Новый Свет

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Новый Свет (Америка)»)
Перейти к: навигация, поиск

Но́вый Свет — название Америки, данное ей европейскими первооткрывателями в конце XV века, противопоставляет Америку Старому Свету — Европе, Азии и Африке — ввиду того, что ранее европейцам была знакома лишь география Старого Света, но не Нового.



История открытия

По преданию, Христофор Колумб верил до конца своих дней в то, что открыл новый путь в Индию. Но вскоре распространилось мнение, что была открыта не Индия, а новый континент. Одним из первых сторонников этой версии был Америго Веспуччи, имя которого и обрела новая часть света. Считается, что и сам термин «новый свет» мог быть предложен тем же Веспуччи в 1503 году[1], однако такое мнение оспаривается.

Ряд источников приписывает эту заслугу итало-испанскому историку Пьетро Мартире д’Ангьера (см. итал. Pietro Martire d'Anghiera или исп. Pedro Mártir de Anglería), который уже в письме о первом плавании Колумба[2], датированном 1 ноября 1492 года, употребляет обозначение в латинской форме «novi orbis»[3], затем год спустя в другом письме трансформирует его в «orbis novus»[4]. В 1516 году публикует известный труд под заголовком, начинающимся с «De orbe novo…» («О Новом свете…»), описывая первый контакт европейцев с коренными обитателями открытых земель.

В 1524 году этот же термин был использован Джованни да Верраццано — уже и для рассказа о плавании к побережью нынешней Северной Америки (США и Канады)[5]. В любом случае, вслед за первооткрытыми берегами — наименование Новый Свет стали применять ко всему южному материку, а с 1541 года, вместе с названием Америка, оно было распространено и на северный материк, обозначая четвёртую часть света после Европы, Азии и Африки.

Сегодня термин Новый Свет употребляют редко, подразумевая при этом, как правило, не только Америку, но так же Океанию и Антарктику.

Напишите отзыв о статье "Новый Свет"

Примечания

  1. Новый Свет (южн. часть заатлантич. материка) // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
  2. См. O’Gorman, Edmundo «The Invention of America», 1961, стр. 84  (англ.)
  3. См. de Madariaga, Salvador «Vida del muy magnífico señor Don Cristóbal Colón» (5-е изд.), Mexico: Editorial Hermes, 1952, на стр. 363: «„новый свет“, […] обозначение, которое Педро Мартир употребил первым».  (исп.)
  4. См. Zerubavel, Eviatar «Terra Cognita: The Mental Discovery of America», 2003, стр. 72 — где цитируется по Thachohn B. «Christopher Columbus», 1903, том 1, стр. 62  (англ.)
  5. См. [bc.barnard.columbia.edu/~lgordis/earlyAC/documents/verrazan.htm «The Written Record of the Voyage of 1524 of Giovanni da Verrazzano as recorded in a letter to Francis I, King of France, July 8th, 1524»], адаптированный перевод Сюзанны Тарроу из Cellere Codex: Lawrence C. Wroth, ed., «The Voyages of Giovanni da Verrazzano, 1524—1528», Yale, 1970, стр. 133—143  (англ.)
  6. </ol>

Отрывок, характеризующий Новый Свет

На третий день Рождества, Николай обедал дома, что в последнее время редко случалось с ним. Это был официально прощальный обед, так как он с Денисовым уезжал в полк после Крещенья. Обедало человек двадцать, в том числе Долохов и Денисов.
Никогда в доме Ростовых любовный воздух, атмосфера влюбленности не давали себя чувствовать с такой силой, как в эти дни праздников. «Лови минуты счастия, заставляй себя любить, влюбляйся сам! Только это одно есть настоящее на свете – остальное всё вздор. И этим одним мы здесь только и заняты», – говорила эта атмосфера. Николай, как и всегда, замучив две пары лошадей и то не успев побывать во всех местах, где ему надо было быть и куда его звали, приехал домой перед самым обедом. Как только он вошел, он заметил и почувствовал напряженность любовной атмосферы в доме, но кроме того он заметил странное замешательство, царствующее между некоторыми из членов общества. Особенно взволнованы были Соня, Долохов, старая графиня и немного Наташа. Николай понял, что что то должно было случиться до обеда между Соней и Долоховым и с свойственною ему чуткостью сердца был очень нежен и осторожен, во время обеда, в обращении с ними обоими. В этот же вечер третьего дня праздников должен был быть один из тех балов у Иогеля (танцовального учителя), которые он давал по праздникам для всех своих учеников и учениц.
– Николенька, ты поедешь к Иогелю? Пожалуйста, поезжай, – сказала ему Наташа, – он тебя особенно просил, и Василий Дмитрич (это был Денисов) едет.
– Куда я не поеду по приказанию г'афини! – сказал Денисов, шутливо поставивший себя в доме Ростовых на ногу рыцаря Наташи, – pas de chale [танец с шалью] готов танцовать.
– Коли успею! Я обещал Архаровым, у них вечер, – сказал Николай.
– А ты?… – обратился он к Долохову. И только что спросил это, заметил, что этого не надо было спрашивать.
– Да, может быть… – холодно и сердито отвечал Долохов, взглянув на Соню и, нахмурившись, точно таким взглядом, каким он на клубном обеде смотрел на Пьера, опять взглянул на Николая.
«Что нибудь есть», подумал Николай и еще более утвердился в этом предположении тем, что Долохов тотчас же после обеда уехал. Он вызвал Наташу и спросил, что такое?
– А я тебя искала, – сказала Наташа, выбежав к нему. – Я говорила, ты всё не хотел верить, – торжествующе сказала она, – он сделал предложение Соне.
Как ни мало занимался Николай Соней за это время, но что то как бы оторвалось в нем, когда он услыхал это. Долохов был приличная и в некоторых отношениях блестящая партия для бесприданной сироты Сони. С точки зрения старой графини и света нельзя было отказать ему. И потому первое чувство Николая, когда он услыхал это, было озлобление против Сони. Он приготавливался к тому, чтобы сказать: «И прекрасно, разумеется, надо забыть детские обещания и принять предложение»; но не успел он еще сказать этого…