Николаев, Игорь Юрьевич

Игорь Николаев
Основная информация
Полное имя	Игорь Юрьевич Николаев
Дата рождения	17 января 1960(1960-01-17) (64 года)
Место рождения	Холмск, Сахалинская область, СССР
Страна	СССР СССР → Россия Россия
Профессии	певец, поэт, композитор, продюсер
Инструменты	фортепиано, рояль, синтезатор, гитара
Жанры	поп-музыка, голубоглазый соул
Коллективы	«Рецитал»
Сотрудничество	Наташа Королёва, Ирина Аллегрова, Алла Пугачёва, Диана Гурцкая Александр Барыкин Игорь Скляр Андрей Макаревич Александр Кальянов Юлия Николаева Юлия Проскурякова Павел Жагун Синди Лаупер Лиз Нильсон Антон Зацепин Филипп Киркоров Валерий Леонтьев Валерий Меладзе Хулио Иглесиас (младший) Николай Басков Игорь Крутой Томми Чёрберг Бенни Андерссон (АВВА)
Награды
[igornikolaev.ru olaev.ru]

И́горь Ю́рьевич Никола́ев (17 января 1960, Холмск, Сахалинская область) — советский и российский композитор, певец. Заслуженный деятель искусств РФ (2001). Член партии «Единая Россия» с 2003 года.

Биография

Игорь Юрьевич Николаев родился в городе Холмск (Сахалинская область) 17 января 1960 года в семье поэта-мариниста и капитана дальнего плавания, члена Союза писателей СССР Юрия Ивановича Николаева и Светланы Митрофановны Николаевой — бухгалтера.

В 1974 году Игорь Николаев оканчивает музыкальную школу по классу скрипки и поступает в Сахалинское музыкальное училище по классу теории музыки.

В 1975 году Игорь Николаев уезжает из Южно-Сахалинска в Москву, где продолжает учёбу в Музыкальном училище при Московской Консерватории им. П. И. Чайковского.

В 1978 году у Игоря Николаева и его жены Елены родилась дочь Юлия.

Творчество

1980‑е

Начиная с 1980 года, Игорь Николаев начинает работать в качестве клавишника и аранжировщика в ансамбле Аллы Пугачёвой «Рецитал». В 1980 году оканчивает Московский институт культуры (эстрадное отделение, класс композитора Игоря Бриля).

В 1983 году Алла Пугачёва исполняет первые песни, написанные для неё Игорем Николаевым: «Айсберг» и «Расскажите, птицы».

В 1985 году на телевизионном конкурсе «Песня года» состоялись премьеры песен Игоря Николаева: «Паромщик» в исполнении Аллы Пугачёвой и «Комарово» в исполнении Игоря Скляра.

В 1986 году Игорь Николаев начинает сольную карьеру с песни «Мельница». Выходит альбом Аллы Пугачёвой «Счастья в личной жизни!».

В 1987 году выходит первый сольный альбом Игоря Николаева «Мельница». Игорь Николаев и Алла Пугачёва совершают гастрольный тур по Японии по приглашению звезды японской эстрады Токико Като, в исполнении которой звучит композиция Игоря Николаева «100 друзей» (на японском языке).

В 1988 году Игорь Николаев исполняет песню «Королевство Кривых Зеркал» на заключительном концерте телевизионного фестиваля «Песня года». Её авторы — Игорь Николаев и Павел Жагун награждены дипломами фестиваля. Также в 1988 году в Швеции Игорь Николаев вместе с дуэтом «Roxette» ведёт финальную часть церемонии присвоения шведской национальной музыкальной премии «Grammis».

В 1989 году Игорь Николаев в составе группы композиторов принимает участие в советско-американском проекте, в рамках которого звезда американской музыки Синди Лаупер приезжает в Советский Союз и записывает композицию «Cold Sky» («Холодные небеса»). Впоследствии эта композиция выходит на диске Epic Records «Music speaks louder than words». Игорь Николаев принимает участие в съёмках Стокгольмского телевидения в программе Якоба Далина «Лестница Якоба». Игорь Николаев записывает дуэт с Лиз Нильсон «Aquarius 1999» (в соавторстве с А. Форсман, Швеция). Впоследствии эта композиция вошла в альбом Игоря Николаева «Фантастика» и вышла отдельным синглом в Швеции. В Швеции выходят две пластинки Томми Чёрберга: сингл «The Kingdom of the Carnival Mirrors» (автор музыки Игорь Николаев) и альбом «Julen Ar Har» (куда также включена песня «The Kingdom of the Carnival Mirrors»), который становится «золотым». На «Globe Arenas» в Стокгольме Всемирный юношеский хор ЮНЕСКО исполняет кантату на музыку Игоря Николаева и Бенни Андерсона (АВВА). Выходят альбомы «Королевство кривых зеркал» и «Фантастика».

1990‑е

В 1990 году выходит дебютный альбом Наташи Королёвой «Жёлтые тюльпаны». Начинается многолетнее творческое сотрудничество.

В 1991 году выходит альбом «Мисс Разлука».

В марте 1992 года в СК «Олимпийский» проходит премьера совместной программы Игоря Николаева и Натальи Королёвой «Дельфин и русалка». Выходит альбом «Дельфин и русалка».

В ноябре 1992 года в СК «Олимпийский» проходит премьера программы Ирины Аллегровой «Не улетай, любовь», состоящей преимущественно из песен Игоря Николаева. Выходит альбом Ирины Аллегровой «Странник мой». Игорь Николаев получает Национальную российскую музыкальную премию «Овация» в номинации «Альбом года» («Дельфин и русалка»).

В 1994 году выходит альбом «Малиновое вино» и альбом Натальи Королёвой «Поклонник».

В 1995 году Игорь Николаев получает премию «Овация» в номинации «Композитор года» и номинируется на получение премии «Звезда-95» в номинации «Композитор года». Игорь Николаев начинает сотрудничество с молодой певицей Ольгой Прядиной, и пишет для неё песни «Канарейка» и «Телеграмма». Выходит альбом «Выпьем за любовь» и альбом Наташи Королёвой «Конфетти».

В 1997 году в Нью-Йорке, в зале «Мэдисон Сквер Гарден», проходит премьера программы Игоря Николаева и Натальи Королёвой «Дельфин и русалка». В концерте принимает участие Диана Гурцкая с песней Игоря Николаева «Волшебное стекло». Игорь Николаев получает премию «Овация» в номинации «Поэт года» за песню, которую он посвятил памяти своего отца. Выходит альбом «Пятнадцать лет. Лучшие песни» и альбом Натальи Королёвой «Бриллианты слёз».

17 января 1998 года, в свой день рождения, Игорь Николаев впервые устраивает свои творческие вечера в ГЦКЗ «Россия», которые проходят с оглушительным успехомК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан), и становятся одним из самых громких событий годаК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан). Выходит альбом «Игорь Николаев-98» с песнями, исполненными на творческих вечерах. В альбом, кроме песен самого Игоря Николаева, вошли песни Аллы Пугачёвой, Наташи Королёвой, Филиппа Киркорова, Льва Лещенко, Владимира Винокура, Иосифа Кобзона, написанные Игорем Николаевым (некоторые песни написаны в соавторстве с другими авторами). 31 мая, в день 25-летия Натальи Королёвой, Игорь Николаев продюсирует и ставит концерт певицы на центральной площади Киева.

В 1999 году, в ГЦКЗ «Россия» проходит большой сольный концерт Натальи Королёвой. Игорь Николаев выступает как продюсер и автор песен. Игорь Николаев получает премию «Овация» в номинации «Композитор года». В рамках телевизионного фестиваля «Песня года» Игорю Николаеву вручается премия им. Исаака Дунаевского за большой вклад в развитие песни.

2000‑е

В 2000 году выходит альбом «Разбитая чашка любви».

Указом Президента Российской Федерации Владимира Путина от 11 октября 2001 года Игорю Николаеву присвоено звание заслуженного деятеля искусств Российской Федерации. Игорь Николаев и Диана Гурцкая получают премию «Овация» в номинации «Дуэт года». Игорь Николаев становится лауреатом премии «Золотой граммофон-2001» («Пять причин»). Выходит альбом «Самая родная».

В 2002 году выходит альбом «Прости и отпусти». В рамках телевизионного фестиваля «Песня года» Игорю Николаеву присуждается премия «Лучший композитор года».

1 и 2 марта 2003 году в Кремлёвском Дворце Съездов Игорь Николаев проводит свои очередные творческие вечера «Миллион красивых женщин», с участием самых ярких звёзд российской эстрады.

Выходят два сборника: «Лучшее для вас» и «Пять причин», а также авторский диск на стихи Павла Жагуна «На обложке журнала».

В 2004 году Игорь Николаев участвует в телевизионном проекте ОРТ «Фабрика звёзд — 4» в качестве педагога, а также становится продюсером одного из участников проекта — молодого артиста Антона Зацепина. В эфир выходят несколько отчётных концертов, на которых «фабриканты» исполняют как новые, так и уже известные песни Игоря Николаева.

В 2005 году Игорь Николаев написал песню «Как ты прекрасна» и пригласил для съёмок в клипе звезду тенниса Елену Дементьеву, за спортивной судьбой которой наблюдает давно.

В 2006 году за заслуги перед Отечеством Игорю Николаеву были вручены два ордена: золотой орден «Служение искусству» и Орден Петра Великого I степени. Первый канал запускает в эфир проект с названием песни Игоря Николаева «Две звезды», в котором активно принимает участие автор легендарной песни. Игорь Николаев и Наташа Королёва с песнями «Дельфин и русалка» и «Такси, такси» принимают участие в концерте «Легенды „Ретро-FM“». В конце года выходит новый альбом «Как ты прекрасна».

В начале 2007 года состоялся концерт Игоря Николаева с новой программой в нью-йоркском театре «Миллениум».

8 сентября 2007 года в Москве прошла торжественная церемония вручения Ордена мира в Зале церковных соборов Храма Христа Спасителя. Игорь Николаев был в числе выдающихся людей, чьи именные звёзды открыты на аллеях парка.

В 2008 году выходит диск «Игорь Николаев. Любимая коллекция mp3». Игорю Николаеву вручён серебряный Орден детства. В этом году Игорь Николаев осуществил давнюю мечту, написав музыкальную тему к полнометражной голливудской ленте «Скажи это по-русски» (англ. Say It in Russian). Фильм получил 11 наград на международных кинофестивалях. Вместе с русской актрисой Агатой Готовой и сербским актёром Раде Сербеджия, которые сыграли главные роли в киноленте, Игорь Николаев представляет картину на кинофестивалях в Монако и Монте Карло.

Летом 2008 года в рамках международного конкурса молодых исполнителей «Новая волна» в Юрмале прошёл творческий вечер Игоря Николаева, где лучшие и новые песни маэстро исполняют Ирина Аллегрова, Алла Пугачёва, Филипп Киркоров, Валерий Леонтьев, Валерий Меладзе, Хулио Иглесиас (младший), Николай Басков, Игорь Крутой, Наташа Королёва и др. В этом концерте широкой публике была представлена молодая певица Юлия Проскурякова, которая исполнила в дуэте с Игорем Николаевым песню «Что-то в этом есть». В декабре 2008 года в эфире Первого канала вышла программа «Пусть говорят», где Юлия была представлена публике как невеста Игоря Николаева.

В начале 2009 года Игорь Николаев гастролировал по Америке вместе с Юлией Проскуряковой и Хулио Иглесиасом младшим.

В апреле 2009 года вышел сборник Игоря Николаева «Подарочная коллекция. Игорь Николаев», который содержал 13 альбомов, записанных с 1986 по 2006 год.

25 сентября 2010 года Игорь Николаев женился на Юлии Проскуряковой.

В начале октября Игорь Николаев и Юлия Проскурякова получили премию «Пара года 2010», победив в номинации «Любовь».

2015 год Игорь Николаев принял приглашение своего любимейшего поэта Евгения Евтушенко поучаствовать в концерте «[www.svirelin.ru/news/poet-v-rossii-bolshe-chem-poet.html Поэт в России - больше, чем поэт]». В перерывах между съемками и концертами Игорь Николаев успевал участвовать в мероприятиях, приуроченных к объявленному в России «[www.svirelin.ru/stati/po-veleniyu-dushi.html Году Поэзии]».

Один из членов жюри "Новая волна 2016" в Сочи.

Политика

В 2003 году вступил в «Единую Россию». А в 1996 году Игорь Николаев в поддержку Бориса Ельцина принимал участие в кампании «Голосуй, или проиграешь».

Личная жизнь

• Первая жена — Елена Кудряшова (1978—1991)
  • Дочь Юлия (27.10.1978)
• Вторая жена — Наташа Королёва (1973) (1992—2001)
• Третья жена — Юлия Проскурякова (1982) Официально женаты с 25 сентября 2010 года.
  • Дочь Вероника (08.10.2015).

Награды

• Неоднократный лауреат Национальной российской музыкальной премии «Овация» (1992 — «Альбом года»: «Дельфин и русалка»).
• 1995 — «Композитор года».
• 1997 — «Поэт года».
• 1999 — «Композитор года».
• 2001 год — «Дуэт года».
• 2001 год — Заслуженный деятель искусств Российской Федерации (11 октября 2001 года) — за заслуги в области искусства.
• Неоднократный лауреат телевизионного фестиваля «Песня года».
• Лауреат премии им. Исаака Дунаевского за большой вклад в развитие песни (1999).
• «Лучший композитор года» (2002).
• Номинант премии «Звезда» в номинации «Композитор года» (1995).
• Лауреат премии «Золотой граммофон 2001» («Пять причин»).
• 2006 — золотой орден «Служение искусству».
• Орден Петра Великого I степени.
• 2007 — именная звезда на аллее парка 850-летия Москвы.
• 2008 — серебряный Орден детства.
• 2014 — премия «Муз-ТВ».

Дискография

Сольные альбомы

• «Мельница» (1987)
• «Королевство кривых зеркал» (1989)
• «Фантастика» (1989)
• «Мисс Разлука» (1991)
• «Дельфин и русалка» (1992)
• «Малиновое вино» (1994)
• «Выпьем за любовь» (1995)
• «Пятнадцать лет. Лучшие песни» (1997)
• «Игорь Николаев-98» (1998)
• «Разбитая чашка любви» (2000)
• «Самая родная» (2001)
• «Пять причин» (2001)
• «Дочка …и я» (2001) — совместно с Ю. Николаевой
• «Прости и отпусти» (2002)
• «На обложке журнала (Песни на стихи Павла Жагуна)» (2003)
• «Бедный Моцарт» (2003)
• «Здравствуй» (2004)
• «Миллион красивых женщин» (2CD) (2004)
• «Как ты прекрасна» (2006)
• «Просто всё прошло» (2006)
• «Лучшие песни. Новая коллекция» (2006)
• «Игорь Николаев и Юлия Проскурякова: Новые песни» (2010)
• «Англоязычные песни Игоря Николаева» (2010)
• «Линия жизни» (2014)

Альбомы других исполнителей

• «Счастья в личной жизни!» (1986) — альбом Аллы Пугачёвой
• «Kingdom of Carnival Mirrors» (1989) — альбом Томми Чёрберга, Швеция
• «Aqarius 1999» (1989) — альбом Лизы Нильссон, Швеция
• «Julen Ar Har» (1989) — альбом Томми Чёрберга, Швеция
• «Желтые тюльпаны» (1990) — альбом Наташи Королёвой
• «Странник мой» (1992) — альбом Ирины Аллегровой
• «Поклонник» (1994) — альбом Наташи Королёвой
• «Конфетти» (1995) — альбом Наташи Королёвой
• «Я не Рафаэль» (1995) — альбом Филиппа Киркорова
• «Бриллианты слёз» (1997) — альбом Наташи Королёвой
• «Наташа Королёва. Песни Игоря Николаева» (2009)
• «Ирина Аллегрова. Песни Игоря Николаева» (2009)
• «Алла Пугачёва. Песни Игоря Николаева» (2009)
• «Юлия Николаева: Неизданное» (2010)

Творческие союзы

Как автор, работал с: А. Пугачёвой, В. Леонтьевым, В. Кузьминым, Л. Долиной, И. Аллегровой, И. Кобзоном, А. Буйновым, А. Барыкиным, И. Скляром, Н. Королёвой, Жасмин, А. Кальяновым, Д. Гурцкая, К. Орбакайте, А. Серовым, Л. Гурченко, Ю. Никулиным, Ф. Киркоровым, М. Шуфутинским, Л. Вайкуле, Т. Овсиенко, Л. Милявской, К. Семёновой, О. Прядиной, Л. Зыкиной, Л. Лещенко и В. Винокуром, сёстрами Роуз (США), Синди Лаупер (США), Лиз Нильсон (Швеция), Томми Чёрбергом (Швеция), Токико Като (Япония), А. Глызиным, группой «Весёлые ребята», В. Салтыковым, группой «Электроклуб», группами «Маки» и «Руки вверх».

Соавторы: П. Жагун, С. Белявская, Н. Зиновьев, А. Пугачёва, Л. Дербенёв, Михаил Танич, Л. Козлова, Игорь Крутой, В. Матецкий, И. Резник, В. Сауткин, В. Пресняков (ст), В. Пресняков, А. Макаревич, И. Кохановский, Е. Евтушенко, А. Вознесенский и другие.

Также Игорь Николаев не раз председательствовал в жюри различных музыкальных конкурсов — например, «На волне Волги» в 1997 году, где лауреатом Гран-при была признана начинающая звезда с потрясающимиК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан) вокальными данными Людмила Соколова, Диана Гурцкая.

Ссылки

• [igornikolaev.ru olaev.ru] — официальный сайт Игоря Николаева
• [www.youtube.com/igornikolaevru Видеоканал igornikolaevru] на YouTube
• [www.last.fm/ru/music/%D0%98%D0%B3%D0%BE%D1%80%D1%8C+%D0%9D%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%BB%D0%B0%D0%B5%D0%B2 Профиль Игорь Николаев] на Last.fm
• [music.yandex.ru/artist/167031/ Песни Игоря Николаева] на «Яндекс.Музыке»</span>
• [svirelin.ru/ «Свирель» — неофициальный сайт]
• [life-in-city.ru/2009-09-18-17-40-41/308-igornikolaev/ Игорь Николаев: «Не делайте из меня оракула» (интервью) ]
• [kp.ru/daily/press/detail/3981/ Онлайн-конференция Игоря Николаева для читателей газеты «Комсомольская правда»]
• Евгений Юрьевич Додолев [smena-online.ru/stories/igor-nikolaev «Игорь» (интервью 1987 года)] // «Смена» : журнал. — Москва, 1987. — № 1444. — С. 80.
• [www.qli.ru/?p=31147 Статья об Игоре Николаеве и Юлии Проскуряковой]
• Юлия Проскурякова в «Твиттере»
• [www.svirelin.ru/filmography.html Фильмография Игоря Николаева]

Отрывок, характеризующий Николаев, Игорь Юрьевич

Все люди этой партии ловили рубли, кресты, чины и в этом ловлении следили только за направлением флюгера царской милости, и только что замечали, что флюгер обратился в одну сторону, как все это трутневое население армии начинало дуть в ту же сторону, так что государю тем труднее было повернуть его в другую. Среди неопределенности положения, при угрожающей, серьезной опасности, придававшей всему особенно тревожный характер, среди этого вихря интриг, самолюбий, столкновений различных воззрений и чувств, при разноплеменности всех этих лиц, эта восьмая, самая большая партия людей, нанятых личными интересами, придавала большую запутанность и смутность общему делу. Какой бы ни поднимался вопрос, а уж рой этих трутней, не оттрубив еще над прежней темой, перелетал на новую и своим жужжанием заглушал и затемнял искренние, спорящие голоса.
Из всех этих партий, в то самое время, как князь Андрей приехал к армии, собралась еще одна, девятая партия, начинавшая поднимать свой голос. Это была партия людей старых, разумных, государственно опытных и умевших, не разделяя ни одного из противоречащих мнений, отвлеченно посмотреть на все, что делалось при штабе главной квартиры, и обдумать средства к выходу из этой неопределенности, нерешительности, запутанности и слабости.
Люди этой партии говорили и думали, что все дурное происходит преимущественно от присутствия государя с военным двором при армии; что в армию перенесена та неопределенная, условная и колеблющаяся шаткость отношений, которая удобна при дворе, но вредна в армии; что государю нужно царствовать, а не управлять войском; что единственный выход из этого положения есть отъезд государя с его двором из армии; что одно присутствие государя парализует пятьдесят тысяч войска, нужных для обеспечения его личной безопасности; что самый плохой, но независимый главнокомандующий будет лучше самого лучшего, но связанного присутствием и властью государя.
В то самое время как князь Андрей жил без дела при Дриссе, Шишков, государственный секретарь, бывший одним из главных представителей этой партии, написал государю письмо, которое согласились подписать Балашев и Аракчеев. В письме этом, пользуясь данным ему от государя позволением рассуждать об общем ходе дел, он почтительно и под предлогом необходимости для государя воодушевить к войне народ в столице, предлагал государю оставить войско.
Одушевление государем народа и воззвание к нему для защиты отечества – то самое (насколько оно произведено было личным присутствием государя в Москве) одушевление народа, которое было главной причиной торжества России, было представлено государю и принято им как предлог для оставления армии.

Х
Письмо это еще не было подано государю, когда Барклай за обедом передал Болконскому, что государю лично угодно видеть князя Андрея, для того чтобы расспросить его о Турции, и что князь Андрей имеет явиться в квартиру Бенигсена в шесть часов вечера.
В этот же день в квартире государя было получено известие о новом движении Наполеона, могущем быть опасным для армии, – известие, впоследствии оказавшееся несправедливым. И в это же утро полковник Мишо, объезжая с государем дрисские укрепления, доказывал государю, что укрепленный лагерь этот, устроенный Пфулем и считавшийся до сих пор chef d'?uvr'ом тактики, долженствующим погубить Наполеона, – что лагерь этот есть бессмыслица и погибель русской армии.
Князь Андрей приехал в квартиру генерала Бенигсена, занимавшего небольшой помещичий дом на самом берегу реки. Ни Бенигсена, ни государя не было там, но Чернышев, флигель адъютант государя, принял Болконского и объявил ему, что государь поехал с генералом Бенигсеном и с маркизом Паулучи другой раз в нынешний день для объезда укреплений Дрисского лагеря, в удобности которого начинали сильно сомневаться.
Чернышев сидел с книгой французского романа у окна первой комнаты. Комната эта, вероятно, была прежде залой; в ней еще стоял орган, на который навалены были какие то ковры, и в одном углу стояла складная кровать адъютанта Бенигсена. Этот адъютант был тут. Он, видно, замученный пирушкой или делом, сидел на свернутой постеле и дремал. Из залы вели две двери: одна прямо в бывшую гостиную, другая направо в кабинет. Из первой двери слышались голоса разговаривающих по немецки и изредка по французски. Там, в бывшей гостиной, были собраны, по желанию государя, не военный совет (государь любил неопределенность), но некоторые лица, которых мнение о предстоящих затруднениях он желал знать. Это не был военный совет, но как бы совет избранных для уяснения некоторых вопросов лично для государя. На этот полусовет были приглашены: шведский генерал Армфельд, генерал адъютант Вольцоген, Винцингероде, которого Наполеон называл беглым французским подданным, Мишо, Толь, вовсе не военный человек – граф Штейн и, наконец, сам Пфуль, который, как слышал князь Андрей, был la cheville ouvriere [основою] всего дела. Князь Андрей имел случай хорошо рассмотреть его, так как Пфуль вскоре после него приехал и прошел в гостиную, остановившись на минуту поговорить с Чернышевым.
Пфуль с первого взгляда, в своем русском генеральском дурно сшитом мундире, который нескладно, как на наряженном, сидел на нем, показался князю Андрею как будто знакомым, хотя он никогда не видал его. В нем был и Вейротер, и Мак, и Шмидт, и много других немецких теоретиков генералов, которых князю Андрею удалось видеть в 1805 м году; но он был типичнее всех их. Такого немца теоретика, соединявшего в себе все, что было в тех немцах, еще никогда не видал князь Андрей.
Пфуль был невысок ростом, очень худ, но ширококост, грубого, здорового сложения, с широким тазом и костлявыми лопатками. Лицо у него было очень морщинисто, с глубоко вставленными глазами. Волоса его спереди у висков, очевидно, торопливо были приглажены щеткой, сзади наивно торчали кисточками. Он, беспокойно и сердито оглядываясь, вошел в комнату, как будто он всего боялся в большой комнате, куда он вошел. Он, неловким движением придерживая шпагу, обратился к Чернышеву, спрашивая по немецки, где государь. Ему, видно, как можно скорее хотелось пройти комнаты, окончить поклоны и приветствия и сесть за дело перед картой, где он чувствовал себя на месте. Он поспешно кивал головой на слова Чернышева и иронически улыбался, слушая его слова о том, что государь осматривает укрепления, которые он, сам Пфуль, заложил по своей теории. Он что то басисто и круто, как говорят самоуверенные немцы, проворчал про себя: Dummkopf… или: zu Grunde die ganze Geschichte… или: s'wird was gescheites d'raus werden… [глупости… к черту все дело… (нем.) ] Князь Андрей не расслышал и хотел пройти, но Чернышев познакомил князя Андрея с Пфулем, заметив, что князь Андрей приехал из Турции, где так счастливо кончена война. Пфуль чуть взглянул не столько на князя Андрея, сколько через него, и проговорил смеясь: «Da muss ein schoner taktischcr Krieg gewesen sein». [«То то, должно быть, правильно тактическая была война.» (нем.) ] – И, засмеявшись презрительно, прошел в комнату, из которой слышались голоса.
Видно, Пфуль, уже всегда готовый на ироническое раздражение, нынче был особенно возбужден тем, что осмелились без него осматривать его лагерь и судить о нем. Князь Андрей по одному короткому этому свиданию с Пфулем благодаря своим аустерлицким воспоминаниям составил себе ясную характеристику этого человека. Пфуль был один из тех безнадежно, неизменно, до мученичества самоуверенных людей, которыми только бывают немцы, и именно потому, что только немцы бывают самоуверенными на основании отвлеченной идеи – науки, то есть мнимого знания совершенной истины. Француз бывает самоуверен потому, что он почитает себя лично, как умом, так и телом, непреодолимо обворожительным как для мужчин, так и для женщин. Англичанин самоуверен на том основании, что он есть гражданин благоустроеннейшего в мире государства, и потому, как англичанин, знает всегда, что ему делать нужно, и знает, что все, что он делает как англичанин, несомненно хорошо. Итальянец самоуверен потому, что он взволнован и забывает легко и себя и других. Русский самоуверен именно потому, что он ничего не знает и знать не хочет, потому что не верит, чтобы можно было вполне знать что нибудь. Немец самоуверен хуже всех, и тверже всех, и противнее всех, потому что он воображает, что знает истину, науку, которую он сам выдумал, но которая для него есть абсолютная истина. Таков, очевидно, был Пфуль. У него была наука – теория облического движения, выведенная им из истории войн Фридриха Великого, и все, что встречалось ему в новейшей истории войн Фридриха Великого, и все, что встречалось ему в новейшей военной истории, казалось ему бессмыслицей, варварством, безобразным столкновением, в котором с обеих сторон было сделано столько ошибок, что войны эти не могли быть названы войнами: они не подходили под теорию и не могли служить предметом науки.
В 1806 м году Пфуль был одним из составителей плана войны, кончившейся Иеной и Ауерштетом; но в исходе этой войны он не видел ни малейшего доказательства неправильности своей теории. Напротив, сделанные отступления от его теории, по его понятиям, были единственной причиной всей неудачи, и он с свойственной ему радостной иронией говорил: «Ich sagte ja, daji die ganze Geschichte zum Teufel gehen wird». [Ведь я же говорил, что все дело пойдет к черту (нем.) ] Пфуль был один из тех теоретиков, которые так любят свою теорию, что забывают цель теории – приложение ее к практике; он в любви к теории ненавидел всякую практику и знать ее не хотел. Он даже радовался неуспеху, потому что неуспех, происходивший от отступления в практике от теории, доказывал ему только справедливость его теории.
Он сказал несколько слов с князем Андреем и Чернышевым о настоящей войне с выражением человека, который знает вперед, что все будет скверно и что даже не недоволен этим. Торчавшие на затылке непричесанные кисточки волос и торопливо прилизанные височки особенно красноречиво подтверждали это.
Он прошел в другую комнату, и оттуда тотчас же послышались басистые и ворчливые звуки его голоса.


Не успел князь Андрей проводить глазами Пфуля, как в комнату поспешно вошел граф Бенигсен и, кивнув головой Болконскому, не останавливаясь, прошел в кабинет, отдавая какие то приказания своему адъютанту. Государь ехал за ним, и Бенигсен поспешил вперед, чтобы приготовить кое что и успеть встретить государя. Чернышев и князь Андрей вышли на крыльцо. Государь с усталым видом слезал с лошади. Маркиз Паулучи что то говорил государю. Государь, склонив голову налево, с недовольным видом слушал Паулучи, говорившего с особенным жаром. Государь тронулся вперед, видимо, желая окончить разговор, но раскрасневшийся, взволнованный итальянец, забывая приличия, шел за ним, продолжая говорить:
– Quant a celui qui a conseille ce camp, le camp de Drissa, [Что же касается того, кто присоветовал Дрисский лагерь,] – говорил Паулучи, в то время как государь, входя на ступеньки и заметив князя Андрея, вглядывался в незнакомое ему лицо.
– Quant a celui. Sire, – продолжал Паулучи с отчаянностью, как будто не в силах удержаться, – qui a conseille le camp de Drissa, je ne vois pas d'autre alternative que la maison jaune ou le gibet. [Что же касается, государь, до того человека, который присоветовал лагерь при Дрисее, то для него, по моему мнению, есть только два места: желтый дом или виселица.] – Не дослушав и как будто не слыхав слов итальянца, государь, узнав Болконского, милостиво обратился к нему:
– Очень рад тебя видеть, пройди туда, где они собрались, и подожди меня. – Государь прошел в кабинет. За ним прошел князь Петр Михайлович Волконский, барон Штейн, и за ними затворились двери. Князь Андрей, пользуясь разрешением государя, прошел с Паулучи, которого он знал еще в Турции, в гостиную, где собрался совет.
Князь Петр Михайлович Волконский занимал должность как бы начальника штаба государя. Волконский вышел из кабинета и, принеся в гостиную карты и разложив их на столе, передал вопросы, на которые он желал слышать мнение собранных господ. Дело было в том, что в ночь было получено известие (впоследствии оказавшееся ложным) о движении французов в обход Дрисского лагеря.
Первый начал говорить генерал Армфельд, неожиданно, во избежание представившегося затруднения, предложив совершенно новую, ничем (кроме как желанием показать, что он тоже может иметь мнение) не объяснимую позицию в стороне от Петербургской и Московской дорог, на которой, по его мнению, армия должна была, соединившись, ожидать неприятеля. Видно было, что этот план давно был составлен Армфельдом и что он теперь изложил его не столько с целью отвечать на предлагаемые вопросы, на которые план этот не отвечал, сколько с целью воспользоваться случаем высказать его. Это было одно из миллионов предположений, которые так же основательно, как и другие, можно было делать, не имея понятия о том, какой характер примет война. Некоторые оспаривали его мнение, некоторые защищали его. Молодой полковник Толь горячее других оспаривал мнение шведского генерала и во время спора достал из бокового кармана исписанную тетрадь, которую он попросил позволения прочесть. В пространно составленной записке Толь предлагал другой – совершенно противный и плану Армфельда и плану Пфуля – план кампании. Паулучи, возражая Толю, предложил план движения вперед и атаки, которая одна, по его словам, могла вывести нас из неизвестности и западни, как он называл Дрисский лагерь, в которой мы находились. Пфуль во время этих споров и его переводчик Вольцоген (его мост в придворном отношении) молчали. Пфуль только презрительно фыркал и отворачивался, показывая, что он никогда не унизится до возражения против того вздора, который он теперь слышит. Но когда князь Волконский, руководивший прениями, вызвал его на изложение своего мнения, он только сказал:
– Что же меня спрашивать? Генерал Армфельд предложил прекрасную позицию с открытым тылом. Или атаку von diesem italienischen Herrn, sehr schon! [этого итальянского господина, очень хорошо! (нем.) ] Или отступление. Auch gut. [Тоже хорошо (нем.) ] Что ж меня спрашивать? – сказал он. – Ведь вы сами знаете все лучше меня. – Но когда Волконский, нахмурившись, сказал, что он спрашивает его мнение от имени государя, то Пфуль встал и, вдруг одушевившись, начал говорить:
– Все испортили, все спутали, все хотели знать лучше меня, а теперь пришли ко мне: как поправить? Нечего поправлять. Надо исполнять все в точности по основаниям, изложенным мною, – говорил он, стуча костлявыми пальцами по столу. – В чем затруднение? Вздор, Kinder spiel. [детские игрушки (нем.) ] – Он подошел к карте и стал быстро говорить, тыкая сухим пальцем по карте и доказывая, что никакая случайность не может изменить целесообразности Дрисского лагеря, что все предвидено и что ежели неприятель действительно пойдет в обход, то неприятель должен быть неминуемо уничтожен.
Паулучи, не знавший по немецки, стал спрашивать его по французски. Вольцоген подошел на помощь своему принципалу, плохо говорившему по французски, и стал переводить его слова, едва поспевая за Пфулем, который быстро доказывал, что все, все, не только то, что случилось, но все, что только могло случиться, все было предвидено в его плане, и что ежели теперь были затруднения, то вся вина была только в том, что не в точности все исполнено. Он беспрестанно иронически смеялся, доказывал и, наконец, презрительно бросил доказывать, как бросает математик поверять различными способами раз доказанную верность задачи. Вольцоген заменил его, продолжая излагать по французски его мысли и изредка говоря Пфулю: «Nicht wahr, Exellenz?» [Не правда ли, ваше превосходительство? (нем.) ] Пфуль, как в бою разгоряченный человек бьет по своим, сердито кричал на Вольцогена:
– Nun ja, was soll denn da noch expliziert werden? [Ну да, что еще тут толковать? (нем.) ] – Паулучи и Мишо в два голоса нападали на Вольцогена по французски. Армфельд по немецки обращался к Пфулю. Толь по русски объяснял князю Волконскому. Князь Андрей молча слушал и наблюдал.
Из всех этих лиц более всех возбуждал участие в князе Андрее озлобленный, решительный и бестолково самоуверенный Пфуль. Он один из всех здесь присутствовавших лиц, очевидно, ничего не желал для себя, ни к кому не питал вражды, а желал только одного – приведения в действие плана, составленного по теории, выведенной им годами трудов. Он был смешон, был неприятен своей ироничностью, но вместе с тем он внушал невольное уважение своей беспредельной преданностью идее. Кроме того, во всех речах всех говоривших была, за исключением Пфуля, одна общая черта, которой не было на военном совете в 1805 м году, – это был теперь хотя и скрываемый, но панический страх перед гением Наполеона, страх, который высказывался в каждом возражении. Предполагали для Наполеона всё возможным, ждали его со всех сторон и его страшным именем разрушали предположения один другого. Один Пфуль, казалось, и его, Наполеона, считал таким же варваром, как и всех оппонентов своей теории. Но, кроме чувства уважения, Пфуль внушал князю Андрею и чувство жалости. По тому тону, с которым с ним обращались придворные, по тому, что позволил себе сказать Паулучи императору, но главное по некоторой отчаянности выражении самого Пфуля, видно было, что другие знали и он сам чувствовал, что падение его близко. И, несмотря на свою самоуверенность и немецкую ворчливую ироничность, он был жалок с своими приглаженными волосами на височках и торчавшими на затылке кисточками. Он, видимо, хотя и скрывал это под видом раздражения и презрения, он был в отчаянии оттого, что единственный теперь случай проверить на огромном опыте и доказать всему миру верность своей теории ускользал от него.
Прения продолжались долго, и чем дольше они продолжались, тем больше разгорались споры, доходившие до криков и личностей, и тем менее было возможно вывести какое нибудь общее заключение из всего сказанного. Князь Андрей, слушая этот разноязычный говор и эти предположения, планы и опровержения и крики, только удивлялся тому, что они все говорили. Те, давно и часто приходившие ему во время его военной деятельности, мысли, что нет и не может быть никакой военной науки и поэтому не может быть никакого так называемого военного гения, теперь получили для него совершенную очевидность истины. «Какая же могла быть теория и наука в деле, которого условия и обстоятельства неизвестны и не могут быть определены, в котором сила деятелей войны еще менее может быть определена? Никто не мог и не может знать, в каком будет положении наша и неприятельская армия через день, и никто не может знать, какая сила этого или того отряда. Иногда, когда нет труса впереди, который закричит: „Мы отрезаны! – и побежит, а есть веселый, смелый человек впереди, который крикнет: «Ура! – отряд в пять тысяч стоит тридцати тысяч, как под Шепграбеном, а иногда пятьдесят тысяч бегут перед восемью, как под Аустерлицем. Какая же может быть наука в таком деле, в котором, как во всяком практическом деле, ничто не может быть определено и все зависит от бесчисленных условий, значение которых определяется в одну минуту, про которую никто не знает, когда она наступит. Армфельд говорит, что наша армия отрезана, а Паулучи говорит, что мы поставили французскую армию между двух огней; Мишо говорит, что негодность Дрисского лагеря состоит в том, что река позади, а Пфуль говорит, что в этом его сила. Толь предлагает один план, Армфельд предлагает другой; и все хороши, и все дурны, и выгоды всякого положения могут быть очевидны только в тот момент, когда совершится событие. И отчего все говорят: гений военный? Разве гений тот человек, который вовремя успеет велеть подвезти сухари и идти тому направо, тому налево? Оттого только, что военные люди облечены блеском и властью и массы подлецов льстят власти, придавая ей несвойственные качества гения, их называют гениями. Напротив, лучшие генералы, которых я знал, – глупые или рассеянные люди. Лучший Багратион, – сам Наполеон признал это. А сам Бонапарте! Я помню самодовольное и ограниченное его лицо на Аустерлицком поле. Не только гения и каких нибудь качеств особенных не нужно хорошему полководцу, но, напротив, ему нужно отсутствие самых лучших высших, человеческих качеств – любви, поэзии, нежности, философского пытливого сомнения. Он должен быть ограничен, твердо уверен в том, что то, что он делает, очень важно (иначе у него недостанет терпения), и тогда только он будет храбрый полководец. Избави бог, коли он человек, полюбит кого нибудь, пожалеет, подумает о том, что справедливо и что нет. Понятно, что исстари еще для них подделали теорию гениев, потому что они – власть. Заслуга в успехе военного дела зависит не от них, а от того человека, который в рядах закричит: пропали, или закричит: ура! И только в этих рядах можно служить с уверенностью, что ты полезен!“