Ничепуренко, Михаил Иванович

Михаил Ничепуренко
Личная информация
Пол	мужской
Полное имя	Михаил Иванович Ничепуренко
Гражданство	СССР СССР Казахстан Казахстан
Специализация	Хоккей на траве
Клуб	«Нефтяник» (Новокуйбышевск) 1973-1974 «Динамо» (Алма-Ата) 1975-1988
Дата рождения	27 декабря 1955(1955-12-27) (68 лет)
Место рождения	г.Новокуйбышевск (Куйбышевская область, РСФСР, СССР)
Спортивная карьера	1973-1988
Награды и медали Олимпийские игры Бронза Москва 1980 СССР Международный турнир «Дружба» Золото Москва 1984 СССР Чемпионат Европы Серебро Амстердам 1983 СССР

Михаил Иванович Ничепуренко (род. 27 декабря 1955) — Заслуженный мастер спорта СССР (хоккей на траве), Заслуженный тренер Республики Казахстан (хоккей на траве).

Карьера

Начал карьеру в Новокуйбышевске в составе местного «Нефтяника». За 2 сезона провел 27 игр, забив 5 мячей.

С 1975 года играет в Алма-Ате. За 14 сезонов провел 386 игр, забил 120 мячей.

С 1976 по 1988 год - игрок сборной СССР, в составе которой провел 193 игры, забив 46 мячей.

После завершения карьеры

• В 1989-90 — тренер «Динамо» (Алма-Ата)
• В 1990-94 — главный тренер «Динамо» (Алма-Ата)
• В 1993-94 — тренер сборной Казахстана
  • чемпион мира по хоккею на траве среди военных — 1994
• В 1995 — начальник команды ЦСК ВВС (Самара)
• С 1996 — директор ХК ЦСК ВВС (Самара)

Достижения

1 Чемпион СССР (12) - 1976, 1977, 1978, 1979, 1981, 1982, 1983, 1984, 1985, 1986, 1987, 1988
2 Серебряный призер чемпионата СССР (1) - 1980

1 Обладатель Кубка СССР (5) - 1982, 1983, 1984, 1986, 1987
2 Финалист Кубка СССР (1) - 1985

1 Обладатель Кубка европейских чемпионов (2) - 1982, 1983

3 Бронзовый призер Олимпийских игр (1) - 1980
1 Чемпион турнира «Дружба» (1) - 1984
2 Серебряный призёр чемпионата Европы (1) - 1983
3 Бронзовый призер межконтинентального Кубка (1) - 1977
1 ОбладательМежконтинентального Кубка (1) - 1981

13 раз (1976, 1977, 1978, 1979, 1980, 1981, 1982, 1983, 1984, 1985, 1986, 1987, 1988) в списке 22 лучших игроков сезона.
5 раз (1983, 1984, 1986, 1987, 1988) признавался лучшим нападающим СССР

Ссылки

• Черневич Г.Л., Школьников Е.А. Динамо. Энциклопедия. — М.: Терра Спорт, 2002. — 514 с. — ISBN 5-93127-157-0.

Отрывок, характеризующий Ничепуренко, Михаил Иванович

– Что, светлейший? Должно быть, сейчас будет. Вам что?
Гусарский подполковник усмехнулся в усы на тон денщика, слез с лошади, отдал ее вестовому и подошел к Болконскому, слегка поклонившись ему. Болконский посторонился на лавке. Гусарский подполковник сел подле него.
– Тоже дожидаетесь главнокомандующего? – заговорил гусарский подполковник. – Говог'ят, всем доступен, слава богу. А то с колбасниками беда! Недаг'ом Ег'молов в немцы пг'осился. Тепег'ь авось и г'усским говог'ить можно будет. А то чег'т знает что делали. Все отступали, все отступали. Вы делали поход? – спросил он.
– Имел удовольствие, – отвечал князь Андрей, – не только участвовать в отступлении, но и потерять в этом отступлении все, что имел дорогого, не говоря об именьях и родном доме… отца, который умер с горя. Я смоленский.
– А?.. Вы князь Болконский? Очень г'ад познакомиться: подполковник Денисов, более известный под именем Васьки, – сказал Денисов, пожимая руку князя Андрея и с особенно добрым вниманием вглядываясь в лицо Болконского. – Да, я слышал, – сказал он с сочувствием и, помолчав немного, продолжал: – Вот и скифская война. Это все хог'ошо, только не для тех, кто своими боками отдувается. А вы – князь Андг'ей Болконский? – Он покачал головой. – Очень г'ад, князь, очень г'ад познакомиться, – прибавил он опять с грустной улыбкой, пожимая ему руку.
Князь Андрей знал Денисова по рассказам Наташи о ее первом женихе. Это воспоминанье и сладко и больно перенесло его теперь к тем болезненным ощущениям, о которых он последнее время давно уже не думал, но которые все таки были в его душе. В последнее время столько других и таких серьезных впечатлений, как оставление Смоленска, его приезд в Лысые Горы, недавнее известно о смерти отца, – столько ощущений было испытано им, что эти воспоминания уже давно не приходили ему и, когда пришли, далеко не подействовали на него с прежней силой. И для Денисова тот ряд воспоминаний, которые вызвало имя Болконского, было далекое, поэтическое прошедшее, когда он, после ужина и пения Наташи, сам не зная как, сделал предложение пятнадцатилетней девочке. Он улыбнулся воспоминаниям того времени и своей любви к Наташе и тотчас же перешел к тому, что страстно и исключительно теперь занимало его. Это был план кампании, который он придумал, служа во время отступления на аванпостах. Он представлял этот план Барклаю де Толли и теперь намерен был представить его Кутузову. План основывался на том, что операционная линия французов слишком растянута и что вместо того, или вместе с тем, чтобы действовать с фронта, загораживая дорогу французам, нужно было действовать на их сообщения. Он начал разъяснять свой план князю Андрею.
– Они не могут удержать всей этой линии. Это невозможно, я отвечаю, что пг'ог'ву их; дайте мне пятьсот человек, я г'азог'ву их, это вег'но! Одна система – паг'тизанская.
Денисов встал и, делая жесты, излагал свой план Болконскому. В средине его изложения крики армии, более нескладные, более распространенные и сливающиеся с музыкой и песнями, послышались на месте смотра. На деревне послышался топот и крики.
– Сам едет, – крикнул казак, стоявший у ворот, – едет! Болконский и Денисов подвинулись к воротам, у которых стояла кучка солдат (почетный караул), и увидали подвигавшегося по улице Кутузова, верхом на невысокой гнедой лошадке. Огромная свита генералов ехала за ним. Барклай ехал почти рядом; толпа офицеров бежала за ними и вокруг них и кричала «ура!».
Вперед его во двор проскакали адъютанты. Кутузов, нетерпеливо подталкивая свою лошадь, плывшую иноходью под его тяжестью, и беспрестанно кивая головой, прикладывал руку к бедой кавалергардской (с красным околышем и без козырька) фуражке, которая была на нем. Подъехав к почетному караулу молодцов гренадеров, большей частью кавалеров, отдававших ему честь, он с минуту молча, внимательно посмотрел на них начальническим упорным взглядом и обернулся к толпе генералов и офицеров, стоявших вокруг него. Лицо его вдруг приняло тонкое выражение; он вздернул плечами с жестом недоумения.