Никритина, Анна Борисовна

Анна Борисовна Никритина
Место смерти:	Ленинград
Профессия:	актриса
Театр:	Камерный театр; БДТ
Награды:

А́нна Бори́совна Никри́тина (5 октября 1900, Чернигов — 10 декабря 1982, Ленинград) — советская кино- и театральная драматическая актриса, артистка Камерного театра в Москве (до 1928), ленинградского Большого драматического, сестра С. Б. Никритина, жена А. Б. Мариенгофа. Заслуженная артистка РСФСР (1934).

Биография

С 1909 по 1917 год училась в Киевской Соловцовской гимназии^{[уточнить]}. С 1917 играла в Соловцовском театре в Киеве. С 1917 по 1919 училась в Киевской драматической студии. С 1919 по 1920 год работала артисткой Полтавского городского театра. С 1920 играла в Камерном театре (Москва). Жила в Богословском переулке.

В 1928 году переехала в Ленинград. С 1928 играла в Большом драматическом театре (Ленинград). В 1930 году жила Ленинграде по ул. Марата № 47-49. С 1936 по 1937 работала артисткой Центрального театра Красной Армии.

Вышла замуж за Анатолия Мариенгофа. В 1924 г. родился сын Кирилл, который в марте 1940 г. покончил с собой.

Похоронена на Богословском кладбище Санкт-Петербурга рядом с мужем (на участке 24).

Работы в театре

• «Бесприданница» — мать Ларисы Огудаловой.
• «Укрощение мистера Робинзона» — Альмагула;
• «Аристократы» — Сонька;
• «Егор Булычёв и другие» — Варвара;
• «Три толстяка» — Суок;
• «Вавилонский адвокат» — Зера.

Фильмография

• «Враги» — Клеопатра Петровна Скроботова (жена Михаила Скроботова; 1953);
• «Человек-амфибия» — мать Зуриты («Для тебя у неё закрыта дверь, а для других — открыто окно!», 1961);
• «Татьянин день» — хозяйка шляпного салона (1967);
• «Зелёная карета» — директриса пансиона (1967).

Литература

• [books.google.com/books?id=GnVmE_siPI4C&pg=PA396&dq=Анна+Борисовна+НИКРИТИНА&hl=en&sa=X&ei=b3tPUvWSIpaw4AOk0oHwDg&ved=0CC0Q6AEwAA#v=onepage&q=Анна%20Борисовна%20НИКРИТИНА&f=false Кузнецов Виктор. Сергей Есенин : тайна смерти (казнь после убийства). — 2004]
• [books.google.com/books?id=yaQaAQAAIAAJ&q=Анна+Борисовна+НИКРИТИНА&dq=Анна+Борисовна+НИКРИТИНА&hl=en&sa=X&ei=b3tPUvWSIpaw4AOk0oHwDg&ved=0CEMQ6AEwAw Балтийские сезоны]
• [books.google.com/books?id=r9IpAQAAIAAJ&q=Анна+Борисовна+НИКРИТИНА&dq=Анна+Борисовна+НИКРИТИНА&hl=en&sa=X&ei=b3tPUvWSIpaw4AOk0oHwDg&ved=0CE8Q6AEwBQ Современное есениноведение]
• [books.google.com/books?id=DeIZAQAAIAAJ&q=Анна+Борисовна+НИКРИТИНА&dq=Анна+Борисовна+НИКРИТИНА&hl=en&sa=X&ei=b3tPUvWSIpaw4AOk0oHwDg&ved=0CGsQ6AEwCQ Давид Шраер-Петров. Водка с пирожными: роман с писателями]
• [books.google.com/books?id=gqM5AQAAIAAJ&q=Анна+Борисовна+НИКРИТИНА&dq=Анна+Борисовна+НИКРИТИНА&hl=en&sa=X&ei=-IBPUv3BI7e44AO43IBw&ved=0CEQQ6AEwBDgK Октябрь. Советский писатель, 1965]
• [books.google.com/books?id=WANmAAAAMAAJ&q=Анна+Борисовна+НИКРИТИНА&dq=Анна+Борисовна+НИКРИТИНА&hl=en&sa=X&ei=-IBPUv3BI7e44AO43IBw&ved=0CFYQ6AEwBzgK Научный совет по истории мировой культуры (Академия наук СССР)]
• [books.google.com/books?id=c7ZgAAAAMAAJ&q=Анна+Борисовна+НИКРИТИНА&dq=Анна+Борисовна+НИКРИТИНА&hl=en&sa=X&ei=-IBPUv3BI7e44AO43IBw&ved=0CFwQ6AEwCDgK Это вам, потомки!: записки сорокалетнего мужчины]
• [books.google.com/books?id=fLUaAQAAIAAJ&q=Анна+Борисовна+НИКРИТИНА&dq=Анна+Борисовна+НИКРИТИНА&hl=en&sa=X&ei=-IBPUv3BI7e44AO43IBw&ved=0CGIQ6AEwCTgK Михаил Михайлович Козаков. Фрагменты. Искусство, 1989]
• [books.google.com/books?id=0rYaAQAAIAAJ&q=Анна+Борисовна+НИКРИТИНА&dq=Анна+Борисовна+НИКРИТИНА&hl=en&sa=X&ei=IYVPUvirAo_I4APmz4HgBg&ved=0CEYQ6AEwBDgU Михаил Козаков, Елена Зайцева. Три-Михаила-три: жизнь трёх поколений. Рутена, 1999]

Ссылки

• [calendar.interesniy.kiev.ua/Event.aspx?id=1786 5 октября 1900 года в Чернигове родилась Анна Борисовна НИКРИТИНА]
• [www.kinosozvezdie.ru/actors/nikritina/nikritina.html НИКРИТИНА Анна Борисовна]
• [spb-tombs-walkeru.narod.ru/bgs/nikritina.htm НИКРИТИНА Анна Борисовна]

Отрывок, характеризующий Никритина, Анна Борисовна

И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.


В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.