Новолетие

Эта статья — о церковном праздновании. О славянской обрядности см. Семён Летопроводец.

Новолетие
</td>
Летапреложение (Новый индикт или новое лето). Икона XVI-XVII века. Россия. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
Тип	христианский
Установлен	в честь начала Нового церковного года
Дата	1 сентября (14 сентября) — в Православной церкви
Празднование	богослужение

Новоле́тие (др.-греч. Ἀρχὴ τῆς Ἰνδίκτου) — праздник в Православных церквях, совершаемый 1 сентября (14 сентября), посвящённый наступлению Нового года (Нового лета) в богослужебном церковном календаре, в этот день православные христиане молятся Богу о даровании благословения на новый, начавшийся год.

История праздника

История праздника связана с правителями Римской империи. Для сбора налогов императоры установили определённый период в несколько лет: индикт (лат. indiction от лат. indico — назначать цену, оценивать), в конце которого объявляли и собирали подать за это время с населения. В зависимости от урожаев за эти годы и иных причин подать была различная. Император Октавиан Август для сбора подати и начала нового индикта назначил определенное число, день своего рождения — 23 сентября, этого числа придерживались и последующие императоры. Индикт мог быть различным в зависимости от воли императора, от 5 до 15 лет. В 314 году период индикта был регламентирован — 15 лет. Через каждые 15 лет совершался сбор налогов с населения. Около 462 года начало индикта было перенесено на 1 сентября. С 1 сентября начинался новый индикт. Годы в индикте стали называть: первый год индикта, второй год индикта, и т. д. Затем этимология изменилась и стали употреблять выражения: первый индикт, второй индикт…. по отношению к каждому году. В 537 году император Юстиниан I издал 47 новеллу и ввел единообразие в летоисчислении; согласно документу новый год должен указываться во всех официальных документах империи и начинаться 1 сентября, до этого, как указано в новелле, каждый город имел свою точку отсчета для летоисчисления.. То есть этой новеллой Юстиниан на государственном уровне узаконил новый год — 1 сентября в империи. В дальнейшем этимология слова «индикт» у греков претерпела изменение «индикт» стал синонимом слова «год» или «лето». «Новый индикт» это «новое лето» или «новолетие» на славянском, по-русски «новый год». В Восточной христианской церкви Юстиниановское новолетие — 1 сентября было принято в церковный календарь, оно превратилось в церковный праздник. В этот день стали совершать молитвы, в которых Церковь просила у Бога благословение на наступивший новый год.

Начиная с VI века, богослужение Новолетия (вечерня, утреня, литургия) постепенно обогатилось песнопениями (стихирами, тропарями, кондаками, канонами) и своими уставными особенными чтениями (паремиями, апостольским и евангельским чтениями), которые, согласно Типикону, являются неотъемлемой частью этого праздника в Православной церкви до настоящего времени.

После Крещения Руси, с конца X века, этот праздник стал православным праздником на Руси. Если годовое гражданское летоисчисление на Руси (в летописях и в иных государственных документах) велось, следуя римскому календарю с 1 марта, то православный календарь начинался с 1 сентября, праздничным богослужением. В 7000 году от сотворения мира (1492 год от Рождества Христова) на Руси гражданский календарь стал также начинаться с 1 сентября.

О праздновании Новолетия в Москве в 1582 году легат и иезуит Антонио Поссевино писал:

Летоисчисление московиты ведут от самого сотворения мира. Нынешний год, от рождества Христова 1582, они считают 7091 от сотворения мира. Начало года у них 1 сентября. Этот день они отмечают всеобщим весельем и всяческими развлечениями. На площади воздвигается помост, на который поднимаются митрополит и великий князь, и возвещают оттуда об окончании года. Митрополит, по обычаю, святит воду и этой водой кропит князя и стоящий вокруг народ, осенняя крестом как самого князя, так и его сыновей, молится об их долгой и счастливой жизни, а народ в это время громко кричит: «Великому государю нашему и детям его многая лета!» Все радостно поздравляют друг друга, желая каждому долгой жизни.

Начиная с 1700 года (7208 год от сотворения мира), царь Петр I в России ввёл новый гражданский календарь, согласно которому год начинался с 1 января и годы отсчитываются от Рождества Христова. По этой причине торжественный молебен с участием патриарха и царя после утрени и литургии уже служить перестали. Однако, церковное Новолетие не исчезло, богослужебные тексты вечерни, утрени и литургии, в которых Церковь просит в этот день у Бога благословение на начавшийся новый год остались неизменными; и в Православной церкви все годы, включая Советский период (уже с новым календарём) именно в этот день православные христиане Русской православной церкви просят Христа Бога благословить новое лето.

Богослужебное почитание

Православная церковь

В Русской православной церкви Новолетие относится к числу средних праздников. Полное название праздника в богослужебных книгах Православной церкви: Начало́ индикта́, е́же есть но́ваго ле́та (др.-греч. Ἀρχὴ τῆς Ἰνδίκτου, ἤτοι τοῦ νέου Ἔτους), другое древнее славянское название праздника, известное по иконографии Летапреложе́ние. В этот же день совершается память Симеона Столпника и матери его Марфы; и память дев постниц и мученика Аммуна диакона, учителя их, поэтому богослужение является соединением трёх служб. Накануне праздника вечером служится великая вечерня, на которой читается паремия: книга пророка Исайи (Ис. 61:1-9), по причине того, что в этот день Церковь вспоминает, как Господь Иисус Христос, согласно Евангелию от Луки, вошел в синагогу в городе Назарете и прочитал это место перед молящимися. Слова из данного пророчества: «нарещи́ лѣ́то Госпóдне прiя́тно», по мнению Церкви относятся к Новолетию. Стихиры праздника были написаны разными гимнографами: Иоанном монахом, Германом, Андреем Пирским; в VIII веке Иоанн Дамаскин написал канон этого праздника. На литургии читается апостольское и евангельское чтение, посвященные Новолетию: 28 зачало первого послания к Тимофею (1Тим. 2:1-7) и 13 зачало Евангелия от Луки (Лк. 4:16-22).

Тропарь, кондак на Новолетие.

	На греческом	На церковнославянском(транслитерация)	На русском
Тропарь праздника, глас 2 (Ἦχος β)	Ὁ πάσης δημιουργὸς τῆς κτίσεως, ὁ καιροὺς καὶ χρόνους ἐν τῇ ἰδίᾳ ἐξουσίᾳ θέμενος, εὐλόγησον τὸν στέφανον τοῦ ἐνιαυτοῦ τῆς χρηστότητός σου Κύριε, φυλάττων ἐν εἰρήνῃ τοὺς Βασιλεῖς καὶ τὴν πόλιν σου, πρεσβείαις τῆς Θεοτόκου, καὶ σῶσον ἡμᾶς.	Всея́ тва́ри Соде́телю, времена́ и ле́та во Свое́й вла́сти положи́вый, благослови́ ве́нец ле́та бла́гости Твоея́, Го́споди, сохраня́я в ми́ре лю́ди и град Тво́й моли́твами Богоро́дицы и спаси́ ны.	Всех творений Создатель, время и годы во Своей власти положивый, благослови (новый) год благостью Твоею, Господи, сохраняя в мире люди и город Твой молитвами Богородицы и спаси нас.
Кондак праздника, глас 2 (Ἦχος β)	Τὰ ἄνω ζητῶν, τοῖς κάτω συναπτόμενος, καὶ ἅρμα πυρός, τὸν στῦλον ἐργασάμενος, δι᾿ αὐτοῦ συνόμιλος, τῶν Αγγέλων γέγονας Ὅσιε, σὺν αὐτοῖς Χριστῷ τῶ Θεῷ, πρεσβεύων ἀπαύστως ὑπὲρ πάντων ἡμῶν.	В Вы́шних живы́й, Христе́ Царю́, всех ви́димых и неви́димых Тво́рче и Зижди́телю, И́же дни и но́щи, времена́ и ле́та сотвори́вый, благослови́ ны́не вене́ц ле́та, соблю́ди и сохрани́ в ми́ре гра́д и лю́ди Твоя́, Многомилости́ве	На Небесах живущий Царь, Христе, всего видимого и невидимого Творец и Создатель, дни и ночи, времена и годы сотворивший, благослови ныне начинающийся год, сбереги и сохрани в мире землю нашу и людей Твоих, Многомилостивый.

В иконографии «Новолетие» это изображение Иисуса Христа, находящегося в синагоге Назарета среди людей и читающего книгу пророка Исайи.

Выражение, взятое из службы Новолетию, «венец лета» это «годовой круг» или «год».

В народной традиции праздник Новолетия получил своё самобытное название: «день Семёна Летопроводца», то есть день Семёна (просторечье от имени Симеона Столпника), сопровождающего новый год (лето).

Ссылки

• [www.patriarchia.ru/db/text/40104.html Празднование Начала индикта — церковного новолетия]
• [books.google.ru/books?id=68YUAAAAQAAJ&printsec=frontcover&hl=ru#v=onepage&q&f=false PG. 117. Col. 21]
• [apologet.spb.ru/ru/1050.html 1/14 Церковное новолетие, начало индикта]
• [azbyka.ru/dictionary/13/novoletie-all.shtml Новолетие]
• [krestobogorodsky.ru/nachalo-indikta-cerkovnoe-novoletie/ Начало индикта (церковное новолетие)]
• [www.synaxarion.gr/gr/sid/510/sxsaintinfo.aspx ΜΕΓΑΣ ΣΥΝΑΞΑΡΙΣΤΗΣ Ἀρχὴ τῆς Ἰνδίκτου]
• [www.pravmir.ru/cerkovnoe-novoletie-istoriya-smysl-bogosluzhenie-video/ Церковное новолетие: история, смысл, богослужение (+Видео)]
• [www.imalex.gr/05355DB2.el.aspx Η Αρχή της Ινδίκτου.]
• [www.saint.gr/896/saint.aspx Βίος Αγίου Αρχή της Ινδίκτου]
• [www.imkifissias.gr/index.php?option=com_content&view=article&id=308:rx-t-s-ndiktou&catid=108&Itemid=509 Ἡ ἀρχὴ τῆς Ἰνδίκτου]
• [glt.xyz/texts/Sep/01.uni.htm Τῌ Α' ΤΟΥ ΜΗΝΟΣ ΣΕΠΤΕΜΒΡΙΟΥ Ἀρχὴ τῆς Ἰνδίκτου, ἤτοι τοῦ νέου Ἔτους…]
• [azbyka.ru/days/prazdnik-nachalo-indikta-cerkovnoe-novoletie Слово в первый день индикта, или нового года в изложении святителя Димитрия Ростовского]
• [users.uoa.gr/~nektar/orthodoxy/explanatory/arxh_ths_indiktoy.htm Ἀρχὴ τῆς Ἰνδίκτου (1 Σεπτεμβρίου)]
• [rublev-museum.livejournal.com/350900.html#cutid1 1 /14 сентября — Начало Индикта (церковное новолетие)]
• [ruvera.ru/articles/hristianskiiy_novyiy_god Анастасия Лопатина: христианский новый год]
• [commons.wikimedia.org/wiki/File:%CE%9C%CE%B7%CE%BD%CE%B1%E1%BF%96%CE%BF_%CE%A3%CE%B5%CF%80%CF%84%CE%B5%CE%BC%CE%B2%CF%81%CE%AF%CE%BF%CF%85_%CE%BA%CE%B1%E1%BD%B6_%E1%BD%88%CE%BA%CF%84%CF%89%CE%B2%CF%81%CE%AF%CE%BF%CF%85..pdf Μηναῖο Σεπτεμβρίου καὶ Ὀκτωβρίου. Χειρόγραφον, AD 1419 // Η Ψηφιακή Βιβλιοθήκη της Μονής Λειμώνος Λέσβου • Минея на сентябрь и октябрь. Рукопись 1419 г.]

Отрывок, характеризующий Новолетие

Охотник на полугорке стоял с поднятым арапником, господа шагом подъезжали к нему; гончие, шедшие на самом горизонте, заворачивали прочь от зайца; охотники, не господа, тоже отъезжали. Всё двигалось медленно и степенно.
– Куда головой лежит? – спросил Николай, подъезжая шагов на сто к подозрившему охотнику. Но не успел еще охотник отвечать, как русак, чуя мороз к завтрашнему утру, не вылежал и вскочил. Стая гончих на смычках, с ревом, понеслась под гору за зайцем; со всех сторон борзые, не бывшие на сворах, бросились на гончих и к зайцу. Все эти медленно двигавшиеся охотники выжлятники с криком: стой! сбивая собак, борзятники с криком: ату! направляя собак – поскакали по полю. Спокойный Илагин, Николай, Наташа и дядюшка летели, сами не зная как и куда, видя только собак и зайца, и боясь только потерять хоть на мгновение из вида ход травли. Заяц попался матёрый и резвый. Вскочив, он не тотчас же поскакал, а повел ушами, прислушиваясь к крику и топоту, раздавшемуся вдруг со всех сторон. Он прыгнул раз десять не быстро, подпуская к себе собак, и наконец, выбрав направление и поняв опасность, приложил уши и понесся во все ноги. Он лежал на жнивьях, но впереди были зеленя, по которым было топко. Две собаки подозрившего охотника, бывшие ближе всех, первые воззрились и заложились за зайцем; но еще далеко не подвинулись к нему, как из за них вылетела Илагинская краснопегая Ерза, приблизилась на собаку расстояния, с страшной быстротой наддала, нацелившись на хвост зайца и думая, что она схватила его, покатилась кубарем. Заяц выгнул спину и наддал еще шибче. Из за Ерзы вынеслась широкозадая, чернопегая Милка и быстро стала спеть к зайцу.
– Милушка! матушка! – послышался торжествующий крик Николая. Казалось, сейчас ударит Милка и подхватит зайца, но она догнала и пронеслась. Русак отсел. Опять насела красавица Ерза и над самым хвостом русака повисла, как будто примеряясь как бы не ошибиться теперь, схватить за заднюю ляжку.
– Ерзанька! сестрица! – послышался плачущий, не свой голос Илагина. Ерза не вняла его мольбам. В тот самый момент, как надо было ждать, что она схватит русака, он вихнул и выкатил на рубеж между зеленями и жнивьем. Опять Ерза и Милка, как дышловая пара, выровнялись и стали спеть к зайцу; на рубеже русаку было легче, собаки не так быстро приближались к нему.
– Ругай! Ругаюшка! Чистое дело марш! – закричал в это время еще новый голос, и Ругай, красный, горбатый кобель дядюшки, вытягиваясь и выгибая спину, сравнялся с первыми двумя собаками, выдвинулся из за них, наддал с страшным самоотвержением уже над самым зайцем, сбил его с рубежа на зеленя, еще злей наддал другой раз по грязным зеленям, утопая по колена, и только видно было, как он кубарем, пачкая спину в грязь, покатился с зайцем. Звезда собак окружила его. Через минуту все стояли около столпившихся собак. Один счастливый дядюшка слез и отпазанчил. Потряхивая зайца, чтобы стекала кровь, он тревожно оглядывался, бегая глазами, не находя положения рукам и ногам, и говорил, сам не зная с кем и что.
«Вот это дело марш… вот собака… вот вытянул всех, и тысячных и рублевых – чистое дело марш!» говорил он, задыхаясь и злобно оглядываясь, как будто ругая кого то, как будто все были его враги, все его обижали, и только теперь наконец ему удалось оправдаться. «Вот вам и тысячные – чистое дело марш!»
– Ругай, на пазанку! – говорил он, кидая отрезанную лапку с налипшей землей; – заслужил – чистое дело марш!
– Она вымахалась, три угонки дала одна, – говорил Николай, тоже не слушая никого, и не заботясь о том, слушают ли его, или нет.
– Да это что же в поперечь! – говорил Илагинский стремянный.
– Да, как осеклась, так с угонки всякая дворняшка поймает, – говорил в то же время Илагин, красный, насилу переводивший дух от скачки и волнения. В то же время Наташа, не переводя духа, радостно и восторженно визжала так пронзительно, что в ушах звенело. Она этим визгом выражала всё то, что выражали и другие охотники своим единовременным разговором. И визг этот был так странен, что она сама должна бы была стыдиться этого дикого визга и все бы должны были удивиться ему, ежели бы это было в другое время.
Дядюшка сам второчил русака, ловко и бойко перекинул его через зад лошади, как бы упрекая всех этим перекидыванием, и с таким видом, что он и говорить ни с кем не хочет, сел на своего каураго и поехал прочь. Все, кроме его, грустные и оскорбленные, разъехались и только долго после могли притти в прежнее притворство равнодушия. Долго еще они поглядывали на красного Ругая, который с испачканной грязью, горбатой спиной, побрякивая железкой, с спокойным видом победителя шел за ногами лошади дядюшки.
«Что ж я такой же, как и все, когда дело не коснется до травли. Ну, а уж тут держись!» казалось Николаю, что говорил вид этой собаки.
Когда, долго после, дядюшка подъехал к Николаю и заговорил с ним, Николай был польщен тем, что дядюшка после всего, что было, еще удостоивает говорить с ним.


Когда ввечеру Илагин распростился с Николаем, Николай оказался на таком далеком расстоянии от дома, что он принял предложение дядюшки оставить охоту ночевать у него (у дядюшки), в его деревеньке Михайловке.
– И если бы заехали ко мне – чистое дело марш! – сказал дядюшка, еще бы того лучше; видите, погода мокрая, говорил дядюшка, отдохнули бы, графинечку бы отвезли в дрожках. – Предложение дядюшки было принято, за дрожками послали охотника в Отрадное; а Николай с Наташей и Петей поехали к дядюшке.
Человек пять, больших и малых, дворовых мужчин выбежало на парадное крыльцо встречать барина. Десятки женщин, старых, больших и малых, высунулись с заднего крыльца смотреть на подъезжавших охотников. Присутствие Наташи, женщины, барыни верхом, довело любопытство дворовых дядюшки до тех пределов, что многие, не стесняясь ее присутствием, подходили к ней, заглядывали ей в глаза и при ней делали о ней свои замечания, как о показываемом чуде, которое не человек, и не может слышать и понимать, что говорят о нем.
– Аринка, глянь ка, на бочькю сидит! Сама сидит, а подол болтается… Вишь рожок!
– Батюшки светы, ножик то…
– Вишь татарка!
– Как же ты не перекувыркнулась то? – говорила самая смелая, прямо уж обращаясь к Наташе.
Дядюшка слез с лошади у крыльца своего деревянного заросшего садом домика и оглянув своих домочадцев, крикнул повелительно, чтобы лишние отошли и чтобы было сделано всё нужное для приема гостей и охоты.
Всё разбежалось. Дядюшка снял Наташу с лошади и за руку провел ее по шатким досчатым ступеням крыльца. В доме, не отштукатуренном, с бревенчатыми стенами, было не очень чисто, – не видно было, чтобы цель живших людей состояла в том, чтобы не было пятен, но не было заметно запущенности.
В сенях пахло свежими яблоками, и висели волчьи и лисьи шкуры. Через переднюю дядюшка провел своих гостей в маленькую залу с складным столом и красными стульями, потом в гостиную с березовым круглым столом и диваном, потом в кабинет с оборванным диваном, истасканным ковром и с портретами Суворова, отца и матери хозяина и его самого в военном мундире. В кабинете слышался сильный запах табаку и собак. В кабинете дядюшка попросил гостей сесть и расположиться как дома, а сам вышел. Ругай с невычистившейся спиной вошел в кабинет и лег на диван, обчищая себя языком и зубами. Из кабинета шел коридор, в котором виднелись ширмы с прорванными занавесками. Из за ширм слышался женский смех и шопот. Наташа, Николай и Петя разделись и сели на диван. Петя облокотился на руку и тотчас же заснул; Наташа и Николай сидели молча. Лица их горели, они были очень голодны и очень веселы. Они поглядели друг на друга (после охоты, в комнате, Николай уже не считал нужным выказывать свое мужское превосходство перед своей сестрой); Наташа подмигнула брату и оба удерживались недолго и звонко расхохотались, не успев еще придумать предлога для своего смеха.
Немного погодя, дядюшка вошел в казакине, синих панталонах и маленьких сапогах. И Наташа почувствовала, что этот самый костюм, в котором она с удивлением и насмешкой видала дядюшку в Отрадном – был настоящий костюм, который был ничем не хуже сюртуков и фраков. Дядюшка был тоже весел; он не только не обиделся смеху брата и сестры (ему в голову не могло притти, чтобы могли смеяться над его жизнию), а сам присоединился к их беспричинному смеху.
– Вот так графиня молодая – чистое дело марш – другой такой не видывал! – сказал он, подавая одну трубку с длинным чубуком Ростову, а другой короткий, обрезанный чубук закладывая привычным жестом между трех пальцев.
– День отъездила, хоть мужчине в пору и как ни в чем не бывало!
Скоро после дядюшки отворила дверь, по звуку ног очевидно босая девка, и в дверь с большим уставленным подносом в руках вошла толстая, румяная, красивая женщина лет 40, с двойным подбородком, и полными, румяными губами. Она, с гостеприимной представительностью и привлекательностью в глазах и каждом движеньи, оглянула гостей и с ласковой улыбкой почтительно поклонилась им. Несмотря на толщину больше чем обыкновенную, заставлявшую ее выставлять вперед грудь и живот и назад держать голову, женщина эта (экономка дядюшки) ступала чрезвычайно легко. Она подошла к столу, поставила поднос и ловко своими белыми, пухлыми руками сняла и расставила по столу бутылки, закуски и угощенья. Окончив это она отошла и с улыбкой на лице стала у двери. – «Вот она и я! Теперь понимаешь дядюшку?» сказало Ростову ее появление. Как не понимать: не только Ростов, но и Наташа поняла дядюшку и значение нахмуренных бровей, и счастливой, самодовольной улыбки, которая чуть морщила его губы в то время, как входила Анисья Федоровна. На подносе были травник, наливки, грибки, лепешечки черной муки на юраге, сотовой мед, мед вареный и шипучий, яблоки, орехи сырые и каленые и орехи в меду. Потом принесено было Анисьей Федоровной и варенье на меду и на сахаре, и ветчина, и курица, только что зажаренная.
Всё это было хозяйства, сбора и варенья Анисьи Федоровны. Всё это и пахло и отзывалось и имело вкус Анисьи Федоровны. Всё отзывалось сочностью, чистотой, белизной и приятной улыбкой.
– Покушайте, барышня графинюшка, – приговаривала она, подавая Наташе то то, то другое. Наташа ела все, и ей показалось, что подобных лепешек на юраге, с таким букетом варений, на меду орехов и такой курицы никогда она нигде не видала и не едала. Анисья Федоровна вышла. Ростов с дядюшкой, запивая ужин вишневой наливкой, разговаривали о прошедшей и о будущей охоте, о Ругае и Илагинских собаках. Наташа с блестящими глазами прямо сидела на диване, слушая их. Несколько раз она пыталась разбудить Петю, чтобы дать ему поесть чего нибудь, но он говорил что то непонятное, очевидно не просыпаясь. Наташе так весело было на душе, так хорошо в этой новой для нее обстановке, что она только боялась, что слишком скоро за ней приедут дрожки. После наступившего случайно молчания, как это почти всегда бывает у людей в первый раз принимающих в своем доме своих знакомых, дядюшка сказал, отвечая на мысль, которая была у его гостей: