Николайчук, Николай Алексеевич

Николай Алексеевич Николайчук<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Николай Николайчук в пресс-центре агентства «Интерфакс-Сибирь» в Томске, 24 декабря 2008 года</td></tr>
Глава администрации Томска
27 июня 2007 года — 22 июля 2013 года
Предшественник:	Шатурный Игорь Николаевич
Преемник:	Паршуто Евгений Валерьянович
Рождение:	18 марта 1960(1960-03-18) (64 года) Хабаровский край, РСФСР, СССР
Супруга:	Николайчук Татьяна Сергеевна
Дети:	сын: Станислав дочери: Оксана и Марина
Партия:	Единая Россия
Образование:	Павлодарский индустриальный институт

Никола́й Алексе́евич Николайчу́к (род. 18 марта 1960 года, пос. Кукан, Хабаровский район, Хабаровский край) — глава администрации Томска с 27 июня 2007 года по 22 июля 2013 года; председатель Думы города Томска с декабря 2002 до июня 2007 года. Главный инженер Томской ТЭЦ-3 с 1999 по 2002 год.

Биография

Родился в семье ссыльных в Сибирь выходцев с Западной Украины. Николай Николайчук в 1978 году поступил в Павлодарский индустриальный институт, который закончил в 1983 году, получив специальность инженера-электрика тепловых электростанций. После окончания института работал энергетиком на Павлодарском комбинате железобетонных изделий № 2. В 1984 году пришёл на Павлодарскую ТЭЦ-3, где работал старшим дежурным электромонтёром, начальником цеха, а потом начальником смены станции.

В 1988 году приехал в Томск на строительство ТЭЦ-3, на которой проработал до 2002 года, дойдя до должности главного инженера. В апреле 2001 года избран депутатом Томской городской думы от Лесного избирательного округа № 9.

С декабря 2002 года по июнь 2007 года — председатель Думы города Томска, переизбирался на этот пост в октябре 2005 года.

С марта 2006 года по октябрь 2007 — председатель правления секции по местному самоуправлению Ассоциации сибирских и дальневосточных городов , член совета ассоциации с мая 2007 по май 2009, в июне 2008 избран вице-президентом АСДГ. Член партии Единая Россия.

C июня 2006 г. по февраль 2011 г. — председатель Томского регионального отделения Общероссийской организации «Всероссийский Совет местного самоуправления».

Состоит в браке с Татьяной Сергеевной Николайчук и имеет троих детей: дочь Оксана (1981 г.р.) — муниципальный служащий, сын Станислав (1986 г.р.), дочь Марина (1988 г.р.) — в 2010 году закончила факультет психологии ТГУ; сейчас живёт в Лондоне, до 2011 года обучалась в одном из элитных колледжей Великобритании — «Kaplan International Colleges».

Награды и звания

• Ведомственные награды и почетные грамоты от РАО ЕЭС России, Министерства топлива и энергетики, ОАО «Томскэнерго»
• Действительный член-академик Муниципальной академии России (2003).
• Медаль «400 лет г. Томску» (2004)
• Лауреат Всероссийского конкурса «Лучший муниципальный служащий» (2004)
• Почетная грамота администрации Томской области за многолетнюю плодотворную деятельность и большой вклад в развитие местного самоуправления в Томской области (2013)

На посту главы Томска

26 июня 2007 года по представлению исполнявшего обязанности мэра Игоря Шатурного (2006—2007) Николайчук утверждён городской думой первым заместителем мэра г. Томска и в соответствии со ст.34 Устава города Томска на следующий день приступил к исполнению обязанностей мэра Томска. Инициатором этой кадровой перестановки был губернатор Томской области Виктор Кресс, назначивший молодого управленца Шатурного своим заместителем по строительству, ЖКХ, дорожному комплексу, ГО И ЧС. 28 августа 2007 года городская дума освободила Николайчука от обязанностей своего председателя и полномочий депутата с 27 июня по его заявлению.

22 июля 2013 года на внеочередном собрании городской думы Николай Николайчук заявил о своей отставке. По его словам, поводом к уходу с должности стало напряжение между городской и областной властью. Губернатор Томской области Сергей Жвачкин назвал отставку Николайчука «мужским поступком», которая стала реакцией на его критику и на критику горожан, и наградил его почётной грамотой администрации Томской области за большой вклад в развитие местного самоуправления. Новым и. о. мэра стал первый заместитель мэра по развитию города — начальник департамента строительства и архитектуры [regionalcom.ru/whoiswho/dmtomsk/parshuto.html Евгений Паршуто]. В период служебных командировок и календарных отпусков Николайчука Паршуто не раз исполнял полномочия мэра.

В декабре 2013 года бывший губернатор Томской области, член Совета Федерации Виктор Кресс в эфире местной томской телекомпании ТВ2 заявил, что помогает Николаю Николайчуку трудоустроиться в Москве, и тот уже имеет несколько предложений. Также Кресс сообщил, что Николайчук перед тем, как уйти в отставку, советовался с ним, и Кресс предлагал ему разные варианты выстраивания отношений с новым губернатором Сергеем Жвачкиным.

Деятельность

В период управления городом Н. Николайчуком были начаты многие крупные строительные проекты. В частности — строительство дорог и автомобильных развязок, начавшиеся на средства, предоставленные Москвой в качестве целевого финансирования. Также была попытка спасти городской муниципальный пассажирский электротранспорт закупкой нового подвижного состава. Были начаты многочисленные социальные проекты. Реализация всех их шла не безукоризненно, Н.Николайчука критиковали как общественники, так и областная власть. Особенно «не сложились» отношения у Н. Николайчука с новым назначенным в Томск губернатором.

Принятие нового Генерального плана Томска и Правил землепользования и застройки — 27 ноября 2007 года депутаты на 26 Собрании Думы города Томска утвердили два стратегических документа: Генеральный план Томска и Правила землепользования и застройки.

Принятие охранных зон объектов культурного наследия — В рамках программы сохранения деревянной архитектуры, по заказу администрации Томска институтом «Сибспецпроектреставрация», разработан проект охранных зон, в который внесены не только памятники истории и архитектуры, но и вся фоновая застройка. Проект защитит деревянные дома, которые не имеют культурной ценности, но создают исторический фон — их никто не снесёт, чтобы не нарушить архитектурный ансамбль. Одновременно, летом 2011 года, на работу в администрацию города приглашён известный в Томске защитник деревянной архитектуры Никита Кирсанов.

Строительство транспортной развязки Клюева — Осенняя — Балтийская — Первый фрагмент магистрали длиной в 3 км открылась в Томске 14.09.2009. Это дорога, которая связала разные части Томска: Иркутский тракт и Южную, строилась с участием городского, областного и федеральных бюджетов.. В сентябре 2009 была открыта непосредственно сама развязка. Дорога строилась в течение трёх лет, и обошлась почти в 3,5 млрд рублей Новая магистраль позволила на 40 % сократить нагрузку на проспект Фрунзе, на 30 % — на Иркутский тракт и Пушкина, и почти на 20 % — на проспекты Ленина, Комсомольский и улицу Красноармейская.

Строительство Пушкинской транспортной развязки В 2011-2012 годах в Томске строится транспортная развязка на одном из самых напряжённых участков — ул. Пушкина, и Комсомольского проспекта, где в 2000-х годах постоянно возникали катастрофические проблемы с пробками.

Развязка типа «клеверный лист» связала две площадки особой экономической зоны. Строительство обошлось более чем в 3 млрд рублей (150,3 млн рублей за счёт собственных средств региона, софинансирование из федерального бюджета в размере 2 856,3 млн рублей).

Программа возрождения муниципального общественного транспорта в Томске В её рамках в конце 2008 года было приобретено 10 новых трамваев и 15 троллейбусов, впервые за последние десятилетия. Осенью 2009 года впервые за последние 16 лет в Томске был построен новый участок контактной сети для троллейбусов, в этом же году были получены 14 новых ЛиАЗов. В 2010 году в Томск были поставлены 48 низкопольных троллейбусов БКМ-321. За 2 года было обновлено две трети троллейбусного парка.

Работа в Севастополе

В июле 2014 года появилась информация, что Николайчук работает в Агентстве стратегического развития Севастополя. Он занимает внештатную должность советника его главы Алексея Чалого. Сам Николайчук отказался подтверждать или опровергать эту информацию, сославшись на занятость и отметив, что он теперь – непубличный человек. В октябре 2014 года Севастопольское агентство новостей сообщило, что Николайчук являлся автором скандального предвыборного лозунга «Русская весна… что дальше?» и инициатором раскручивания предвыборной кампании команды Алексея Чалого на жёстком противостоянии и критике Губернатора Севастополя Сергея Меняйло.

Критика

• В сентябре 2007 года депутат городской думы Василий Ерёмин обратился в Следственный комитет при Генпрокуратуре России с просьбой о возбуждении уголовного дела против Николайчука по факту фальсификации документов. По мнению Ерёмина, в 2003 году в документах был неправильно рассчитан рабочий стаж тогдашнего спикера. Ранее, в 2004 году, по аналогичным обвинениям во всех инстанциях, вплоть до Генеральной прокуратуры РФ, возбуждать уголовное дело отказались.
• В мае 2011 года, на основании постановления и. о. мэра Томска Николайчука от 29 июня 2007 года № 391, было снесено здание аптекарского магазина на Набережной реки Ушайки 12, которое являлось памятником регионального значения и находилось в федеральной собственности.

• 30 мая 2013 губернатор Сергей Жвачкин, отчитываясь перед депутатами на собрании Думы Томской области, раскритиковал работу городской администрации, возглавляемой Николайчуком. По его словам, никакой критики не выдерживает состояние улично-дорожной сети, ливневой канализации, качество ремонта городских дорог, а также остановился на других проблемах городского хозяйства. «Возможно, для руководства города всё это звучит не так завлекательно, как проект „Томск 3.0“, скоростной трамвай или наполеоновские планы по освоению Левобережья, но это именно те проблемы благоустройства, которые волнуют томичей и которые на сегодняшний день не решаются», — отметил губернатор. Менее чем через 2 месяца после критики Николайчук ушёл в отставку.

Уголовное дело

1 октября 2014 года крымские СМИ сообщили о задержании Николая Николайчука по обвинению в превышении должностных полномочий (часть 2 статьи 286 УК РФ) и о его этапировании в Томск. 3 октября бывшего и. о. мэра доставили в Ленинский районный суд Томска. Уголовное дело в отношении бывшего градоначальника было возбуждено еще 26 сентября. По версии следствия, Николай Николайчук в 2011-2012 годах в интересах компании «Томскдорстрой» принял решение о ремонте улицы Московский тракт в Томске. С мая 2011 года по апрель 2012 он, зная об отсутствии бюджетных денег, дал указание организовать подписание документов о приемке работы, чтобы компания могла обратиться в арбитражный суд для получения средств из бюджета Томска. "Томскдорстрой" обратился в суд, в пользу компании с бюджета Томска было взыскано около 36 млн рублей. Николайчук заявил, что не признает свою вину и был освобождён из-под стражи в связи с истечением 48-часового срока задержания. Суд принял решение поместить бывшего главу города под домашний арест.

22 апреля 2015 года уголовное дело против Николайчука направлено в суд.

24 декабря 2015 года Советский районный суд Томска приговорил бывшего главу администрации Томска Николая Николайчука к 4 годам условно. Ранее гособвинение переквалифицировало уголовное дело в отношении Николайчука на статью "Халатность", однако в ходе судебных прений в ноябре вновь вернулось к квалификации обвинения по более тяжелой статье - "Превышение должностных полномочий". Приговор в законную силу вступил.

Ссылки

• [www1.admin.tomsk.ru/pops/nikolaychuk Фото на сайте муниципалитета Томска]
• [web.archive.org/*/duma.admin.tomsk.ru/index.php?pgs=dptdpnknn Биография на сайте Думы города Томска]
• [kidplace.ru/post/62/index.html Мэр города Томска Николай Николайчук: "Городу нужен детский спорт"]
• sevastopolnews.info/2014/11/lenta/politika/069235087/

Отрывок, характеризующий Николайчук, Николай Алексеевич

– Може он, а може, и так, – проговорил гусар, – дело ночное. Ну! шали! – крикнул он на свою лошадь, шевелившуюся под ним.
Лошадь Ростова тоже торопилась, била ногой по мерзлой земле, прислушиваясь к звукам и приглядываясь к огням. Крики голосов всё усиливались и усиливались и слились в общий гул, который могла произвести только несколько тысячная армия. Огни больше и больше распространялись, вероятно, по линии французского лагеря. Ростову уже не хотелось спать. Веселые, торжествующие крики в неприятельской армии возбудительно действовали на него: Vive l'empereur, l'empereur! [Да здравствует император, император!] уже ясно слышалось теперь Ростову.
– А недалеко, – должно быть, за ручьем? – сказал он стоявшему подле него гусару.
Гусар только вздохнул, ничего не отвечая, и прокашлялся сердито. По линии гусар послышался топот ехавшего рысью конного, и из ночного тумана вдруг выросла, представляясь громадным слоном, фигура гусарского унтер офицера.
– Ваше благородие, генералы! – сказал унтер офицер, подъезжая к Ростову.
Ростов, продолжая оглядываться на огни и крики, поехал с унтер офицером навстречу нескольким верховым, ехавшим по линии. Один был на белой лошади. Князь Багратион с князем Долгоруковым и адъютантами выехали посмотреть на странное явление огней и криков в неприятельской армии. Ростов, подъехав к Багратиону, рапортовал ему и присоединился к адъютантам, прислушиваясь к тому, что говорили генералы.
– Поверьте, – говорил князь Долгоруков, обращаясь к Багратиону, – что это больше ничего как хитрость: он отступил и в арьергарде велел зажечь огни и шуметь, чтобы обмануть нас.
– Едва ли, – сказал Багратион, – с вечера я их видел на том бугре; коли ушли, так и оттуда снялись. Г. офицер, – обратился князь Багратион к Ростову, – стоят там еще его фланкёры?
– С вечера стояли, а теперь не могу знать, ваше сиятельство. Прикажите, я съезжу с гусарами, – сказал Ростов.
Багратион остановился и, не отвечая, в тумане старался разглядеть лицо Ростова.
– А что ж, посмотрите, – сказал он, помолчав немного.
– Слушаю с.
Ростов дал шпоры лошади, окликнул унтер офицера Федченку и еще двух гусар, приказал им ехать за собою и рысью поехал под гору по направлению к продолжавшимся крикам. Ростову и жутко и весело было ехать одному с тремя гусарами туда, в эту таинственную и опасную туманную даль, где никто не был прежде его. Багратион закричал ему с горы, чтобы он не ездил дальше ручья, но Ростов сделал вид, как будто не слыхал его слов, и, не останавливаясь, ехал дальше и дальше, беспрестанно обманываясь, принимая кусты за деревья и рытвины за людей и беспрестанно объясняя свои обманы. Спустившись рысью под гору, он уже не видал ни наших, ни неприятельских огней, но громче, яснее слышал крики французов. В лощине он увидал перед собой что то вроде реки, но когда он доехал до нее, он узнал проезженную дорогу. Выехав на дорогу, он придержал лошадь в нерешительности: ехать по ней, или пересечь ее и ехать по черному полю в гору. Ехать по светлевшей в тумане дороге было безопаснее, потому что скорее можно было рассмотреть людей. «Пошел за мной», проговорил он, пересек дорогу и стал подниматься галопом на гору, к тому месту, где с вечера стоял французский пикет.
– Ваше благородие, вот он! – проговорил сзади один из гусар.
И не успел еще Ростов разглядеть что то, вдруг зачерневшееся в тумане, как блеснул огонек, щелкнул выстрел, и пуля, как будто жалуясь на что то, зажужжала высоко в тумане и вылетела из слуха. Другое ружье не выстрелило, но блеснул огонек на полке. Ростов повернул лошадь и галопом поехал назад. Еще раздались в разных промежутках четыре выстрела, и на разные тоны запели пули где то в тумане. Ростов придержал лошадь, повеселевшую так же, как он, от выстрелов, и поехал шагом. «Ну ка еще, ну ка еще!» говорил в его душе какой то веселый голос. Но выстрелов больше не было.
Только подъезжая к Багратиону, Ростов опять пустил свою лошадь в галоп и, держа руку у козырька, подъехал к нему.
Долгоруков всё настаивал на своем мнении, что французы отступили и только для того, чтобы обмануть нас, разложили огни.
– Что же это доказывает? – говорил он в то время, как Ростов подъехал к ним. – Они могли отступить и оставить пикеты.
– Видно, еще не все ушли, князь, – сказал Багратион. – До завтрашнего утра, завтра всё узнаем.
– На горе пикет, ваше сиятельство, всё там же, где был с вечера, – доложил Ростов, нагибаясь вперед, держа руку у козырька и не в силах удержать улыбку веселья, вызванного в нем его поездкой и, главное, звуками пуль.
– Хорошо, хорошо, – сказал Багратион, – благодарю вас, г. офицер.
– Ваше сиятельство, – сказал Ростов, – позвольте вас просить.
– Что такое?
– Завтра эскадрон наш назначен в резервы; позвольте вас просить прикомандировать меня к 1 му эскадрону.
– Как фамилия?
– Граф Ростов.
– А, хорошо. Оставайся при мне ординарцем.
– Ильи Андреича сын? – сказал Долгоруков.
Но Ростов не отвечал ему.
– Так я буду надеяться, ваше сиятельство.
– Я прикажу.
«Завтра, очень может быть, пошлют с каким нибудь приказанием к государю, – подумал он. – Слава Богу».

Крики и огни в неприятельской армии происходили оттого, что в то время, как по войскам читали приказ Наполеона, сам император верхом объезжал свои бивуаки. Солдаты, увидав императора, зажигали пуки соломы и с криками: vive l'empereur! бежали за ним. Приказ Наполеона был следующий:
«Солдаты! Русская армия выходит против вас, чтобы отмстить за австрийскую, ульмскую армию. Это те же баталионы, которые вы разбили при Голлабрунне и которые вы с тех пор преследовали постоянно до этого места. Позиции, которые мы занимаем, – могущественны, и пока они будут итти, чтоб обойти меня справа, они выставят мне фланг! Солдаты! Я сам буду руководить вашими баталионами. Я буду держаться далеко от огня, если вы, с вашей обычной храбростью, внесете в ряды неприятельские беспорядок и смятение; но если победа будет хоть одну минуту сомнительна, вы увидите вашего императора, подвергающегося первым ударам неприятеля, потому что не может быть колебания в победе, особенно в тот день, в который идет речь о чести французской пехоты, которая так необходима для чести своей нации.
Под предлогом увода раненых не расстроивать ряда! Каждый да будет вполне проникнут мыслию, что надо победить этих наемников Англии, воодушевленных такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции; и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня.
Наполеон».


В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.
Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим полком, как моряк кораблем, на котором он находится. Как бы далеко он ни прошел, в какие бы странные, неведомые и опасные широты ни вступил он, вокруг него – как для моряка всегда и везде те же палубы, мачты, канаты своего корабля – всегда и везде те же товарищи, те же ряды, тот же фельдфебель Иван Митрич, та же ротная собака Жучка, то же начальство. Солдат редко желает знать те широты, в которых находится весь корабль его; но в день сражения, Бог знает как и откуда, в нравственном мире войска слышится одна для всех строгая нота, которая звучит приближением чего то решительного и торжественного и вызывает их на несвойственное им любопытство. Солдаты в дни сражений возбужденно стараются выйти из интересов своего полка, прислушиваются, приглядываются и жадно расспрашивают о том, что делается вокруг них.
Туман стал так силен, что, несмотря на то, что рассветало, не видно было в десяти шагах перед собою. Кусты казались громадными деревьями, ровные места – обрывами и скатами. Везде, со всех сторон, можно было столкнуться с невидимым в десяти шагах неприятелем. Но долго шли колонны всё в том же тумане, спускаясь и поднимаясь на горы, минуя сады и ограды, по новой, непонятной местности, нигде не сталкиваясь с неприятелем. Напротив того, то впереди, то сзади, со всех сторон, солдаты узнавали, что идут по тому же направлению наши русские колонны. Каждому солдату приятно становилось на душе оттого, что он знал, что туда же, куда он идет, то есть неизвестно куда, идет еще много, много наших.
– Ишь ты, и курские прошли, – говорили в рядах.
– Страсть, братец ты мой, что войски нашей собралось! Вечор посмотрел, как огни разложили, конца краю не видать. Москва, – одно слово!
Хотя никто из колонных начальников не подъезжал к рядам и не говорил с солдатами (колонные начальники, как мы видели на военном совете, были не в духе и недовольны предпринимаемым делом и потому только исполняли приказания и не заботились о том, чтобы повеселить солдат), несмотря на то, солдаты шли весело, как и всегда, идя в дело, в особенности в наступательное. Но, пройдя около часу всё в густом тумане, большая часть войска должна была остановиться, и по рядам пронеслось неприятное сознание совершающегося беспорядка и бестолковщины. Каким образом передается это сознание, – весьма трудно определить; но несомненно то, что оно передается необыкновенно верно и быстро разливается, незаметно и неудержимо, как вода по лощине. Ежели бы русское войско было одно, без союзников, то, может быть, еще прошло бы много времени, пока это сознание беспорядка сделалось бы общею уверенностью; но теперь, с особенным удовольствием и естественностью относя причину беспорядков к бестолковым немцам, все убедились в том, что происходит вредная путаница, которую наделали колбасники.
– Что стали то? Аль загородили? Или уж на француза наткнулись?
– Нет не слыхать. А то палить бы стал.
– То то торопили выступать, а выступили – стали без толку посереди поля, – всё немцы проклятые путают. Эки черти бестолковые!
– То то я бы их и пустил наперед. А то, небось, позади жмутся. Вот и стой теперь не емши.
– Да что, скоро ли там? Кавалерия, говорят, дорогу загородила, – говорил офицер.
– Эх, немцы проклятые, своей земли не знают, – говорил другой.
– Вы какой дивизии? – кричал, подъезжая, адъютант.
– Осьмнадцатой.
– Так зачем же вы здесь? вам давно бы впереди должно быть, теперь до вечера не пройдете.
– Вот распоряжения то дурацкие; сами не знают, что делают, – говорил офицер и отъезжал.
Потом проезжал генерал и сердито не по русски кричал что то.
– Тафа лафа, а что бормочет, ничего не разберешь, – говорил солдат, передразнивая отъехавшего генерала. – Расстрелял бы я их, подлецов!
– В девятом часу велено на месте быть, а мы и половины не прошли. Вот так распоряжения! – повторялось с разных сторон.
И чувство энергии, с которым выступали в дело войска, начало обращаться в досаду и злобу на бестолковые распоряжения и на немцев.
Причина путаницы заключалась в том, что во время движения австрийской кавалерии, шедшей на левом фланге, высшее начальство нашло, что наш центр слишком отдален от правого фланга, и всей кавалерии велено было перейти на правую сторону. Несколько тысяч кавалерии продвигалось перед пехотой, и пехота должна была ждать.
Впереди произошло столкновение между австрийским колонновожатым и русским генералом. Русский генерал кричал, требуя, чтобы остановлена была конница; австриец доказывал, что виноват был не он, а высшее начальство. Войска между тем стояли, скучая и падая духом. После часовой задержки войска двинулись, наконец, дальше и стали спускаться под гору. Туман, расходившийся на горе, только гуще расстилался в низах, куда спустились войска. Впереди, в тумане, раздался один, другой выстрел, сначала нескладно в разных промежутках: тратта… тат, и потом всё складнее и чаще, и завязалось дело над речкою Гольдбахом.
Не рассчитывая встретить внизу над речкою неприятеля и нечаянно в тумане наткнувшись на него, не слыша слова одушевления от высших начальников, с распространившимся по войскам сознанием, что было опоздано, и, главное, в густом тумане не видя ничего впереди и кругом себя, русские лениво и медленно перестреливались с неприятелем, подвигались вперед и опять останавливались, не получая во время приказаний от начальников и адъютантов, которые блудили по туману в незнакомой местности, не находя своих частей войск. Так началось дело для первой, второй и третьей колонны, которые спустились вниз. Четвертая колонна, при которой находился сам Кутузов, стояла на Праценских высотах.
В низах, где началось дело, был всё еще густой туман, наверху прояснело, но всё не видно было ничего из того, что происходило впереди. Были ли все силы неприятеля, как мы предполагали, за десять верст от нас или он был тут, в этой черте тумана, – никто не знал до девятого часа.
Было 9 часов утра. Туман сплошным морем расстилался по низу, но при деревне Шлапанице, на высоте, на которой стоял Наполеон, окруженный своими маршалами, было совершенно светло. Над ним было ясное, голубое небо, и огромный шар солнца, как огромный пустотелый багровый поплавок, колыхался на поверхности молочного моря тумана. Не только все французские войска, но сам Наполеон со штабом находился не по ту сторону ручьев и низов деревень Сокольниц и Шлапаниц, за которыми мы намеревались занять позицию и начать дело, но по сю сторону, так близко от наших войск, что Наполеон простым глазом мог в нашем войске отличать конного от пешего. Наполеон стоял несколько впереди своих маршалов на маленькой серой арабской лошади, в синей шинели, в той самой, в которой он делал итальянскую кампанию. Он молча вглядывался в холмы, которые как бы выступали из моря тумана, и по которым вдалеке двигались русские войска, и прислушивался к звукам стрельбы в лощине. В то время еще худое лицо его не шевелилось ни одним мускулом; блестящие глаза были неподвижно устремлены на одно место. Его предположения оказывались верными. Русские войска частью уже спустились в лощину к прудам и озерам, частью очищали те Праценские высоты, которые он намерен был атаковать и считал ключом позиции. Он видел среди тумана, как в углублении, составляемом двумя горами около деревни Прац, всё по одному направлению к лощинам двигались, блестя штыками, русские колонны и одна за другой скрывались в море тумана. По сведениям, полученным им с вечера, по звукам колес и шагов, слышанным ночью на аванпостах, по беспорядочности движения русских колонн, по всем предположениям он ясно видел, что союзники считали его далеко впереди себя, что колонны, двигавшиеся близ Працена, составляли центр русской армии, и что центр уже достаточно ослаблен для того, чтобы успешно атаковать его. Но он всё еще не начинал дела.
Нынче был для него торжественный день – годовщина его коронования. Перед утром он задремал на несколько часов и здоровый, веселый, свежий, в том счастливом расположении духа, в котором всё кажется возможным и всё удается, сел на лошадь и выехал в поле. Он стоял неподвижно, глядя на виднеющиеся из за тумана высоты, и на холодном лице его был тот особый оттенок самоуверенного, заслуженного счастья, который бывает на лице влюбленного и счастливого мальчика. Маршалы стояли позади его и не смели развлекать его внимание. Он смотрел то на Праценские высоты, то на выплывавшее из тумана солнце.
Когда солнце совершенно вышло из тумана и ослепляющим блеском брызнуло по полям и туману (как будто он только ждал этого для начала дела), он снял перчатку с красивой, белой руки, сделал ею знак маршалам и отдал приказание начинать дело. Маршалы, сопутствуемые адъютантами, поскакали в разные стороны, и через несколько минут быстро двинулись главные силы французской армии к тем Праценским высотам, которые всё более и более очищались русскими войсками, спускавшимися налево в лощину.


В 8 часов Кутузов выехал верхом к Працу, впереди 4 й Милорадовичевской колонны, той, которая должна была занять места колонн Пржебышевского и Ланжерона, спустившихся уже вниз. Он поздоровался с людьми переднего полка и отдал приказание к движению, показывая тем, что он сам намерен был вести эту колонну. Выехав к деревне Прац, он остановился. Князь Андрей, в числе огромного количества лиц, составлявших свиту главнокомандующего, стоял позади его. Князь Андрей чувствовал себя взволнованным, раздраженным и вместе с тем сдержанно спокойным, каким бывает человек при наступлении давно желанной минуты. Он твердо был уверен, что нынче был день его Тулона или его Аркольского моста. Как это случится, он не знал, но он твердо был уверен, что это будет. Местность и положение наших войск были ему известны, насколько они могли быть известны кому нибудь из нашей армии. Его собственный стратегический план, который, очевидно, теперь и думать нечего было привести в исполнение, был им забыт. Теперь, уже входя в план Вейротера, князь Андрей обдумывал могущие произойти случайности и делал новые соображения, такие, в которых могли бы потребоваться его быстрота соображения и решительность.