Новый атеизм

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Новый атеизм (англ. New atheism) — условное название системы взглядов ряда учёных, философов и общественных деятелей, в основе которой лежат представление о религии как о болезни современного общества, с которой нужно активно бороться, и опровержение базовых положений религии (например, о существовании бога) с помощью научного метода[1][2].





История

«Новый атеизм» рассматривается как ответ на рост религиозного фундаментализма по всему миру, в частности — на теракты 11 сентября 2001 года в США, совершённые исламистами[3], и распространение религиозности в США, где влиятельные христианские общины выступают за преподавание в школах креационизма, запрет однополых браков и ограничение исследования стволовых клеток[1].

В 2005 году публицист Сэм Харрис выпустил книгу «Конец веры», ставшую бестселлером. Её главным предметом было влияние ислама на теракты 11 сентября, однако Харрис видел корень бед не в исламе как таковом, а в природе религии. В 2006 году были изданы «Письмо к христианской нации» Харриса, «Разрушение заклятия» философа Дэниела Деннета и «Бог как иллюзия» британского этолога Ричарда Докинза, ставшая одним из главных бестселлеров года в США; в 2007 году — «Бог не любовь» Кристофера Хитченса и «Бог: неудачная гипотеза» Виктора Стенджера. Эти книги были изданы в крупных издательствах и получили широкое освещение в СМИ[4]. В 2006 году журналист Wired Гэри Вулф объявил о наступлении «нового атеизма»[2]. Докинза, Харриса, Деннета и Хитченса нарекли «четырьмя всадниками» атеизма; это прозвище, первоначально вброшенное противниками «новых атеистов», прижилось[5].

Идеи

Докинз и Стенджер рассматривают существование Бога как научную гипотезу, которая может быть проверена стандартными научными методами, в частности фальсифицирована. Оба автора приходят к выводу о том, что существование Бога опровергается логически. Кроме того, все происходящие в мире процессы, в том числе возникновение жизни и работа сознания человека, могут быть объяснены с позиций науки.

«Новые атеисты» рассматривают религию не просто как заблуждение, но как зло, с которым необходимо активно бороться. Как зло они рассматривают и толерантность к религии[6]. Харрис особо отмечал, что опасны не только наиболее агрессивные фундаменталистские формы религии, но и «умеренная» религиозность, являющаяся, по сути, первым шагом к тому же фундаментализму[7]. Соглашаясь с тем, что религия существовала на протяжении человеческой истории в силу объективных причин — когнитивных установок человека, — Харрис утверждает, что человечеству под силу отказаться от религии так же, как оно, с течением истории, отказалось от других устаревших практик, таких, как рабство[6]. Позиция Деннета несколько отличается от абсолютного неприятия религии Харрисом и Докинзом: Деннет допускает существование у человека некоторых априорных установок, которые являются для человека сакральными и принимаются на веру, но распространяет их только на вопросы этики[6].

Критика

«Новый атеизм» критикуется со стороны христианских богословов. Так, Алистер Макграт издал книгу «Докинз как иллюзия», полностью посвящённую полемике с Докинзом.

«Новых атеистов» упрекают в том, что они не предлагают ничего нового в содержательной критике религии, а их новизна состоит только в агрессивной публичной позиции, кампании в масс-медиа и публикациях в ведущих издательствах[5][4].

По мнению католического богослова Джона Хота, «новые атеисты» недостаточно последовательны по сравнению с «классическими» атеистами прошлого, такими как Маркс, Камю или Ницше: в то время как великие атеисты прошлого осознавали, что отмена религии будет началом новой эры, «новые атеисты», по мнению Хота, «пребывают в заблуждении, что после исчезновения религии можно будет жить по-старому»[8].

Основные публикации

Ниже приведены некоторые из наиболее существенных книг в области нового атеизма:

Напишите отзыв о статье "Новый атеизм"

Примечания

  1. 1 2 Hooper, Simon [edition.cnn.com/2006/WORLD/europe/11/08/atheism.feature/index.html The rise of the 'New Atheists']. CNN (9 ноября 2006). Проверено 12 октября 2012. [www.webcitation.org/6CtKTa7x0 Архивировано из первоисточника 14 декабря 2012].
  2. 1 2 The Oxford Handbook of the Sociology of Religion / Peter B. Clarke. — Oxford Handbooks Online, 2009. — P. 331. — 848 p. — ISBN 9780199279791.
  3. Phil Zuckerman. Atheism and Secularity. — ABC-CLIO, 2009. — P. 13. — 514 p. — ISBN 9780313351822.
  4. 1 2 Phil Zuckerman. Atheism and Secularity. — ABC-CLIO, 2009. — P. 14. — 514 p. — ISBN 9780313351822.
  5. 1 2 Том Флинн. [www.secularhumanism.org/index.php?section=library&page=flynn_30_3 Why I Don’t Believe in the New Atheism]. Совет по светскому гуманизму (2010). Проверено 15 октября 2012. [www.webcitation.org/6CtKV6joQ Архивировано из первоисточника 14 декабря 2012].
  6. 1 2 3 Wolf, Gary [www.wired.com/wired/archive/14.11/atheism.html The Church of the Non-Believers] // Wired. — 2006. — Вып. 14.11.
  7. Phil Zuckerman. Atheism and Secularity. — ABC-CLIO, 2009. — P. 15. — 514 p. — ISBN 9780313351822.
  8. Phil Zuckerman. Atheism and Secularity. — ABC-CLIO, 2009. — P. 16. — 514 p. — ISBN 9780313351822.

Литература

  • Слепцова В. В. [www.ng.ru/ng_religii/2014-03-05/6_skepsis.html Безграничная вера в скепсис] // НГ-Религии. — 05.03.2014.
  • Слепцова В. В. [www.academia.edu/24700077/%D0%9E%D1%81%D0%BE%D0%B1%D0%B5%D0%BD%D0%BD%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%B8_%D0%BA%D1%80%D0%B8%D1%82%D0%B8%D0%BA%D0%B8_%D1%80%D0%B5%D0%BB%D0%B8%D0%B3%D0%B8%D0%B8_%D0%A1._%D0%A5%D0%B0%D1%80%D1%80%D0%B8%D1%81%D0%BE%D0%BC Особенности критики религии С. Харрисом] // Религиоведение. — 2014. — № 4. — С. 101-111.
  • Слепцова В. В. Особенности «нового атеизма» // Религия и общество-8: сборник научных статей / под общ. ред.: В. В. Старостенко, О. В. Дьяченко. — Могилёв: МГУ имени А. А. Кулешова, 2014. — С. 164—166.
  • Слепцова В. В. [www.academia.edu/24700225/%D0%9A%D1%80%D0%B8%D1%82%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B5_%D0%BE%D1%86%D0%B5%D0%BD%D0%BA%D0%B8_%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%B3%D0%BE_%D0%B0%D1%82%D0%B5%D0%B8%D0%B7%D0%BC%D0%B0_%D0%B2_%D1%81%D1%80%D0%B5%D0%B4%D0%B5_%D0%B0%D0%BD%D0%B3%D0%BB%D0%BE-%D0%B0%D0%BC%D0%B5%D1%80%D0%B8%D0%BA%D0%B0%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D1%85_%D0%B0%D1%82%D0%B5%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%BE%D0%B2_%D0%B0%D0%B3%D0%BD%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%B2_%D1%81%D0%B5%D0%BA%D1%83%D0%BB%D1%8F%D1%80%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%BE%D0%B2_%D0%B8_%D0%B3%D1%83%D0%BC%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%BE%D0%B2 Критические оценки «нового атеизма» в среде англо-американских атеистов, агностиков, секуляристов и гуманистов] // Становление классического зарубежного теоретического религиоведения в XIX — первой половине XX века. Сборник материалов научной конференции с международным участием / ред. В. В. Барашков, Д. С. Дaмте, С. А. Панин. — М.: Эдитус, 2015. — С. 105-112.
  • Слепцова В. В. [scjournal.ru/articles/issn_1997-292X_2015_12-4_41.pdf Перспективы развития „нового атеизма“] // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. — Тамбов: Грамота, 2015. — № 12 (62): в 4-х ч. Ч. IV. — С. 167-171. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=1997-292X&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 1997-292X].
  • Слепцова В. В. [www.academia.edu/24699888/_%D0%9D%D0%BE%D0%B2%D1%8B%D0%B9_%D0%B0%D1%82%D0%B5%D0%B8%D0%B7%D0%BC_%D0%BA%D0%B0%D0%BA_%D1%84%D0%B5%D0%BD%D0%BE%D0%BC%D0%B5%D0%BD_%D1%81%D0%BE%D0%B2%D1%80%D0%B5%D0%BC%D0%B5%D0%BD%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D0%BE_%D1%81%D0%B2%D0%BE%D0%B1%D0%BE%D0%B4%D0%BE%D0%BC%D1%8B%D1%81%D0%BB%D0%B8%D1%8F «Новый атеизм» как феномен современного свободомыслия] // Вестник Московского университета. Сер. 7.Философия. — 2015. — № 1. — С. 107—­118.
  • Слепцова В. В. [www.academia.edu/18861851/%D0%A4%D0%B8%D0%BB%D0%BE%D1%81%D0%BE%D1%84%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B5_%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%BE%D0%BA%D0%B8_%D0%B8_%D1%81%D0%BF%D0%B5%D1%86%D0%B8%D1%84%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B5_%D1%87%D0%B5%D1%80%D1%82%D1%8B_%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%B3%D0%BE_%D0%B0%D1%82%D0%B5%D0%B8%D0%B7%D0%BC%D0%B0_Philosophical_Origins_and_Characteristics_of_the_New_Atheism_ Философские истоки и специфические черты «нового атеизма»] // Религиоведение. — 2015. — № 3. — С. 77-85.
  • Слепцова В. В. [pstgu.ru/download/1466087008.7_Sleptsova_112-125.pdf Теологическая критика «нового атеизма»] // Вестник ПСТГУ. Серия I: Богословие. Философия. Религиоведение. — 2016. — Вып. 3 (65). — С. 112–125.
  • Слепцова В. В. [istina.msu.ru/media/dissertations/dissertation/991/fe2/14924298/Sleptsova_Dissertatsiya.pdf „Новый атеизм“ как феномен современного западного свободомыслия] / диссертация ... кандидата Философских наук: 09.00.14. — М.: Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова, 2016. — 123 с.
  • Шохин В. К. [pstgu.ru/download/1466087719.12_Shokhin_149-157.pdf В чём всё-таки новизна «Нового атеизма»?] // Вестник ПСТГУ. Серия 1: Богословие. Философия. Религиоведение. — 2016. — Вып. 3 (65). — С. 149-157.

Отрывок, характеризующий Новый атеизм

– Что же вы не служите, дядюшка?
– Служил, да бросил. Не гожусь, чистое дело марш, я ничего не разберу. Это ваше дело, а у меня ума не хватит. Вот насчет охоты другое дело, это чистое дело марш! Отворите ка дверь то, – крикнул он. – Что ж затворили! – Дверь в конце коридора (который дядюшка называл колидор) вела в холостую охотническую: так называлась людская для охотников. Босые ноги быстро зашлепали и невидимая рука отворила дверь в охотническую. Из коридора ясно стали слышны звуки балалайки, на которой играл очевидно какой нибудь мастер этого дела. Наташа уже давно прислушивалась к этим звукам и теперь вышла в коридор, чтобы слышать их яснее.
– Это у меня мой Митька кучер… Я ему купил хорошую балалайку, люблю, – сказал дядюшка. – У дядюшки было заведено, чтобы, когда он приезжает с охоты, в холостой охотнической Митька играл на балалайке. Дядюшка любил слушать эту музыку.
– Как хорошо, право отлично, – сказал Николай с некоторым невольным пренебрежением, как будто ему совестно было признаться в том, что ему очень были приятны эти звуки.
– Как отлично? – с упреком сказала Наташа, чувствуя тон, которым сказал это брат. – Не отлично, а это прелесть, что такое! – Ей так же как и грибки, мед и наливки дядюшки казались лучшими в мире, так и эта песня казалась ей в эту минуту верхом музыкальной прелести.
– Еще, пожалуйста, еще, – сказала Наташа в дверь, как только замолкла балалайка. Митька настроил и опять молодецки задребезжал Барыню с переборами и перехватами. Дядюшка сидел и слушал, склонив голову на бок с чуть заметной улыбкой. Мотив Барыни повторился раз сто. Несколько раз балалайку настраивали и опять дребезжали те же звуки, и слушателям не наскучивало, а только хотелось еще и еще слышать эту игру. Анисья Федоровна вошла и прислонилась своим тучным телом к притолке.
– Изволите слушать, – сказала она Наташе, с улыбкой чрезвычайно похожей на улыбку дядюшки. – Он у нас славно играет, – сказала она.
– Вот в этом колене не то делает, – вдруг с энергическим жестом сказал дядюшка. – Тут рассыпать надо – чистое дело марш – рассыпать…
– А вы разве умеете? – спросила Наташа. – Дядюшка не отвечая улыбнулся.
– Посмотри ка, Анисьюшка, что струны то целы что ль, на гитаре то? Давно уж в руки не брал, – чистое дело марш! забросил.
Анисья Федоровна охотно пошла своей легкой поступью исполнить поручение своего господина и принесла гитару.
Дядюшка ни на кого не глядя сдунул пыль, костлявыми пальцами стукнул по крышке гитары, настроил и поправился на кресле. Он взял (несколько театральным жестом, отставив локоть левой руки) гитару повыше шейки и подмигнув Анисье Федоровне, начал не Барыню, а взял один звучный, чистый аккорд, и мерно, спокойно, но твердо начал весьма тихим темпом отделывать известную песню: По у ли и ице мостовой. В раз, в такт с тем степенным весельем (тем самым, которым дышало всё существо Анисьи Федоровны), запел в душе у Николая и Наташи мотив песни. Анисья Федоровна закраснелась и закрывшись платочком, смеясь вышла из комнаты. Дядюшка продолжал чисто, старательно и энергически твердо отделывать песню, изменившимся вдохновенным взглядом глядя на то место, с которого ушла Анисья Федоровна. Чуть чуть что то смеялось в его лице с одной стороны под седым усом, особенно смеялось тогда, когда дальше расходилась песня, ускорялся такт и в местах переборов отрывалось что то.
– Прелесть, прелесть, дядюшка; еще, еще, – закричала Наташа, как только он кончил. Она, вскочивши с места, обняла дядюшку и поцеловала его. – Николенька, Николенька! – говорила она, оглядываясь на брата и как бы спрашивая его: что же это такое?
Николаю тоже очень нравилась игра дядюшки. Дядюшка второй раз заиграл песню. Улыбающееся лицо Анисьи Федоровны явилось опять в дверях и из за ней еще другие лица… «За холодной ключевой, кричит: девица постой!» играл дядюшка, сделал опять ловкий перебор, оторвал и шевельнул плечами.
– Ну, ну, голубчик, дядюшка, – таким умоляющим голосом застонала Наташа, как будто жизнь ее зависела от этого. Дядюшка встал и как будто в нем было два человека, – один из них серьезно улыбнулся над весельчаком, а весельчак сделал наивную и аккуратную выходку перед пляской.
– Ну, племянница! – крикнул дядюшка взмахнув к Наташе рукой, оторвавшей аккорд.
Наташа сбросила с себя платок, который был накинут на ней, забежала вперед дядюшки и, подперши руки в боки, сделала движение плечами и стала.
Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала – эта графинечка, воспитанная эмигранткой француженкой, этот дух, откуда взяла она эти приемы, которые pas de chale давно бы должны были вытеснить? Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, не изучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка. Как только она стала, улыбнулась торжественно, гордо и хитро весело, первый страх, который охватил было Николая и всех присутствующих, страх, что она не то сделает, прошел и они уже любовались ею.
Она сделала то самое и так точно, так вполне точно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала ей необходимый для ее дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей, в шелку и в бархате воспитанную графиню, которая умела понять всё то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, и в тетке, и в матери, и во всяком русском человеке.
– Ну, графинечка – чистое дело марш, – радостно смеясь, сказал дядюшка, окончив пляску. – Ай да племянница! Вот только бы муженька тебе молодца выбрать, – чистое дело марш!
– Уж выбран, – сказал улыбаясь Николай.
– О? – сказал удивленно дядюшка, глядя вопросительно на Наташу. Наташа с счастливой улыбкой утвердительно кивнула головой.
– Еще какой! – сказала она. Но как только она сказала это, другой, новый строй мыслей и чувств поднялся в ней. Что значила улыбка Николая, когда он сказал: «уж выбран»? Рад он этому или не рад? Он как будто думает, что мой Болконский не одобрил бы, не понял бы этой нашей радости. Нет, он бы всё понял. Где он теперь? подумала Наташа и лицо ее вдруг стало серьезно. Но это продолжалось только одну секунду. – Не думать, не сметь думать об этом, сказала она себе и улыбаясь, подсела опять к дядюшке, прося его сыграть еще что нибудь.
Дядюшка сыграл еще песню и вальс; потом, помолчав, прокашлялся и запел свою любимую охотническую песню.
Как со вечера пороша
Выпадала хороша…
Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев – так только, для складу. От этого то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош. Наташа была в восторге от пения дядюшки. Она решила, что не будет больше учиться на арфе, а будет играть только на гитаре. Она попросила у дядюшки гитару и тотчас же подобрала аккорды к песне.
В десятом часу за Наташей и Петей приехали линейка, дрожки и трое верховых, посланных отыскивать их. Граф и графиня не знали где они и крепко беспокоились, как сказал посланный.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.


Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.