Николо-Сольбинский монастырь
| Монастырь | |
Николо-Сольбинский
| |
 Храм Св. Ксении Петербуржской Николо-Сольбинского монастыря | |
| Страна | Россия |
| Село | Сольба |
| Координаты | 56°59′54″ с. ш. 38°24′53″ в. д. / 56.99833° с. ш. 38.41472° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=56.99833&mlon=38.41472&zoom=14 (O)] (Я) |
| Конфессия | Православие |
| Епархия | Ярославская |
| Тип | Женский (бывш. мужской) |
| Первое упоминание | XVI век |
| Настоятель | игуменья Еротиида (2010 г.)[1] |
| Статус | Действующий монастырь |
| Сайт | [www.solba.ru Официальный сайт] |
Николо-Сольбинский монастырь — женский (до 1904 года — мужской) монастырь Ярославской епархии Русской православной церкви. Расположен на реке Сольба в местечке Сольба Нагорьевского сельского поселения Переславского района Ярославской области в 95 км от Сергиева Посада.
История
До революции
Свою историю Николо-Сольбинский монастырь ведет со второй половины XV века. Основан предположительно одним из учеников преподобного Сергия Радонежского, первоначально был мужским и находился на Быльцыном поле, что в 4 км от нынешнего расположения монастыря. Название берёт от главной святыни монастыря — чудотворной иконы святителя Николая.
В начале XVII века, монастырь подвергся разорению от поляков и разбойников. Почти сто лет обитель была в запустении, но в 1711 году она возродилась на новом месте, близ речки Сольбы.
В начале XX век здесь были игумен, 9 монахов и 10 послушников.
В 1904 году монастырь был преобразован в женский. Подвижнические труды игуменьи Макарии, умелое ведение хозяйства, молитвы сестер привели к подлинному расцвету обители. На 1914 год в монастыре числилось уже 115 сестер.
Советский период
В годы Гражданской войны отряд милиции, возглавляемый И. И. Степановым, конфисковал из подвалов Сольбинского монастыря 3,3 тонны зерна, а из других тайников — 60 мешков ржи и 60 мешков овса.[2]. В 1919 году превращён в коммуну.
В 1937 году был расстрелян последний священник обители Леонид Гиляревский. В том же году по обвинению в «контрреволюционной деятельности», расстреляли и последних настоятелей: игумена Игнатия (Савочкина) и иеромонаха Паисия (Елисеева).[3]
Позднее тут работало медицинское учреждение — больница для душевнобольных. После начала перестройки больница была разрушена.
Возобновление
Возвращён церкви в 1994 году, возобновлён как женский. Постоянные насельницы появились в 1999 году.
В монастыре 5 действующих храмов, среди них: деревянный, в стиле северного зодчества, храм преподобного Сергия Радонежского и «пещерный» храм преподобных Антония и Феодосия Киево-печерских. Ведётся строительство 4-х храмов, в том числе: верхнего — в честь преподобного Сергия Радонежского и нижнего — в честь преподобных Антония и Феодосия Киево-печерских.
В настоящее время (2015 год) — 40 насельниц.[4]
При монастыре действует приют для девочек.[4]
Напишите отзыв о статье "Николо-Сольбинский монастырь"
Литература
- ↑ [www.pravoslavie.ru/smi/36372.htm Интервью с игуменией Еротиидой]
- ↑ Иванов, К. И. На защите завоеваний Революции / К. И. Иванов // Коммунар. — 1967. — 9 апреля.
- ↑ [solba.ru/about/o-monastyre/ Николо-Сольбинский женский монастырь. История обители.]
- ↑ 1 2 Дмитраш М. [archive.is/20130416223410/www.izvestia.ru/obshestvo/article3143414/ Монастырские девочки]//Известия, 29.06.10
Ссылки
- [www.solba.ru Официальный сайт]
- [www.yaroslavl-eparhia.ru/html/ieeiei-nieuaeineee.html На сайте Ярославской и Ростовской епархии]
Отрывок, характеризующий Николо-Сольбинский монастырь
Государи сели верхами и уехали. Преображенцы, расстроивая ряды, перемешались с французскими гвардейцами и сели за столы, приготовленные для них.Лазарев сидел на почетном месте; его обнимали, поздравляли и жали ему руки русские и французские офицеры. Толпы офицеров и народа подходили, чтобы только посмотреть на Лазарева. Гул говора русского французского и хохота стоял на площади вокруг столов. Два офицера с раскрасневшимися лицами, веселые и счастливые прошли мимо Ростова.
– Каково, брат, угощенье? Всё на серебре, – сказал один. – Лазарева видел?
– Видел.
– Завтра, говорят, преображенцы их угащивать будут.
– Нет, Лазареву то какое счастье! 10 франков пожизненного пенсиона.
– Вот так шапка, ребята! – кричал преображенец, надевая мохнатую шапку француза.
– Чудо как хорошо, прелесть!
– Ты слышал отзыв? – сказал гвардейский офицер другому. Третьего дня было Napoleon, France, bravoure; [Наполеон, Франция, храбрость;] вчера Alexandre, Russie, grandeur; [Александр, Россия, величие;] один день наш государь дает отзыв, а другой день Наполеон. Завтра государь пошлет Георгия самому храброму из французских гвардейцев. Нельзя же! Должен ответить тем же.
Борис с своим товарищем Жилинским тоже пришел посмотреть на банкет преображенцев. Возвращаясь назад, Борис заметил Ростова, который стоял у угла дома.
– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.
– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
– И как вы можете судить, что было бы лучше! – закричал он с лицом, вдруг налившимся кровью. – Как вы можете судить о поступках государя, какое мы имеем право рассуждать?! Мы не можем понять ни цели, ни поступков государя!
– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.
