Нин (Хорватия)
Город
|
Нин (хорв. Nin, итал. Nona, лат. Aenona) — город в Хорватии в жупании Задар. Население 1 256 чел. (2001).
Общие сведения
Нин расположен в 17 километрах к северо-западу от центра Задара. Историческая часть города находится на небольшом острове (диаметр около 500 метров) рядом с побережьем, остров связан с берегом двумя мостами. В древности Нин был одним из важнейших городов Далмации, центром важной епархии. В городе сохранилось множество архитектурных памятников.
Нин связан с Задаром городской автобусной линией, автобусы из Нина ходят также на расположенный неподалёку остров Вир. В двух километрах к югу от Нина находится курортный посёлок Затон — центр пляжного туризма в окрестностях Задара.
История
Нин один из древнейших городов Центральной Далмации. Согласно археологическим раскопкам поселение появилось здесь около 10 тысяч лет назад, в доримскую эпоху его населяло иллирийское племя либурнийцев. При римлянах он представлял собой укреплённое поселение Аэнона, расположенное на островке рядом с берегом. В римский период был построен один из самых больших далматинских храмов, где исповедовался культ императора Августа.
В V веке после распада Западной Римской империи город регулярно подвергался набегам различных завоевателей. В VII веке сюда, как и на всё далматинское побережье, пришли славяне.
В период раннего хорватского государства Нин стал одним из важнейших городов страны. Князь Бранимир, первый правитель независимой Хорватии в 879-892 годах, имел в Нине резиденцию, фактически при нём Нин стал первой столицей страны. В это же время Нин стал центром крупной епархии, кафедральный собор, Собор Святого Креста, построен в IX веке.
В X веке при короле Томиславе I в ходе разгоревшихся церковных споров Нин стал центром партии, которая стояла за сохранение славянского богослужения. Лидером этой партии был епископ Гргур Нинский, который почитается в современной Хорватии как борец за национальную культуру и язык. Гргуру противостояла партия сплитского епископа, которая стояла за латинизацию литургии. На церковных соборах 925 и 927 годов победили сторонники латинизации, однако славянское богослужение сохранялось в Хорватии ещё долго.
После перехода Далмации в 1409 году под контроль Венецианской республики Нин вступил в период заката. Постоянные столкновения между венецианцами и турками приводили к запустению, дважды в 1571 году и в 1646 году город почти полностью разрушался. Развитие расположенной рядом Зары подавляло экономику Нина. К XIX веку некогда важный город превратился в рыбацкую деревушку. В 1828 году была ликвидирована Нинская епархия.
С 70-х годов XX века Нин стал развиваться как туристическое направление. Сохранившиеся архитектурные памятники были отреставрированы. В 80-х годах рядом с городом была построена крупнейшая в Хорватии радиовещательная станция. В ходе войны в Хорватии в 1991 году станция была разрушена сербскими бомбардировками, однако сам город пострадал незначительно. После войны станция была частично восстановлена.
Достопримечательности
- Церковь Святого Креста — маленькая крестово-купольная церковь IX века. Местная традиция называет её «самым маленьким собором мира». Внутренние размеры церкви — 7.8 м в длину, 7.6 м в ширину и 8.2 м в высоту. Толщина стен — 57 см. Несмотря на то, что Нин несколько раз в Средневековье почти полностью разрушался, Собор Святого Креста чудом остался нетронутым и дошёл до нас в первозданном виде.
- Собор Святого Ансельма — в настоящее время в его стенах выставка ювелирных шедевров и старинной церковной утвари.
- Развалины римского храма Августа — остатки одного из крупнейших римских храмов Далмации. Четыре скульптуры правителей из рода Юлиев-Клавдиев из этого храма в настоящий момент экспонируются в археологическом музее Загреба.
- Мосты. Старый город Нина соединён с берегом двумя мостами XVI века. В старом городе они выводят к Нижним и Верхним воротам.
- Церковь Святого Николая — расположена на холме неподалёку от Нина. Построена в романском стиле в XI веке. Место коронации нескольких королей Хорватии.
Напишите отзыв о статье "Нин (Хорватия)"
Ссылки и источники
-
На Викискладе есть медиафайлы по теме Нин (Хорватия) - [zadar.hr/page.asp?pageID=3&destID=6 Нин на сайте Задарской жупании]
- [www.grad-nin.hr/ Официальный сайт]
- [www.nin.hr/ Туристическая информация]
- Jane Foster. Footprint Croatia. pg. 181, Footprint Handbooks (2004), ISBN 1903471796 (англ.)
- Хорватия. Изд. «Вокруг Света», 2006. ISBN 5-98652-047-5. Стр. 171
Отрывок, характеризующий Нин (Хорватия)
– Каким же образом?.. – сказал князь Андрей, уже давно выжидавший случая выразить свои сомнения.Кутузов проснулся, тяжело откашлялся и оглянул генералов.
– Господа, диспозиция на завтра, даже на нынче (потому что уже первый час), не может быть изменена, – сказал он. – Вы ее слышали, и все мы исполним наш долг. А перед сражением нет ничего важнее… (он помолчал) как выспаться хорошенько.
Он сделал вид, что привстает. Генералы откланялись и удалились. Было уже за полночь. Князь Андрей вышел.
Военный совет, на котором князю Андрею не удалось высказать свое мнение, как он надеялся, оставил в нем неясное и тревожное впечатление. Кто был прав: Долгоруков с Вейротером или Кутузов с Ланжероном и др., не одобрявшими план атаки, он не знал. «Но неужели нельзя было Кутузову прямо высказать государю свои мысли? Неужели это не может иначе делаться? Неужели из за придворных и личных соображений должно рисковать десятками тысяч и моей, моей жизнью?» думал он.
«Да, очень может быть, завтра убьют», подумал он. И вдруг, при этой мысли о смерти, целый ряд воспоминаний, самых далеких и самых задушевных, восстал в его воображении; он вспоминал последнее прощание с отцом и женою; он вспоминал первые времена своей любви к ней! Вспомнил о ее беременности, и ему стало жалко и ее и себя, и он в нервично размягченном и взволнованном состоянии вышел из избы, в которой он стоял с Несвицким, и стал ходить перед домом.
Ночь была туманная, и сквозь туман таинственно пробивался лунный свет. «Да, завтра, завтра! – думал он. – Завтра, может быть, всё будет кончено для меня, всех этих воспоминаний не будет более, все эти воспоминания не будут иметь для меня более никакого смысла. Завтра же, может быть, даже наверное, завтра, я это предчувствую, в первый раз мне придется, наконец, показать всё то, что я могу сделать». И ему представилось сражение, потеря его, сосредоточение боя на одном пункте и замешательство всех начальствующих лиц. И вот та счастливая минута, тот Тулон, которого так долго ждал он, наконец, представляется ему. Он твердо и ясно говорит свое мнение и Кутузову, и Вейротеру, и императорам. Все поражены верностью его соображения, но никто не берется исполнить его, и вот он берет полк, дивизию, выговаривает условие, чтобы уже никто не вмешивался в его распоряжения, и ведет свою дивизию к решительному пункту и один одерживает победу. А смерть и страдания? говорит другой голос. Но князь Андрей не отвечает этому голосу и продолжает свои успехи. Диспозиция следующего сражения делается им одним. Он носит звание дежурного по армии при Кутузове, но делает всё он один. Следующее сражение выиграно им одним. Кутузов сменяется, назначается он… Ну, а потом? говорит опять другой голос, а потом, ежели ты десять раз прежде этого не будешь ранен, убит или обманут; ну, а потом что ж? – «Ну, а потом, – отвечает сам себе князь Андрей, – я не знаю, что будет потом, не хочу и не могу знать: но ежели хочу этого, хочу славы, хочу быть известным людям, хочу быть любимым ими, то ведь я не виноват, что я хочу этого, что одного этого я хочу, для одного этого я живу. Да, для одного этого! Я никогда никому не скажу этого, но, Боже мой! что же мне делать, ежели я ничего не люблю, как только славу, любовь людскую. Смерть, раны, потеря семьи, ничто мне не страшно. И как ни дороги, ни милы мне многие люди – отец, сестра, жена, – самые дорогие мне люди, – но, как ни страшно и неестественно это кажется, я всех их отдам сейчас за минуту славы, торжества над людьми, за любовь к себе людей, которых я не знаю и не буду знать, за любовь вот этих людей», подумал он, прислушиваясь к говору на дворе Кутузова. На дворе Кутузова слышались голоса укладывавшихся денщиков; один голос, вероятно, кучера, дразнившего старого Кутузовского повара, которого знал князь Андрей, и которого звали Титом, говорил: «Тит, а Тит?»
– Ну, – отвечал старик.
– Тит, ступай молотить, – говорил шутник.
– Тьфу, ну те к чорту, – раздавался голос, покрываемый хохотом денщиков и слуг.
«И все таки я люблю и дорожу только торжеством над всеми ими, дорожу этой таинственной силой и славой, которая вот тут надо мной носится в этом тумане!»
Ростов в эту ночь был со взводом во фланкёрской цепи, впереди отряда Багратиона. Гусары его попарно были рассыпаны в цепи; сам он ездил верхом по этой линии цепи, стараясь преодолеть сон, непреодолимо клонивший его. Назади его видно было огромное пространство неясно горевших в тумане костров нашей армии; впереди его была туманная темнота. Сколько ни вглядывался Ростов в эту туманную даль, он ничего не видел: то серелось, то как будто чернелось что то; то мелькали как будто огоньки, там, где должен быть неприятель; то ему думалось, что это только в глазах блестит у него. Глаза его закрывались, и в воображении представлялся то государь, то Денисов, то московские воспоминания, и он опять поспешно открывал глаза и близко перед собой он видел голову и уши лошади, на которой он сидел, иногда черные фигуры гусар, когда он в шести шагах наезжал на них, а вдали всё ту же туманную темноту. «Отчего же? очень может быть, – думал Ростов, – что государь, встретив меня, даст поручение, как и всякому офицеру: скажет: „Поезжай, узнай, что там“. Много рассказывали же, как совершенно случайно он узнал так какого то офицера и приблизил к себе. Что, ежели бы он приблизил меня к себе! О, как бы я охранял его, как бы я говорил ему всю правду, как бы я изобличал его обманщиков», и Ростов, для того чтобы живо представить себе свою любовь и преданность государю, представлял себе врага или обманщика немца, которого он с наслаждением не только убивал, но по щекам бил в глазах государя. Вдруг дальний крик разбудил Ростова. Он вздрогнул и открыл глаза.
«Где я? Да, в цепи: лозунг и пароль – дышло, Ольмюц. Экая досада, что эскадрон наш завтра будет в резервах… – подумал он. – Попрошусь в дело. Это, может быть, единственный случай увидеть государя. Да, теперь недолго до смены. Объеду еще раз и, как вернусь, пойду к генералу и попрошу его». Он поправился на седле и тронул лошадь, чтобы еще раз объехать своих гусар. Ему показалось, что было светлей. В левой стороне виднелся пологий освещенный скат и противоположный, черный бугор, казавшийся крутым, как стена. На бугре этом было белое пятно, которого никак не мог понять Ростов: поляна ли это в лесу, освещенная месяцем, или оставшийся снег, или белые дома? Ему показалось даже, что по этому белому пятну зашевелилось что то. «Должно быть, снег – это пятно; пятно – une tache», думал Ростов. «Вот тебе и не таш…»
