Модлин

Крепость
Модлин (Новогеоргиевская крепость) польск. Twierdza Modlin
Руины укрепления в месте слияния Вислы и Нарева
Страна	Республика Польша
Местоположение	Модлин (Новы-Двур-Мазовецки)
Основатель	Наполеон I
Строительство	1807—1812 годы
Статус	Мемориальный комплекс
Состояние	частично сохранилась

Мо́длин (польск. Twierdza Modlin, русское название в 1834—1915 Новогео́ргиевская кре́пость) — французская, а затем российская и польская крепость XIX—XX веков в 30 км от Варшавы, в месте слияния рек Вислы и Наревы. Расположена в деревне Модлин (в Российской империи с 1834 года называвшейся Новогеоргиевск), в 1961 году ставшей районом польского города Новы-Двур-Мазовецки. Сохранившаяся часть крепости является мемориальным комплексом, использующимся также польской армией.

Предыстория

Первые укрепления на месте крепости были построены шведами в XVII веке. В 1655 году вторгнувшиеся в Польшу (т. н. «Шведский потоп») шведские войска построили на этом месте укреплённый лагерь, контролировавший переправу через Вислу. После поражения шведов построенные ими укрепления были разрушены. Во время Северной войны укрепления в этом месте строили саксонские войска под командованием Адама Штейнау.

Начало XIX века

В 1806 году Наполеон приказал построить в Герцогстве Варшавском ряд крепостей, среди них и Модлин, для обеспечения переправы через Вислу и Нарев. В 1807—1812 годах французскими инженерами была построена современная редутная крепость по проекту Франсуа Шасслу-Лоба. На строительстве были заняты 10—12 тысяч местных крестьян.

После разгрома наполеоновской армии в России французские войска ушли из крепости, и она была занята армией союзного Наполеону Герцогства Варшавского под командованием наполеоновского генерала голландского происхождения Германа Виллема Данделса. 5 февраля 1813 года крепость была осаждена русской армией в 36 тысяч человек, под командованием Карла Оппермана. Гарнизон выдерживал осаду до 1 декабря 1813 года, дольше всех остальных французских крепостей на Висле.

Во время Польского восстания 1830 года Модлинская крепость была опорным пунктом восставших. Окружённая русскими войсками, она сдалась после поражения повстанцев.

Новогеоргиевская крепость в Российской империи

После этого по указанию Николая I модлинская крепость была значительно расширена и в 1834 году переименована в Новогеоргиевск. Составление проекта было поручено генералам Ивану Дену и Фельдману. Строительство шло интенсивно и было близко к окончанию уже в 1836 году. В конце XIX века крепость была модернизирована — вокруг цитадели была построена линия фортов.

Во время Первой мировой войны значительно устаревшая крепость сковала значительные силы немцев, но оборонялась всего четыре дня по открытии огня немцами или десять дней со дня начала осады. 27 июля 1915 года противник обложил крепость, захватив все её западные форты (Зегжэ, Дембэ, Сероцк, Беньяминув), затем начал бомбить с аэропланов и обстреливать из тяжёлых орудий, после чего взял штурмом внутренние форты. Крепость была захвачена немцами 7 (20) августа 1915 года. В Новогеоргиевске сдались в плен 83 000 человек, в том числе 23 генерала и 2100 офицеров (причём комендант крепости генерал от кавалерии Н. П. Бобырь перебежал к врагу). В качестве трофеев противнику достались 1204 орудия и более миллиона снарядов (а в это время русская артиллерия испытывала острый недостаток снарядов).

В независимой Польше

После получения Польшей независимости крепость использовалась польской армией, была реконструирована и расширена. Во время Второй мировой войны крепость, защищая Варшаву, оборонялась против немцев польскими силами под командованием бригадного генерала Виктора Томе (1881—1962), в прошлом офицера русской армии (оборона Модлина). Крепость капитулировала 29 сентября 1939 года.

В современной Польше сохранившаяся часть крепости является мемориальным комплексом, военное использование которой продолжается. Недалеко в 1937 году был построен военный аэродром, использовавшийся немецкими оккупантами и советской армией, а с 2012 года действующий как гражданский аэропорт Варшава/Модлин.

Фотографии

• Modlin koszary.jpg

  Строения крепости

• Modlin wieza tatarska.jpg

  Строения крепости

• Modlin fort xv dzielo lewobarkowe.jpg

  Форт XV

• Modlin fort xvi kopula I.jpg

  Форт XVI, огневая точка

Ссылки

• Афонасенко И. М., Бахурин Ю. А. [orenbkazak.narod.ru/kniga.htm Порт-Артур на Висле. Крепость Новогеоргиевск в годы Первой мировой войны.]
• [www.dinfor.ru/?p=istoriya21&news=1051 Новогеоргиевск. Впечатления Свена Гедина]
• [www.twierdzamodlin.pl/index.html Twierdzamodlin.pl]  (польск.)
• [www.mars.slupsk.pl/fort/tmostart.htm Сайт о крепости]  (польск.)
• [realty.lenta.ru/news/2013/08/13/longest/ В Польше продали самое длинное здание Европы], Lenta.ru (13 августа 2013). [archive.is/K6BMw Архивировано] из первоисточника 16 августа 2013. Проверено 16 августа 2013.

Отрывок, характеризующий Модлин

– Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
Князь Андрей ничего не понимал.
– Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
– Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
– И не видали, что везде укладываются?
– Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]
– С'est trahison peut etre, [Быть может, измена,] – сказал князь Андрей, живо воображая себе серые шинели, раны, пороховой дым, звуки пальбы и славу, которая ожидает его.
– Non plus. Cela met la cour dans de trop mauvais draps, – продолжал Билибин. – Ce n'est ni trahison, ni lachete, ni betise; c'est comme a Ulm… – Он как будто задумался, отыскивая выражение: – c'est… c'est du Mack. Nous sommes mackes , [Также нет. Это ставит двор в самое нелепое положение; это ни измена, ни подлость, ни глупость; это как при Ульме, это… это Маковщина . Мы обмаковались. ] – заключил он, чувствуя, что он сказал un mot, и свежее mot, такое mot, которое будет повторяться.