Новиков, Михаил Васильевич

Новиков Михаил Васильевич
Дата рождения	25 января 1918(1918-01-25)
Место рождения	хутор Моженевский, Неклиновский район, Ростовская область, Российская империя
Дата смерти	4 декабря 1978(1978-12-04) (60 лет)
Место смерти	Таганрог, РСФСР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	Пехота
Годы службы	1939—1957
Звание
Часть	123-я стрелковая дивизия
Сражения/войны	Советско-финская война (1939-1940) Великая Отечественная война
Награды и премии

Но́виков Михаи́л Васи́льевич (25 января 1918 года — 4 декабря 1978 года) — полковник Советской Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза.

Биография

Родился 25 января 1918 года на хуторе Моженевский (сейчас Неклиновский район, Ростовская область) в семье крестьянина. Окончил 6 классов средней школы.

В РККА с 1939 года. Участвовал в Советско-финской войне.

Был командиром отделения 272-го стрелкового полка (123-я стрелковая дивизия, 7-я армия, Северо-Западный фронт). В феврале 1940 года заменил в бою выбывшего из строя командира взвода, под командованием Новикова взвод успешно отражал атаки противника.

15 февраля 1940 года Новикову удалось блокировать и уничтожить три дота врага.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 марта 1940 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с финской белогвардейщиной и проявленные при этом отвагу и геройство младшему командиру Новикову было присвоено звание Героя Советского Союза.

В 1941 году окончил Ленинградское пехотное училище, в 1942 году — курсы «Выстрел».

В боях Великой Отечественной войны с августа 1942 года. В 1947 году окончил Военную академию имени Фрунзе.

В 1957 году Новиков ушёл в запас в звании полковника. Жил в Таганроге.

Умер 4 декабря 1978 года. Похоронен на Новом кладбище в Таганроге.

Награды

• Медаль «Золотая Звезда» № 345.
• Орден Ленина.
• Орден Отечественной войны II степени.
• Орден Красной Звезды.
• Другие награды.

Память

• В Таганроге, на доме, где жил Новиков, установлена мемориальная доска.

Литература

• Герой Советского Союза М. Новиков. Красное знамя над дотом // Бои в Финляндии: Воспоминания участников. Ч. 2. — М.: Воениздат, 1941. — С. 55—57.
• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1988. — Т. 2 /Любов — Ящук/. — 863 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-203-00536-2.

Отрывок, характеризующий Новиков, Михаил Васильевич

Через полтора часа времени большинство игроков уже шутя смотрели на свою собственную игру.
Вся игра сосредоточилась на одном Ростове. Вместо тысячи шестисот рублей за ним была записана длинная колонна цифр, которую он считал до десятой тысячи, но которая теперь, как он смутно предполагал, возвысилась уже до пятнадцати тысяч. В сущности запись уже превышала двадцать тысяч рублей. Долохов уже не слушал и не рассказывал историй; он следил за каждым движением рук Ростова и бегло оглядывал изредка свою запись за ним. Он решил продолжать игру до тех пор, пока запись эта не возрастет до сорока трех тысяч. Число это было им выбрано потому, что сорок три составляло сумму сложенных его годов с годами Сони. Ростов, опершись головою на обе руки, сидел перед исписанным, залитым вином, заваленным картами столом. Одно мучительное впечатление не оставляло его: эти ширококостые, красноватые руки с волосами, видневшимися из под рубашки, эти руки, которые он любил и ненавидел, держали его в своей власти.
«Шестьсот рублей, туз, угол, девятка… отыграться невозможно!… И как бы весело было дома… Валет на пе… это не может быть!… И зачем же он это делает со мной?…» думал и вспоминал Ростов. Иногда он ставил большую карту; но Долохов отказывался бить её, и сам назначал куш. Николай покорялся ему, и то молился Богу, как он молился на поле сражения на Амштетенском мосту; то загадывал, что та карта, которая первая попадется ему в руку из кучи изогнутых карт под столом, та спасет его; то рассчитывал, сколько было шнурков на его куртке и с столькими же очками карту пытался ставить на весь проигрыш, то за помощью оглядывался на других играющих, то вглядывался в холодное теперь лицо Долохова, и старался проникнуть, что в нем делалось.
«Ведь он знает, что значит для меня этот проигрыш. Не может же он желать моей погибели? Ведь он друг был мне. Ведь я его любил… Но и он не виноват; что ж ему делать, когда ему везет счастие? И я не виноват, говорил он сам себе. Я ничего не сделал дурного. Разве я убил кого нибудь, оскорбил, пожелал зла? За что же такое ужасное несчастие? И когда оно началось? Еще так недавно я подходил к этому столу с мыслью выиграть сто рублей, купить мама к именинам эту шкатулку и ехать домой. Я так был счастлив, так свободен, весел! И я не понимал тогда, как я был счастлив! Когда же это кончилось, и когда началось это новое, ужасное состояние? Чем ознаменовалась эта перемена? Я всё так же сидел на этом месте, у этого стола, и так же выбирал и выдвигал карты, и смотрел на эти ширококостые, ловкие руки. Когда же это совершилось, и что такое совершилось? Я здоров, силен и всё тот же, и всё на том же месте. Нет, это не может быть! Верно всё это ничем не кончится».
Он был красен, весь в поту, несмотря на то, что в комнате не было жарко. И лицо его было страшно и жалко, особенно по бессильному желанию казаться спокойным.
Запись дошла до рокового числа сорока трех тысяч. Ростов приготовил карту, которая должна была итти углом от трех тысяч рублей, только что данных ему, когда Долохов, стукнув колодой, отложил ее и, взяв мел, начал быстро своим четким, крепким почерком, ломая мелок, подводить итог записи Ростова.