Ахмед Ниязи-бей

Ахмед Ниязи-бей Реснели (тур. Resneli Ahmet Niyazi Bey, 1873—1913) — османский военный и политик, младотурок, давший начало Младотурецкой революции в 1908 году.

Биография

По происхождению албанец, Ниязи-бей родился в 1873 году в городе Ресен, совр. Республика Македония, и потому носил кличку Реснели (Ресенчанин). В ходе армейской службы достиг звания подполковника (кол-агасы). Был связан с битольским комитетом партии "Единение и прогресс“ и был видным лицом среди младотурок Македонии. 3 июля 1908 года Ниязи-бей выступил со своим отделением против правительства Абдул-Хамида II, чем положил начало Младотурецкой революции.

5 июля Ниязи-бей издал прокламацию к христианскому населению городов Дебар, Преспа, Струга, Ресен и Охрид, в коей призвал объединиться с младотурками в борьбе против султанского абсолютизма. Первым из македонцев Ниязи-бея поддержал Яне Санданский.

Убийство

Ниязи-бей был убит в городе Влёра, по пути в Стамбул, 17 апреля 1913 года охраной султана. По поводу возможных заказчиков существуют различные версии.

Конак

Усадьба (конак) Ниязи-бея в Ресене, построенная в период 1904-1912 годов, — видный архитектурный памятник, позднее дом культуры.

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Ахмед Ниязи-бей

– Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
– Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? – кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.


Во втором часу заложенные и уложенные четыре экипажа Ростовых стояли у подъезда. Подводы с ранеными одна за другой съезжали со двора.
Коляска, в которой везли князя Андрея, проезжая мимо крыльца, обратила на себя внимание Сони, устраивавшей вместе с девушкой сиденья для графини в ее огромной высокой карете, стоявшей у подъезда.
– Это чья же коляска? – спросила Соня, высунувшись в окно кареты.
– А вы разве не знали, барышня? – отвечала горничная. – Князь раненый: он у нас ночевал и тоже с нами едут.
– Да кто это? Как фамилия?
– Самый наш жених бывший, князь Болконский! – вздыхая, отвечала горничная. – Говорят, при смерти.
Соня выскочила из кареты и побежала к графине. Графиня, уже одетая по дорожному, в шали и шляпе, усталая, ходила по гостиной, ожидая домашних, с тем чтобы посидеть с закрытыми дверями и помолиться перед отъездом. Наташи не было в комнате.
– Maman, – сказала Соня, – князь Андрей здесь, раненый, при смерти. Он едет с нами.
Графиня испуганно открыла глаза и, схватив за руку Соню, оглянулась.
– Наташа? – проговорила она.
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.