Новозеландский жестовый язык

Новозеландский жестовый язык
Самоназвание:	New Zealand Sign Language (NZSL)
Страны:	Новая Зеландия
Официальный статус:	Новая Зеландия
Общее число говорящих:	24 000
Классификация
Категория:	жестовые языки
Семья британского жестового языка
Языковые коды
ISO 639-1:	—
ISO 639-2:	—
ISO 639-3:	nzs
См. также: Проект:Лингвистика

Новозеландский жестовый язык, или NZSL, (от англ. New Zealand Sign Language; маори Te Reo Rotarota) — главный язык сообщества глухих Новой Зеландии. В апреле 2006 года он стал третьим государственным языком после английского и языка маори с общим количеством говорящих более 24 000 человек.

Новозеландский язык жестов близок к британскому языку жестов (BSL) и может считаться его диалектом, общими между ними являются 62,5 % жестов (к примеру, с американским амсленом — всего 33 %), а также дактильную азбуку. Как и другие жестовые языки, он не является производным от звучащих языков.

В NZSL шире, чем в британском жестовом языке, используется проговаривание слов, а в лексический запас новозеландского языка жестов входят понятия, которые характерны исключительно для Новой Зеландии, в основном, это концепции маори: Матарики, мараэ и знаки для топонимов — Роторуа передаётся как «грязевые бассейны», Веллингтон — «морской бриз», Окленд — «Скай Тауэр» и так далее.

История

Первыми иммигрантами, прибывшими из Европы в Новую Зеландию, были выходцы из Великобритании. Британские глухие использовали для общения британский язык жестов. Первым известным педагогом жестового языка является Доркас Митчелл (англ. Dorcas Mitchell), обучавшая нескольких братьев и сестёр в Четтерис-бей с 1868 по 1877 годы; к 1877 году у неё уже было 42 ученика.

Когда в 1878 году в городке Самнер к юго-востоку от Крайстчерча открылась Самнерская школа для глухих и немых (англ. Sumner Deaf and Dumb Institution), Митчелл пыталась устроиться туда директором, но ей было отказано. Вместо неё кресло директора получил Геррит ван Аш (англ. Gerrit Van Asch), который был согласен с выводами Второго миланского конгресса по вопросам образования глухих, а именно: жестовый язык должен был быть запрещён. Он не брал в школу детей, знавших жестовый язык, и первый набор состоял всего из 14 человек. В документальном фильме о школе, снятом в 1950-х жестовый язык не упоминается вовсе; ситуация изменилась только в 1979 году. Аналогичные порядки были в школах в Титиранги (открылась в 1940) и Кельстоне (1958). Дети продолжали пользоваться жестовым языком тайно, вне школы, и он стал развиваться отдельно от британского, не испытывая вмешательства взрослых, на протяжении более ста лет. Жестовым языком пользовались в клубах и центрах глухих.

В 1979 году в Самнерскую школу пришла политика «Абсолютного общения» (англ. Total Communication), подразумевавшая использование любого средства общения, но единственным разрешённым жестовым языком стал искусственно созданный калькирующий «австралазийский язык», и дети начали пользоваться её знаками в повседневной жизни, так что новозеландский язык жестов даже стал называться «старым». В образование он вернулся в 1994 году.

Исследователь Марианна Альгрен (англ. Marianne Ahlgren) в своей диссертации, защищённой в Университете королевы Виктории, привела доказательства того, что NZSL является полноценным языком с развитым словарём и устойчивой грамматикой.

В 1992 году была основана Ассоциация преподавателей NZSL (англ. New Zealand Sign Language Teachers Association), тогда носившая название англ. New Zealand Sign Language Tutors Association. Через несколько лет занятия новозеландским жестовым языком для взрослых начались в нескольких языковых центрах. В 1997 Университет королевы Виктории открыл отделение жестового языка (англ. Deaf Studies) и начал выдавать сертификаты желающим. В 1992 году в Оклендском технологическом институте специальность переводчика жестового языка. Курс читали доктор Рейчел Локер Макки англ. Rachel Locker McKee и доктор Дэвид Макки англ. David McKee. Программа появилась благодаря лоббированию новозеландского глухого сообщества и людей, которые считали, что переводчики должны быть квалифицированными. Исследование вопроса необходимости курса начались ещё в 1984 году. За исключением одноразового курса, проведённого в 1985 году, такого рода образовательные услуги оказывались в стране впервые. Многие люди, ставшие позже переводчиками жестового языка, начали с курсов Ассоциации преподавателей NZSL.

Важным шагом для распознавания NZSL была публикация в 1998 году иллюстрированного словаря жестового языка Университетом королевы Виктории и Организации глухих Новой Зеландии. В нём содержится около 4000 знаков, соответствующих значительно бо́льшемучислу английских слов (жесты могут изменяться для выражения сходных понятий), сортированных по форме жеста и кодированных гамбургской системой HamNoSys. В 2011 году Университет королевы Виктории начал создание онлайн-словаря NZSL, основанного на предыдущем словаре, включающего видео каждого жеста и расширенный поиск.

Несколько лет на канале TVNZ выходила еженедельная новостная передача «News Review», переведённая на NZSL. В 1993 году её закрыли, так как опрос, проведённый среди слышащих и глухих зрителей, показал, что зрители предпочитают субтитры переводу. С тех пор на телевидении не выходило программ на NZSL.

В 2011 году в парламент Новой Зеландии была избрана глухая член партии зелёных Моджо Мэтерс, владеющая новозеландским жестовым языком. Она присутствует на заседаниях с переводчиком и ноутбуком. До Моджо жестовый язык в парламенте представлен не был.

Предоставление официального статуса

NZSL вместе с языком маори стал вторым государственным языком в апреле 2006 года. Закон прошёл третье чтение в парламенте 6 апреля 2006 года.

На первом чтении, которое состоялось 22 июня 2004 года, законопроект был согласован со всеми фракциями парламента. После этого закон был передан в Комитет по вопросам выборов и юстиции (англ. Justice and Electoral Committee); повторное рассмотрение законопроекта в парламенте прошло 18 июля 2005 года. Во втором чтении 23 февраля 2006 года закон был поддержан 119 голосами. Против (2 голоса) выступила только партия ACT New Zealand, поскольку её представители указывали на недостаточное финансирование NZSL правительством государства. В третьем чтении 6 апреля 2006 года закон был окончательно принят тем же количеством голосов.

10 апреля 2006 года закон получил королевскую санкцию — формальное принятие закона монархом. Закон вступил в силу на следующий день.

Использование NZSL как средства обучения не всегда поддерживалось государством, ассоциацией преподавателей жестового языка и родителями, однако после проведения множества исследований и пропаганды как глухими, так и слышащими, NZSL стал частью билингвального подхода, используемого в школах. Диплом переводчика жестового языка на данный момент выдаёт только Оклендский технологический университет.

Варианты

У каждого образовательного центра имеется свой вариант жестового языка:

• Колледж ван Аша, открылся в 1880 в Крайстчерче;
• Школа для глухих Святого доминика (англ. St Dominic's School for the Deaf), открылась в 1944 в Веллингтоне и переехала в Филдинг в 1953;
• Школа для глухих в Титиранги (англ. Titirangi School for the Deaf), открылась в 1942 и закрылась в 1959, став пансионом при Келстонском образовательном центре;
• Школа для глухих в Маунтин-Веллингтоне, открылась из-за переполнения школы в Титиранги в 1952 и закрылась в 1959, также став пансионом;
• Келстонская школа для глухих, сегодня Келстонский образовательный центр жестового языка (англ. Kelston Deaf Education Centre), открывшаяся в 1958 году в Окленде и переименованная в 1991 году.

Ссылки

• [www.deaf.co.nz/ Deaf Association of New Zealand — Te Roopu Turi o Aotearoa] (англ.)
• [www.nzslta.org.nz/ New Zealand Sign Language Teachers Association] (англ.)
• [www.auckland-deaf.org.nz/ Auckland Deaf Society] (англ.)

Отрывок, характеризующий Новозеландский жестовый язык

Он рассыпал огонь, разбил трубку и бросил ее. Денисов помолчал и вдруг своими блестящими черными глазами весело взглянул на Ростова.
– Хоть бы женщины были. А то тут, кг'оме как пить, делать нечего. Хоть бы дг'аться ског'ей.
– Эй, кто там? – обратился он к двери, заслышав остановившиеся шаги толстых сапог с бряцанием шпор и почтительное покашливанье.
– Вахмистр! – сказал Лаврушка.
Денисов сморщился еще больше.
– Сквег'но, – проговорил он, бросая кошелек с несколькими золотыми. – Г`остов, сочти, голубчик, сколько там осталось, да сунь кошелек под подушку, – сказал он и вышел к вахмистру.
Ростов взял деньги и, машинально, откладывая и ровняя кучками старые и новые золотые, стал считать их.
– А! Телянин! Здог'ово! Вздули меня вчег'а! – послышался голос Денисова из другой комнаты.
– У кого? У Быкова, у крысы?… Я знал, – сказал другой тоненький голос, и вслед за тем в комнату вошел поручик Телянин, маленький офицер того же эскадрона.
Ростов кинул под подушку кошелек и пожал протянутую ему маленькую влажную руку. Телянин был перед походом за что то переведен из гвардии. Он держал себя очень хорошо в полку; но его не любили, и в особенности Ростов не мог ни преодолеть, ни скрывать своего беспричинного отвращения к этому офицеру.
– Ну, что, молодой кавалерист, как вам мой Грачик служит? – спросил он. (Грачик была верховая лошадь, подъездок, проданная Теляниным Ростову.)
Поручик никогда не смотрел в глаза человеку, с кем говорил; глаза его постоянно перебегали с одного предмета на другой.
– Я видел, вы нынче проехали…
– Да ничего, конь добрый, – отвечал Ростов, несмотря на то, что лошадь эта, купленная им за 700 рублей, не стоила и половины этой цены. – Припадать стала на левую переднюю… – прибавил он. – Треснуло копыто! Это ничего. Я вас научу, покажу, заклепку какую положить.
– Да, покажите пожалуйста, – сказал Ростов.
– Покажу, покажу, это не секрет. А за лошадь благодарить будете.
– Так я велю привести лошадь, – сказал Ростов, желая избавиться от Телянина, и вышел, чтобы велеть привести лошадь.
В сенях Денисов, с трубкой, скорчившись на пороге, сидел перед вахмистром, который что то докладывал. Увидав Ростова, Денисов сморщился и, указывая через плечо большим пальцем в комнату, в которой сидел Телянин, поморщился и с отвращением тряхнулся.
– Ох, не люблю молодца, – сказал он, не стесняясь присутствием вахмистра.
Ростов пожал плечами, как будто говоря: «И я тоже, да что же делать!» и, распорядившись, вернулся к Телянину.
Телянин сидел всё в той же ленивой позе, в которой его оставил Ростов, потирая маленькие белые руки.
«Бывают же такие противные лица», подумал Ростов, входя в комнату.
– Что же, велели привести лошадь? – сказал Телянин, вставая и небрежно оглядываясь.
– Велел.
– Да пойдемте сами. Я ведь зашел только спросить Денисова о вчерашнем приказе. Получили, Денисов?
– Нет еще. А вы куда?
– Вот хочу молодого человека научить, как ковать лошадь, – сказал Телянин.
Они вышли на крыльцо и в конюшню. Поручик показал, как делать заклепку, и ушел к себе.
Когда Ростов вернулся, на столе стояла бутылка с водкой и лежала колбаса. Денисов сидел перед столом и трещал пером по бумаге. Он мрачно посмотрел в лицо Ростову.
– Ей пишу, – сказал он.
Он облокотился на стол с пером в руке, и, очевидно обрадованный случаю быстрее сказать словом всё, что он хотел написать, высказывал свое письмо Ростову.
– Ты видишь ли, дг'уг, – сказал он. – Мы спим, пока не любим. Мы дети пг`axa… а полюбил – и ты Бог, ты чист, как в пег'вый день создания… Это еще кто? Гони его к чог'ту. Некогда! – крикнул он на Лаврушку, который, нисколько не робея, подошел к нему.
– Да кому ж быть? Сами велели. Вахмистр за деньгами пришел.
Денисов сморщился, хотел что то крикнуть и замолчал.
– Сквег'но дело, – проговорил он про себя. – Сколько там денег в кошельке осталось? – спросил он у Ростова.
– Семь новых и три старых.
– Ах,сквег'но! Ну, что стоишь, чучела, пошли вахмистг'а, – крикнул Денисов на Лаврушку.
– Пожалуйста, Денисов, возьми у меня денег, ведь у меня есть, – сказал Ростов краснея.
– Не люблю у своих занимать, не люблю, – проворчал Денисов.
– А ежели ты у меня не возьмешь деньги по товарищески, ты меня обидишь. Право, у меня есть, – повторял Ростов.
– Да нет же.
И Денисов подошел к кровати, чтобы достать из под подушки кошелек.
– Ты куда положил, Ростов?
– Под нижнюю подушку.
– Да нету.
Денисов скинул обе подушки на пол. Кошелька не было.
– Вот чудо то!
– Постой, ты не уронил ли? – сказал Ростов, по одной поднимая подушки и вытрясая их.
Он скинул и отряхнул одеяло. Кошелька не было.
– Уж не забыл ли я? Нет, я еще подумал, что ты точно клад под голову кладешь, – сказал Ростов. – Я тут положил кошелек. Где он? – обратился он к Лаврушке.
– Я не входил. Где положили, там и должен быть.
– Да нет…
– Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах то посмотрите.
– Нет, коли бы я не подумал про клад, – сказал Ростов, – а то я помню, что положил.
Лаврушка перерыл всю постель, заглянул под нее, под стол, перерыл всю комнату и остановился посреди комнаты. Денисов молча следил за движениями Лаврушки и, когда Лаврушка удивленно развел руками, говоря, что нигде нет, он оглянулся на Ростова.
– Г'остов, ты не школьнич…
Ростов почувствовал на себе взгляд Денисова, поднял глаза и в то же мгновение опустил их. Вся кровь его, бывшая запертою где то ниже горла, хлынула ему в лицо и глаза. Он не мог перевести дыхание.
– И в комнате то никого не было, окромя поручика да вас самих. Тут где нибудь, – сказал Лаврушка.
– Ну, ты, чог'това кукла, повог`ачивайся, ищи, – вдруг закричал Денисов, побагровев и с угрожающим жестом бросаясь на лакея. – Чтоб был кошелек, а то запог'ю. Всех запог'ю!
Ростов, обходя взглядом Денисова, стал застегивать куртку, подстегнул саблю и надел фуражку.
– Я тебе говог'ю, чтоб был кошелек, – кричал Денисов, тряся за плечи денщика и толкая его об стену.
– Денисов, оставь его; я знаю кто взял, – сказал Ростов, подходя к двери и не поднимая глаз.
Денисов остановился, подумал и, видимо поняв то, на что намекал Ростов, схватил его за руку.
– Вздог'! – закричал он так, что жилы, как веревки, надулись у него на шее и лбу. – Я тебе говог'ю, ты с ума сошел, я этого не позволю. Кошелек здесь; спущу шкуг`у с этого мег`завца, и будет здесь.
– Я знаю, кто взял, – повторил Ростов дрожащим голосом и пошел к двери.
– А я тебе говог'ю, не смей этого делать, – закричал Денисов, бросаясь к юнкеру, чтоб удержать его.
Но Ростов вырвал свою руку и с такою злобой, как будто Денисов был величайший враг его, прямо и твердо устремил на него глаза.
– Ты понимаешь ли, что говоришь? – сказал он дрожащим голосом, – кроме меня никого не было в комнате. Стало быть, ежели не то, так…
Он не мог договорить и выбежал из комнаты.
– Ах, чог'т с тобой и со всеми, – были последние слова, которые слышал Ростов.
Ростов пришел на квартиру Телянина.
– Барина дома нет, в штаб уехали, – сказал ему денщик Телянина. – Или что случилось? – прибавил денщик, удивляясь на расстроенное лицо юнкера.
– Нет, ничего.
– Немного не застали, – сказал денщик.
Штаб находился в трех верстах от Зальценека. Ростов, не заходя домой, взял лошадь и поехал в штаб. В деревне, занимаемой штабом, был трактир, посещаемый офицерами. Ростов приехал в трактир; у крыльца он увидал лошадь Телянина.
Во второй комнате трактира сидел поручик за блюдом сосисок и бутылкою вина.
– А, и вы заехали, юноша, – сказал он, улыбаясь и высоко поднимая брови.
– Да, – сказал Ростов, как будто выговорить это слово стоило большого труда, и сел за соседний стол.
Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.
– Пожалуйста, поскорее, – сказал он.
Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину.
– Позвольте посмотреть мне кошелек, – сказал он тихим, чуть слышным голосом.
С бегающими глазами, но всё поднятыми бровями Телянин подал кошелек.
– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.
– Коли будем в Вене, всё там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.