Нильсен, Мария

Мария Нильсен
Marie Sophie Nielsen
Дата рождения:	23 декабря 1875(1875-12-23)
Дата смерти:	6 апреля 1951(1951-04-06) (75 лет)
Гражданство:	Дания
Партия:	СДПД, СРПД, КПД

Мари́я Ни́льсен (дат. Marie Sophie Nielsen, 23 декабря 1875 — 6 апреля 1951) — датская коммунистка-троцкистка, один из организаторов датской Красной гвардии.

Член Социал-демократической партии Дании, в марте 1918 года приняла участие в создании Социалистической рабочей партии Дании, вышедшей из СДПД, чтобы присоединиться к Коминтерну. В 1920 году — в числе основоположников Коммунистической партии Дании. Участвовала во 2-м конгрессе Коминтерна, где представляла учителей-коммунистов.

В 1928 году исключена из партии за нежелание поддерживать кампанию по травле Троцкого. В 1932 году восстановила членство в партии, а в 1936 году была окончательна исключена за протест против процессов над старыми большевиками в СССР. До своей смерти в 1951 году поддерживала связь с небольшими датскими и норвежскими троцкистскими группами.

Литература

• [www.historie-nu.dk/Forskningsportal/Portraetter.pdf Портрет десяти коммунистов] (датск.)

Отрывок, характеризующий Нильсен, Мария

Он забылся на одну минуту, но в этот короткий промежуток забвения он видел во сне бесчисленное количество предметов: он видел свою мать и ее большую белую руку, видел худенькие плечи Сони, глаза и смех Наташи, и Денисова с его голосом и усами, и Телянина, и всю свою историю с Теляниным и Богданычем. Вся эта история была одно и то же, что этот солдат с резким голосом, и эта то вся история и этот то солдат так мучительно, неотступно держали, давили и все в одну сторону тянули его руку. Он пытался устраняться от них, но они не отпускали ни на волос, ни на секунду его плечо. Оно бы не болело, оно было бы здорово, ежели б они не тянули его; но нельзя было избавиться от них.
Он открыл глаза и поглядел вверх. Черный полог ночи на аршин висел над светом углей. В этом свете летали порошинки падавшего снега. Тушин не возвращался, лекарь не приходил. Он был один, только какой то солдатик сидел теперь голый по другую сторону огня и грел свое худое желтое тело.
«Никому не нужен я! – думал Ростов. – Некому ни помочь, ни пожалеть. А был же и я когда то дома, сильный, веселый, любимый». – Он вздохнул и со вздохом невольно застонал.
– Ай болит что? – спросил солдатик, встряхивая свою рубаху над огнем, и, не дожидаясь ответа, крякнув, прибавил: – Мало ли за день народу попортили – страсть!
Ростов не слушал солдата. Он смотрел на порхавшие над огнем снежинки и вспоминал русскую зиму с теплым, светлым домом, пушистою шубой, быстрыми санями, здоровым телом и со всею любовью и заботою семьи. «И зачем я пошел сюда!» думал он.
На другой день французы не возобновляли нападения, и остаток Багратионова отряда присоединился к армии Кутузова.



Князь Василий не обдумывал своих планов. Он еще менее думал сделать людям зло для того, чтобы приобрести выгоду. Он был только светский человек, успевший в свете и сделавший привычку из этого успеха. У него постоянно, смотря по обстоятельствам, по сближениям с людьми, составлялись различные планы и соображения, в которых он сам не отдавал себе хорошенько отчета, но которые составляли весь интерес его жизни. Не один и не два таких плана и соображения бывало у него в ходу, а десятки, из которых одни только начинали представляться ему, другие достигались, третьи уничтожались. Он не говорил себе, например: «Этот человек теперь в силе, я должен приобрести его доверие и дружбу и через него устроить себе выдачу единовременного пособия», или он не говорил себе: «Вот Пьер богат, я должен заманить его жениться на дочери и занять нужные мне 40 тысяч»; но человек в силе встречался ему, и в ту же минуту инстинкт подсказывал ему, что этот человек может быть полезен, и князь Василий сближался с ним и при первой возможности, без приготовления, по инстинкту, льстил, делался фамильярен, говорил о том, о чем нужно было.