Новая коллекция (группа)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Новая коллекция
Жанр

электронная музыка
электронный рок

Годы

19861989, 2004

Страны

СССР СССР
Россия Россия

Откуда

Москва

Состав

Андрей Моргунов (клавишные)
Игорь Кезля (гитара, клавишные)
Елизавета Суржикова (вокал) с 1989 года

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Новая коллекция — советская музыкальная группа, основанная Андреем Моргуновым и Игорем Кезля в Москве в 1986 году.





Деятельность группы

Первое выступление группы в составе: Игорь Кезля — гитара, Андрей Моргунов — клавишные, состоялось в мае 1986 года в Москве на фестивале «Рок-панорама-86». С первого же выступления группа привлекла к себе большой интерес как публики, так и специалистов. «Новая коллекция» одной из первых использовала на сцене музыкальный компьютер. Некоторые композиции группы («Вдохновение», «Звёздный час», «Долина грёз», «Отклонение „0“») долгое время использовались во множестве теле- и радиопрограмм («Взгляд», «До и после полуночи», «Утренняя почта» и т. д.).

В 1988 году фирма «Мелодия» выпустила первый сольный альбом группы «Новая коллекция», который разошелся тиражом более 1 млн экземпляров[1]. Материал первой пластинки записан в студии Игоря Кезля в 1986—1987 гг. В этом же году Игорь решает, в качестве эксперимента, соединить электронный инструментал группы с оперным вокалом и приглашает в группу студентку Московской консерватории Лизу Суржикову, обладающую колоратурным сопрано. Эксперимент оказался успешным, и во второй альбом «Новая коллекция» вошли три композиции, записанные с Лизой Суржиковой. Материал для второй пластинки записан в студии Московского Дворца Молодёжи в 1989 г. Звукорежиссёры: Игорь Кезля и Игорь Замараев.

«Новая коллекция» много гастролировала как по СССР, так и за пределами (США, Германия, Бельгия, Швейцария, Кипр и т. д.)[1]. В 1989 году «Новая коллекция» подписывает контракт с одним из западногерманских продюсеров и уезжает на запись очередного альбома и на концертный тур в Германию. Через несколько месяцев пребывания в ФРГ, в группе происходит раскол между Игорем и Андреем. Каждый из них решает идти своим творческим путём.

Деятельность после распада группы

Игорь Кезля и Лиза Суржикова обосновываются в Гамбурге. Лиза проходит кастинг на участие в постановке мюзикла Эндрю Ллойд Уэббера «Cats» и становится первой, в истории этого мюзикла, русской исполнительницей роли Джелли Лоррум-Гриблдон. Игорь знакомится с английским поэтом Саймоном Сандерсом и начинает работу над новым англоязычным проектом Glass Curtain. Все вокальные партии исполняет Лиза, бэк-вокал помогают записывать подруги Лизы из «Cats». Работа над этим проектом заняла более двух лет. Часть материала Игорь и Лиза записывают в Нью-Йорке. Результатом этой серьезной работы становится контракт Игоря Кезля с звукозаписывающей фирмой «Polygram» в Гамбурге. Выходит в свет альбом «Glass Curtain Moscow». Игорь с Лизой снимают клип в Нью-Йорке, гастролируют по Европе.

В это время Игорь уже имеет свою студию в Гамбурге, где экспериментирует, в том числе, и в направлении техно. У Игоря рождается проект «Господин Дадуда». После шести лет отсутствия в России Игорь Кезля летит с новым проектом в Москву, где подписывает контракт с «Рек Рекордс». В считаные дни сентября 1995 года композиция «Даду внедрёж» с голосом сатирика М. Задорнова, пародировавшего М. С. Горбачева, взлетает на вершины российских хит-парадов. Игорь несколько лет успешно гастролирует по России как «Господин Дадуда», выпустив ещё два альбома в рамках этого проекта. Затем он работает в качестве генерального продюсера студии «Крем Рекордс».

Андрей Моргунов уехал в Америку, где создал новый музыкальный проект «KeyOrchestra».

Возрождение проекта

В 2004 году Игорь решил возродить проект «Новая коллекция». Несколько месяцев работы в студии «Digidog» ушли на аранжировку и запись нового альбома «Иногда я возвращаюсь», в который вошли как старые композиции, аранжированные по-новому, так и новый материал. В проекте принимает участие лауреат Международных конкурсов вокалистов Лиза Суржикова. Две композиции в новом альбоме Игорь написал для своей маленькой дочери Вероники, которую он считает своим самым удачным совместным проектом с Лизой Суржиковой.

Дискография

  • 1988 — «Новая коллекция» (Мелодия, C60 26709 004), переиздан в 1996 г. (Бекар рекордз) как «Новая коллекция vol. 1»
  • 1989 — «Край наших надежд» (Мелодия, С60 29393 005), переиздан в 1996 г. (Бекар рекордз) как «Новая коллекция vol. 2»
  • 2004 — «Иногда я возвращаюсь» (CD Land)

Альбомы 1988 и 1989 годов были переизданы в 1996 году на «Бекар рекордз». При этом первый альбом получил дополнительный трек «Звёздный час (remix 95)».

Список композиций

Прочие факты

  • Композиция "Ностальгия" с альбома 1989 г. звучит саундтреком в 6 серии 2 сезона сериала Улицы разбитых фонарей - "Новое слово в живописи". Под эту композицию происходит демонстрация слайдов картин художника Владимира Васильева.
  • В издании 2004 года композиция «Отклонение „0“» слегка изменила название на «Отклонение ноль».
  • На официальном сайте Игоря Кезли альбомы 1988 и 1989 годов упоминаются только в виде переиздания 1996 года.

Напишите отзыв о статье "Новая коллекция (группа)"

Примечания

  1. 1 2 [www.dadudamusic.com/j2/index.php?option=com_content&view=article&id=2&Itemid=3 Сайт Игоря Кезля, раздел «О композиторе»]

Ссылки

  • [www.dadudamusic.com/ Сайт композитора Игоря Кезли]
  • [www.km.ru/muzyka/encyclopedia/novaya-kollektsiya «Новая коллекция»]. KM.RU.
  • [smena-online.ru/stories/novaya-kollektsiya Игорь Кезля и Андрей Моргунов — к творчеству, со всей серьезностью]. Смена.
  • [guitar.ru/review/music/music_446.html Игорь Кезля и Новая Коллекция: Иногда Я Возвращаюсь]. Guitar.ru.
  • [books.google.com.ua/books?id=ce47AQAAIAAJ&q=Игорь+Кезля+Андрей+Моргунов&dq=Игорь+Кезля+Андрей+Моргунов&hl=ru&sa=X&ei=okBoUv66Ioro4gS_14CAAw&ved=0CDEQ6AEwAQ Новая коллекция Vol.1, 2]. Эхо планеты.

Отрывок, характеризующий Новая коллекция (группа)

– Ты чего не видал, шалава… Граф спросит, а никого нет; иди платье собери.
– Да я только за водой бежал, – сказал Мишка.
– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!
– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.


Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
– Посмотри, Наташа, как ужасно горит, – сказала Соня.
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.
И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.
– Да ты не видела?
– Нет, право, я видела, – умоляющим о спокойствии голосом сказала она.
И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.
Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.
– Ты озябла. Ты вся дрожишь. Ты бы ложилась, – сказала она.
– Ложиться? Да, хорошо, я лягу. Я сейчас лягу, – сказала Наташа.
С тех пор как Наташе в нынешнее утро сказали о том, что князь Андрей тяжело ранен и едет с ними, она только в первую минуту много спрашивала о том, куда? как? опасно ли он ранен? и можно ли ей видеть его? Но после того как ей сказали, что видеть его ей нельзя, что он ранен тяжело, но что жизнь его не в опасности, она, очевидно, не поверив тому, что ей говорили, но убедившись, что сколько бы она ни говорила, ей будут отвечать одно и то же, перестала спрашивать и говорить. Всю дорогу с большими глазами, которые так знала и которых выражения так боялась графиня, Наташа сидела неподвижно в углу кареты и так же сидела теперь на лавке, на которую села. Что то она задумывала, что то она решала или уже решила в своем уме теперь, – это знала графиня, но что это такое было, она не знала, и это то страшило и мучило ее.
– Наташа, разденься, голубушка, ложись на мою постель. (Только графине одной была постелена постель на кровати; m me Schoss и обе барышни должны были спать на полу на сене.)
– Нет, мама, я лягу тут, на полу, – сердито сказала Наташа, подошла к окну и отворила его. Стон адъютанта из открытого окна послышался явственнее. Она высунула голову в сырой воздух ночи, и графиня видела, как тонкие плечи ее тряслись от рыданий и бились о раму. Наташа знала, что стонал не князь Андрей. Она знала, что князь Андрей лежал в той же связи, где они были, в другой избе через сени; но этот страшный неумолкавший стон заставил зарыдать ее. Графиня переглянулась с Соней.
– Ложись, голубушка, ложись, мой дружок, – сказала графиня, слегка дотрогиваясь рукой до плеча Наташи. – Ну, ложись же.
– Ах, да… Я сейчас, сейчас лягу, – сказала Наташа, поспешно раздеваясь и обрывая завязки юбок. Скинув платье и надев кофту, она, подвернув ноги, села на приготовленную на полу постель и, перекинув через плечо наперед свою недлинную тонкую косу, стала переплетать ее. Тонкие длинные привычные пальцы быстро, ловко разбирали, плели, завязывали косу. Голова Наташи привычным жестом поворачивалась то в одну, то в другую сторону, но глаза, лихорадочно открытые, неподвижно смотрели прямо. Когда ночной костюм был окончен, Наташа тихо опустилась на простыню, постланную на сено с края от двери.
– Наташа, ты в середину ляг, – сказала Соня.
– Нет, я тут, – проговорила Наташа. – Да ложитесь же, – прибавила она с досадой. И она зарылась лицом в подушку.
Графиня, m me Schoss и Соня поспешно разделись и легли. Одна лампадка осталась в комнате. Но на дворе светлело от пожара Малых Мытищ за две версты, и гудели пьяные крики народа в кабаке, который разбили мамоновские казаки, на перекоске, на улице, и все слышался неумолкаемый стон адъютанта.
Долго прислушивалась Наташа к внутренним и внешним звукам, доносившимся до нее, и не шевелилась. Она слышала сначала молитву и вздохи матери, трещание под ней ее кровати, знакомый с свистом храп m me Schoss, тихое дыханье Сони. Потом графиня окликнула Наташу. Наташа не отвечала ей.
– Кажется, спит, мама, – тихо отвечала Соня. Графиня, помолчав немного, окликнула еще раз, но уже никто ей не откликнулся.
Скоро после этого Наташа услышала ровное дыхание матери. Наташа не шевелилась, несмотря на то, что ее маленькая босая нога, выбившись из под одеяла, зябла на голом полу.
Как бы празднуя победу над всеми, в щели закричал сверчок. Пропел петух далеко, откликнулись близкие. В кабаке затихли крики, только слышался тот же стой адъютанта. Наташа приподнялась.
– Соня? ты спишь? Мама? – прошептала она. Никто не ответил. Наташа медленно и осторожно встала, перекрестилась и ступила осторожно узкой и гибкой босой ступней на грязный холодный пол. Скрипнула половица. Она, быстро перебирая ногами, пробежала, как котенок, несколько шагов и взялась за холодную скобку двери.