Сологубов, Николай Михайлович
 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Позиция |
защитник | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Рост |
178 см | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Вес |
78 кг | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Гражданство | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Родился | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Умер | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Карьера | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Клубы | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Государственные награды | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Международные медали | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Николай Михайлович Сологубов (8 августа 1924[1], Москва, РСФСР, СССР — август 1988[2], Москва, РСФСР, СССР) — советский хоккеист, защитник, знаменосец советской олимпийской сборной на VIII зимних Олимпийских играх. Заслуженный мастер спорта СССР (1956).
Содержание
Биография
Участник ВОВ 1941—1945, служил сначала на флоте, после 1-го ранения — разведчиком, дважды был ранен (по словам Олега Белаковского, у Сологубова было огнестрельное ранение нижних конечностей — перебиты большие и малые берцовые кости)[3]. По словам известного хоккеиста и тренера Николая Карпова Сологубов был судим за воровство и воевал в штрафном батальоне. В лагере имел кличку «Комар»[4]. По окончании войны продолжил армейскую службу на Дальнем Востоке, где стал играть за хабаровский Дом офицеров в русский хоккей, а с 1949 года переключился на новую игру с шайбой. Физически крепкий и мощный, Сологубов всегда выделялся на льду, и вскоре его заметил представитель ЦДКА Григорий Тучков, приехавший в Хабаровск, и порекомендовал Анатолию Тарасову.
Сологубов одним из первых в СССР изменил представление о роли защитника в хоккее: считал, что защитник не только призван гасить атаки противника. Уровень мастерства позволял ему без ущерба для обороны своих ворот включаться в атаки. Научившись мастерски отбирать шайбу, овладев искусством обводки, сильного и точного броска, он, так же как и его партнеры Дмитрий Уколов, Генрих Сидоренков, Иван Трегубов, с каждым годом все чаще и смелей завязывал контратаки, врывался в зону соперника. В итоге, Сологубов стал одним из самых результативных защитников в истории советского хоккея.
Кроме того, Сологубова считают одним из родоначальников силовых приемов в советском хоккее. Эффективность последних достигалась тем, что он применял их неожиданно для противника и выполнял расчетливо, быстро, решительно, вступал в единоборство не расслабленным, а по-спортивному строго собранным[5].
По окончании игровой карьеры работал тренером. Старший тренер: 1966—1967 — «Дизелист» (Пенза); 1967—1968 — «Металлург» (Новокузнецк). Начальник команды: 1967—1968 — «Металлург» (Новокузнецк). В Москве получил квартиру в высотном доме на Баррикадной, последние годы сильно нуждался, жил в подземном гараже[4].
Похоронен на Востряковском кладбище.
Автор книги «Мой друг хоккей» (М., 1967).
Карьера
- 1949 — СКА (Хабаровск)
- 1949—1964 — ЦСКА (ЦДКА, ЦДСА, ЦСК МО)
- 1964—1965 — СКА МВО (25 игр, 4 гола)
Достижения
- Чемпион Зимних Олимпийских Игр 1956, бронзовый призер Олимпийских Игр 1960.
- Чемпион мира 1956 и 1963, второй призер ЧМ 1955 и 1957—1959, третий призер ЧМ 1960 и 1961.
На ЧМ и ЗОИ — 46 матчей, забросил 15 голов. Лучший защитник мира — 1956, 1957, 1960. В составе команды ЦСКА и сборной СССР играл в одном звене с Иваном Трегубовым. В 1957—1961 — капитан сборной СССР.
- Чемпион СССР 1950, 1955, 1956, 1958—1961, 1963, 1964, второй призер чемпионатов СССР 1952—1954, 1957, третий призер 1962. В чемпионатах СССР — ок.350 матчей, забросил 128 шайб.
- Обладатель Кубка СССР 1954—1956, 1961.
В 2004 году введен в Зал славы ИИХФ.
В честь Николая Сологубова, первым из отечественных защитников забросившего 100 шайб в чемпионатах страны, учрежден Клуб его имени, в который входят советские и российские игроки линии обороны, достигшие такой же отметки в официальных матчах.
Награждён орденом Трудового Красного Знамени (1957) и медалью «За трудовую доблесть» (1960).
Напишите отзыв о статье "Сологубов, Николай Михайлович"
Примечания
- ↑ В большинстве источников, в том числе и БСЭ, дата рождения — 8 августа, в некоторых — 8 марта
- ↑ Некролог в «Советском спорте» был опубликован 19 августа
- ↑ [www.sovsport.ru/gazeta/article-item/146734 Человек, обуздавший Боброва. Николай Сологубов пришел в хоккей после двух фронтовых ранений // Советский спорт]
- ↑ 1 2 Юрий Голышак, Александр Кружков. [www.sport-express.ru/newspaper/2011-02-04/8_1/ Николай Карпов: «Я придумал народную команду»]. Спорт-Экспресс (4 февраля 2011). Проверено 7 февраля 2011. [www.webcitation.org/65WwEVTus Архивировано из первоисточника 18 февраля 2012].
- ↑ [allhockey.ru/articles/8370/ Хоккей на AllHockey.Ru — Наши легенды: Николай Сологубов]
Ссылки
- [www.red-army.ru/news/?a=newsline&id=1806 Пресс-релиз: Николай Сологубов ]
- [www.sovsport.ru/gazeta/default.asp?year=2004&p=2&date=2004/3/12&id=146734 Советский спорт — Николай Сологубов]
- [www.allhockey.ru/articles/8370/ Наши легенды: Николай Сологубов]
- [www.metallurg.ru/news/30646/ Николай СОЛОГУБОВ — лучший защитник мира]
- [m-necropol.narod.ru/sologubof.html Фото могилы]
Отрывок, характеризующий Сологубов, Николай Михайлович
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
– Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
– Здорово, брат. – Ну вот и он.
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.
Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
- Родившиеся 8 августа
- Родившиеся в 1924 году
- Кавалеры ордена Трудового Красного Знамени
- Награждённые медалью «За трудовую доблесть»
- Заслуженные мастера спорта СССР
- Персоналии по алфавиту
- Спортсмены по алфавиту
- Хоккеисты по алфавиту
- Умершие в 1988 году
- Умершие в Москве
- Хоккеисты СССР
- Чемпионы СССР по хоккею
- Игроки сборной СССР по хоккею
- Олимпийские чемпионы по хоккею с шайбой
- Олимпийские чемпионы от СССР
- Чемпионы зимних Олимпийских игр 1956 года
- Бронзовые призёры зимних Олимпийских игр 1960 года
- Хоккеисты на зимних Олимпийских играх 1956 года
- Хоккеисты на зимних Олимпийских играх 1960 года
- Знаменосцы на зимних Олимпийских играх 1960 года
- Чемпионы мира по хоккею с шайбой
- Игроки ХК ЦСКА Москва
- Хоккейные тренеры СССР
- Тренеры ХК «Металлург» Новокузнецк
- Похороненные на Востряковском кладбище
- Члены «Зала славы ИИХФ»
- Хоккейные защитники
