Нити (фильм, 1984)
| Нити | |
| Threads | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Кинокомпания |
British Broadcasting Corporation, |
| Длительность |
110 мин. |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Нити» (англ. Threads) — телевизионный фильм о ядерной войне, который был снят режиссёром Миком Джексоном для телекомпании BBC в 1984 году.
Фильм рассказывает о возможных последствиях ядерной войны. В картине использованы достаточно простые спецэффекты, которые, однако, позволяют довольно реалистично показать глобальную катастрофу. Авторы сравнивают современную цивилизацию с нитями паутины, которая очень сложна, однако может быть легко уничтожена.
Содержание
Сюжет
События фильма происходят в британском промышленном городе Шеффилд, рядом с которым располагаются авиабазы НАТО. В городе жизнь идёт своим чередом, люди влюбляются, женятся и не особо обращают внимание на то, что происходит в мире. На фоне размеренной жизни, по радио и телевидению поступают тревожные сообщения о нарастающем конфликте между СССР и США на территории Ирана, где под руководством американцев происходит военный переворот. СССР вводит свои войска на север страны и перемещает ракеты в район города Мешхед. Напряжение нарастает. В это время две британские семьи больше волнует судьба их детей: незапланированная беременность дочери и свадьба, которую необходимо организовать как можно скорее. В разгар подготовки к свадьбе происходит обмен ядерными ударами на территории Ирана. Обмен ударами переносится на территорию СССР и государств НАТО. Далее в натуралистической форме показываются последствия ядерной войны. В фильме рассказана история поколений — тех, кто жил перед войной, тех кто смог пережить её и тех, кто родился уже после и стал жертвой радиации, нехватки продовольствия, отсутствия медицинской помощи и тому подобное.
В ролях
- Карен Мигер — Рут Бекетт
- Рис Динсдейл — Джимми Кемп
- Дэвид Брайерли — мистер Кемп
- Рита Мэй — миссис Кемп
- Николас Лейн — Майкл Кемп
- Джейн Хейзлгроув — Элисон Кемп
- Генри Моксон — мистер Бекетт
- Джун Броутон — миссис Бекетт
- Сильвия Стоукер — бабушка Бекетт
- Гарри Бити — Клайв Саттон
- Рут Холден — Марджори Саттон
- Эшли Баркер — Боб
- Майкл О’Хаган — Хёрст
- Фил Роуз — медицинский офицер
- Стив Холлиуэлл — ответственный за информацию
Награды и номинации
Награды
- 1985 — Премия BAFTA
- Лучшее оформление — Кристофер Робиллиард
- Лучший оператор — Эндрю Данн
- Лучший монтаж — Джим Лэтем
- Лучший драматический телефильм — Мик Джексон
Номинации
- 1985 — Премия BAFTA
- Лучший дизайн костюмов — Салли Найпер
- Лучший звук — Грэм Росс, Джон Хэйл, Донна Бикерстафф
- Лучший грим — Джен Нетеркот
Дополнительная информация
Похожие фильмы
Напишите отзыв о статье "Нити (фильм, 1984)"
Ссылки
- «Нити» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.allmovie.com/movie/v49638 Нити] (англ.) на сайте allmovie
|
||||||||
Отрывок, характеризующий Нити (фильм, 1984)
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…
В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
