнувшись русским патриотизмом и любовью к Москве, предлагал перевести войска в ночи с правого на левый фланг и ударить на другой день на правое крыло французов. Мнения разделились, были споры в пользу и против этого мнения. Ермолов, Дохтуров и Раевский согласились с мнением Бенигсена. Руководимые ли чувством потребности жертвы пред оставлением столицы или другими личными соображениями, но эти генералы как бы не понимали того, что настоящий совет не мог изменить неизбежного хода дел и что Москва уже теперь оставлена. Остальные генералы понимали это и, оставляя в стороне вопрос о Москве, говорили о том направлении, которое в своем отступлении должно было принять войско. Малаша, которая, не спуская глаз, смотрела на то, что делалось перед ней, иначе понимала значение этого совета. Ей казалось, что дело было только в личной борьбе между «дедушкой» и «длиннополым», как она называла Бенигсена. Она видела, что они злились, когда говорили друг с другом, и в душе своей она держала сторону дедушки. В средине разговора она заметила быстрый лукавый взгляд, брошенный дедушкой на Бенигсена, и вслед за тем, к радости своей, заметила, что дедушка, сказав что то длиннополому, осадил его: Бенигсен вдруг покраснел и сердито прошелся по избе. Слова, так подействовавшие на Бенигсена, были спокойным и тихим голосом выраженное Кутузовым мнение о выгоде и невыгоде предложения Бенигсена: о переводе в ночи войск с правого на левый фланг для атаки правого крыла французов.
– Я, господа, – сказал Кутузов, – не могу одобрить плана графа. Передвижения войск в близком расстоянии от неприятеля всегда бывают опасны, и военная история подтверждает это соображение. Так, например… (Кутузов как будто задумался, приискивая пример и светлым, наивным взглядом глядя на Бенигсена.) Да вот хоть бы Фридландское сражение, которое, как я думаю, граф хорошо помнит, было… не вполне удачно только оттого, что войска наши перестроивались в слишком близком расстоянии от неприятеля… – Последовало, показавшееся всем очень продолжительным, минутное молчание.
Прения опять возобновились, но часто наступали перерывы, и чувствовалось, что говорить больше не о чем.
Во время одного из таких перерывов Кутузов тяжело вздохнул, как бы сбираясь говорить. Все оглянулись на него.
– Eh bien, messieurs! Je vois que c'est moi qui payerai les pots casses, [Итак, господа, стало быть, мне платить за перебитые горшки,] – сказал он. И, медленно приподнявшись, он подошел к столу. – Господа, я слышал ваши мнения. Некоторые будут несогласны со мной. Но я (он остановился) властью, врученной мне моим государем и отечеством, я – приказываю отступление.
Вслед за этим генералы стали расходиться с той же торжественной и молчаливой осторожностью, с которой расходятся после похорон.
Некоторые из генералов негромким голосом, совсем в другом диапазоне, чем когда они говорили на совете, передали кое что главнокомандующему.
Малаша, которую уже давно ждали ужинать, осторожно спустилась задом с полатей, цепляясь босыми ножонками за уступы печки, и, замешавшись между ног генералов, шмыгнула в дверь.
Отпустив генералов, Кутузов долго сидел, облокотившись на стол, и думал все о том же страшном вопросе: «Когда же, когда же наконец решилось то, что оставлена Москва? Когда было сделано то, что решило вопрос, и кто виноват в этом?»
– Этого, этого я не ждал, – сказал он вошедшему к нему, уже поздно ночью, адъютанту Шнейдеру, – этого я не ждал! Этого я не думал!
– Вам надо отдохнуть, ваша светлость, – сказал Шнейдер.
– Да нет же! Будут же они лошадиное мясо жрать, как турки, – не отвечая, прокричал Кутузов, ударяя пухлым кулаком по столу, – будут и они, только бы…
В противоположность Кутузову, в то же время, в событии еще более важнейшем, чем отступление армии без боя, в оставлении Москвы и сожжении ее, Растопчин, представляющийся нам руководителем этого события, действовал совершенно иначе.
Событие это – оставление Москвы и сожжение ее – было так же неизбежно, как и отступление войск без боя за Москву после Бородинского сражения.
Каждый русский человек, не на основании умозаключений, а на основании того чувства, которое лежит в нас и лежало в наших отцах, мог бы предсказать то, что совершилось.
Начиная от Смоленска, во всех городах и деревнях русской земли, без участия графа Растопчина и его афиш, происходило то же самое, что произошло в Москве. Народ с беспечностью ждал неприятеля, не бунтовал, не волновался, никого не раздирал на куски, а спокойно ждал своей судьбы, чувствуя в себе силы в самую трудную минуту найти то, что должно было сделать. И как только неприятель подходил, богатейшие элементы населения уходили, оставляя свое имущество; беднейшие оставались и зажигали и истребляли то, что осталось.
| Игорь Николаев | |
| Имя при рождении: |
Игорь Васильевич Николаев |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Профессия: | |
| Годы активности: |
1990 — наст. время |
| Театр: | |
Игорь Васильевич Николаев (род. 19 июля 1963, Ленинград) — российский актёр и режиссёр театра и кино.
Содержание
Биография
В 1987 году закончил Ленинградский институт точной механики и оптики и 3 года работал по специальности.[1]
С 1989 по 1995 год учился в Ленинградском государственном институте театра, музыки и кинематографии на актёрско-режиссёрском курсе Л. А. Додина. В 1993 году получил диплом артиста, в 2000 — режиссёра.
С 1990 по 2006 год играл в Малом драматическом театре. С 2007 года — актёр Театра Сатиры на Васильевском.
Роли в театре
МДТ — Театр Европы
- «Gaudeamus» — Карамычев, Богданов
- «Клаустрофобия» — Соловьёв
- «Пьеса без названия» — Осип, Модест
- «Чевенгур» — Бог
- «Вишнёвый сад» — Яша
- «Долгий рождественский обед» — Чарльз
- «Ресторанчик, ресторанчик» — Коля, дядя Саша
- «Утиная охота» — Саяпин, Официант
- «Покаяние Фауста» — Фауст
Театр Сатиры на Васильевском
- «Саранча» — Фредди
- «Русское варенье» — Семен
- «Опасные связи» — Вальмонт
- «Даниэль Штайн, переводчик» — Авигдор
- «Курс лечения» — LSD
Режиссёр спектаклей
- «Фрёкен Жюли», МДТ — Театр Европы (2000 год)
- «Немой официант» (2008 год)
Фильмография
Актёрские работы
- 2001 — Тайны следствия — Леонид Николаевич Кораблёв
- 2002 — Тайны следствия 2 — Леонид Николаевич Кораблёв
- 2003 — Агентство НЛС–2 — Виктор Брагин
- 2004 — Тайны следствия 4 — Леонид Николаевич Кораблёв
- 2005 — Тайны следствия 5 — Леонид Николаевич Кораблёв
- 2006 — Защита Красина — Алексей Иванович Круглов
- 2006 — Тайны следствия 6 — Леонид Николаевич Кораблёв
- 2007 — Спасибо за любовь! — гость у Авериных
- 2007 — Тайны следствия 7 — Леонид Николаевич Кораблёв
- 2007 — Последнее путешествие Синдбада — Джон Смит
- 2008 — Дорожный патруль 2 — Пантелеймонов
- 2008 — Защита Красина 2 — Алексей Иванович Круглов
- 2008 — Реквием для свидетеля — Виктор Масличкин
- 2009 — Бумеранг из прошлого — Сашка Самойлов
- 2009 — Опергруппа — генеральный директор фирмы «Корвет» Олег Валентинович Мещеряков
- 2009 — Тайны следствия 8 — Леонид Николаевич Кораблёв
- 2009 — Возвращение Синдбада — Джон Смит
- 2010 — Гражданка начальница — Сергей Николаевич Корсиков
- 2010 — Десант есть десант — Родимин
- 2011 — Врача вызывали? — следователь райпрокуратуры Владимир Валентинович Шумов
- 2011 — Защита Красина 3 — Алексей Иванович Круглов'
- 2011 — Странствия Синдбада — Джон Смит
- 2012 — Санта Лючия — Сайкин
- 2012 — Бездна — Геннадий Попов
- 2012 — Тайны следствия 12 — Леонид Николаевич Кораблёв
- 2013 — Всё началось в Харбине — Василий Игнатьевич
- 2013 — Принцип Хабарова — Аркадий Перечный
- 2013 — Тест на беременность — Вячеслав, муж Алины
- 2013 — Тайны следствия 13 — Леонид Николаевич Кораблёв
- 2014 — Тайны следствия 14 — Леонид Николаевич Кораблёв
- 2015 — Тайны следствия 15 — Леонид Николаевич Кораблев
Режиссёрские работы
Напишите отзыв о статье "Николаев, Игорь Васильевич"
Примечания
- ↑ [club.ifmo.ru/person/1751/ ЛИТМО — Выпускники]
Ссылки
- [www.kinopoisk.ru/name/1620403/ Игорь Николаев]. kinopoisk.ru. Проверено 30 июля 2013. [www.webcitation.org/6JJVQdxut Архивировано из первоисточника 1 сентября 2013].
- [rusakters.ru/nikolaev-igor.html Игорь Николаев] на сайте RUSactors.ru
- [www.mdt-dodin.ru/worker/159.html Игорь Николаев на сайте малого драматического театра]
Отрывок, характеризующий Николаев, Игорь Васильевич
– Священную древнюю столицу России! – вдруг заговорил он, сердитым голосом повторяя слова Бенигсена и этим указывая на фальшивую ноту этих слов. – Позвольте вам сказать, ваше сиятельство, что вопрос этот не имеет смысла для русского человека. (Он перевалился вперед своим тяжелым телом.) Такой вопрос нельзя ставить, и такой вопрос не имеет смысла. Вопрос, для которого я просил собраться этих господ, это вопрос военный. Вопрос следующий: «Спасенье России в армии. Выгоднее ли рисковать потерею армии и Москвы, приняв сраженье, или отдать Москву без сражения? Вот на какой вопрос я желаю знать ваше мнение». (Он откачнулся назад на спинку кресла.)Начались прения. Бенигсен не считал еще игру проигранною. Допуская мнение Барклая и других о невозможности принять оборонительное сражение под Филями, он, проникнувшись русским патриотизмом и любовью к Москве, предлагал перевести войска в ночи с правого на левый фланг и ударить на другой день на правое крыло французов. Мнения разделились, были споры в пользу и против этого мнения. Ермолов, Дохтуров и Раевский согласились с мнением Бенигсена. Руководимые ли чувством потребности жертвы пред оставлением столицы или другими личными соображениями, но эти генералы как бы не понимали того, что настоящий совет не мог изменить неизбежного хода дел и что Москва уже теперь оставлена. Остальные генералы понимали это и, оставляя в стороне вопрос о Москве, говорили о том направлении, которое в своем отступлении должно было принять войско. Малаша, которая, не спуская глаз, смотрела на то, что делалось перед ней, иначе понимала значение этого совета. Ей казалось, что дело было только в личной борьбе между «дедушкой» и «длиннополым», как она называла Бенигсена. Она видела, что они злились, когда говорили друг с другом, и в душе своей она держала сторону дедушки. В средине разговора она заметила быстрый лукавый взгляд, брошенный дедушкой на Бенигсена, и вслед за тем, к радости своей, заметила, что дедушка, сказав что то длиннополому, осадил его: Бенигсен вдруг покраснел и сердито прошелся по избе. Слова, так подействовавшие на Бенигсена, были спокойным и тихим голосом выраженное Кутузовым мнение о выгоде и невыгоде предложения Бенигсена: о переводе в ночи войск с правого на левый фланг для атаки правого крыла французов.
– Я, господа, – сказал Кутузов, – не могу одобрить плана графа. Передвижения войск в близком расстоянии от неприятеля всегда бывают опасны, и военная история подтверждает это соображение. Так, например… (Кутузов как будто задумался, приискивая пример и светлым, наивным взглядом глядя на Бенигсена.) Да вот хоть бы Фридландское сражение, которое, как я думаю, граф хорошо помнит, было… не вполне удачно только оттого, что войска наши перестроивались в слишком близком расстоянии от неприятеля… – Последовало, показавшееся всем очень продолжительным, минутное молчание.
Прения опять возобновились, но часто наступали перерывы, и чувствовалось, что говорить больше не о чем.
Во время одного из таких перерывов Кутузов тяжело вздохнул, как бы сбираясь говорить. Все оглянулись на него.
– Eh bien, messieurs! Je vois que c'est moi qui payerai les pots casses, [Итак, господа, стало быть, мне платить за перебитые горшки,] – сказал он. И, медленно приподнявшись, он подошел к столу. – Господа, я слышал ваши мнения. Некоторые будут несогласны со мной. Но я (он остановился) властью, врученной мне моим государем и отечеством, я – приказываю отступление.
Вслед за этим генералы стали расходиться с той же торжественной и молчаливой осторожностью, с которой расходятся после похорон.
Некоторые из генералов негромким голосом, совсем в другом диапазоне, чем когда они говорили на совете, передали кое что главнокомандующему.
Малаша, которую уже давно ждали ужинать, осторожно спустилась задом с полатей, цепляясь босыми ножонками за уступы печки, и, замешавшись между ног генералов, шмыгнула в дверь.
Отпустив генералов, Кутузов долго сидел, облокотившись на стол, и думал все о том же страшном вопросе: «Когда же, когда же наконец решилось то, что оставлена Москва? Когда было сделано то, что решило вопрос, и кто виноват в этом?»
– Этого, этого я не ждал, – сказал он вошедшему к нему, уже поздно ночью, адъютанту Шнейдеру, – этого я не ждал! Этого я не думал!
– Вам надо отдохнуть, ваша светлость, – сказал Шнейдер.
– Да нет же! Будут же они лошадиное мясо жрать, как турки, – не отвечая, прокричал Кутузов, ударяя пухлым кулаком по столу, – будут и они, только бы…
В противоположность Кутузову, в то же время, в событии еще более важнейшем, чем отступление армии без боя, в оставлении Москвы и сожжении ее, Растопчин, представляющийся нам руководителем этого события, действовал совершенно иначе.
Событие это – оставление Москвы и сожжение ее – было так же неизбежно, как и отступление войск без боя за Москву после Бородинского сражения.
Каждый русский человек, не на основании умозаключений, а на основании того чувства, которое лежит в нас и лежало в наших отцах, мог бы предсказать то, что совершилось.
Начиная от Смоленска, во всех городах и деревнях русской земли, без участия графа Растопчина и его афиш, происходило то же самое, что произошло в Москве. Народ с беспечностью ждал неприятеля, не бунтовал, не волновался, никого не раздирал на куски, а спокойно ждал своей судьбы, чувствуя в себе силы в самую трудную минуту найти то, что должно было сделать. И как только неприятель подходил, богатейшие элементы населения уходили, оставляя свое имущество; беднейшие оставались и зажигали и истребляли то, что осталось.
