Нина (типография)

Нина — нелегальная типография, организованная в июле 1901 года в Баку группой агентов газеты «Искра» в Российской империи, в которую входили «Ладо» — В. З. Кецховели, Л. Б. Красин, «Нина» — социал-демократ Н. П. Козеренко, А. С. Енукидзе и Л. Е. Гальперин. Поначалу всё оборудование типографии состояло из единственного печатного станка, который В. З. Кецховели и А. Енукидзе собрали на базе списанной типографской машины. В целях конспирации типография многократно меняла свои адреса в Баку. С сентября 1901 года типография стала печатать первую нелегальную грузинскую социал-демократическую газету искровского направления «Брдзола» («Борьба»). Потом там печатались издания «Искры» и перепечатывались отдельные номера самой «Искры».

Через несколько месяцев Ладо Кецховели и Авель Енукидзе были арестованы и руководство типографией перешло к Л. Б. Красину и Т. Енукидзе.

Ими, в частности, в 1903 году был организован благотворительный концерт В. Комиссаржевской, на деньги от которого для типографии был закуплен в Германии и переправлен в Баку современный печатный станок. В дальнейшем типографию оснастили и другим полиграфическим оборудованием.

Печатные мощности типографии позволяли ей обеспечивать социал-демократической литературой всю территорию Российской Империи. Причем на определённом этапе производительность типографии превосходила потребности РСДРП и, чтобы избежать вынужденных простоев, типография принимала к печати литературу эсеров и других антиправительственных партий. В 1905 году после III (Лондонского) съезда РСДРП руководство типографией стало полностью большевистским.

Типография ликвидирована в январе 1906 по решению ЦК РСДРП.

«На Кавказе была в первые годы столетия оборудована отличная подпольная типография, сыгравшая немалую роль в подготовке первой революции (1905 г.)», — писал о ней Лев Троцкий в своей книге «Портреты революционеров».

См. также

• Подпольная типография 1905—1906 гг.

Ссылки

• [www.ourbaku.com/index.php5/%22Нина%22_-_подпольная_типография_%22искровцев%22,_печатавшая_газету_%22Искра%22. «Нина» — подпольная типография «искровцев», печатавшая газету «Искра»]
• Налбандян E. A. Ленинская «Искра» и типография «Нина» в Баку Тр. Ин-та истории партии при ЦК КП Азербайджана т. 24 1960

Отрывок, характеризующий Нина (типография)

Вся игра сосредоточилась на одном Ростове. Вместо тысячи шестисот рублей за ним была записана длинная колонна цифр, которую он считал до десятой тысячи, но которая теперь, как он смутно предполагал, возвысилась уже до пятнадцати тысяч. В сущности запись уже превышала двадцать тысяч рублей. Долохов уже не слушал и не рассказывал историй; он следил за каждым движением рук Ростова и бегло оглядывал изредка свою запись за ним. Он решил продолжать игру до тех пор, пока запись эта не возрастет до сорока трех тысяч. Число это было им выбрано потому, что сорок три составляло сумму сложенных его годов с годами Сони. Ростов, опершись головою на обе руки, сидел перед исписанным, залитым вином, заваленным картами столом. Одно мучительное впечатление не оставляло его: эти ширококостые, красноватые руки с волосами, видневшимися из под рубашки, эти руки, которые он любил и ненавидел, держали его в своей власти.
«Шестьсот рублей, туз, угол, девятка… отыграться невозможно!… И как бы весело было дома… Валет на пе… это не может быть!… И зачем же он это делает со мной?…» думал и вспоминал Ростов. Иногда он ставил большую карту; но Долохов отказывался бить её, и сам назначал куш. Николай покорялся ему, и то молился Богу, как он молился на поле сражения на Амштетенском мосту; то загадывал, что та карта, которая первая попадется ему в руку из кучи изогнутых карт под столом, та спасет его; то рассчитывал, сколько было шнурков на его куртке и с столькими же очками карту пытался ставить на весь проигрыш, то за помощью оглядывался на других играющих, то вглядывался в холодное теперь лицо Долохова, и старался проникнуть, что в нем делалось.
«Ведь он знает, что значит для меня этот проигрыш. Не может же он желать моей погибели? Ведь он друг был мне. Ведь я его любил… Но и он не виноват; что ж ему делать, когда ему везет счастие? И я не виноват, говорил он сам себе. Я ничего не сделал дурного. Разве я убил кого нибудь, оскорбил, пожелал зла? За что же такое ужасное несчастие? И когда оно началось? Еще так недавно я подходил к этому столу с мыслью выиграть сто рублей, купить мама к именинам эту шкатулку и ехать домой. Я так был счастлив, так свободен, весел! И я не понимал тогда, как я был счастлив! Когда же это кончилось, и когда началось это новое, ужасное состояние? Чем ознаменовалась эта перемена? Я всё так же сидел на этом месте, у этого стола, и так же выбирал и выдвигал карты, и смотрел на эти ширококостые, ловкие руки. Когда же это совершилось, и что такое совершилось? Я здоров, силен и всё тот же, и всё на том же месте. Нет, это не может быть! Верно всё это ничем не кончится».
Он был красен, весь в поту, несмотря на то, что в комнате не было жарко. И лицо его было страшно и жалко, особенно по бессильному желанию казаться спокойным.
Запись дошла до рокового числа сорока трех тысяч. Ростов приготовил карту, которая должна была итти углом от трех тысяч рублей, только что данных ему, когда Долохов, стукнув колодой, отложил ее и, взяв мел, начал быстро своим четким, крепким почерком, ломая мелок, подводить итог записи Ростова.