Новый Вавилон
Новый Вавилон | |
Жанр | |
---|---|
Режиссёр | |
Автор сценария | |
В главных ролях |
Елена Кузьмина |
Оператор | |
Композитор | |
Кинокомпания | |
Длительность |
80 мин. |
Страна | |
Язык |
Русский |
Год | |
IMDb | |
«Новый Вавилон» — чёрно-белый кинофильм Григория Козинцева и Леонида Трауберга 1929 года. Историко-революционная эпопея. Фильм восстановлен в новой редакции на киностудии «Ленфильм» в 1967 году.
Шедевр советского авангарда. ФЭКСы создавали «Новый Вавилон» под влиянием идеи интеллектуального кино, выдвинутой Эйзенштейном, но в отличие от него уделяли серьёзное внимание работе с актерами.
Содержание
Сюжет
Франция в 1870-е годы. Юная продавщица Луиза, стоявшая за прилавком огромного парижского магазина «Новый Вавилон», приходит на баррикады Парижской коммуны, а её возлюбленный, солдат Жан, изменяет себе и становится в ряды карателей.
Фильм напоён любовными реминисценциями из великой французской культуры XIX века — Гюго, Золя, живописи импрессионистов. В его кадрах живут традиции Мане, Ренуара, Дега, Писсаро, острого и язвительного Лотрека, даже «голубого» Пикассо.
Народное восстание — обычная победоносная точка в советских фильмах 20-х годов. Странно и почти одиноко выглядела на этом фоне трагичная лента о… поражении и поругании восстания. Фильм «Новый Вавилон» выразил тревожные раздумья молодых художников о судьбе революции и революционеров и о своём драматическом времени.
В ролях
- Арнольд Арнольд — депутат
- Сергей Герасимов — журналист Лутро
- Давид Гутман — хозяин магазина «Новый Вавилон»
- Олег Жаков — коммунар
- Янина Жеймо — модистка Тереза
- Андрей Костричкин — приказчик
- Елена Кузьмина — продавщица Луиза
- Софья Магарилл — актриса
- Тамара Макарова — танцовщица канкана
- Всеволод Пудовкин — приказчик
- Людмила Семёнова — танцовщица канкана
- Пётр Соболевский — солдат Жан
- Евгений Червяков — солдат национальной гвардии
Съёмочная группа
- Авторы сценария:
- Режиссёры-постановщики:
- Продюсер:
- Оператор-постановщик: Андрей Москвин
- Композитор: Дмитрий Шостакович
- Художник-постановщик: Евгений Еней
Напишите отзыв о статье "Новый Вавилон"
Ссылки
- [www.kinoros.ru/db/movies/1077/index.html Новый Вавилон (1929)]
|
|
У этой статьи нет иллюстраций. Вы можете помочь проекту, добавив их (с соблюдением правил использования изображений).
Кадры из советских и российских нелюбительских кино- или телефильмов или телевизионных передач, впервые показанные до 1 января 1954 года (более 70 лет назад) находятся в общественном достоянии. При загрузке таких кадров используйте шаблон {{PD-Russia}} (желательно загружать на Викисклад в категорию Films of the Soviet Union). |
Отрывок, характеризующий Новый Вавилон
Но чистая, полная печаль так же невозможна, как чистая и полная радость. Княжна Марья, по своему положению одной независимой хозяйки своей судьбы, опекунши и воспитательницы племянника, первая была вызвана жизнью из того мира печали, в котором она жила первые две недели. Она получила письма от родных, на которые надо было отвечать; комната, в которую поместили Николеньку, была сыра, и он стал кашлять. Алпатыч приехал в Ярославль с отчетами о делах и с предложениями и советами переехать в Москву в Вздвиженский дом, который остался цел и требовал только небольших починок. Жизнь не останавливалась, и надо было жить. Как ни тяжело было княжне Марье выйти из того мира уединенного созерцания, в котором она жила до сих пор, как ни жалко и как будто совестно было покинуть Наташу одну, – заботы жизни требовали ее участия, и она невольно отдалась им. Она поверяла счеты с Алпатычем, советовалась с Десалем о племяннике и делала распоряжения и приготовления для своего переезда в Москву.
Наташа оставалась одна и с тех пор, как княжна Марья стала заниматься приготовлениями к отъезду, избегала и ее.
Княжна Марья предложила графине отпустить с собой Наташу в Москву, и мать и отец радостно согласились на это предложение, с каждым днем замечая упадок физических сил дочери и полагая для нее полезным и перемену места, и помощь московских врачей.
– Я никуда не поеду, – отвечала Наташа, когда ей сделали это предложение, – только, пожалуйста, оставьте меня, – сказала она и выбежала из комнаты, с трудом удерживая слезы не столько горя, сколько досады и озлобления.
После того как она почувствовала себя покинутой княжной Марьей и одинокой в своем горе, Наташа большую часть времени, одна в своей комнате, сидела с ногами в углу дивана, и, что нибудь разрывая или переминая своими тонкими, напряженными пальцами, упорным, неподвижным взглядом смотрела на то, на чем останавливались глаза. Уединение это изнуряло, мучило ее; но оно было для нее необходимо. Как только кто нибудь входил к ней, она быстро вставала, изменяла положение и выражение взгляда и бралась за книгу или шитье, очевидно с нетерпением ожидая ухода того, кто помешал ей.
Ей все казалось, что она вот вот сейчас поймет, проникнет то, на что с страшным, непосильным ей вопросом устремлен был ее душевный взгляд.
В конце декабря, в черном шерстяном платье, с небрежно связанной пучком косой, худая и бледная, Наташа сидела с ногами в углу дивана, напряженно комкая и распуская концы пояса, и смотрела на угол двери.
Она смотрела туда, куда ушел он, на ту сторону жизни. И та сторона жизни, о которой она прежде никогда не думала, которая прежде ей казалась такою далекою, невероятною, теперь была ей ближе и роднее, понятнее, чем эта сторона жизни, в которой все было или пустота и разрушение, или страдание и оскорбление.
Она смотрела туда, где она знала, что был он; но она не могла его видеть иначе, как таким, каким он был здесь. Она видела его опять таким же, каким он был в Мытищах, у Троицы, в Ярославле.
Она видела его лицо, слышала его голос и повторяла его слова и свои слова, сказанные ему, и иногда придумывала за себя и за него новые слова, которые тогда могли бы быть сказаны.
Вот он лежит на кресле в своей бархатной шубке, облокотив голову на худую, бледную руку. Грудь его страшно низка и плечи подняты. Губы твердо сжаты, глаза блестят, и на бледном лбу вспрыгивает и исчезает морщина. Одна нога его чуть заметно быстро дрожит. Наташа знает, что он борется с мучительной болью. «Что такое эта боль? Зачем боль? Что он чувствует? Как у него болит!» – думает Наташа. Он заметил ее вниманье, поднял глаза и, не улыбаясь, стал говорить.
«Одно ужасно, – сказал он, – это связать себя навеки с страдающим человеком. Это вечное мученье». И он испытующим взглядом – Наташа видела теперь этот взгляд – посмотрел на нее. Наташа, как и всегда, ответила тогда прежде, чем успела подумать о том, что она отвечает; она сказала: «Это не может так продолжаться, этого не будет, вы будете здоровы – совсем».