Новая 4-я армия

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Новая 4-я армия
新四军
Годы существования

25 декабря 1937 - июнь 1946

Страна

Китайская республика

Входит в

Национально-революционная армия

Тип

пехота

Численность

от 10 до 100 тысяч человек

Участие в

«Битва ста полков»

Командиры
Известные командиры

Е Тин
Чэнь И

Новая 4-я армия (кит. трад. 新四軍, упр. 新四军, пиньинь: Xīn 4 Jūn) – одно из соединений Национально-революционной армии Китая, контролировавшееся китайскими коммунистами.





Первое формирование

Создана в составе Национально-революционной армии 25 декабря 1937 года в Ханькоу под руководством коммунистов из бойцов и командиров бывшей Красной армии (в частности, войск Сян Ина) и партизанских отрядов Центрального и Южного Китая. В основном действия Новой 4-й НРА развертывались к северо-западу и западу от озера Тайху. Армия названа «Новой» в честь ранее существовавшей 4-й НРА, которой с 1925 года командовал Е Тин.

В ходе переговоров о создании Новой 4-й армии КПК настояла на том, чтобы командующим армией стал коммунист Е Тин, один из руководитель Наньчанского восстания и Кантонской коммуны. Заместителем Е Тина стал Сян Ин, член Политбюро ЦК КПК и один из создателей китайской Красной армии. Начальником штаба армии и командиром 3-й бригады стал коммунист Чжан Юньи, окончивший военную школу Вампу. Командирами Красной армии были и начальник политотдела армии Ян Гобин и командир 1-й бригады Цин Ни.

Части Новой 4-й армии вели боевые действия в Центральном Китае в тылу японцев, в районе Нанкина, Шанхая и Ханчжоу.

Во второй половине 1940 года командование 8-й и Новой 4-й армий организовало самую крупную за всю войну войсковую операцию коммунистических армий против японских захватчиков – т.н. «Битву ста полков». В ней участвовало более 400 тыс. бойцов. За три с половиной месяца боев народные армии вывели из строя более 20 тыс. вражеских солдат и офицеров и освободили от противника территорию с населением более 5 млн. человек, но в ходе последовавшего контрнаступления японцев вынуждены были отойти на исходные позиции. Опыт операции привёл руководство КПК к необходимости перехода к тактике мелких партизанских акций против японцев без проведения крупномасштабных сражений.

С весны 1940 года правительственные войска под командованием генерала Ли Цзунжэня неоднократно наносили удары по Новой 4-й армии, оттесняя её из районов, освобожденных от японских войск.

Гибель

В начале 1941 года вследствие обострения отношений между КПК и Гоминьданом Чан Кайши потребовал, чтобы Новая 4-я армия перешла на северный берег Янцзы, а её численность была снижена. Несмотря на выполнение ультиматума, 19 декабря 1940 года военный министр чунцинского правительства Хэ Инцинь подписал приказ об уничтожении Новой 4-й армии. Войска генерала Гу Чжутуна в ходе внезапного нападения разгромили штабную колонну армии, взяли в плен генерала Е Тина и многих высших её командиров. Заместитель Е Тина Сян Ин, раненый в бою, был схвачен и убит. Чан Кайши издал приказ о расформировании Новой 4-й армии. Часть войск Армии оказались разбиты и рассеяны[1].

Второе формирование

Постановлением ЦК КПК от 20 января 1941 года армия вновь восстанавливалась в количестве семи дивизий под названием Новая 4-я НРА.

С весны 1941 года в рядах Новой 4-й армии служил полевым врачом Якоб Розенфельд, будущий министр здравоохранения КНР[2][3].

К началу 1944 года численность армии составляла около 99 тысяч бойцов. Командующим армией стал Чэнь И, его заместителем — Чжан Юньи, комиссаром некоторое время был Лю Шаоци. Районами действия армии были Нанкин-Шанхайская и Шанхай-Ханьчжоуская железные дороги и южный участок Тяньцзинь-Пукоуской железной дороги[4]. Армия имела базы в провинции Цзянсу и отчасти в Хубэе.

Летом 1946 года, после возобновления Гражданской войны в Китае, на основе 8 армии, Новой 4 армии и Северо-Восточной антияпонской объединённой армии была сформирована Северо-Восточная народно-освободительная армия.

Напишите отзыв о статье "Новая 4-я армия"

Примечания

  1. Чуйков В. И.  [militera.lib.ru/memo/russian/chuykov_vi_1/index.html Миссия в Китае]. — М.: Воениздат, 1983. — 252 с.
  2. [www.ynetnews.com/articles/0,7340,L-3330950,00.html Jewish Doctor Turned 'Buddha Savior' under Mao] // AFP, November 22, 2006.
  3. [www.oe-journal.at/Aktuelles/0602/12_zpk2506.htm Buchpräsentation zu Leben und Werk Jakob Rosenfelds im Hohen Haus]
  4. Владимиров П. П.  [militera.lib.ru/db/vladimirov_pp/index.html Особый район Китая. 1942—1945 гг]. — М.: Изд-во АПН, 1973. — 656 с.

Ссылки

  • [english.peopledaily.com.cn/200508/15/eng20050815_202511.html Фотографии Новой 4-й армии]

Отрывок, характеризующий Новая 4-я армия

Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, казаков и дорожный экипаж, принадлежавший губернатору. На крыльце Яков Алпатыч встретил двух господ дворян, из которых одного он знал. Знакомый ему дворянин, бывший исправник, говорил с жаром.
– Ведь это не шутки шутить, – говорил он. – Хорошо, кто один. Одна голова и бедна – так одна, а то ведь тринадцать человек семьи, да все имущество… Довели, что пропадать всем, что ж это за начальство после этого?.. Эх, перевешал бы разбойников…
– Да ну, будет, – говорил другой.
– А мне что за дело, пускай слышит! Что ж, мы не собаки, – сказал бывший исправник и, оглянувшись, увидал Алпатыча.
– А, Яков Алпатыч, ты зачем?
– По приказанию его сиятельства, к господину губернатору, – отвечал Алпатыч, гордо поднимая голову и закладывая руку за пазуху, что он делал всегда, когда упоминал о князе… – Изволили приказать осведомиться о положении дел, – сказал он.
– Да вот и узнавай, – прокричал помещик, – довели, что ни подвод, ничего!.. Вот она, слышишь? – сказал он, указывая на ту сторону, откуда слышались выстрелы.
– Довели, что погибать всем… разбойники! – опять проговорил он и сошел с крыльца.
Алпатыч покачал головой и пошел на лестницу. В приемной были купцы, женщины, чиновники, молча переглядывавшиеся между собой. Дверь кабинета отворилась, все встали с мест и подвинулись вперед. Из двери выбежал чиновник, поговорил что то с купцом, кликнул за собой толстого чиновника с крестом на шее и скрылся опять в дверь, видимо, избегая всех обращенных к нему взглядов и вопросов. Алпатыч продвинулся вперед и при следующем выходе чиновника, заложив руку зазастегнутый сюртук, обратился к чиновнику, подавая ему два письма.
– Господину барону Ашу от генерала аншефа князя Болконского, – провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему:
– Доложи князю и княжне, что мне ничего не известно было: я поступал по высшим приказаниям – вот…
Он дал бумагу Алпатычу.
– А впрочем, так как князь нездоров, мой совет им ехать в Москву. Я сам сейчас еду. Доложи… – Но губернатор не договорил: в дверь вбежал запыленный и запотелый офицер и начал что то говорить по французски. На лице губернатора изобразился ужас.
– Иди, – сказал он, кивнув головой Алпатычу, и стал что то спрашивать у офицера. Жадные, испуганные, беспомощные взгляды обратились на Алпатыча, когда он вышел из кабинета губернатора. Невольно прислушиваясь теперь к близким и все усиливавшимся выстрелам, Алпатыч поспешил на постоялый двор. Бумага, которую дал губернатор Алпатычу, была следующая:
«Уверяю вас, что городу Смоленску не предстоит еще ни малейшей опасности, и невероятно, чтобы оный ею угрожаем был. Я с одной, а князь Багратион с другой стороны идем на соединение перед Смоленском, которое совершится 22 го числа, и обе армии совокупными силами станут оборонять соотечественников своих вверенной вам губернии, пока усилия их удалят от них врагов отечества или пока не истребится в храбрых их рядах до последнего воина. Вы видите из сего, что вы имеете совершенное право успокоить жителей Смоленска, ибо кто защищаем двумя столь храбрыми войсками, тот может быть уверен в победе их». (Предписание Барклая де Толли смоленскому гражданскому губернатору, барону Ашу, 1812 года.)
Народ беспокойно сновал по улицам.
Наложенные верхом возы с домашней посудой, стульями, шкафчиками то и дело выезжали из ворот домов и ехали по улицам. В соседнем доме Ферапонтова стояли повозки и, прощаясь, выли и приговаривали бабы. Дворняжка собака, лая, вертелась перед заложенными лошадьми.
Алпатыч более поспешным шагом, чем он ходил обыкновенно, вошел во двор и прямо пошел под сарай к своим лошадям и повозке. Кучер спал; он разбудил его, велел закладывать и вошел в сени. В хозяйской горнице слышался детский плач, надрывающиеся рыдания женщины и гневный, хриплый крик Ферапонтова. Кухарка, как испуганная курица, встрепыхалась в сенях, как только вошел Алпатыч.
– До смерти убил – хозяйку бил!.. Так бил, так волочил!..
– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.