Никоненко, Сергей Петрович

Сергей Никоненко
Сергей Никоненко на премьере фильма “Обитаемый остров: СХВАТКА” 6 мая 2009 года
Имя при рождении:	Сергей Петрович Никоненко
Профессия:	актёр, кинорежиссёр, сценарист
Карьера:	1958 — настоящ. время
Награды:

Серге́й Петро́вич Никоне́нко (род. 16 апреля 1941, Москва) — советский и российский актёр театра и кино, кинорежиссёр. Народный артист РСФСР (1991).

Биография

С. П. Никоненко родился 16 апреля 1941 года в Москве в семье шофёра Петра Никаноровича (1898—1979) и стеклодувщицы лампового завода Нины Михайловны (1913—1991) Никоненко. Во время учёбы в школе занимался музыкой по классу аккордеона, принимал активное участие в различных школьных конкурсах певцов и чтецов, приносил домой медали и грамоты, на радость родителям. С 13 лет Сергей стал готовиться к карьере актёра, занимаясь в драматическом кружке и в студии художественного слова. По окончании школы поступил во ВГИК, на курс С. А. Герасимова и Т. Ф. Макаровой. Дипломный спектакль во ВГИКе — «Карьера Артуро Уи». По окончании ВГИКа в 1964 году работал в Театре-студии киноактёра (до 1974 года). В 1971 году окончил режиссёрский факультет ВГИК. Является членом Союза кинематографистов с 1968 года. В 1974 году дебютировал как кинорежиссёр и сценарист.

Сниматься в кино начал ещё во время учёбы, дебютировав в 1958 году в фильме «А я уезжаю домой». В сериалах впервые «засветился» в роли полковника Виктора Алексеевича Гордеева в знаменитой «Каменской» с Еленой Яковлевой и сразу же приглянулся сериальным режиссёрам. «Невозможные зелёные глаза» и «Одна любовь души моей», «Пан или пропал» и следом «Ребята из нашего города», «Тяжёлый песок» и тут же «Родина ждёт», «Граф Крестовский» и «Гибель империи».

С 1994 года — директор Есенинского Культурного Центра в Москве.

С 28 марта по 25 апреля 2000 года и С 4 по 19 мая 2008 года вел программу «Жди меня». Заменял Игоря Квашу

Женат на актрисе Екатерине Алексеевне Ворониной. Сын — Никоненко Никанор Сергеевич (1973 г. р.), внук и внучка.

Всего за карьеру Сергей Никоненко сыграл более чем в 210 фильмах и сериалах. Как режиссёр снял 15 кинокартин и один сериал «Аннушка».

Общественная позиция

11 марта 2014 года подписал обращение деятелей культуры Российской Федерации в поддержку политики президента РФ В. В. Путина на Украине и в Крыму.

Признание и награды

• Орден «Знак Почёта» (1971 год).
• Заслуженный артист РСФСР (1974).
• Лауреат премии Ленинского комсомола (1976) — за воплощение образов современников в кино.
• Народный артист РСФСР (1991) — за большие заслуги в развитии советского киноискусства.
• Приз кинофестиваля «Созвездие» в Твери (1999) за лучшую главную мужскую роль в фильме «Классик».
• Главный приз фестиваля в Оберхаузене за лучшую дипломную режиссёрскую работу — фильм «Петрухина фамилия».
• Международная литературная премия имени Сергея Есенина «О Русь, взмахни крылами…» в номинации «Кино, театр, телевидение» (2010).
• Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени (2001 год) — за большой вклад в развитие отечественного киноискусства.
• Орден Почёта (2011 год) — за большой вклад в развитие отечественного киноискусства.
• III Забайкальский кинофестиваль в Чите — Специальный приз кинофестиваля «За выдающийся вклад в отечественный кинематограф».

Творчество

Роли в театре

• «Карьера Артуро Уи»
• «Пока мой муж ловил треску» (режиссёр — О. Анохина) — старенький дяденька с усами
• «Западня» (режиссёр Роберт Манукян)

Роли в кино

1. 1961 — Сердце не прощает — Гриша Топилин
2. 1961 — Жизнь сначала
3. 1962 — Люди и звери — Юра
4. 1962 — 49 дней
5. 1962 — Путь к причалу — дежурный в вытрезвителе (в титрах не указан)
6. 1963 — Шурка выбирает море — Шурка Петренко
7. 1963 — Это случилось в милиции — Кравченко, солдат
8. 1963 — Улица Ньютона, дом 1 — продавец журналов (в титрах не указан)
9. 1964 — Мирное время — Виктор
10. 1965 — Дорога к морю — солдат у такси
11. 1965 — Звонят, откройте дверь — Петя Крючков, пионервожатый
12. 1965 — Чёрный бизнес — ремонтник бригады Трошина
13. 1965 — Так я пришёл / Így jöttem (Венгрия) — Коля
14. 1966 — Душечка — дирижёр (виден короткое время на 5-й минуте фильма)
15. 1966 — Крылья — Сергей Быстряков
16. 1967 — Война и мир — офицер на батарее
17. 1967 — Журналист — Реутов, редактор газеты
18. 1967 — Комиссар — эпизод
19. 1967 — Звёзды и солдаты — подхорунжий
20. 1967 — Места тут тихие — Тимофей Морозов
21. 1967 — Николай Бауман — Виктор
22. 1968 — А я уезжаю домой — лётчик
23. 1969 — Белый взрыв — Николай Спичкин
24. 1969 — Дворянское гнездо — Гришка
25. 1969 — Золотые ворота — царь
26. 1969 — Неподсуден — второй пилот
27. 1969 — Странные люди — Васька-чудик
28. 1970 — Четверо в вагоне / Chetirimata ot vagona — Павлик
29. 1970 — Красная площадь — Володя Кольцов, матрос
30. 1970 — Спокойный день в конце войны (к/м) — Андрей
31. 1971 — Пой песню, поэт… — Сергей Есенин
32. 1971 — Петрухина фамилия — Петруха
33. 1971 — Держись за облака
34. 1972 — Мраморный дом — Малахитов
35. 1973 — За облаками — небо — Евгений
36. 1974 — Земляки — Семён Громов
37. 1974 — Птицы над городом — Вишняков
38. 1975 — Там, за горизонтом — Саенко
39. 1975 — Волны Чёрного моря — Родион Жуков, матрос с броненосца «Потёмкин»
40. 1976 — Принимаю на себя — Сёмушкин, друг и помощник Серго
41. 1976 — Трын-трава — Степан
42. 1977 — Неоконченная пьеса для механического пианино — Яшка, лакей
43. 1977 — Долги наши — Василий, жених Верки
44. 1977 — Хождение по мукам — Семён
45. 1977 — Фантазии Веснухина — отец Кирилла
46. 1978 — Пока безумствует мечта — полицмейстер
47. 1978 — Целуются зори — эпизод
48. 1978 — Отец Сергий — эпизод
49. 1979 — Безответная любовь
50. 1979 — Впервые замужем — актёр в роли гусара на съёмках фильма
51. 1979 — Расколотое небо — Леон Свентицкий
52. 1979 — С любимыми не расставайтесь — Шумилов
53. 1979 — Тема — милиционер
54. 1980 — Поздние свидания — Кукушкин
55. 1980 — Ты должен жить — Игорь Васильев
56. 1980 — Апрельские сны — Коля
57. 1980 — Встреча — сосед в гостинице (эпизод)
58. 1981 — Цыганское счастье — Денис Иванович
59. 1981 — Шестой — Глотов
60. 1982 — Инспектор ГАИ — Зыкин, инспектор ГАИ
61. 1982 — Будь здоров, дорогой! — рассказчик
62. 1982 — Свидание — Марчевский
63. 1983 — Летаргия — Головин
64. 1983 — Люблю. Жду. Лена — Степаныч
65. 1984 — Если можешь, прости — Яков Шугаев
66. 1984 — Парад планет — Василий Сергеевич Афонин, народный депутат, водитель
67. 1984 — Любочка — настройщик
68. 1985 — Зимний вечер в Гаграх — балетмейстер
69. 1985 — Джура, охотник из Мин-Архара — Алексей, казак
70. 1985 — Корабль пришельцев — Георгий Гришин
71. 1985 — Прыжок
72. 1985 — Солнце в кармане
73. 1986 — Дополнительный прибывает на второй путь — Денисов
74. 1986 — Обвиняется свадьба — Пилип, дядя жениха
75. 1986 — Была не была — Вениамин Вениаминович
76. 1986 — От зарплаты до зарплаты — Губкин
77. 1987 — Завтра была война — директор школы
78. 1987 — Уполномочен революцией — Фрунзе
79. 1987 — Лиловый шар — коноед
80. 1987 — Про любовь, дружбу и судьбу — Антипов
81. 1988 — Ёлки-палки! — Николай Николаевич Князев
82. 1988 — Хлеб — имя существительное — Николай
83. 1989 — В знак протеста — Рубакин-Юсупов
84. 1989 — Жизнь по лимиту — Чума
85. 1989 — Пиры Валтасара, или Ночь со Сталиным — Ворошилов
86. 1989 — Сталинград — Родимцев, генерал
87. 1990 — Бес в ребро — Жигунов
88. 1990 — Красное вино победы — Никанорович
89. 1990 — Испанская актриса для русского министра — Чапаев
90. 1990 — Мои люди — Минаев
91. 1990 — Нелюдь, или В раю запрещена охота
92. 1991 — Агенты КГБ тоже влюбляются — Пирожков
93. 1991 — Брюнетка за 30 копеек — Матвей Матвеевич Матвеев, мэр города Валуйск
94. 1991 — Виват, гардемарины! — посол Чернышёв
95. 1991 — Резиновая женщина — Коля, священник
96. 1991 — Семьянин — Василий Колыванов
97. 1991 — Умирать не страшно — Иван Карась
98. 1992 — Анкор, ещё анкор! — Иван Крюков, капитан
99. 1992 — Время вашей жизни
100. 1992 — Игра всерьёз — Дыскин
101. 1992 — Контрабандист / В поисках золотого фаллоса — Никанор
102. 1992 — Сезон обнажённого сердца
103. 1992 — Фанданго для мартышки
104. 1993 — Ангелы смерти — Родимцев, генерал
105. 1993 — Не хочу жениться! — Матвей
106. 1993 — Хочу в Америку — Пётр Петрович
107. 1994 — Анекдотиада, или История Одессы в анекдотах — Де Рибас
108. 1994 — Мастер и Маргарита — Степан Богданович Лиходеев
109. 1995 — Московские каникулы — сотрудник аэропорта
110. 1996 — Старые песни о главном 2 — командир полка в время Великой Отечественной войны
111. 1997 — Время танцора — Фёдор
112. 1997 — Грешная любовь — Нестор
113. 1997 — Дети понедельника — Олег, участковый
114. 1998 — Классик — Горский
115. 1998 — Сочинение ко Дню Победы — Нечипоренко
116. 1998 — Райское яблочко — повар
117. 1999 — Китайскій сервизъ — Арсений Мышко
118. 2000 — Новый год в ноябре — Сёмочкин
119. 2000 — Что нужно женщине... — Парамон
120. 2000 — Истинные происшествия — священник
121. 2001 — Я — кукла — Батя
122. 2001 — Северное сияние — Павел
123. 2001 — Дикарка — Кирилл Максимович Зубарев
124. 2002 — Невозможные зелёные глаза — полковник
125. 2002 — Порода — Степан Иванович, отец Оли
126. 2002 — Только раз… — близнецы
127. 2003 — Спасибо — Модест
128. 2003 — А поутру они проснулись — клиент медицинского вытрезвителя, слесарь из бойлерной
129. 2003 — Тартарен из Тараскона — полковник
130. 2004 — О любви в любую погоду — Эдуард Павлович
131. 2005 — С днём рождения, королева! — Иван Алексеевич Едалов, русский генерал
132. 2006 — Пушкин. Последняя дуэль — Никита Козлов
133. 2006 — Парк советского периода — начдив Чапаев
134. 2006 — Вы не оставите меня — Иванов, театральный режиссёр
135. 2007 — Лузер — Павел Добудько, инспектор ГАИ
136. 2007 — Одна любовь души моей — дядька великого поэта Никита Козлов
137. 2008 — Пассажирка — старший штурман
138. 2008 — Мустанг — Зорин, генерал
139. 2009 — Аптекарь — Зотов
140. 2009 — Чёрта с два — «Папа»
141. 2009 — Десять зим / Dieci inverni — Корсаков, профессор
142. 2010 — О чём говорят мужчины — капитан теплохода
143. 2012 — Три товарища — Сергей Олегович
144. 2012 — Сердце моё — Астана — Сергей
145. 2012 — Хмуров — Макарыч
146. 2012 — Подстава — Аркадий Сергеевич Галицкий, депутат Думы
147. 2013 — Алмаз в шоколаде — подполковник Скворцов
148. 2013 — Одноклассники.ru: НаCLICKай удачу — Виктор Павлович, директор фирмы
149. 2013 — Сокровища О. К. — дед Иван
150. 2014 — Тайна тёмной комнаты
151. 2014 — Аз воздам — дед Антон
152. 2014 — Охота жить — Филипп
153. 2014 — Мама Люба — дед Антон
154. 2014 — Русский характер — Михаил Ильич Фадеев
155. 2015 — Главный — Борис Бещёв
156. 2015 — Письма на стекле. Судьба — Ростислав Игоревич Ипатов
157. 2016 — Опасные каникулы
158. 2016 — Со дна вершины

Роли в сериалах

1. 1972 — Освобождение — Сашка Голубев
2. 1999 — Каменская — полковник Гордеев
3. 2000 — Ростов-папа — поэт
4. 2001 — Идеальная пара — Пантелей Сидорович Лукошин
5. 2001 — Игры в подкидного — Квач
6. 2002 — Каменская 2 — полковник Гордеев
7. 2003 — Каменская 3 — полковник Гордеев
8. 2003 — Родина ждёт — Борис Казимирович Моршанский
9. 2003 — Пан или пропал — инспектор Ларс Мульдгорд
10. 2003 — Ребята из нашего города — генерал
11. 2004 — Холостяки — эпизод
12. 2004 — Богатство — Соломин
13. 2004 — Ландыш серебристый 2 — генерал Никодимов
14. 2004 — Граф Крестовский — Саврасов
15. 2005 — Гибель Империи — генерал Ренненкампф
16. 2005 — Каменская 4 — полковник Гордеев
17. 2005 — Новый русский романс — Соломин
18. 2005 — Косвенные улики — Даев
19. 2005 — Звезда эпохи — Вова
20. 2006 — Театр обречённых — следователь прокуратуры Захаров
21. 2006 — Печорин. Герой нашего времени — Максим Максимыч
22. 2006 — Любовь как любовь — Платон Лобов
23. 2006 — Охотник — Михаил Сусел
24. 2007 — Ленинград — капитан-артиллерист
25. 2007 — Старики-полковники — Олег Борисович Стаценко
26. 2007 — Встречная полоса — инспектор Иван Волков
27. 2007 — Братья — Иван Петрович Воробьёв
28. 2008 — Оружие — Сергей Степанович, генерал ФСБ
29. 2009 — Каменская 5 — полковник Гордеев
30. 2009 — Суд — Виктор Рогожкин
31. 2009 — Аннушка — Петрович
32. 2011 — Каменская 6 — полковник Гордеев
33. 2011 — Бомбила — следователь прокуратуры, полковник Егор Бочкин
34. 2011 — Товарищи полицейские — тесть Гоголева, генерал МВД в отставке
35. 2011 — «Кедр» пронзает небо — генерал И. А. Серов
36. 2012 — Право на правду — Альберт Васильевич Лопатин, заместитель Председателя СК РФ
37. 2013 — Людмила — следователь Новожилов
38. 2013 — Станица — Владислав Митрофанович Волков
39. 2013 — Не женское дело — Иван Семёнович, отец Ольги
40. 2014 — Море. Горы. Керамзит — Филиппон
41. 2014 — Письма на стекле — Ростислав Игоревич Ипатов
42. 2016 — Мятеж

Режиссёрские работы

1. 1971 — Петрухина фамилия
2. 1974 — Птицы над городом
3. 1976 — Трын-трава
4. 1978 — Целуются зори
5. 1981 — Цыганское счастье
6. 1983 — Люблю. Жду. Лена
7. 1985 — Корабль пришельцев
8. 1988 — Ёлки-палки!
9. 1991 — Брюнетка за 30 копеек
10. 1991 — Семьянин
11. 1991 — Хочу вашего мужа
12. 1993 — Не хочу жениться!
13. 1993 — Хочу в Америку
14. 2001 — Курортный роман
15. 2003 — А поутру они проснулись
16. 2009 — Аннушка
17. 2014 — Охота жить

Сценарист

1. 1974 — Птицы над городом
2. 1981 — Цыганское счастье
3. 1983 — Люблю. Жду. Лена
4. 1988 — Ёлки-палки!
5. 1991 — Хочу вашего мужа
6. 2014 — Охота жить (по мотивам рассказов В. М. Шукшина «Билетик на второй сеанс», «Осенью», «Охота жить»)

Библиография

• Головченко Ж. Б. Сергей Никоненко. — М.: Союз кинематографистов СССР, 1989.

Ссылки

• [ruskino.ru/art/92 Сергей Никоненко на сайте Рускино.ру]
• [www.kino-teatr.ru/kino/person/196/ Сергей Никоненко: «Если ты играешь хорошо — зрительный зал дышит вместе с тобой!» — интервью на сайте kino-teatr.ru]
• «Сергей Никоненко. Так я пришел» (2008, документальный фильм)
• [www.gornovosti.ru/tema/kultur-prospekt/ne-takoy-uzh-on-gorkiy-propoytsa14342.htm Не такой уж он горький пропойца — интервью на сайте gornovosti.ru]
• [www.alexnews.info/archives/12057 Сергей Никоненко: не могу пожаловаться на судьбу]
• [kudryats.journalisti.ru/?p=20372 Сергей Никоненко: «Театр — не только пища для ума, но и для души и сердца!»]

Отрывок, характеризующий Никоненко, Сергей Петрович

Несколько раз во время похода бывали фальшивые тревоги, и солдаты конвоя поднимали ружья, стреляли и бежали стремглав, давя друг друга, но потом опять собирались и бранили друг друга за напрасный страх.
Эти три сборища, шедшие вместе, – кавалерийское депо, депо пленных и обоз Жюно, – все еще составляли что то отдельное и цельное, хотя и то, и другое, и третье быстро таяло.
В депо, в котором было сто двадцать повозок сначала, теперь оставалось не больше шестидесяти; остальные были отбиты или брошены. Из обоза Жюно тоже было оставлено и отбито несколько повозок. Три повозки были разграблены набежавшими отсталыми солдатами из корпуса Даву. Из разговоров немцев Пьер слышал, что к этому обозу ставили караул больше, чем к пленным, и что один из их товарищей, солдат немец, был расстрелян по приказанию самого маршала за то, что у солдата нашли серебряную ложку, принадлежавшую маршалу.
Больше же всего из этих трех сборищ растаяло депо пленных. Из трехсот тридцати человек, вышедших из Москвы, теперь оставалось меньше ста. Пленные еще более, чем седла кавалерийского депо и чем обоз Жюно, тяготили конвоирующих солдат. Седла и ложки Жюно, они понимали, что могли для чего нибудь пригодиться, но для чего было голодным и холодным солдатам конвоя стоять на карауле и стеречь таких же холодных и голодных русских, которые мерли и отставали дорогой, которых было велено пристреливать, – это было не только непонятно, но и противно. И конвойные, как бы боясь в том горестном положении, в котором они сами находились, не отдаться бывшему в них чувству жалости к пленным и тем ухудшить свое положение, особенно мрачно и строго обращались с ними.
В Дорогобуже, в то время как, заперев пленных в конюшню, конвойные солдаты ушли грабить свои же магазины, несколько человек пленных солдат подкопались под стену и убежали, но были захвачены французами и расстреляны.
Прежний, введенный при выходе из Москвы, порядок, чтобы пленные офицеры шли отдельно от солдат, уже давно был уничтожен; все те, которые могли идти, шли вместе, и Пьер с третьего перехода уже соединился опять с Каратаевым и лиловой кривоногой собакой, которая избрала себе хозяином Каратаева.
С Каратаевым, на третий день выхода из Москвы, сделалась та лихорадка, от которой он лежал в московском гошпитале, и по мере того как Каратаев ослабевал, Пьер отдалялся от него. Пьер не знал отчего, но, с тех пор как Каратаев стал слабеть, Пьер должен был делать усилие над собой, чтобы подойти к нему. И подходя к нему и слушая те тихие стоны, с которыми Каратаев обыкновенно на привалах ложился, и чувствуя усилившийся теперь запах, который издавал от себя Каратаев, Пьер отходил от него подальше и не думал о нем.
В плену, в балагане, Пьер узнал не умом, а всем существом своим, жизнью, что человек сотворен для счастья, что счастье в нем самом, в удовлетворении естественных человеческих потребностей, и что все несчастье происходит не от недостатка, а от излишка; но теперь, в эти последние три недели похода, он узнал еще новую, утешительную истину – он узнал, что на свете нет ничего страшного. Он узнал, что так как нет положения, в котором бы человек был счастлив и вполне свободен, так и нет положения, в котором бы он был бы несчастлив и несвободен. Он узнал, что есть граница страданий и граница свободы и что эта граница очень близка; что тот человек, который страдал оттого, что в розовой постели его завернулся один листок, точно так же страдал, как страдал он теперь, засыпая на голой, сырой земле, остужая одну сторону и пригревая другую; что, когда он, бывало, надевал свои бальные узкие башмаки, он точно так же страдал, как теперь, когда он шел уже босой совсем (обувь его давно растрепалась), ногами, покрытыми болячками. Он узнал, что, когда он, как ему казалось, по собственной своей воле женился на своей жене, он был не более свободен, чем теперь, когда его запирали на ночь в конюшню. Из всего того, что потом и он называл страданием, но которое он тогда почти не чувствовал, главное были босые, стертые, заструпелые ноги. (Лошадиное мясо было вкусно и питательно, селитренный букет пороха, употребляемого вместо соли, был даже приятен, холода большого не было, и днем на ходу всегда бывало жарко, а ночью были костры; вши, евшие тело, приятно согревали.) Одно было тяжело в первое время – это ноги.
Во второй день перехода, осмотрев у костра свои болячки, Пьер думал невозможным ступить на них; но когда все поднялись, он пошел, прихрамывая, и потом, когда разогрелся, пошел без боли, хотя к вечеру страшнее еще было смотреть на ноги. Но он не смотрел на них и думал о другом.
Теперь только Пьер понял всю силу жизненности человека и спасительную силу перемещения внимания, вложенную в человека, подобную тому спасительному клапану в паровиках, который выпускает лишний пар, как только плотность его превышает известную норму.
Он не видал и не слыхал, как пристреливали отсталых пленных, хотя более сотни из них уже погибли таким образом. Он не думал о Каратаеве, который слабел с каждым днем и, очевидно, скоро должен был подвергнуться той же участи. Еще менее Пьер думал о себе. Чем труднее становилось его положение, чем страшнее была будущность, тем независимее от того положения, в котором он находился, приходили ему радостные и успокоительные мысли, воспоминания и представления.


22 го числа, в полдень, Пьер шел в гору по грязной, скользкой дороге, глядя на свои ноги и на неровности пути. Изредка он взглядывал на знакомую толпу, окружающую его, и опять на свои ноги. И то и другое было одинаково свое и знакомое ему. Лиловый кривоногий Серый весело бежал стороной дороги, изредка, в доказательство своей ловкости и довольства, поджимая заднюю лапу и прыгая на трех и потом опять на всех четырех бросаясь с лаем на вороньев, которые сидели на падали. Серый был веселее и глаже, чем в Москве. Со всех сторон лежало мясо различных животных – от человеческого до лошадиного, в различных степенях разложения; и волков не подпускали шедшие люди, так что Серый мог наедаться сколько угодно.
Дождик шел с утра, и казалось, что вот вот он пройдет и на небе расчистит, как вслед за непродолжительной остановкой припускал дождик еще сильнее. Напитанная дождем дорога уже не принимала в себя воды, и ручьи текли по колеям.
Пьер шел, оглядываясь по сторонам, считая шаги по три, и загибал на пальцах. Обращаясь к дождю, он внутренне приговаривал: ну ка, ну ка, еще, еще наддай.
Ему казалось, что он ни о чем не думает; но далеко и глубоко где то что то важное и утешительное думала его душа. Это что то было тончайшее духовное извлечение из вчерашнего его разговора с Каратаевым.
Вчера, на ночном привале, озябнув у потухшего огня, Пьер встал и перешел к ближайшему, лучше горящему костру. У костра, к которому он подошел, сидел Платон, укрывшись, как ризой, с головой шинелью, и рассказывал солдатам своим спорым, приятным, но слабым, болезненным голосом знакомую Пьеру историю. Было уже за полночь. Это было то время, в которое Каратаев обыкновенно оживал от лихорадочного припадка и бывал особенно оживлен. Подойдя к костру и услыхав слабый, болезненный голос Платона и увидав его ярко освещенное огнем жалкое лицо, Пьера что то неприятно кольнуло в сердце. Он испугался своей жалости к этому человеку и хотел уйти, но другого костра не было, и Пьер, стараясь не глядеть на Платона, подсел к костру.
– Что, как твое здоровье? – спросил он.
– Что здоровье? На болезнь плакаться – бог смерти не даст, – сказал Каратаев и тотчас же возвратился к начатому рассказу.
– …И вот, братец ты мой, – продолжал Платон с улыбкой на худом, бледном лице и с особенным, радостным блеском в глазах, – вот, братец ты мой…
Пьер знал эту историю давно, Каратаев раз шесть ему одному рассказывал эту историю, и всегда с особенным, радостным чувством. Но как ни хорошо знал Пьер эту историю, он теперь прислушался к ней, как к чему то новому, и тот тихий восторг, который, рассказывая, видимо, испытывал Каратаев, сообщился и Пьеру. История эта была о старом купце, благообразно и богобоязненно жившем с семьей и поехавшем однажды с товарищем, богатым купцом, к Макарью.
Остановившись на постоялом дворе, оба купца заснули, и на другой день товарищ купца был найден зарезанным и ограбленным. Окровавленный нож найден был под подушкой старого купца. Купца судили, наказали кнутом и, выдернув ноздри, – как следует по порядку, говорил Каратаев, – сослали в каторгу.
– И вот, братец ты мой (на этом месте Пьер застал рассказ Каратаева), проходит тому делу годов десять или больше того. Живет старичок на каторге. Как следовает, покоряется, худого не делает. Только у бога смерти просит. – Хорошо. И соберись они, ночным делом, каторжные то, так же вот как мы с тобой, и старичок с ними. И зашел разговор, кто за что страдает, в чем богу виноват. Стали сказывать, тот душу загубил, тот две, тот поджег, тот беглый, так ни за что. Стали старичка спрашивать: ты за что, мол, дедушка, страдаешь? Я, братцы мои миленькие, говорит, за свои да за людские грехи страдаю. А я ни душ не губил, ни чужого не брал, акромя что нищую братию оделял. Я, братцы мои миленькие, купец; и богатство большое имел. Так и так, говорит. И рассказал им, значит, как все дело было, по порядку. Я, говорит, о себе не тужу. Меня, значит, бог сыскал. Одно, говорит, мне свою старуху и деток жаль. И так то заплакал старичок. Случись в их компании тот самый человек, значит, что купца убил. Где, говорит, дедушка, было? Когда, в каком месяце? все расспросил. Заболело у него сердце. Подходит таким манером к старичку – хлоп в ноги. За меня ты, говорит, старичок, пропадаешь. Правда истинная; безвинно напрасно, говорит, ребятушки, человек этот мучится. Я, говорит, то самое дело сделал и нож тебе под голова сонному подложил. Прости, говорит, дедушка, меня ты ради Христа.
Каратаев замолчал, радостно улыбаясь, глядя на огонь, и поправил поленья.
– Старичок и говорит: бог, мол, тебя простит, а мы все, говорит, богу грешны, я за свои грехи страдаю. Сам заплакал горючьми слезьми. Что же думаешь, соколик, – все светлее и светлее сияя восторженной улыбкой, говорил Каратаев, как будто в том, что он имел теперь рассказать, заключалась главная прелесть и все значение рассказа, – что же думаешь, соколик, объявился этот убийца самый по начальству. Я, говорит, шесть душ загубил (большой злодей был), но всего мне жальче старичка этого. Пускай же он на меня не плачется. Объявился: списали, послали бумагу, как следовает. Место дальнее, пока суд да дело, пока все бумаги списали как должно, по начальствам, значит. До царя доходило. Пока что, пришел царский указ: выпустить купца, дать ему награждения, сколько там присудили. Пришла бумага, стали старичка разыскивать. Где такой старичок безвинно напрасно страдал? От царя бумага вышла. Стали искать. – Нижняя челюсть Каратаева дрогнула. – А его уж бог простил – помер. Так то, соколик, – закончил Каратаев и долго, молча улыбаясь, смотрел перед собой.
Не самый рассказ этот, но таинственный смысл его, та восторженная радость, которая сияла в лице Каратаева при этом рассказе, таинственное значение этой радости, это то смутно и радостно наполняло теперь душу Пьера.


– A vos places! [По местам!] – вдруг закричал голос.
Между пленными и конвойными произошло радостное смятение и ожидание чего то счастливого и торжественного. Со всех сторон послышались крики команды, и с левой стороны, рысью объезжая пленных, показались кавалеристы, хорошо одетые, на хороших лошадях. На всех лицах было выражение напряженности, которая бывает у людей при близости высших властей. Пленные сбились в кучу, их столкнули с дороги; конвойные построились.
– L'Empereur! L'Empereur! Le marechal! Le duc! [Император! Император! Маршал! Герцог!] – и только что проехали сытые конвойные, как прогремела карета цугом, на серых лошадях. Пьер мельком увидал спокойное, красивое, толстое и белое лицо человека в треугольной шляпе. Это был один из маршалов. Взгляд маршала обратился на крупную, заметную фигуру Пьера, и в том выражении, с которым маршал этот нахмурился и отвернул лицо, Пьеру показалось сострадание и желание скрыть его.
Генерал, который вел депо, с красным испуганным лицом, погоняя свою худую лошадь, скакал за каретой. Несколько офицеров сошлось вместе, солдаты окружили их. У всех были взволнованно напряженные лица.
– Qu'est ce qu'il a dit? Qu'est ce qu'il a dit?.. [Что он сказал? Что? Что?..] – слышал Пьер.
Во время проезда маршала пленные сбились в кучу, и Пьер увидал Каратаева, которого он не видал еще в нынешнее утро. Каратаев в своей шинельке сидел, прислонившись к березе. В лице его, кроме выражения вчерашнего радостного умиления при рассказе о безвинном страдании купца, светилось еще выражение тихой торжественности.
Каратаев смотрел на Пьера своими добрыми, круглыми глазами, подернутыми теперь слезою, и, видимо, подзывал его к себе, хотел сказать что то. Но Пьеру слишком страшно было за себя. Он сделал так, как будто не видал его взгляда, и поспешно отошел.
Когда пленные опять тронулись, Пьер оглянулся назад. Каратаев сидел на краю дороги, у березы; и два француза что то говорили над ним. Пьер не оглядывался больше. Он шел, прихрамывая, в гору.
Сзади, с того места, где сидел Каратаев, послышался выстрел. Пьер слышал явственно этот выстрел, но в то же мгновение, как он услыхал его, Пьер вспомнил, что он не кончил еще начатое перед проездом маршала вычисление о том, сколько переходов оставалось до Смоленска. И он стал считать. Два французские солдата, из которых один держал в руке снятое, дымящееся ружье, пробежали мимо Пьера. Они оба были бледны, и в выражении их лиц – один из них робко взглянул на Пьера – было что то похожее на то, что он видел в молодом солдате на казни. Пьер посмотрел на солдата и вспомнил о том, как этот солдат третьего дня сжег, высушивая на костре, свою рубаху и как смеялись над ним.
Собака завыла сзади, с того места, где сидел Каратаев. «Экая дура, о чем она воет?» – подумал Пьер.
Солдаты товарищи, шедшие рядом с Пьером, не оглядывались, так же как и он, на то место, с которого послышался выстрел и потом вой собаки; но строгое выражение лежало на всех лицах.


Депо, и пленные, и обоз маршала остановились в деревне Шамшеве. Все сбилось в кучу у костров. Пьер подошел к костру, поел жареного лошадиного мяса, лег спиной к огню и тотчас же заснул. Он спал опять тем же сном, каким он спал в Можайске после Бородина.
Опять события действительности соединялись с сновидениями, и опять кто то, сам ли он или кто другой, говорил ему мысли, и даже те же мысли, которые ему говорились в Можайске.
«Жизнь есть всё. Жизнь есть бог. Все перемещается и движется, и это движение есть бог. И пока есть жизнь, есть наслаждение самосознания божества. Любить жизнь, любить бога. Труднее и блаженнее всего любить эту жизнь в своих страданиях, в безвинности страданий».
«Каратаев» – вспомнилось Пьеру.
И вдруг Пьеру представился, как живой, давно забытый, кроткий старичок учитель, который в Швейцарии преподавал Пьеру географию. «Постой», – сказал старичок. И он показал Пьеру глобус. Глобус этот был живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров. Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие. Каждая капля стремилась разлиться, захватить наибольшее пространство, но другие, стремясь к тому же, сжимали ее, иногда уничтожали, иногда сливались с нею.
– Вот жизнь, – сказал старичок учитель.
«Как это просто и ясно, – подумал Пьер. – Как я мог не знать этого прежде».
– В середине бог, и каждая капля стремится расшириться, чтобы в наибольших размерах отражать его. И растет, сливается, и сжимается, и уничтожается на поверхности, уходит в глубину и опять всплывает. Вот он, Каратаев, вот разлился и исчез. – Vous avez compris, mon enfant, [Понимаешь ты.] – сказал учитель.
– Vous avez compris, sacre nom, [Понимаешь ты, черт тебя дери.] – закричал голос, и Пьер проснулся.
Он приподнялся и сел. У костра, присев на корточках, сидел француз, только что оттолкнувший русского солдата, и жарил надетое на шомпол мясо. Жилистые, засученные, обросшие волосами, красные руки с короткими пальцами ловко поворачивали шомпол. Коричневое мрачное лицо с насупленными бровями ясно виднелось в свете угольев.
– Ca lui est bien egal, – проворчал он, быстро обращаясь к солдату, стоявшему за ним. – …brigand. Va! [Ему все равно… разбойник, право!]
И солдат, вертя шомпол, мрачно взглянул на Пьера. Пьер отвернулся, вглядываясь в тени. Один русский солдат пленный, тот, которого оттолкнул француз, сидел у костра и трепал по чем то рукой. Вглядевшись ближе, Пьер узнал лиловую собачонку, которая, виляя хвостом, сидела подле солдата.
– А, пришла? – сказал Пьер. – А, Пла… – начал он и не договорил. В его воображении вдруг, одновременно, связываясь между собой, возникло воспоминание о взгляде, которым смотрел на него Платон, сидя под деревом, о выстреле, слышанном на том месте, о вое собаки, о преступных лицах двух французов, пробежавших мимо его, о снятом дымящемся ружье, об отсутствии Каратаева на этом привале, и он готов уже был понять, что Каратаев убит, но в то же самое мгновенье в его душе, взявшись бог знает откуда, возникло воспоминание о вечере, проведенном им с красавицей полькой, летом, на балконе своего киевского дома. И все таки не связав воспоминаний нынешнего дня и не сделав о них вывода, Пьер закрыл глаза, и картина летней природы смешалась с воспоминанием о купанье, о жидком колеблющемся шаре, и он опустился куда то в воду, так что вода сошлась над его головой.
Перед восходом солнца его разбудили громкие частые выстрелы и крики. Мимо Пьера пробежали французы.
– Les cosaques! [Казаки!] – прокричал один из них, и через минуту толпа русских лиц окружила Пьера.
Долго не мог понять Пьер того, что с ним было. Со всех сторон он слышал вопли радости товарищей.
– Братцы! Родимые мои, голубчики! – плача, кричали старые солдаты, обнимая казаков и гусар. Гусары и казаки окружали пленных и торопливо предлагали кто платья, кто сапоги, кто хлеба. Пьер рыдал, сидя посреди их, и не мог выговорить ни слова; он обнял первого подошедшего к нему солдата и, плача, целовал его.
Долохов стоял у ворот разваленного дома, пропуская мимо себя толпу обезоруженных французов. Французы, взволнованные всем происшедшим, громко говорили между собой; но когда они проходили мимо Долохова, который слегка хлестал себя по сапогам нагайкой и глядел на них своим холодным, стеклянным, ничего доброго не обещающим взглядом, говор их замолкал. С другой стороны стоял казак Долохова и считал пленных, отмечая сотни чертой мела на воротах.
– Сколько? – спросил Долохов у казака, считавшего пленных.
– На вторую сотню, – отвечал казак.
– Filez, filez, [Проходи, проходи.] – приговаривал Долохов, выучившись этому выражению у французов, и, встречаясь глазами с проходившими пленными, взгляд его вспыхивал жестоким блеском.
Денисов, с мрачным лицом, сняв папаху, шел позади казаков, несших к вырытой в саду яме тело Пети Ростова.


С 28 го октября, когда начались морозы, бегство французов получило только более трагический характер замерзающих и изжаривающихся насмерть у костров людей и продолжающих в шубах и колясках ехать с награбленным добром императора, королей и герцогов; но в сущности своей процесс бегства и разложения французской армии со времени выступления из Москвы нисколько не изменился.