Ниссин (гидроавианосец)
«Ниссин» (яп. 日進 буквально «ежедневный успех»?) — японский гидроавианосец.
«Ниссин» был четвёртым японским гидроавианосцем, в конструкцию которого была заложена возможность конверсии в носители сверхмалых подводных лодок (СМПЛ), также он должен был выполнять роль и быстроходного минного заградителя. Корабль был заказан по 3-й программе пополнения флота 1937 года, его постройка была осуществлена верфью Арсенала флота в Курэ в 1938—1942 годах. Поскольку его достройка на плаву пришлась на предвоенные годы, закончен он был по II варианту проекта и в итоговом виде мог выполнять задачи флагманского корабля эскадры подводных лодок, носителя СМПЛ и торпедных катеров, минного заградителя и быстроходного транспорта.
«Ниссин» активно участвовал в боях на Тихоокеанском театре, наиболее ярким эпизодом которых стали ночные транспортные миссии на остров Гуадалканал. 22 июля 1943 года он был потоплен американской авиацией у острова Шортленд.
Содержание
Проектирование и постройка
Конструкция
Энергетическая установка
На «Ниссин» была установлена двухвальная дизельная энергетическая установка общей мощностью 47 000 л. с., проектная максимальная скорость хода — 28 узлов. Используемые двухтактные, двойного действия и с бескомпрессорным впрыском топлива дизельные двигатели Кампон № 13 были развитием более ранних Кампон № 11 и изначально создавались для использования на линкорах проекта A-140 (тип «Ямато»)[2].
В двух передних машинных отделениях (длина — 22,5 м), разделённых продольной переборкой, находилось по одному дизелю Кампон № 13 модель 2. Конструктивно они были выполнены как двенадцатицилиндровые (диаметр цилиндра — 480 мм, ход поршня — 600 мм) с эффективной мощностью 9600 л. с. при 350 об/мин. В задней паре машинных отделений (длина — 27,0 м) были размещены четыре дизеля Кампон № 13 модель 10, по паре в каждом. Они были десятицилиндровыми (диаметр цилиндра — 480 мм, ход поршня — 600 мм) с эффективной мощностью 7600 л. с. при 400 об/мин. Дополнительно имелись также отдельные дизель-компрессоры Кампон № 31 модель 6 (шестицилиндровые, двухтактные, с мощностью 1900 л. с. при 400 об/мин) — по одному на каждый главный дизельный двигатель. Передние и задние машинные отделения разделялись между собой отсеком длиной 8,0 м. Все три главных дизеля каждого борта соединялись с гидравлической передачей типа «Вулкан», вращавшей вал гребного винта. «Ниссин» всего имел два винта и один полубалансирный руль[2].
Отвод выхлопных газов от главных дизельных двигателей и дизель-компрессоров осуществлялся по вертикальных коллекторам вдоль пилонов носового и кормового поперечных мостиков. Нормальный запас дизельного топлива составлял 1200 тонн, резервный запас, который можно было принять сверх него — 1650 тонн. Проектная дальность в первом случае составляла 8000 морских миль 16-узловым ходом[3].
Электроэнергетическая система гидроавианосца включала в себя четыре дизель-генератора по 450 КВт, установленных попарно в двух отсеках. Отсек носовой электростанции находился между машинными отделениями на трюмной палубе, с левого борта, отсек кормовой электростанции — за машинным отделением самолётоподъёмника на самой нижней палубе, с правого борта. На борту имелись также два вспомогательных паровых котла, размещённых в одном котельном отделении длиной 6,5 м, за машинными отделениями (как и на «Мидзухо»). Дымоходы от них выводились в пилоны кормового поперечного мостика[4].
История службы
Командиры
- 15.10.1941 — 5.12.1942 капитан 1 ранга (тайса) Кацуми Комадзава (яп. 駒沢克己)[5];
- 5.12.1942 — 22.07.1943 капитан 1 ранга (тайса) Дзёотаро Ито (яп. 伊藤尉太郎)[6].
Напишите отзыв о статье "Ниссин (гидроавианосец)"
Примечания
- Комментарии
- Сноски
- ↑ 1 2 3 4 Сидоренко и Пинак, 2014, с. 184.
- ↑ 1 2 Сидоренко и Пинак, 2014.
- ↑ Сидоренко и Пинак, 2014, с. 104-105.
- ↑ Сидоренко и Пинак, 2014, с. 85, 105.
- ↑ Сидоренко и Пинак, 2010, с. 107.
- ↑ Сидоренко и Пинак, 2010, с. 110.
Литература
- на английском языке
- René J. Francillon. Japanese Aircraft of the Pacific War. — London: Putnam, 1970. — 566 с. — ISBN 370-00011-1.
- Anthony P. Tully. [www.combinedfleet.com/Nisshin.htm CombinedFleet.com IJN Nisshin: Tabular Record of Movement]. KIDO BUTAI!. Combinedfleet.com (2003).
- на русском языке
- В. В. Сидоренко, Е. Р. Пинак. Авианесущие крейсера Второй Мировой. «Глаза» японского флота. — Москва: Яуза, Эксмо, 2014. — 208 с. — ISBN 978-5-699-71001-0.
 |
Статья содержит короткие («гарвардские») ссылки на публикации, не указанные или неправильно описанные в библиографическом разделе. Список неработающих ссылок: Сидоренко и Пинак, 2010 Пожалуйста, исправьте ссылки согласно инструкции к шаблону {{sfn}} и дополните библиографический раздел корректными описаниями цитируемых публикаций, следуя руководствам ВП:Сноски и ВП:Ссылки на источники.
|
Отрывок, характеризующий Ниссин (гидроавианосец)
– Благодарю всех, господа, все части действовали геройски: пехота, кавалерия и артиллерия. Каким образом в центре оставлены два орудия? – спросил он, ища кого то глазами. (Князь Багратион не спрашивал про орудия левого фланга; он знал уже, что там в самом начале дела были брошены все пушки.) – Я вас, кажется, просил, – обратился он к дежурному штаб офицеру.– Одно было подбито, – отвечал дежурный штаб офицер, – а другое, я не могу понять; я сам там всё время был и распоряжался и только что отъехал… Жарко было, правда, – прибавил он скромно.
Кто то сказал, что капитан Тушин стоит здесь у самой деревни, и что за ним уже послано.
– Да вот вы были, – сказал князь Багратион, обращаясь к князю Андрею.
– Как же, мы вместе немного не съехались, – сказал дежурный штаб офицер, приятно улыбаясь Болконскому.
– Я не имел удовольствия вас видеть, – холодно и отрывисто сказал князь Андрей.
Все молчали. На пороге показался Тушин, робко пробиравшийся из за спин генералов. Обходя генералов в тесной избе, сконфуженный, как и всегда, при виде начальства, Тушин не рассмотрел древка знамени и спотыкнулся на него. Несколько голосов засмеялось.
– Каким образом орудие оставлено? – спросил Багратион, нахмурившись не столько на капитана, сколько на смеявшихся, в числе которых громче всех слышался голос Жеркова.
Тушину теперь только, при виде грозного начальства, во всем ужасе представилась его вина и позор в том, что он, оставшись жив, потерял два орудия. Он так был взволнован, что до сей минуты не успел подумать об этом. Смех офицеров еще больше сбил его с толку. Он стоял перед Багратионом с дрожащею нижнею челюстью и едва проговорил:
– Не знаю… ваше сиятельство… людей не было, ваше сиятельство.
– Вы бы могли из прикрытия взять!
Что прикрытия не было, этого не сказал Тушин, хотя это была сущая правда. Он боялся подвести этим другого начальника и молча, остановившимися глазами, смотрел прямо в лицо Багратиону, как смотрит сбившийся ученик в глаза экзаменатору.
Молчание было довольно продолжительно. Князь Багратион, видимо, не желая быть строгим, не находился, что сказать; остальные не смели вмешаться в разговор. Князь Андрей исподлобья смотрел на Тушина, и пальцы его рук нервически двигались.
– Ваше сиятельство, – прервал князь Андрей молчание своим резким голосом, – вы меня изволили послать к батарее капитана Тушина. Я был там и нашел две трети людей и лошадей перебитыми, два орудия исковерканными, и прикрытия никакого.
Князь Багратион и Тушин одинаково упорно смотрели теперь на сдержанно и взволнованно говорившего Болконского.
– И ежели, ваше сиятельство, позволите мне высказать свое мнение, – продолжал он, – то успехом дня мы обязаны более всего действию этой батареи и геройской стойкости капитана Тушина с его ротой, – сказал князь Андрей и, не ожидая ответа, тотчас же встал и отошел от стола.
Князь Багратион посмотрел на Тушина и, видимо не желая выказать недоверия к резкому суждению Болконского и, вместе с тем, чувствуя себя не в состоянии вполне верить ему, наклонил голову и сказал Тушину, что он может итти. Князь Андрей вышел за ним.
– Вот спасибо: выручил, голубчик, – сказал ему Тушин.
Князь Андрей оглянул Тушина и, ничего не сказав, отошел от него. Князю Андрею было грустно и тяжело. Всё это было так странно, так непохоже на то, чего он надеялся.
«Кто они? Зачем они? Что им нужно? И когда всё это кончится?» думал Ростов, глядя на переменявшиеся перед ним тени. Боль в руке становилась всё мучительнее. Сон клонил непреодолимо, в глазах прыгали красные круги, и впечатление этих голосов и этих лиц и чувство одиночества сливались с чувством боли. Это они, эти солдаты, раненые и нераненые, – это они то и давили, и тяготили, и выворачивали жилы, и жгли мясо в его разломанной руке и плече. Чтобы избавиться от них, он закрыл глаза.
Он забылся на одну минуту, но в этот короткий промежуток забвения он видел во сне бесчисленное количество предметов: он видел свою мать и ее большую белую руку, видел худенькие плечи Сони, глаза и смех Наташи, и Денисова с его голосом и усами, и Телянина, и всю свою историю с Теляниным и Богданычем. Вся эта история была одно и то же, что этот солдат с резким голосом, и эта то вся история и этот то солдат так мучительно, неотступно держали, давили и все в одну сторону тянули его руку. Он пытался устраняться от них, но они не отпускали ни на волос, ни на секунду его плечо. Оно бы не болело, оно было бы здорово, ежели б они не тянули его; но нельзя было избавиться от них.
Он открыл глаза и поглядел вверх. Черный полог ночи на аршин висел над светом углей. В этом свете летали порошинки падавшего снега. Тушин не возвращался, лекарь не приходил. Он был один, только какой то солдатик сидел теперь голый по другую сторону огня и грел свое худое желтое тело.
«Никому не нужен я! – думал Ростов. – Некому ни помочь, ни пожалеть. А был же и я когда то дома, сильный, веселый, любимый». – Он вздохнул и со вздохом невольно застонал.
– Ай болит что? – спросил солдатик, встряхивая свою рубаху над огнем, и, не дожидаясь ответа, крякнув, прибавил: – Мало ли за день народу попортили – страсть!
Ростов не слушал солдата. Он смотрел на порхавшие над огнем снежинки и вспоминал русскую зиму с теплым, светлым домом, пушистою шубой, быстрыми санями, здоровым телом и со всею любовью и заботою семьи. «И зачем я пошел сюда!» думал он.
На другой день французы не возобновляли нападения, и остаток Багратионова отряда присоединился к армии Кутузова.
Князь Василий не обдумывал своих планов. Он еще менее думал сделать людям зло для того, чтобы приобрести выгоду. Он был только светский человек, успевший в свете и сделавший привычку из этого успеха. У него постоянно, смотря по обстоятельствам, по сближениям с людьми, составлялись различные планы и соображения, в которых он сам не отдавал себе хорошенько отчета, но которые составляли весь интерес его жизни. Не один и не два таких плана и соображения бывало у него в ходу, а десятки, из которых одни только начинали представляться ему, другие достигались, третьи уничтожались. Он не говорил себе, например: «Этот человек теперь в силе, я должен приобрести его доверие и дружбу и через него устроить себе выдачу единовременного пособия», или он не говорил себе: «Вот Пьер богат, я должен заманить его жениться на дочери и занять нужные мне 40 тысяч»; но человек в силе встречался ему, и в ту же минуту инстинкт подсказывал ему, что этот человек может быть полезен, и князь Василий сближался с ним и при первой возможности, без приготовления, по инстинкту, льстил, делался фамильярен, говорил о том, о чем нужно было.
